«Турандот» (итал. Turandot) — опера Джакомо Пуччини в 3 действиях (5 картинах), либретто Дж. Адами и Р. Симони по одноименной драматической сказке К. Гоцци.
Премьера: Милан, театр «Ла Скала», 25 апреля 1926 г., под управлением Артуро Тосканини.
Пуччини умер, не сочинив финального дуэта Турандот и Калафа. Он предчувствовал кончину и, опасаясь, что не завершит оперу, выразил желание, чтобы зрителям сообщили, в каком месте прекратилась работа. На премьере Тосканини остановил спектакль на последнем такте, написанном рукой автора, и обратился к публике со словами: «Здесь сочинение обрывается, не завершенное из-за смерти художника». Сцена погрузилась во мрак, медленно опустился занавес, и зал осветился. Молчание прервали возгласы: «Слава Пуччини!» Только начиная со второго представления опера исполнялась с финалом, дописанным учеником Пуччини Франко Альфано, которого Тосканини выбрал для этой цели.
«Турандот» Гоцци и до и после Пуччини неоднократно привлекала внимание композиторов. Музыку к пьесе (в переделке Ф. Шиллера) написал К. М. Вебер, оперы — К. Блюменредер, Ф. Данци, К. Г. Рейсигер, Г. С. Лёвенсхольд, Ф. Бузони, балет — Г. фон Айнем.
Дочь китайского императора красавица Турандот ненавидит мужчин. Тот, кто хочет стать ее мужем, должен разгадать три загадки, а потерпевший неудачу умрет от руки палача. Хотя много юношей погибло, это не останавливает безумцев. Сын свергнутого с престола татарского хана Тимура, изгнанник Калаф, становится свидетелем казни персидского царевича, однако, ослепленный красотой Турандот, решает добиваться ее руки. Тщетно пытаются его отговорить отец и любящая его невольница Лю, министры и сам император.
Калафу удается разгадать загадки Турнадот, но принцесса отказывается выйти за него замуж. Калаф, скрывший от всех свое имя, согласен пойти на казнь, если принцесса отгадает, кто он. Турандот во что бы то ни стало стремится проникнуть в тайну чужеземца, к которому испытывает двойственное чувство. Не желая остаться побежденной, она отдает приказ под страхом смертной казни узнать имя незнакомца. Так как его видели с Тимуром и Лю, то обоих берут под стражу. Желая избавить старика от пыток, Лю говорит, что только она знает имя юноши. Турандот тщетно пытается принудить Лю открыть тайну. Мужественная девушка жертвует собой, но не выдает принца. Турандот взволнована гибелью Лю, отдавшей жизнь во имя любви. Она предлагает Калафу уйти, чтобы избежать казни. Но для него нет жизни без Турандот. В порыве страсти он открывает принцессе свое имя. Турандот в присутствии придворных заявляет, что имя незнакомца ей известно — его зовут Любовь. Общее ликование.
«Турандот» — итог творческой жизни композитора, произведение, которое Пуччини ценил больше всех своих опер. Действительно, по пленительности мелодики, яркости и свежести гармоний, блеску оркестра, драматизму, богатству музыкальной драматургии это своеобразная энциклопедия музыкального мастерства. Хотя в пьесе Гоцци Китай условный, театральный, композитор, сохраняя верность сказочному колориту, стремился передать в музыке некоторые особенности китайского фольклора, вернее, хотел дать почувствовать слушателю, что действие развертывается в экзотической среде.
Но «Турандот» — опера итальянская, дышащая пленительным национальным мелосом. Как всегда, ярко и выразительно очерчены образы героев, в том числе и второстепенных персонажей. Критика справедливо указывала, что наиболее удалась автору партия Лю — едва ли не самый очаровательный после Мими и Чио-Чио-сан его женский образ. Душевная чистота, благородство, одухотворенный лиризм, нежность воплощены в музыке с необычайной рельефностью.
В партии Турандот ярче всего выявлены черты демонической жестокости, гордости, эгоизма. Сцена финального перевоплощения принцессы не была написана автором, а досочиненный Альфано финал маловыразителен. Смерть Лю — подлинная кульминация последнего акта. Однако этот обусловленный незавершенностью недостаток драматургии не заслоняет выдающихся достоинств оперы, в которой композитор рисует сильную и яркую драму. Ни в одном предшествующем произведении Пуччини хор не играл такой выдающейся роли; это полноправный герой, активно участвующий во всех событиях.
«Турандот» ставится реже, чем другие оперы Пуччини. Объяснение этому — в сложности ее исполнения и трудности восприятия. Однако она входит в репертуар крупнейших театров мира. Среди лучших интерпретаторов основных партий — М. Каллас, Б. Нильссон, И. Тёрнер, Дж. Сазерленд, И. Мартон (Турандот), Р. Тебальди, Э. Шварцкопф, М. Френи (Лиу), М. дель Монако, Н. Мартинуччи (Калаф). Непревзойденным исполнителем партии Калафа был Франко Корелли.
На отечественной сцене «Турандот» впервые была поставлена в 1927 г. в Москве, в театре сада «Аквариум», артистами Свободной оперы; премьера в филиале Большого театра прошла 12 декабря 1931 г. под управлением Л. Штейнберга; последующие постановки — в Харькове и Киеве (Турандот — З. Гайдай), в 1963 г. — в ленинградском Малом оперном театре.
В 1964 г. театр «Ла Скала» показал «Турандот» во время гастролей в Москве (Б. Нильссон — Турандот, Б. Преведи — Калаф, М. Френи — Лиу). Наиболее интересные спектакли второй половины XX в.: 1965 г. — Милан, «Ла Скала», под управлением Дж. Гавадзени (Ф. Корелли — Калаф, Б. Нильссон — Турандот, Г. Вишневская — Лиу); 1967 г. — Нью-Йорк, 1987 г. — Мюнхен (режиссер Ж. П. Поннель); 1991 г. — Сидней (Г. Бамбри — Турандот), 1995 г. — фестиваль в «Арена ди Верона» (И. Мартон — Турандот). Последние премьеры этой оперы в нашей стране — 20 июля 2002 г. в петербургском Мариинском театре (дирижер В. Гергиев) и в том же году — в московском Большом (дирижер А. Ведерников, режиссер Ф. Замбелло). В 2003 г. была осуществлена постановка на фестивале в «Арена ди Верона».
А. Гозенпуд
Действующие лица:
• Принцесса Турандот (сопрано)
• Альтоум, китайский император (тенор)
• Тимур, низверженный татарский хан (бас)
• Калаф, его сын («Неизвестный принц») (тенор)
• Лю, молодая невольница (сопрано)
• Пинг, великий советник (баритон)
• Панг, великий прорицатель (тенор)
• Понг, великий повар (тенор)
• Глашатай (баритон)
• Императорская гвардия, придворные, слуги палача, дети, мудрецы, служанки, тени умерших, толпа
Время действия: сказочное.
Место действия: Пекин.
На премьере оперы в середине заключительного действия музыка неожиданно смолкла: Артуро Тосканини положил свою дирижерскую палочку, повернулся к публике и сказал: «Здесь перо выпало из рук композитора».
Страдая от рака, а в самом конце жизни еще и от инфаркта, Пуччини не успел закончить партитуру своей последней оперы. Все то время, что создавалось либретто (писавшееся медленно из-за того, что один из либреттистов был, к несчастью, преуспевающим драматургом, все время отвлекавшимся на свои собственные проекты), а также пока писалась партитура, Пуччини, сознавая, что пишет свое последнее произведение, горько сокрушался, что ему не хватит отпущенного времени, чтобы закончить оперу.
Однако в самой музыке нет никаких следов угасания. Она смелее по гармонии и оркестровке, чем все, что композитор писал до этого. Она демонстрирует новый уровень владения хоровыми эффектами; в ней больше драматической силы, чем во всем, что он сделал за двадцать лет. Правда, имеются некоторые скучноватые длинноты (кажется, несколько многовато философов-политиков: Пинга, Панга и Понга), но если бы Пуччини прожил дольше и успел бы не только закончить оперу, но и переработать ее, она удовлетворила бы самых требовательных критиков.
Франко Альфано, друг Пуччини, который за двадцать лет до этого добился международного признания своей оперой «Воскресение», закончил эту «Турандот», воспользовавшись имевшимися в его распоряжении набросками Пуччини заключительного дуэта.
Действие первое
В сказочно-легендарные времена жила в Пекине принцесса Турандот. Принадлежать она могла лишь тому из королевской свиты, кто разгадает три ее загадки. Но тот претендент, который не отгадает их, будет, как и все предыдущие, казнен — его отрубленная голова прибавится к тем, что уже украшают стены дворца.
Опера начинается сценой подготовки к казни персидского принца, который не смог разгадать эти загадки. Он должен умереть с восходом луны, и возбужденная толпа требует его смерти. В возникшей суматохе сбивают с ног немощного старика. На крики о помощи его спутницы, молодой девушки, является юноша — Неизвестный принц. Стариком оказывается Тимур, некогда могущественный татарский хан, а юноша — его сын Калаф, которого хан считал погибшим в одном ужасном сражении. Хана, свергнутого с трона коварными недругами, в его скитаниях по миру сопровождает молодая невольница Лю, преданно помогающая ему. Когда-то она прониклась признательностью и нежным чувством к Калафу за его приветливую улыбку, которой он одарил ее во дворце.
Выходят палач и его слуги. Слуги начинают точить огромный меч. При этом они поют песню «Ungi! Arrota!» («Сабли пусть клинок засвищет»). Все ждут появления луны («Perche tarda la luna?» — «О луна, что ты?»). Луна медленно поднимается. Народ приходит в еще большее волнение. Вид юного персидского принца вызывает жалость у толпы, и она взывает простить, помиловать его. Но Турандот появляется во всей своей холодной царственной красоте и подает знак к его казни. Толпа следует за процессией, идущей на казнь.
Калаф, впервые видящий Турандот, теряет голову от вспыхнувшей в нем любви к ней. Его всячески отговаривают от попытки отгадать три загадки, ставших причиной уже стольких смертей. Тимур просит его воздержаться; о том же молит его Лю («Signore, ascolta» — «О, господин мой»). То же самое делают три министра — Пинг, Панг, Понг. Ответом Калафа Лю является прелестная ария «Non piangere, Liu» («He плачь, моя Лю»). Ничто не может переубедить его. В конце первого действия он трижды бьет в большой гонг, висящий перед дворцом, и выкрикивает имя Турандот — это знак, что объявился новый претендент на ее руку.
Действие второе
Во вступительной сцене философствуют три министра двора в Пекине. Это Пинг (великий советник), Панг (великий прорицатель) и Понг (великий повар). Их образы основаны на главных фигурах комедии dell' arte. Они сокрушаются и раздумывают: как бы покончить с кровопролитием, которое продолжается уже не первый год по прихоти коварной Турандот; они мечтают о спокойной жизни каждый в своем доме вдали от Пекина — там, откуда они сюда прибыли когда-то. Они хотели бы, чтобы принцесса поскорее полюбила («Non v’e in Cina, per nostra fortuna» — «Больше в Китае нет женщин безумных»).
Занавес широко раздвинут, и взору зрителя открывается весь собравшийся императорский двор. На высоком троне, под великолепно разукрашенным балдахином восседает сам Сын Неба, могущественный император. Он, как и его министры, предостерегает Калафа от намерения состязаться в разгадывании загадок. Калаф, естественно, настаивает на своем. Появляется сама принцесса и тоже предупреждает Калафа о том, что его ждет, если он не отгадает пусть даже одну загадку. Она объясняет причины этой кровавой игры: когда-то ее прародительницу похитил, обесчестил и злодейски убил некий чужестранец, пришедший издалека. За это от имени всей их династии она, Турандот, должна отплатить всему ненавистному мужскому роду. Турандот еще раз предупреждает Калафа; но в конце дуэта их голоса соединяются в согласии на краткой формулировке условия: «Загадок будет три — смерть одна!» — заявляет Турандот. «Загадок! будет три — жизнь одна!» — гордо отвечает ей Калаф.
Турандот загадывает загадки и Калаф дает ответы:
Вопрос: «Что так сильно манит человека ночью, умирает утром, но вновь ярким видением возвращается следующей ночью?»
Ответ (готовый сразу): «Надежда» (которая влечет к Турандот).
Вопрос: «Что пылает подобно пламени, но не пламя? Если гибнет человек — оно остывает, а если человек побежден — то оно пылает, словно солнце?»
Ответ (почти столе же скорый): «Кровь» (в человеке, сгорающем от любви к Турандот). (Толпа подбадривает Калафа, прежде чем Турандот заставляет ее замолчать, и тогда она загадывает третью загадку.)
Вопрос: «Что подобно льду, но от огня замерзает?»
Ответ (Калаф дает его после долгих, колебаний, во время которых Турандот отпускает в его адрес ядовитые колкости): «Турандот!»
Толпа в восторге от того, что молодой принц правильно ответил на роковые загадки, но сама Турандот совсем не рада. Она молит императора: пусть он отменит указ и возьмет назад обещание отдать принцессу тому, кто отгадает все три загадки. Но император отвечает, что его клятва не может быть нарушена. Калаф, однако, не только влюблен — он также великодушен. Он не будет неволить Турандот. Она свободна в своем выборе, но ей необходимо отгадать — всего одну — загадку: как его зовут? Ответ должен быть дан к следующему утру.
Действие третье
Вновь, как в первом действии, мы оказываемся в садах императора, под стенами Пекина. Глашатаи возвещают, что никому не позволяется спать в эту ночь — надо узнать имя Неизвестного принца. Наказанием для того, кто ослушается, будет смерть. Калаф поет свою арию «Nessun dorma» («Этой ночью спать не будут»), в которой он выражает уверенность в близкой победе, поскольку никто, кроме него самого, не знает его имени. Таким образом, Турандот скоро будет его невестой.
Три словоохотливых царедворца — неразлучные Пинг, Панг и Понг — являются к Калафу и предлагают ему любые блага, лишь бы он открыл им свое имя. В противном случае тысячам жителей города грозит мучительная гибель, если разгневанная Турандот не отыщет ответа на загадку. Они даже гарантируют ему, что он сможет безопасно покинуть Китай. Калафа это не устраивает.
И вот самым грубым образом стража доставляет во дворец Тимура и Лю. Их видели с Калафом, и те, кто их схватили, уверены, что эти пленники знают его имя. Лю решительно заявляет, что только ей одной известно имя принца. Ее тут же подвергают ужасным пыткам, но все тщетно — Лю хранит молчание. Турандот, выйдя на сцену, сама задает ей вопрос: что дает ей такую стойкость? Это любовь, отвечает Лю, и в арии «Tu, che di gel sei cinta» («Ax, сердце в лед ты заковала») она предсказывает, что и ей, надменной принцессе Турандот, «заковавшей сердце в лед», вскоре суждено испытать любовь — любовь к Калафу.
В конце этой своей арии она выхватывает у стражника кинжал и, страшась того, что не сможет вынести будущих пыток, вонзает его себе в грудь. Тимур разражается гневом: безутешен он в своем горе; его скорбь разделяет и народ. Траурный кортеж медленно покидает дворцовый парк. Турандот остается одна с Неизвестным принцем.
Это последнее, что успел написать Пуччини. Дальнейшее было написано Альфано.
Неизвестный принц укоряет Турандот, а затем неожиданно заключает ее в свои объятья. Лед, о котором пела Лю, тает. Турандот пытается оттолкнуть юношу и… отвечает на его поцелуй. Наконец-то в сердце принцессы вспыхивает любовь. Он же открывает ей секрет своего имени и предлагает ей свою жизнь.
Звучат трубы. Происходит новая быстрая смена декораций. На сей раз в сборе весь императорский двор. Турандот обращается к толпе. Она узнала имя незнакомца, говорит она. Это имя — Любовь.
Генри У. Саймон (в переводе А. Майкапара)
Пуччини умер прежде завершения «Турандот», оперы, над которой он усиленно работал и с которой связывал большие надежды. Она была закончена по немногочисленным пометкам автора Франко Альфано, сочинившим небольшой любовный дуэт и финал: эта музыка, занимающая немного места, отмечена достоинством, но ничего не прибавляет к структуре и замыслу оперы, а даже, напротив, что-то отнимает у них. Дело было в том, чтобы завершить любовную историю. Публика должна знать, как заканчивается идиллия, не важно, плохо или хорошо, важно, чтобы она завершилась, это физически необходимо.
Однако надо признать, что то, на чём обрывается опера Пуччини, плохо согласуется с тем, что предполагалось в финале либретто. Композитор следовал своей собственной интерпретации истории Турандот, принца Калафа и Лю. Самопожертвование последней, убивающей себя из любви к Калафу, не меняя его восторженного отношения к ледяной принцесе, — вот подлинный финал, тот что не даёт очень искусной партитуре остаться самодовольным упражнением в каллиграфии.
В финале Турандот, виновница всей трагедии, должна удалиться как статуя из нефрита в окружении восточной роскоши, шелков, металлического звона, зубчатых храмов и блеска охраняющих её татарских сабель. Калаф должен так и остаться у порога тайны. Её двери приотворились лишь на мгновение, когда Турандот вышла оправдать себя, окружённая злобно ухмыляющимися и трусливыми сановниками. Лишь на миг ледяная статуя сделала шаг навстречу гостю. Затем двери вновь затворились.
Человек, пришедший издалека, в котором угадывается человек Запада, отправившийся искать счастья в далёкие страны — смешавшись с незнакомой и причудливой толпой, должен застыть в пристальном созерцании звезды Востока, приведшей его сюда. Не важно, что двери перед ним не отворятся. Оплакивая смерть дорогого существа, он не отрывает глаз от этого чудесного явления, почти миража. Он имеет право вечно питать иллюзию, что мираж станет реальностью.
Это последнее бегство из западного мира, последнее обращение композитора к экзотике, которая стоила ему стольких безумств в прошлом и теперь окончательно его околдовала. К новому путешествию он подготовился ещё более тщательно, отобрав, помимо китайских и сиамских ароматов, большое количество самых современных ритмических и тембровых гармонических формул (вплоть до характерных для Шёнберга, Казеллы, Малипьеро и других). Партитура переливается звуками, которые сияют металлическими красками и бриллиантовым, звёздным блеском посреди клубящихся хоров облаков, сверкающих молниями или тихо растягивающихся по небу словно хвост кометы: поистине панорама, достойная великого Востока, пусть даже вымышленного.
Но перед нами не паломничество, а гораздо более жестокая игра: Пинг, Панг и Понг сообщают её правила, и такт их речи при этом таков, что голова может пойти кругом. Калаф в своей партии, отличающейся редкой для театра вокальной дерзостью, преодолевает все препятствия и завоёвывает сердце чудовища — Турандот.
В плену мертвящей абстракции принцесса появляется, не скрывая своего волнения, как персонаж понятный, страдающий, изнурённый раздирающими его противоречиями. Её знаменитая ария в духе Штрауса, с изломами, напоминающими «Саломею», но гораздо более взволнованная, говорит о власти безумия и о надежде, вырастающей из жалобы. Но сил у неё нет. В её арии звучит и тема арии Яго «Credo». Нежное пение Лю с его простодушными целыми тонами, но при этом полное силы, сменяется оплакиванием хора, единственным оплакиванием в опере.
Г. Маркези (в переводе Е. Гречаной)
История создания
Сюжет «Турандот» изложен в повести азербайджанского писателя XII века Низами, которая включалась в различные европейские сборники персидских сказок XVIII века. Оттуда и почерпнул его итальянский драматург К. Гоцци для своей «сказки для театра» (1761).
Переводя пьесу Гоцци на немецкий язык (1801), Ф. Шиллер усилил ее драматизм, «укрупнил» характеры героев и заново написал сцену загадок Турандот. Пуччини еще больше подчеркнул драматическую атмосферу действия. Даже веселые «маски» итальянской комедии Панталоне, Тарталья, Бригелла, получив китайские имена Пинг, Понг, Панг, из безобидных болтунов превратились в жестоких, хотя и выступающих в шутовском обличье, врагов героя. Счастливая развязка оперы, в отличие от пьесы, омрачена жертвенной смертью Лю. Этот трогательный образ создан Пуччини, отказавшимся от героини Гоцци — пленной принцессы, энергичной и коварной, тайной соперницы Турандот, которая хитростью выведывает тайну героя и предает его. Пуччини противопоставил два контрастных женских образа: холодную, жестокую, не знающую человеческих чувств принцессу Турандот и хрупкую, нежную рабыню Лю; в их духовном поединке победа остается за Лю, своей смертью утверждающей непобедимую силу любви.
Мысль о создании оперы внезапно захватила Пуччини в ноябре 1919 года. Он принял непосредственное участие в разработке либретто, подсказывая сценические ситуации и драматургические мотивы своим либреттистам — плодовитому драматургу Дж. Адами (1878–1946) и поэту Р. Симони (1875–1952). В апреле 1921 года началось сочинение музыки. Чувствуя, что пишет свое последнее произведение, композитор очень спешил, однако работа над оперой растянулась на несколько лет — вплоть до 1924 года либреттисты не могли закончить последний акт. Заключительный дуэт и финал «Турандот» после смерти Пуччини по оставленным им эскизам был завершен его учеником, композитором Ф. Альфано.
Премьера состоялась 25 апреля 1926 года в Милане под управлением Тосканини. Когда отзвучали последние аккорды, написанные Пуччини, дирижер опустил палочку и сказал: «Здесь смерть вырвала перо из рук маэстро». Занавес медленно опустился; исполнители и публика в глубоком молчании покинули театр. Опера прозвучала полностью лишь на следующий день.
Музыка
«Турандот» — драма сильных страстей, разворачивающаяся на колоритном фоне, где причудливо перемешаны восточная пышность и кровавая жестокость, реальность и символика. Небольшие лирические ариозо, рисующие переживания главных героев, перемежаются грандиозными массовыми сценами с мощно звучащими хорами и многокрасочными оркестровыми эпизодами. Музыкальный язык оперы сложен, в ней использованы многие достижения современной гармонии, а вокальные партии двух главных героев рассчитаны на выдающиеся голоса. Быть может, поэтому последняя опера Пуччини не завоевала такой широкой популярности, как его произведения XIX — начала XX века.
В первом акте скорбные сцены встречи и прощания героев чередуются с разнохарактерными фоновыми эпизодами — то драматическими, то шутовскими, то лирическими. Речь мандарина, сопровождаемая жесткими аккордами и причудливой инструментовкой (ксилофон, гонг), вводит в общую эмоциональную атмосферу акта; грозно звучит угловатый мотив казни. Ему контрастирует печальная мелодия хора народа и горестные восклицания Лю и Калафа. Выход слуг палача решен в плане жуткого гротескного танца-марша. Затем следует хор ожидания Турандот с восточными переливами в оркестре (арфа, флейта, челеста); к нему примыкает светлый детский хор с мелодией в китайском духе.
Трагическим контрастом звучит траурный марш с хором (шествие персидского принца на казнь). Своеобразна сцена трех масок — Пинга, Понга, Панга с быстро сменяющимися краткими, насмешливыми мелодиями и ритмическими перебоями. Сольные лирические эпизоды сосредоточены в конце акта. Ариозо Лю «О господин мой» отличается хрупкостью линий. Ариозо Калафа «Не плачь, моя Лю» полно печали; его широкую скорбную мелодию подхватывает ансамбль с хором.
Во втором акте — две картины, следующие друг за другом без перерыва. Первая, рисующая ночную сцену трех масок, близка к аналогичной сцене из первого акта: насмешливая, стремительная скороговорка сменяется мечтательными лирическими мелодиями в китайском духе.
Вторая картина — кульминация оперы. В центре ее — сцена загадок, обрамленная торжественными хорами и двумя ариозо Турандот. Первое ариозо «В столице этой сто тысяч лет тому назад» построено на чередовании различных мелодий: одна из них напоминает колыбельную, другая — приподнятая, патетическая, торжествующая. Сцена загадок представляет собой драматический диалог Турандот и Калафа: краткие декламационные фразы острого, угловатого мелодического рисунка, напряженно звучащие в высоком регистре, передают накал чувств героев; каждая строфа завершается репликами хора. Последующее ариозо Турандот «О повелитель, сын неба» рисует смятение героини. В оркестровом сопровождении небольшого ариозо Калафа звучит светлая распевная мелодия любви.
Третий акт также состоит из двух картин. Он открывается тонким ноктюрном; отдаленная перекличка глашатаев и удары гонга придают ему тревожный характер, оттеняющий безмятежность последующего ариозо Калафа «Этой ночью спать не будут»; в этом ариозо, напоминающем романс, широко развивается певучая мелодия любви, выражая уверенность героя в близкой победе. Разливу лирики противостоит тревожная сцена трех масок с причудливо мелькающими краткими мелодиями.
Центральная сцена, посвященная Лю, состоит из ряда контрастных эпизодов. Ариозо «Много сил любовь таит» звучит светло и прозрачно. Скорбным и страстным чувством полно предсмертное ариозо Лю «Ах, сердце в лед ты заковала»; эту прекрасную патетическую мелодию — лебединую песню Пуччини, которой он, как и его героиня, прощался с жизнью, подхватывает Тимур и развивает хор, возникает погребальное шествие.
В завершающем картину дуэте Калафа и Турандот выделяются мелодии Калафа — вначале суровые и решительные, затем певучие и лиричные. Заключительная картина коротка; в ней господствует торжественное, ликующее настроение: марш сменяется отгадкой Турандот и хором, построенном на теме любви.
М. Друскин
