«Норма» (итал. Norma) — опера (музыкальная трагедия) Винченцо Беллини в 2 действиях, либретто Феличе Романи по одноименной драме М. Бельмонте и А. Суме.
Премьера: Милан, театр «Ла Скала», 26 декабря 1831 г., под управлением автора (Дж. Паста — Норма, Джулия Гризи — Адальджиза).
В истории итальянского оперного искусства дата первого исполнения оперы Беллини — такое же крупное событие, как премьеры опер Россини, Верди, Пуччини. Постановка «Нормы» знаменовала мощный призыв к единству Италии.
Друиды готовят восстание против поработителей и ждут сигнала, который им должна подать верховная жрица Норма. В ее сердце чувство долга борется с любовью к римскому военачанальнику Поллиону, отцу ее детей. Но Поллион разлюбил Норму и увлечен молодой жрицей Адальджизой. Норма подает знак к восстанию. Поллион схвачен, ему грозит смерть. В последнюю минуту Норма спасает его, открывая свою вину (нарушение обета девственности), и восходит на костер. Потрясенный ее поступком, Поллион следует за ней на смерть.
«Норма» — произведение мощной трагической силы и чистоты стиля. Музыке свойствен высокий гражданский строй, этическое благородство, драматизм выражения. Музыка героична. Центральной идеей оперы является призыв к свержению власти захватчиков. Образ Нормы — один из самых возвышенных и героических в мировой оперной литературе. Ярко выражена в музыке борьба противоречивых чувств: любви, ревности, жажды мести, ненависти. Побеждают долг, верность отчизне.
В России «Норма» была впервые показана немецкой труппой в 1835 г., на русской сцене — в Петербурге 15 октября 1837 г. (М. Степанова — Норма, А. Петрова — Адальджиза, А. Несторов — Поллион, О. Петров — Оровезо); в 1841 г. в заглавной партии выступила Дж. Паста. Опера входила в репертуар итальянской труппы в Петербурге с 1844 г.; на русской сцене была вновь поставлена в 1909 г. силами артистов Московской частной оперы. В XX веке среди исполнительниц заглавной партии непревзойденной осталась М. Каллас. В 1974 г. на гастролях «Ла Скала» в Москве в партии Нормы с блеском выступила М. Кабалье. В том же году по опере был снят телефильм (режиссер П. Журдан, М. Кабалье — Норма).
А. Гозенпуд
Действующие лица:
• НОРМА, жрица храма друидов (сопрано)
• ОРОВЕЗ, отец Нормы, верховный жрец (бас)
• КЛОТИЛЬДА, подруга Нормы (сопрано)
• ПОЛЛИОН, римский проконсул в Галлии (тенор)
• АДАЛЬЖИЗА, дева в храме друидов (сопрано или меццо-сопрано)
• ФЛАВИЙ, центурион (тенор)
Время действия: около 50 года до н.э.
Место действия: Галлия.
Как и весь мир, Беллини сам считал «Норму» шедевром. Случись кораблекрушение, единственная из его опер, которую надо было бы спасти, говорил он, это «Норма».
Сегодня большинству из нас она доставляет удовольствие тем, что дает возможность насладиться искусством великих сопрано, так как в ней есть несколько изумительных по красоте арий и концертных номеров. Но что касается ее сюжета, то он представляется нам совершенно нереалистическим, а фабула формальной. Но «Норма» не всегда так воспринималась. «Из всех творений Беллини, — писал один критик в XIX веке, — именно в этой опере соединились глубокая реалистичность, мелодическое богатство и наиболее сокровенные чувства». Этим критиком был Рихард Вагнер.
Как бы ни оценивать то, как композитор воспользовался достоинствами истинно драматических коллизий, предложенных ему либреттистом, вот уже более полутора столетий его партитура предоставляет богатейшие возможности самым великим певцам.
Первой Нормой была Джудитта Паста, которая своим исполнением спасла первые представления оперы как в Милане, так и в Лондоне. Партия Нормы стала одной из самых любимых ее ролей, и, когда она из-за возраста уже не могла ее петь, самой любимой у публики исполнительницей этой партии стала Джулия Гризи, которая на премьере оперы исполнила партию Адальжизы.
Мария Малибран тоже сверкала в этой партии, причем это была настолько любимая ее роль, что скульптор, создавший ей памятник в Лейкене, изобразил ее в костюме Нормы. Дженни Линд также часто выступала в этой роли, хотя вряд ли можно представить себе, что темперамент этого шведского соловья соответствовал роли страстной друидской жрицы. Часто в этой партии выступала и Лилли Леман. Правда, эта сложнейшая партия поглощала столько сил певицы, что ей легче было, как она признавалась, исполнить все три Брунгильды в «Кольце нибелунга» Вагнера, чем Норму.
В наше время эта опера ставилась специально для таких выдающихся сопрано, как Роза Раиса, Роза Понселле и Зинка Миланова. А в 1956 году, после нескольких лет переговоров с Марией Каллас, «Метрополитен-опера» подписала наконец контракт с ней на эту оперу. В роли Нормы певица имела истинный триумф.
Увертюра
Эта увертюра обычно занимает достаточно почетное место в традиционном репертуаре концертов популярной классической музыки. Поскольку в опере происходит конфликт между воинским долгом и любовными чувствами, музыка увертюры как раз и выражает этот конфликт; в ней также используется музыкальный материал вступительного хора друидских жрецов.
Действие первое
Эта история переносит нас приблизительно в 50-й год до н. э., когда римские легионы Цезаря, как мы, быть может, помним из школьного курса истории, захватили Галлию. Ночь. Друиды, под торжественные звуки воинственного марша, собираются в священной роще перед священным деревом Ирминсулом их бога Ирмина. Их ведет верховный жрец Оровезо. Его цель — воодушевить их на борьбу против ненавистных римлян. Он говорит им, что Норма, верховная жрица и его собственная дочь, в должный момент свершит великий обряд — жатву священной омелы, и это будет сигналом к восстанию.
Когда друиды удаляются (ждать призывного звона священного щита), появляется римский проконсул Поллион и его друг центурион Флавий. Из их разговора мы узнаем, что Поллион — тайный отец двоих детей Нормы, но теперь он страстно влюблен в Адальжизу, деву-весталку из храма друидов. В своей арии он рассказывает о том, как мучается его совесть от страстной мечты отправиться с Адальжизой жить в Риме. Но вот раздается звон священного щита, вновь собирающий друидов, и оба римлянина уходят.
Звучит знаменитый марш, и друиды собираются, чтобы услышать прорицания их жрицы (хор «Norma viene» — «Норма вышла»). В благородном речитативе Норма рассказывает, что время восстания еще не пришло, так как римляне погибнут от их собственных пороков и восстания против них не потребуется. Следует знаменитая ария «Casta diva, che inargenti» («О богиня, взор твой ясный»), которую Беллини, если верить тому, что об этом говорилось, переписывал восемь раз, прежде чем остался удовлетворен ею. Норма начинает с обращения к луне и призыва к миру. Затем, когда хор исполняет свои воинственные возгласы против римлян, она поет — поет одна — о любви, которую она хранит в своем сердце к проконсулу Поллиону. Когда жрецы вновь удаляются, Адальжиза, новая любовь Поллиона, остается одна; она молит богов о помощи. Здесь ее находит Поллион и в выразительном дуэте («Va', crudele, е al dio spietato» — «Что ж, пожертвуй моею кровью») уговаривает ее следовать за ним в Рим.
Действие второе
Норма растила двух детей римлянина Поллиона в тайном убежище в скалистой пещере; ей помогала ее подруга Клотильда. В самом начале действия Норма говорит Клотильде, что одновременно и любит, и ненавидит своих детей, поскольку страшится, что Поллион отправится в Рим и покинет ее. Появляется юная жрица, Адальжиза («Sola, furtiva al tempio» — «Часто с тех пор украдкой в храме я с ним видалась»). Она признается Норме, что влюблена. Норма, сочувствуя ей, обещает освободить ее от обета целомудрия, но Адальжиза упоминает, что ее возлюбленный собирается отправиться в Рим. Нормой тут же овладевают подозрения. Кем может быть этот возлюбленный? «Вот он», — говорит Адальжиза, указывая на вошедшего Поллиона. Следует взволнованный терцет («Oh! di qual sei tu vittima» — «Ты гнусного предателя жертвой несчастной стала»). Норма проклинает Поллиона за его измену, Поллион умоляет Норму не порочить его перед Адальжизой, а сама Адальжиза терзается угрызениями совести. Вновь слышится звон священного щита, и этот звон заставляет Норму отправиться к исполнению своих священных обязанностей. Так завершается второе Действие оперы.
Действие третье
Ночь в пещере Нормы. Заканчивается оркестровое вступление, и входит Норма, держа в одной руке светильник, а в другой кинжал. Желая отомстить за измену Поллиона, она задумала убить своих спящих детей, но, склонившись над ними, чувствует, что не в силах этого сделать — ведь они же и ее дети («Dormono entrambi» — «Оба заснули»). Она быстро посылает Клотильду за Адальжизой. Норма решает умереть сама. Она настаивает, чтобы Адальжиза вышла замуж за Поллиона и взяла ее детей (дуэт «Deh! con te, con te li prendi» — «Ах, с собою ты возьми их»). Тронутая благородством Нормы, Адальжиза отказывается выйти замуж за Поллиона. В большом дуэте «Mira, о Norma» («Хоть малюток своих прекрасных») Адальжиза молит о жалости к двум малышам и обещает попытаться вернуть Поллиона. В сердце Нормы пробуждается надежда. Действие завершается объятием двух жриц.
Действие четвертое
Последнее, полное драматизма действие оперы происходит в священной роще друидов перед алтарем великого бога Ирминсула. Собравшиеся здесь воины галлы полны решимости идти войной против римлян. Оровезо, верховный жрец и отец Нормы, один удерживает их и призывает сохранять терпение. Они удаляются. После их ухода Норма у алтаря ждет прихода Поллиона. Но ее подруга, Клотильда, является с новостью, что попытка Адальжизы не удалась — Поллион отказывается вернуться к Норме. В великом гневе Норма бьет в священный щит и вновь собирает жрецов и воинов. Она призывает к войне и крови («Sangue, sangue!» — «Кровь, кровь!»).
В этот момент Клотильда сообщает, что храм осквернен римлянином. Жрецы выводят Поллиона из-за священной храмовой скалы друидов. Галлы требуют его смерти. Но Норма решает сначала поговорить с ним. Она предлагает своему прежнему возлюбленному на выбор: либо смерть, либо жизнь — если он покинет Галлию без Адальжизы. Поллион надменно отвергает ее предложение: он не боится смерти. Норма грозит убить также Адальжизу. Поллион пытается выхватить у нее меч. Норма вновь призывает воинов и жрецов. Она говорит им, что одна из жриц нарушила обет и что она должна быть предана огню. Поллион, считая, что она имеет в виду Адальжизу, пытается остановить ее. Но Норма величественно провозглашает, что это она сама и есть та самая согрешившая жрица и что это она должна умереть (соло с хором «Qual cor tradisti» — «Какое сердце, жестокий, предал»). Заботу о детях она поручает своему отцу Оровезо.
Только теперь Поллиону до конца открывается величие женского духа, и он решает умереть вместе с Нормой. Разжигается погребальный костер, и — вновь соединенные — влюбленные, Норма и Поллион, восходят к своей смерти.
Postscriptum по поводу исторических обстоятельств этого сюжета: около 50-го года до н. э. один выдающийся римский политик и поэт, которому тогда было всего лишь двадцать лет, был назначен Марком Антонием проконсулом одной из провинций Галлии. Имя этого молодого человека было Гай Асиниус Поллио (по-французски «Поллион»). Он пережил срок своих полномочий у друидов. Десять лет спустя он стал римским консулом. Он мирно умер на своей итальянской вилле в возрасте 81 года, прожив в почете и уважении, занимаясь литературным трудом.
Генри У. Саймон (в переводе А. Майкапара)
После шумного успеха «Сомнамбулы» творчество Беллини достигло своего зенита, который знаменует опера «Норма» на либретто с явными отголосками «Медеи» Еврипида и Керубини, как и «Весталки» Спонтини. Уже после первых постановок, если не на самой первой, «Норма», в которой выступали Джудитта Паста, Джудитта Гризи, Доменико Донцелли и Винченцо Негрини, была провозглашена одним из совершеннейших шедевров музыкального театра.
Образцовыми стали ее самые величавые страницы, от увертюры до легендарной «Casta diva», хоры жрецов и воинов, дуэт Нормы и Адальжизы, дуэты Нормы и Поллиона, в том числе финальный, предвещающий «Тристана» Вагнера. Восходящие к античной трагедии возвышенный стиль, впечатляющая архаика, волнующие переживания, страсть, самопожертвование обретают жизненность, становятся близки чувствам зрителей, наполняются духом Рисорджименто, придают величие характерам, в особенности фигуре главной героини.
Все, конечно, знают самую знаменитую ее арию «Casta diva», молитвенное обращение к луне, в связи с которым уместно упомянуть имя Леопарди (почти полное издание его стихотворений вышло в марте 1831 года, во время создания «Нормы»). После ряда арпеджированных модулирующих гармоний, которые проходят через несколько нестабильных позиций и потом закрепляются в фа мажоре, флейта с третьей ступени начинает мелодию, затем продолженную в арии, включающей фразу в пятнадцать тактов при сдержанном темпе (12/8), с двумя периодами, соответствующими строфам либретто; форшлаги и очень виртуозные группетто облагораживают речитацию и образуют несколько различных мелодических волн, сначала в диапазоне сексты, а затем расширяющихся вплоть до октавы, причем и подъем и постепенное нисхождение по терциям сливаются в одну большую мелодическую линию.
Затем вступает хор, также взывая к луне, а Норма восклицает, вся устремившись к ее свету. Быть может, кроме богини ночи, ни одна женщина не имела в истории оперы такого величественного, сияющего, безграничного ореола. Но за священным обрядом сокрыта мучительная реальность, заявляющая о себе в конце первого действия, в покоях Нормы, во время встречи с детьми. Инструментальное вступление с его мрачными аккордами и трепетом укрепляет в чувстве фатальной предопределенности, в то время как гобой выводит тему, которая может быть названа «темой детей» — нежную, порывистую, печальную: смятенная мать обуреваема противоречивыми чувствами. Переход от изображения общественного положения жрицы к показу ее частной жизни не мог быть более убедительным.
С этого момента одна за другой следуют вдохновенные музыкальные страницы, отчасти задерживаемые обильными речитативами. К этим страницам относятся дуэт Нормы и Адальжизы, чистый, доверительный и разнообразный по окраске, терцет двух женщин и Поллиона, пронизанный одним и тем же мотивом (который объединяет их, подчеркивая общность их положения), наконец, гневная ария Нормы. Затем идет сцена Нормы с детьми: знаменитая прелюдия при поднятом занавесе с ее устрашающими унисонами, рыданиями и фразами струнных уже приближается к языку «Травиаты».
Трагедия Нормы запечатлена в ее речитативе «Оба заснули» и в пронзительном, слезном дуэте с Адальжизой. Друидесса и ее народ вновь встречаются в массовой сцене, изображающей боевое воодушевление галлов и составившей эпоху в музыкальном театре (как и увертюра). Дуэт Нормы и ее бывшего любовника, отца ее детей, вновь соединяет их в эпическом, безутешном пении. Затем Норма умоляет Оровеза простить ее и затейливым мелизмом как бы умеряет его гнев, и наконец до предела накаляет мучительно врастающее напряжение финала. Величие трагедии напоминает величие древнегреческой мифологии, этой колыбели культуры, а древнегреческая мифология несомненно была для сицилийского композитора одним из архетипов.
Г. Маркези (в переводе Е. Гречаной)
