Список сочинений, даты и литература →
И у меня был край родной;
Прекрасен он!
А. Плещеев (из Г. Гейне)
Рахманинов был создан из стали и золота;
Сталь в его руках, золото — в сердце.
И. Гофман
«Я русский композитор, и моя родина наложила отпечаток на мой характер и мои взгляды». Эти слова принадлежат С. Рахманинову — великому композитору, гениальному пианисту и дирижеру. Все важнейшие события русской общественной и художественной жизни отразились в его творческой судьбе, оставив неизгладимый след.
Формирование и расцвет творчества Рахманинова приходится на 1890-1900-е годы — время, когда в русской культуре происходили сложнейшие процессы, духовный пульс бился лихорадочно и нервно. Присущее Рахманинову остро-лирическое ощущение эпохи неизменно связывалось у него с образом горячо любимой Родины, с беспредельностью ее широких далей, мощью и буйной удалью ее стихийных сил, нежной хрупкостью расцветающей весенней природы.
Дарование Рахманинова проявилось рано и ярко, хотя до двенадцатилетнего возраста особого рвения к систематическим занятиям музыкой он не обнаруживал. Учиться играть на рояле он начал в 4 года, в 1882 г. был принят в Петербургскую консерваторию, где, предоставленный самому себе, изрядно бездельничал, а в 1885 г. его перевели в Московскую консерваторию. Здесь Рахманинов занимался по классу фортепиано у Н. Зверева, затем А. Зилоти; по теоретическим предметам и композиции — у С. Танеева и А. Аренского.
Живя в пансионе у Зверева (1885-89), он прошел суровую, но очень разумную школу трудовой дисциплины, превратившую его из отчаянного лентяя и шалуна в человека исключительно собранного и волевого. «Лучшим, что есть во мне, я обязан ему», — так говорил впоследствии о Звереве Рахманинов. В консерватории Рахманинов находился под сильным влиянием личности П. Чайковского, который, в свою очередь, следил за развитием своего любимца Сережи и по окончании им консерватории помог поставить оперу «Алеко» в Большом театре, зная по собственному печальному опыту, как тяжело начинающему музыканту прокладывать себе дорогу.
Консерваторию Рахманинов окончил по классу фортепиано (1891) и композиции (1892) с Большой золотой медалью. К этому времени он был уже автором нескольких сочинений, среди которых — знаменитая Прелюдия до-диез минор, романс «В молчаньи ночи тайной», Первый фортепианный концерт, опера «Алеко», написанная в качестве дипломной работы всего за 17 дней!
Последовавшие за ними Пьесы-фантазии ор. 3 (1892), Элегическое трио «Памяти великого художника» (1893), Сюита для двух фортепиано (1893), Музыкальные моменты ор. 16 (1896), романсы, симфонические произведения — «Утёс» (1893), Каприччио на цыганские темы (1894) — подтвердили мнение о Рахманинове как о таланте сильном, глубоком, самобытном.
Характерные для Рахманинова образы и настроения предстают в этих произведениях в широком диапазоне — от трагической скорби «Музыкального момента» си минор до гимнического апофеоза романса «Весенние воды», от сурового стихийно-волевого напора «Музыкального момента» ми минор до тончайшей акварели романса «Островок».
Жизнь в эти годы складывалась сложно. Решительный и властный в исполнительстве и творчестве, Рахманинов по натуре был человеком ранимым, часто испытывал неуверенность в себе. Мешали материальные затруднения, житейская неустроенность, скитания по чужим углам. И хотя его поддерживали близкие ему люди, в первую очередь семья Сатиных, он чувствовал себя одиноким.
Сильное потрясение, вызванное провалом его Первой симфонии, исполненной в Петербурге в марте 1897 г., привело к творческому кризису. Несколько лет Рахманинов ничего не сочинял, зато активизировалась его исполнительская деятельность как пианиста, состоялся дирижерский дебют в Московской частной опере (1897). В эти годы он познакомился с Л. Толстым, А. Чеховым, артистами Художественного театра, началась дружба с Фёдором Шаляпиным, которую Рахманинов считал одним «из самых сильных, глубоких и тонких художественных переживаний».
В 1899 г. Рахманинов впервые выступил за рубежом (в Лондоне), в 1900 — побывал в Италии, где появились наброски будущей оперы «Франческа да Римини». Радостным событием явилась постановка оперы «Алеко» в Петербурге по случаю 100-летнего юбилея А. Пушкина с Шаляпиным в партии Алеко.
Так постепенно готовился внутренний перелом, и в начале 1900-х гг. произошло возвращение к творчеству. Новый век начался со Второго фортепианного концерта, прозвучавшего как могучий набат. Современники услышали в нем голос Времени с его напряженностью, взрывчатостью, ощущением грядущих перемен. Теперь жанр концерта становится ведущим, именно в нем с наибольшей полнотой и всеохватностью воплощаются главные идеи. В жизни Рахманинова наступает новый этап.
Всеобщее признание в России и за рубежом получает его пианистическая и дирижерская деятельность. 2 года (1904-06) Рахманинов работал дирижером в Большом театре, оставив в его истории память о замечательных постановках русских опер. В 1907 г. он принимал участие в Русских исторических концертах, организованных С. Дягилевым в Париже, в 1909 г. впервые выступал в Америке, где играл свой Третий фортепианный концерт под управлением Г. Малера.
Интенсивная концертная деятельность в городах России и за рубежом сочеталась с не менее интенсивным творчеством, причем в музыке этого десятилетия (в кантате «Весна» — 1902, в прелюдиях ор. 23, в финалах Второй симфонии и Третьего концерта) много пылкой восторженности и воодушевления. А в таких сочинениях, как романсы «Сирень», «Здесь хорошо», в прелюдиях ре мажор и соль мажор, с удивительной проникновенностью зазвучала «музыка поющих сил природы».
Но в эти же годы ощущаются и другие настроения. Горестные думы о родине и ее грядущей судьбе, философские размышления о жизни и смерти порождают трагические образы Первой фортепианной сонаты, навеянной «Фаустом» И. В. Гёте, симфонической поэмы «Остров мертвых» по картине швейцарского художника А. Бёклина (1909), многих страниц Третьего концерта, романсов ор. 26.
Внутренние изменения стали особенно ощутимы после 1910 г. Если в Третьем концерте трагедийность в итоге преодолевается и концерт завершается ликующим апофеозом, то в сочинениях, последовавших за ним, она непрерывно углубляется, вызывая к жизни агрессивные, враждебные образы, мрачные, подавленные настроения. Усложняется музыкальный язык, исчезает столь характерное для Рахманинова широкое мелодическое дыхание.
Таковы вокально-симфоническая поэма «Колокола» (на ст. Э. По в переводе К. Бальмонта — 1913); романсы ор. 34 (1912) и ор. 38 (1916); Этюды-картины ор. 39 (1917). Однако именно в это время Рахманинов создал произведения, исполненные высокого этического смысла, ставшие олицетворением непреходящей духовной красоты, кульминацией рахманиновской мелодийности — «Вокализ» и «Всенощное бдение» для хора a cappella (1915). «Меня с детства увлекали великолепные напевы Октоиха. Я всегда чувствовал, что для их хоровой обработки необходим особый, специальный стиль, и, как мне кажется, нашел его во Всенощной. Не могу не признаться, что первое исполнение ее московским Синодальным хором дало мне час счастливейшего наслаждения», — вспоминал Рахманинов.
24 декабря 1917 г. Рахманинов с семьей покинул Россию, как оказалось, навсегда. Более четверти века прожил он на чужбине, в США, и этот период был в основном насыщен изнурительной концертной деятельностью, подчинявшейся жестоким законам музыкального бизнеса. Значительную часть своих гонораров Рахманинов использовал для материальной поддержки соотечественников за рубежом и в России. Так, весь сбор за выступление в апреле 1922 г. был передан в пользу голодающих в России, а осенью 1941 г. более четырех тысяч долларов Рахманинов направил в фонд помощи Красной Армии.
За рубежом Рахманинов жил замкнуто, ограничив круг друзей выходцами из России. Исключение было сделано лишь для семейства Ф. Стейнвея — главы фортепианной фирмы, с которым Рахманинова связывали дружеские отношения.
Первые годы пребывания за границей Рахманинова не покидали мысли об утрате творческого вдохновения. «Уехав из России, я потерял желание сочинять. Лишившись родины, я потерял самого себя». Только спустя 8 лет после отъезда за рубеж Рахманинов возвращается к творчеству, создает Четвертый фортепианный концерт (1926), Три русские песни для хора и оркестра (1926), «Вариации на тему Корелли» для фортепиано (1931), «Рапсодию на тему Паганини» (1934), Третью симфонию (1936), «Симфонические танцы» (1940).
Эти произведения — последний, самый высокий рахманиновский взлет. Скорбное чувство невосполнимой утраты, жгучая тоска по России рождает искусство огромной трагической силы, достигающей своего апогея в «Симфонических танцах». А в гениальной Третьей симфонии Рахманинов в последний раз воплощает центральную тему своего творчества — образ Родины. Сурово-сосредоточенная напряженная мысль художника вызывает его из глубины веков, он возникает как бесконечно дорогое воспоминание. В сложном переплетении разнохарактерных тем, эпизодов вырисовывается широкая перспектива, воссоздается драматическая эпопея судеб Отечества, завершающаяся победным жизнеутверждением.
Так через все творчество Рахманинов проносит незыблемость своих этических принципов, высокую духовность, верность и неизбывную любовь к Родине, олицетворением которой стало его искусство.
О. Аверьянова
Источник: Творческие портреты композиторов, 1990 г.
Рахманинов Сергей Васильевич (20 III (1 IV) 1873, имение Онег (Семёново?), ныне Новгородский район Новгородской области — 28 III 1943, Беверли-Хилс, Калифорния; похоронен на кладбище в Кенсико, близ Нью-Йорка) — русский композитор, пианист и дирижёр.
Происходил из дворянской семьи, в которой большое внимание уделялось домашнему музицированию. Дед композитора Аркадий Александрович Рахманинов (1808-81) был известным в середине 19 века пианистом-любителем (учился у Дж. Филда; выступал в любительских концертах) и автором салонных романсов.
Музыкальная одарённость Рахманинова проявилась рано. С 4 лет он начал обучаться игре на фортепиано под руководством матери, а затем пианистки А. Д. Орнатской. С 1882 учился в Петербургской консерватории (класс фортепиано В. В. Демянского). В 1885 по настоянию А. И. Зилоти (двоюродного брата Рахманинова) перешёл в Московскую консерваторию, в класс Н. С. Зверева (жил и воспитывался в его доме до 1889). На старшем отделении консерватории (с 1888) занимался у Зилоти (фортепиано), А. С. Аренского (гармония, канон и фуга, инструментовка, свободное сочинение), С. И. Танеева (контрапункт строгого письма).
Большое влияние на развитие Рахманинова оказал П. И. Чайковский, распознавший сильное самобытное дарование уже в первых ученических сочинениях юного композитора. Выступления Рахманинова как пианиста и его сочинения, исполнения в консерваторских концертах, привлекли внимание общественности. Рахманинов окончил Московскую консерваторию по классам фортепиано (1891) и композиции (1892) с большой золотой медалью.
Дипломная работа Рахманинова — одноактная опера «Алеко» (по поэме А. С. Пушкина «Цыганы»), в которой, несмотря на следы различных влияний, ясно ощущается творческая индивидуальность автора. К этому времени были написаны также 1-я часть симфонии (не окончена), симфоническая поэма «Князь Ростислав», 1-й концерт для фортепиано с оркестром, ряд фортепианных, камерно-инструментальных сочинений, романсов и др. Из этих сочинений при жизни Рахманинова был издан только фортепианный концерт (1891, обозначен ор. 1).
1890-е гг. — период роста и созревания композиторского дарования Рахманинова, поисков самостоятельного пути в творчестве. Произведения, написанные до середины этого десятилетия (оркестровая фантазия «Утёс», «Элегическое трио» памяти Чайковского, 3 цикла фортепианных пьес — ор. 3, 10 и 16, «Фантазия» для 2 фортепиано, все — 1893; 3 цикла романсов — ор. 4, 8 и 14), привлекли к нему внимание как к одному из наиболее талантливых молодых русских композиторов.
В 1897 в одном из «Русских симфонических концертов» под управлением А. К. Глазунова была исполнена 1-я симфония Рахманинова (1895), вызвавшая резко отрицательную оценку большинства петербургских музыкантов, что в значительной мере было связано с неудачным исполнением. Рахманинов болезненно воспринял неуспех симфонии. Пережив тяжёлое душевное потрясение, он несколько лет почти не обращался к композиторскому творчеству. Вместе с тем это были годы напряжённой внутренней работы и продумывания творческих позиций.
В сезон 1897-98 Рахманинов работал вторым дирижёром Московской частной русской оперы, обратив на себя внимание незаурядным дирижёрским дарованием. Здесь Рахманинов сблизился с новым для него кругом передовой художественной интеллигенции, завязалась тесная творческая и личная дружба с Ф. И. Шаляпиным (в 1898-1900 оба артиста неоднократно выступали вместе в концертах). К этому же времени относятся знакомство Рахманинова с деятелями Московского Художественного театра, его встречи с А. П. Чеховым, И. А. Буниным.
Всё это способствовало более ясному осознанию Рахманиновым задач своего творчества и окончательному созреванию таланта. Важными событиями его творческой биографии явились первое зарубежное выступление в Лондоне (весна 1899) в качестве пианиста и дирижёра — исполнителя собственных сочинений, а также прошедшее с большим успехом исполнение оперы «Алеко» в Петербурге на торжествах, посвященных 100-летию со дня рождения А. С. Пушкина (1899).
Новый период высокого творческого подъёма открывает 2-й концерт для фортепиано с оркестром (1901). Критика отмечала его поэтичность, зрелое и законченное мастерство воплощения творческого замысла. Воодушевлённый лирический пафос, пронизывающий это произведение, отвечал настроениям радостного подъёма и ожидания близящихся перемен в период кануна Революции 1905-07.
В 1900-е гг. были созданы многие из наиболее ярких и значительных сочинений Рахманинова: кантата «Весна» (1902), оперы «Скупой рыцарь» и «Франческа да Римини» (обе 1904), 2-я симфония (1907), симфоническая поэма «Остров мёртвых» (1909), 3-й концерт для фортепиано с оркестром (1909), 1-я соната (1907) и прелюдии ор. 23 (1902) и ор. 32 (1910) для фортепиано, около 30 романсов.
Концертные выступления в различных городах России и за рубежом принесли Рахманинову славу одного из величайших пианистов современности. В 1904-06 он был дирижёром Большого театра, где по-новому, свежо и интересно раскрыл ряд произведений русской оперной классики. Яркими событиями московской музыкальной жизни становятся выступления Рахманинова как симфонического дирижёра в концертах Кружка любителей русской музыки (1905), а затем Московского филармонического общества. Зимой 1909-10 Рахманинов совершил большое концертное турне по США и Канаде.
В произведениях, написанных после 1910, Рахманинов стремился найти новые образы и выразительные средства, дать ответ на сложные, часто мучительные проблемы, выдвигавшиеся жизнью. Эти поиски отразились в «Этюдах-картинах» для фортепиано ор. 33 (1911) и ор. 39 (1917), вокально-симфонической поэме «Колокола» (1913), цикле романсов ор. 38 (1916).
Рахманинов горячо приветствовал свержение самодержавия в России в феврале 1917, но не смог понять значение Oктябрьской революции и в конце 1917 уехал за границу. После нескольких месяцев, проведённых в странах Скандинавии, он поселился в США, где находился до конца своей жизни. В этот период Рахманинов почти всецело был поглощён концертно-пианистической деятельностью.
В беседе с корреспондентом американского журнала «The Monthly Musical Record» он говорил: «Уехав из России, я потерял желание сочинять. Лишившись родины, я потерял самого себя. У изгнанника, который лишился музыкальных корней, традиций и родной почвы, не остаётся иных утешений, кроме нерушимого безмолвия нетревожимых воспоминаний». Только в 1926 был завершён 4-й концерт для фортепиано с оркестром, начатый ещё в России, одновременно написаны «Три русские песни» для хора и оркестра.
В сочинениях, созданных в 30-е гг. («Вариации на тему Корелли» для фортепиано, 1931; «Рапсодия на тему Паганини» для фортепиано с оркестром, 1934; 3-я симфония, 1935-36; «Симфонические танцы», 1940), тема Родины переплетается с мотивом трагического одиночества художника, оторванного от родной почвы.
Ежегодно давая десятки концертов в Америке и различных европейских странах, Рахманинов исполнял разнообразный пианистический репертуар. Кроме собственных сочинений, он особенно охотно играл произведения Л. Бетховена, Ф. Шопена, Р. Шумана, Ф. Листа. Его интенсивная концертная деятельность продолжалась до конца жизни. Лишь за полтора месяца до смерти Рахманинов был вынужден прервать очередную концертную поездку в связи с обострившейся болезнью.
Живя за границей, он считал себя русским художником, следил за новинками советской литературы. Патриотизм Рахманинова особенно проявился во время 2-й мировой войны 1939-45. Передавая сбор с одного из своих концертов в фонд обороны СССР, он писал: «От одного из русских посильная помощь русскому народу в его борьбе с врагом. Хочу верить, верю в полную победу».
Рахманинов — один из крупнейших русских композиторов конца 19 — начала 20 вв. В своём творчестве он с большой силой выразил пафос ожидания близящихся перемен, страстный порыв к лучшему будущему, которыми проникнуты многие произведения передовой русской литературы и искусства этого периода. Протест против социального и политического гнёта художники часто отождествляли с борьбой за освобождение человеческой личности.
Этот мотив звучит и в творчестве Рахманинова. Отсюда яркая, напряжённая экспрессия его музыки, преобладание в ней лирического начала. Но лиризм Рахманинова далёк от замкнутой субъективно-изысканной лирики декадентских салонов. Его творчество характеризуется общительностью, «открытостью» чувства, оно всегда обращено к широкой аудитории.
Эмоциональный диапазон лирики Рахманинова велик — от тихой поэтической созерцательности до бурных взрывов протестующего чувства. При этом выражение того или иного внутреннего душевного состояния обычно соединяется у Рахманинова с отображением окружающей действительности; чаще всего это картины родной русской природы или исторического национального прошлого.
Художник 20 века, чутко откликавшийся на запросы своего времени, Рахманинов был вместе с тем наследником и продолжателем классических традиций русской музыки. Наиболее глубоки и тесны его связи с творчеством Чайковского. Но многое он воспринял и от композиторов петербургской школы — как в образной сфере творчества, так и в характере мелодического языка, приёмах гармонического и оркестрового письма. Своеобразие музыки Рахманинова прежде всего в её особой экспрессивной заострённости, тонкости лирического чувства, силе и напряжённости выразительных контрастов.
Рахманинов — ярчайший мелодист. Присущие его музыке мелодическая широта и распевность коренятся в русской народно-песенной и древней культовой мелодике (однако он редко прибегал к цитатному использованию фольклорных образцов; связь с народными истоками носит у него более общий, индивидуально опосредствованный характер). Рахманинов обладал особой манерой гармонического письма, был крупным и оригинальным мастером оркестрового колорита. Одним из характерных элементов рахманиновского стиля является неповторимо своеобразный упругий и энергичный ритм, служащий одновременно и сдерживающим началом в его музыке, и средством динамизации музыкального развития.
В разнообразном по жанрам творческом наследии Рахманинова, включающем оперы, различные виды симфонической, вокально-симфонической, хоровой, камерно-инструментальной и вокальной музыки, центральное место (в количественном отношении и по значению) занимают фортепианные произведения. Это объясняется как тем, что Рахманинов был сам величайшим пианистом (большей частью первым исполнителем своих сочинений), так и общей, возросшей в начале 20 века ролью фортепианной музыки в России.
Рахманинов и А. Н. Скрябин были первыми русскими композиторами, фортепианная музыка которых по значению стала равноценной самым высоким достижениям национального оперного и симфонического творчества. Рахманинов синтезировал традиции пышно-декоративного пианизма Листа с широкой лирической распевностью типично русского характера, с интимной простотой и непосредственностью эмоционального выражения, присущей многим фортепианным произведениям М. И. Глинки, Чайковского и других русских композиторов.
В современном концертном репертуаре прочное место заняли 4 концерта для фортепиано с оркестром Рахманинова, среди которых особенно выделяются законченностью художественного замысла, свежестью и выразительностью тематического материала Второй и Третий. Продолжая вслед за Листом, И. Брамсом и Чайковским симфонизацию концертного жанра, Рахманинов вносит в него элементы лирической поэмности, подчёркивает монологическое начало, стремясь к возможно большему сближению партии солиста и оркестра.
К концертам примыкает «Рапсодия на тему Паганини» для фортепиано с оркестром, в которой вариационная форма достигает широких симфонических масштабов. Черты «концертности» присущи и многим произведениям Рахманинова малой формы (6 музыкальных моментов ор. 16, 1896; прелюдии ор. 23 и ор. 32), фортепианная фактура которых часто носит развитой виртуозный характер. Но, как и в концертах, виртуозность подчинена в них поэтическому замыслу. Отдельные пьесы указанных циклов связаны с устоявшимися жанровыми формами (танец, марш, песня, баркарола) и вызывают порой определённые картинные ассоциации.
Пианистическое мастерство Рахманинова разносторонне представлено в «Этюдах-картинах» ор. 33 и ор. 39. В каждом из них решение той или иной технически-фактурной задачи совмещается с яркой образностью музыки. Впоследствии композитор дал некоторым из своих «Этюдов-картин» программное истолкование.
К произведениям крупного концертного плана принадлежат 2 фортепианные сонаты Рахманинова. (d-moll, 1906-07, и b-moll, 1913), по типу родственные «Большой сонате» (G-dur) Чайковского и 1-й сонате (b-moll) Глазунова. Однако для Рахманинова жанр сонаты, в отличие от двух других выдающихся представителей русской фортепианной музыки того же времени — Скрябина и Н. К. Метнера, оказался малохарактерным.
Рахманинов написал для фортепиано также 2 цикла вариаций (на тему Шопена, 1902; на тему Корелли, 1931), ряд небольших пьес и концертных транскрипций (в т.ч. обработки собственных романсов «Сирень» и «Маргаритки»).
В симфоническом творчестве Рахманинова отразилась характерная для русской музыки конца 19 — начала 20 вв. тенденция к синтезу элементов лирико-драматического симфонизма Чайковского с эпическим симфонизмом композиторов «Могучей кучки».
В 1-й симфонии при наличии смелых новаторских прозрений этот синтез был осуществлён ещё недостаточно органично. Своеобразие симфонического мышления Рахманинова полностью выявилось в его 2-й симфонии, где главным стимулом развития служит не столько конфликтное соотношение тематических элементов или их картинно-живописное контрастирование, сколько непрерывное напряжённое мелодическое дыхание.
В 3-й симфонии, созданной уже в иную историческую эпоху, в условиях сложного переплетения противоречивых художественных течений середины 20 века, Рахманинов утверждал жизненность классических традиций русской музыки. Образ Родины в различных преломлениях составляет содержание этого произведения, соединяющего лирику и эпос с суровым драматизмом. Во многом близки этой симфонии и «Симфонические танцы», оказавшиеся последним произведением Рахманинова.
Яркой живописностью музыкального языка отличаются программные симфонические сочинения «Утёс» (по стихотворению М. Ю. Лермонтова) и «Остров мёртвых» (по картине А. Бёклина), хотя психологические выразительные задачи преобладают в них над красочно-изобразительными.
Оркестровое развитие выполняет ведущую роль в вокально-симфонических произведениях Рахманинова: кантате «Весна» (на слова стихотворения Н. А. Некрасова «Зелёный шум»), в которой он проявляет себя как художник, необычайно глубоко и тонко ощущающий поэзию родной русской природы, и поэме «Колокола» (на сл. Э. По в пер. К. Д. Бальмонта) — трагическом повествовании о человеческой жизни, соприкасающемся в некоторых моментах с искусством символизма. «Три русские песни» для оркестра и хора — одно из немногих произведений Рахманинова, в которых он прибегает к подлинным народно-песенным темам, трактуя их своеобразно и необычно.
Выдающимся вкладом в музыкальную литературу для хора a cappella являются «Литургия Иоанна Златоуста» (1910) и «Всенощное бдение» (1915). Написанные на канонический церковный текст, они далеко выходят за пределы прикладной богослужебной музыки и представляют собой законченные крупные произведения типа хоровой кантаты.
«Всенощная», возникшая как отклик на события 1-й мировой войны, — монументальное эпическое полотно, в котором выражены размышления композитора о народной судьбе и нравственном долге человека. Опираясь на мелодику знаменного и других древних (киевский, греческий) распевов, Рахманинов пользуется смелыми и свободными методами её гармонической обработки, вводит приёмы оперной и симфонической драматургии.
В своих операх Рахманинов отказывается от сложной, насыщенной событиями драматической фабулы и тяготеет к известной камерности. Первой его юношеской опере «Алеко», ещё не вполне самостоятельной стилистически, присущи некоторые черты веристской драматургии.
В «Скупом рыцаре» (на текст одной из «маленьких трагедий» Пушкина) Рахманинов развивает тип небольшой декламационной оперы, прообразом которой в русской музыке явился «Каменный гость» Даргомыжского. Но в отличие от «Каменного гостя» и основанной на аналогичном принципе оперы «Моцарт и Сальери» Римского-Корсакова, в «Скупом рыцаре» центр тяжести перенесён на оркестровое развитие.
Симфоническое начало играет важную роль и в «Франческе да Римини» (либретто М. И. Чайковского по «Божественной комедии» Данте), отличающейся, как и остальные оперы Рахманинова, сжатостью и лаконизмом действия. Опера «Монна Ванна» (по одноименной пьесе М. Метерлинка, 1907) не была окончена.
Большое место в творчестве Рахманинова занимает камерный вокальный жанр (написал более 80 романсов на слова русских и зарубежных поэтов). Непосредственность выражения лирического чувства, яркий вокальный мелодизм сближают Рахманинова с Чайковским. Вместе с тем он стремился к тонкой декламационной передаче текста и красочной звукописной акцентировке основных образных моментов. Тщательно разработанное фортепианное сопровождение приобретает нередко равноправное с вокальной партией, а порой и главенствующее значение.
Уже в юношеские годы Рахманинов создал произведения, не уступающие классическим шедеврам русской вокальной лирики, — «В молчаньи ночи тайной» (сл. А. А. Фета. 1890), «Не пой, красавица» (сл. Пушкина, 1892). Особой поэтической проникновенностью, тонкостью эмоциональной нюансировки отличаются такие образцы созерцательной лирики Рахманинова, как «Сирень» (сл. Е. А. Бекетовой), «Здесь хорошо» (сл. Г. А. Галиной), «Ночь печальна» (сл. И. А. Бунина).
Наряду с этим в его камерной вокальной лирике встречаются и образы, проникнутые бурным жизнеутверждающим чувством («Весенние воды» на сл. Ф. И. Тютчева), мрачным трагизмом («Отрывок из Мюссе»; «Я опять одинок» на сл. Т. Г. Шевченко в пер. Бунина), пафосом мужества и отваги («Буря» и «Арион» на сл. Пушкина).
Цикл романсов ор. 38 (1916) отличается изысканностью колористических средств («Маргаритки» на сл. И. Северянина, «Сон» на сл. Ф. К. Сологуба) и гротесковой заострённостью образов («Крысолов» на сл. В. Я. Брюсова). Мелодический дар Рахманинова необычайно ярко проявился в «Вокализе», соединяющем типично русскую распевность, «неизбывную» широту мелодического дыхания со строгой ритмической остинатностью барочной арии.
В области камерной инструментальной музыки значительными произведениями являются «Элегическое трио» d-moll, написанное под впечатлением смерти Чайковского, и соната для виолончели и фортепиано (1901).
Как пианист Рахманинов был единодушно признан одним из величайших художников в истории фортепианного исполнительства. Имя его ставилось в один ряд с именами Ф. Листа и А. Г. Рубинштейна. Его виртуозное мастерство было безгранично по своим возможностям, но он никогда не выдвигал его на первый план, всецело подчиняя содержательному художественному замыслу. Исполнение Рахманинова захватывало прежде всего огромной выразительной силой. Чрезвычайной рельефностью отличалась его фразировка, каждая деталь оказывалась «весомой» и была наполнена яркой экспрессией. Этому способствовал особый «рахманиновский» ритм, властно приковывавший внимание слушателя подчёркнутой остротой и энергией.
Критика отмечала в фортепианном исполнении Рахманинова черты «оркестральности», проявлявшиеся в богатстве звуковых красок, исключительно гибкой, разнообразной тембровой нюансировке и в ясном выделении каждого отдельного голоса. При этом Рахманинов никогда не увлекался красочными деталями в ущерб целому. Его называли «идеальным исполнителем-стратегом». Строгая продуманность, цельность и законченность исполнительского замысла действовали убеждающе даже тогда, когда его интерпретация того или иного произведения расходилась с привычными трактовками и могла показаться в чём-то спорной.
Теми же качествами, которые были характерны для Рахманинова-пианиста, отличалось и его дирижёрское искусство. При внешней сдержанности, скупости жеста он обладал, по признанию современников, гипнотической силой воздействия на музыкантов оркестра и слушателей. Тщательная отделка деталей соединялась в его исполнении с большой внутренней энергией и эмоциональной наполненностью. Избегая всего показного, Рахманинов добивался от оркестра точного выполнения всех своих намерений.
Среди его дирижёрских трактовок особенно выделялось исполнение 4-й и 5-й симфоний Чайковского, 2-й («Богатырской») симфонии Бородина, «Сечи при Керженце» Римского-Корсакова, сюит «Пер Гюнт» Грига, симфонических поэм «Дон Жуан» и «Тиль Уленшпигель» Р. Штрауса, в театре — опер «Иван Сусанин» и «Пиковая дама». После отъезда за границу Рахманинов почти полностью отказался от дирижирования и выступал на симфонической эстраде лишь в исключительных случаях.
Ю. В. Келдыш
Источник: Музыкальная энциклопедия, 1973—1982 гг.
Список сочинений, даты и литература →
Характеристика творчества →
Фортепианное творчество →
Симфоническое творчество →
Камерно-инструментальное творчество →
Оперное творчество →
Хоровое творчество →
Романсы →
Рахманинов-дирижёр →
Музей-усадьба Рахманинова в Ивановке →
