Международный оперный фестиваль им. Ф. Шаляпина в Казани, которым вот уже более тридцати пяти лет ознаменован февраль, не испугавшись кризиса, прошёл в полном объёме. В афише было одиннадцать спектаклей, три концертных программы, для участия в столицу Татарстана приехали около пятидесяти певцов и пять дирижёров, не считая маэстро Рената Салаватова, главного дирижёра казанского театра. Каждый вечер, без исключения, в театре наблюдался аншлаг.
СТРАСТИ ПО ЦЫГАНКЕ
Традиционно Шаляпинский форум открывался премьерой, на этот раз это был «Трубадур» Джузеппе Верди в постановке режиссёра из Нью-Йорка Ефима Майзеля. Кстати, Верди стал самым исполняемым композитором на фестивале. Помимо «Трубадура», в афише были «Травиата», «Риголетто», «Аида» и «Набукко». Блок вердиевских опер был представлен весьма достойно, успех ждал даже «Набукко», далеко не новую постановку театра, которая не выглядела архаичной.
Постановка Ефима Майзеля, которая была презентована казанской публике в сентябре прошлого года, и прошла лишь дважды, отличается чёткой режиссёрской концепцией и полным соответствием с замыслом композитора, что подчёркивала игра оркестра под руководством музыкального руководителя спектакля Василия Валитова из «Новой оперы».
Спектакль Майзеля, представителя санкт-петербургской режиссёрской школы, а до отъезда в Америку он окончил режиссёрский факультет консерватории в городе на Неве, о нелепости и опасности мщения. По мнению режиссёра, зла в мире предостаточно, и множить его грех, мщение только укрепляет зло. Кто-то должен первым остановиться.
Образ спектакля — горящий костёр, на котором сгорает старая цыганка,
с её отчаянного крика, звучащего в ушах её дочери Азучены (Дина Хамзина из Астана-оперы) начинается действие, проникнутое предощущением близкой трагедии. Драматизм происходящего подчёркивает и сценография художника Виктора Герасименко, выполненная в холодных тонах, которые периодически оттеняются тревожными сполохами пламени.
Печальный и необъяснимый закон жизни проявляется и здесь — страдает невиновная, чистая и любящая Леонора (Мария Пахарь из музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко). Её дуэты с Манрико (Георгий Ониани, Германия) — та лирическая стихия, что оттеняет драматизм действия, давая мимолётную надежду на благоприятный исход.
Одна из удач фестивального спектакля — граф до Луна (Эвез Абдулла, Германия), обладатель «плотного» голоса, изобилующего оттенками. Ди Луна в спектакле словно зеркалит Азучену, оба они одержимы манией мести, и оба наказаны.
ТРИ КАРТЫ
Один из фестивальных вечеров был отдан концертному исполнению «Пиковой дамы» Петра Чайковского. В недалёком будущем, уже в следующем сезоне, режиссёр из Санкт-Петербурга Юрий Александров поставит на сцене казанской оперы полноценный спектакль, а пока же «Пиковая дама» шла словно эскизом к будущей постановке.
Впрочем, зрители, пришедшие в зал, не были разочарованы. Стоявший за пультом в тот вечер маэстро Ренат Салаватов так тонко и так точно прочувствовал трагизм и мистериальность музыки Чайковского, что публике не мешали ни статичность исполнителей, ни отсутствие костюмов и декораций. Выверенность игры оркестра, безупречность работы хора и, конечно,
вокальная мощь и артистизм солистов сделали концертное исполнение «Пиковой дамы» одним из знаковых событий на фестивале.
И если к исполнителю партии Германа Олегу Видеману (Новосибирский оперный театр) могут быть вопросы, то Агунда Кулаева (Полина) и особенно Татьяна Ерастова (Графиня), обе солистки из Большого театра, продемонстрировали безукоризненный вокал и чувство стиля.
Вторая опера Чайковского, которую давали на фестивале, — «Евгений Онегин» Михаила Панджавидзе. Как всегда, у этого режиссёра, в привычном обнаруживается множество свежих смыслов, Чайковский звучит трепетно и нежно (за что респект маэстро Салаватову), а когда на сцене ещё, пожалуй, лучший из ныне существующих в Европе Онегиных Василий Ладюк, приглашение которого одна из несомненных удач фестиваля, то зрительские сердца млеют.
И эта сиюминутная зрительская радость и есть лучшая награда команде во главе с директором театра Рауфалем Мухаметзяновым, которая делает фестиваль.
Коль скоро мы заговорили о Михаиле Панджавидзе, грех не упомянуть его фестивальную «Турандот».
Вот где трагическая стихия бьёт через край!
Сделав финалом оперы тот эпизод, во время которого, как мы знаем, «остановилось сердце «Пуччини», и режиссёр, и музыкальный руководитель постановки Ренат Салаватов отказались от мажорного финала.
В Казани брак между Турандот и Калафом невозможны на фоне смерти Лиу. Трагедия Калафа (Ахмед Агади) — в утраченных иллюзиях. Трагедия Турандот (Оксана Крамарева) — в невозможности отпустить себя.
ФОРС-МАЖОР — ЭТО НЕ СТРАШНО
В день рождения Фёдора Шаляпина 13 февраля земляки вспоминают великого баса. Утром в Богоявленской церкви, где крестили Фёдора Ивановича, традиционно прошла поминальная служба, после неё у подножья памятника Шаляпину, кстати, единственного в мире, — митинг, и снег алеет от ярких букетов. А вечером в театре, как всегда, дают «Бориса Годунова», оперу, в которой Фёдор Шаляпин исполнил одну из своих лучших партий.
И хотя казанский «Борис Годунов» — перенос постановки Большого театра в режиссёрской редакции Михаила Панджавидзе, хотя это отчасти уходящий стиль «большой оперы», эта постановка как нельзя уместна.
Есть особая манкость в спектаклях подобного рода, где музыкальная драматургия столь сильна,
что даже привычная фабула каждый раз воспринимается новой и тревожащей. Стоит отметить, что парию мятущегося царя Бориса очень достойно и в вокальном, и в актёрском плане исполнил Михаил Казаков.
Впрочем, спектакли, которые уже упоминались, и те, что остались за скобками, но тем не менее прошли достойно — это все моменты прогнозируемые. Но фестиваль — живой и развивающийся организм, он может быть и непредсказуемым. Так и случилось в этом году.
В один из фестивальных вечеров должен был состояться не совсем обычный концерт — Альбина Шагимуратова собралась исполнять камерный репертуар в сопровождении Бориса Березовского. Но буквально за пару дней до концерта выяснилось, что по уважительным семейным обстоятельствам Березовский в Казань не приедет. Форс-мажор? В чистом виде! Если идти по линии наименьшего сопротивления, то надо отменить концерт и вернуть деньги за билеты.
Но когда ещё казанцы услышат Шагимуратову?
Команда Рауфаля Мухаметзянова сработала безукоризненно. За сутки концертная программа была переформатирована, вместе с Альбиной на сцену выходили Василий Ладюк и тенор из Мариинского театра Сергей Скороходов, благо они ещё не успели уехать после «Евгения Онегина». На сцене разместился хор театра и оркестр, место за пультом попеременно занимали Ренат Салаватов и маэстро из Италии Стефано Романи.
И эта неожиданно возникшая программа стала нечаянной радостью, столько в ней было чудесной музыки, очарования солистов и особенно Шагимуратовой, которая, казалось, растворялась в образах своих героинь. И программа шла легко, изящно, певцы импровизировали по ходу концерта, и всё отличалось хорошим вкусом и желанием устроить публике праздник.
Таким же праздником были и два финальных гала-концерта, когда на сцену выходили участники молодёжной программы Большого театра. К гадалке ходить не надо — многие из этих молодых солистов ещё приедут на Шаляпинский в статусе «звёзд».
Фото предоставлены пресс-службой театра
