Carl Maria von Weber
«Мир — в нем творит композитор!» — так очерчивал поле деятельности художника К. М. Вебер — выдающийся немецкий музыкант: композитор, критик, исполнитель, литератор, публицист, общественный деятель начала XIX в. И действительно, мы находим в его музыкально-драматических произведениях чешские, французские, испанские, восточные сюжеты, в инструментальных сочинениях — стилистические признаки цыганского, китайского, норвежского, русского, венгерского фольклора. Но главным делом всей его жизни стала национальная немецкая опера. В неоконченном романе «Жизнь музыканта», имеющем ощутимые черты биографичности, Вебер блестяще характеризует, устами одного из персонажей, состояние этого жанра в Германии:
По совести говоря, дела с немецкой оперой обстоят весьма плачевно, она страдает судорогами и не может твердо стоять на ногах. Толпа ассистентов хлопочет подле нее. И все же она, едва оправившись от одного обморока, снова падает в другой. К тому же, предъявляя к ней всевозможные требования, ее настолько раздули, что ни одно платье не приходится ей более в пору. Напрасно господа переделывальщики в надежде украсить ее напяливают на нее то французский, то итальянский кафтан. Он не к лицу ей ни спереди, ни сзади. И чем больше пришивать к нему новые рукава и укорачивать полы и фалды, тем хуже он будет держаться. В конце концов, нескольким романтическим портным пришла в голову счастливая мысль выбрать для нее отечественную материю и, по возможности, вплести в нее все то, что когда-либо создали у других наций фантазия, вера, контрасты и чувства.
Вебер родился в семье музыканта — его отец был оперным капельмейстером, играл на многих инструментах. Будущего музыканта формировала та среда, в которой он находился с раннего детства. Франц Антон Вебер (дядя Констанции Вебер, жены В. А. Моцарта) поощрял увлечение сына музыкой и живописью, знакомил с тонкостями сценического искусства. Занятия с известными педагогами — Михаэлем Гайдном, братом всемирно известного композитора Йозефа Гайдна, и аббатом Фоглером — оказали заметное влияние на молодого музыканта. К тому времени относятся и первые опыты сочинения. По рекомендации Фоглера Вебер поступает в оперный театр города Бреслау в качестве капельмейстера (1804). Начинается его самостоятельная жизнь в искусстве, формируются вкусы, убеждения, задумываются крупные произведения.
С 1804 г. Вебер работает в различных театрах Германии, Швейцарии, занимает пост директора оперного театра в Праге (с 1813 г.). В этот же период устанавливаются связи Вебера с крупнейшими представителями художественной жизни Германии, повлиявшими во многом на его эстетические принципы (И. В. Гёте, К. Виланд, К. Цельтер, Т. А. Гофман, Л. Тик, К. Брентано, Л. Шпор). Вебер приобретает известность не только как выдающийся пианист и дирижер, но и как организатор, смелый реформатор музыкального театра, утвердивший новые принципы размещения музыкантов в оперном оркестре (по группам инструментов), новую систему репетиционной работы в театре. Благодаря его деятельности изменяется статус дирижера — Вебер, принимая на себя роль режиссера, руководителя постановочной части, участвовал во всех стадиях подготовки оперного спектакля. Важной чертой репертуарной политики возглавляемых им театров было предпочтение немецких и французских опер, в отличие от более обычного преобладания итальянских. В произведениях первого периода творчества кристаллизуются черты стиля, ставшие впоследствии определяющими, — песенно-танцевальный тематизм, своеобразие и красочность гармонии, свежесть оркестрового колорита и трактовки отдельных инструментов. Вот что писал, например, Г. Берлиоз:
А каков оркестр, аккомпанирующий этим благородным вокальным мелодиям! Какие изобретения! Какие искуснейшие изыскания! Какие сокровища открывает перед нами подобное вдохновение!
Среди наиболее значительных сочинений этого времени — романтическая опера «Сильвана» (1810), зингшпиль «Абу Гасан» (1811), 9 кантат, 2 симфонии, увертюры, 4 фортепианные сонаты и концерты, «Приглашение к танцу», многочисленные камерные инструментальные и вокальные ансамбли, песни (свыше 90).
Завершающий, дрезденский период жизни Вебера (1817-26), отмечен появлением его знаменитых опер, а настоящей его кульминацией стала триумфальная премьера «Волшебного стрелка» (1821, Берлин). Эта опера — не только блистательная композиторская работа. Здесь, как в фокусе, сконцентрированы идеалы нового немецкого оперного искусства, утверждаемые Вебером и ставшие затем основой для последующего развития этого жанра.
Музыкально-общественная деятельность требовала решения задач не только творческих. Вебер, в период своей работы в Дрездене, сумел осуществить широкомасштабную реформу всего музыкально-театрального дела в Германии, которая включала и целенаправленную репертуарную политику, и подготовку театрального ансамбля единомышленников. Проведение реформы обеспечивала музыкально-критическая деятельность композитора. В написанных им немногочисленных статьях содержится, по существу, развернутая программа романтизма, утвердившегося в Германии с появлением «Волшебного стрелка». Но помимо своей чисто практической направленности, высказывания композитора — это еще и особая, оригинальная, облеченная в блистательную художественную форму музыкальная литература, предвещающая статьи Р. Шумана и Р. Вагнера. Вот один из фрагментов его «Заметок на полях»:
Кажущаяся бессвязность фантастического, напоминающая не столько обычную написанную по правилам музыкальную пьесу, сколько пьесу фантастическую, может быть создана... лишь самым выдающимся гением, таким, который творит свой мир. Мнимый беспорядок этого мира на самом деле заключает в себе внутреннюю связь, пронизанную самым искренним чувством, и надо только уметь воспринять ее своими чувствами. Однако выразительность музыки и без того содержит в себе много неопределенного, индивидуальному чувству приходится многое вкладывать в нее и поэтому лишь отдельным душам, настроенным буквально на тот же тон, удастся поспевать за развитием чувства, которое совершается вот так, а не иначе, которое предполагает вот такие, а не иные необходимые контрасты, для которого верно вот только одно это мнение. Поэтому задача подлинного мастера состоит в том, чтобы властно царить и над своими и над чужими чувствами, а чувство, которое он передает, воспроизводить как постоянное и наделенное только теми цветами и нюансами, которые тотчас же создают в душе слушателя некий целостный образ.
После «Волшебного стрелка» Вебер обращается к жанру комической оперы («Три Пинто», либретто Т. Хелла, 1820, незавершенная), пишет музыку к пьесе П. Вольфа «Прециоза» (1821). Главные произведения этого периода — предназначенная для Вены героико-романтическая опера «Эврианта» (1823) на сюжет французской рыцарской легенды и сказочно-фантастическая опера «Оберон», созданная по заказу лондонского театра Covent Garden (1826). Последняя партитура дописывалась уже тяжело больным композитором вплоть до самого дня премьеры. Успех был неслыханным для Лондона. И все же Вебер считал необходимыми некоторые переделки и изменения. Сделать их он уже не успел...
Главным делом жизни композитора стала опера. Он знал, чего добивался, идеальный ее образ был им выстрадан:
...я говорю об опере, какой жаждет немец, а это — замкнутое в себе художественное творение, в котором доли и части родственных и вообще всех использованных искусств, спаиваясь до конца в одно целое, исчезают как таковые и до известной степени даже уничтожаются, но зато строят новый мир!
Веберу удалось построить этот новый — и для него самого — мир...
В. Барский
Вебер и национальная опера
Вебер вошел в историю музыки как создатель народно-национальной немецкой оперы.
Общая отсталость немецкой буржуазии сказалась и в запоздалом развитии национального музыкального театра. До 20-х годов XIX века в Австрии и Германии господствовала итальянская опера.
(Руководящее положение в оперном мире Германии и Австрии занимали иностранцы: Сальери в Вене, Паэр и Морлакки в Дрездене, Спонтини в Берлине. В то время как среди дирижеров и театральных деятелей постепенно выдвигались лица немецкой и австрийской национальности, в репертуаре первой половины XIX века продолжала господствовать итальянская и французская музыка. В Дрездене итальянский оперный театр сохранился вплоть до 1832 года, в Мюнхене — даже до второй половины века. Вена в 20-х годах была в полном смысле слова итальянской оперной колонией, руководимой Д. Барбайя, импресарио Милана и Неаполя. Модные немецкие и австрийские оперные композиторы Майр, Винтер, Йировец, Вейгль учились в Италии и писали итальянские или итальянизированные произведения.)
С ней соперничала только новейшая французская школа (Керубини, Спонтини). И если Веберу удалось преодолеть традиции двухвековой давности, то решающей причиной его успеха было широкое национально-освободительное движение Германии начала XIX столетия, охватившее все формы творческой деятельности немецкого общества. Вебер, обладавший неизмеримо более скромным дарованием, чем Моцарт и Бетховен, сумел осуществить в музыкальном театре эстетические заветы Лессинга, который еще в XVIII веке поднял знамя борьбы за искусство национальное и демократическое.
Разносторонний общественный деятель, пропагандист и глашатай национальной культуры, он олицетворял собой тип передового художника нового времени. Вебер создал оперное искусство, которое коренилось в немецких народных художественных традициях. Старинные легенды и сказания, песни и танцы, народный театр, национально-демократическая литература — вот откуда он черпал наиболее характерные элементы своего стиля.
Две оперы, появившиеся в 1816 году — «Ундина» Э. Т. А. Гофмана (1776—1822) и «Фауст» Шпора (1784—1859), — предвосхитили обращение Вебера к сказочно-легендарным сюжетам. Но оба эти произведения были только предвестниками рождения национального театра. Поэтическим образам их сюжетов не всегда соответствовала музыка, остававшаяся в основном в пределах выразительных средств недавнего прошлого. У Вебера же воплощение народно-сказочных образов было неразрывно связано с обновлением интонационного строя музыкальной речи, с характерными красочными приемами письма, свойственными романтическому стилю.
Но и у самого создателя народно-национальной немецкой оперы процесс нахождения новых оперных образов, неразрывно связанных с образами новейшей романтической поэзии и литературы, был длительным и сложным. Только три поздние, наиболее зрелые оперы Вебера — «Волшебный стрелок», «Эврианта» и «Оберон» — открыли новую страницу в истории немецкой оперы.
* * *
Дальнейшему развитию немецкого музыкального театра мешала общественная реакция 20-х годов. Она дала о себе знать и в творчестве самого Вебера, не сумевшего осуществить свой замысел — создать народно-героическую оперу. После смерти композитора развлекательная чужеземная опера вновь заняла господствующее положение в репертуаре многочисленных театров Германии. (Так, например, между 1830 и 1849 годами в Германии было поставлено сорок пять французских опер, двадцать пять итальянских и двадцать три немецких. Из немецких опер лишь девять принадлежало современным композиторам.)
Только небольшая группа немецких композиторов того времени — Людвиг Шпор, Генрих Маршнер, Альберт Лорцинг, Отто Николаи — оказалась способной выдержать соревнование с бесчисленными произведениями французской и итальянской оперных школ.
Передовая общественность не заблуждалась относительно преходящего значения немецких опер того периода. В музыкальной прессе Германии многократно звучали голоса, призывавшие композиторов сломить сопротивление театральной рутины и, следуя по стопам Вебера, создать подлинно национальное оперное искусство.
Но только в 40-х годах, в период нового демократического подъема, в искусстве Вагнера нашли продолжение и развитие важнейшие художественные принципы, впервые найденные и разработанные в зрелых романтических операх Вебера.
В. Конен
Девятый сын пехотного офицера, посвятившего себя музыке после того, как его племянница Констанца вышла замуж за Моцарта, Вебер получает первые уроки музыки у сводного брата Фридриха, затем учится в Зальцбурге у Михаэля Гайдна и в Мюнхене у Калхера и Валези (композиция и пение). В тринадцать лет сочиняет первую оперу (не дошедшую до нас). Следует недолгий период работы с отцом в музыкальной литографии, затем совершенствует свои знания у аббата Фоглера в Вене и Дармштадте. Переезжает с места на место, работая пианистом и дирижёром; в 1817 году женится на певице Каролине Бранд и организует в Дрездене театр немецкой оперы, в противовес театру итальянской оперы под руководством Морлакки. Истощённый большой организационной работой и неизлечимо больной, после периода лечения в Мариенбаде (1824) ставит в Лондоне оперу «Оберон» (1826), принятую с энтузиазмом.
Вебер был ещё сыном XVIII века: моложе Бетховена на шестнадцать лет, он умер почти за год до него, однако кажется музыкантом более современным, чем классики или тот же Шуберт... Вебер был не только музыкантом-творцом, блистательным, виртуозным пианистом, дирижёром знаменитого оркестра, но и великим организатором. В этом он походил на Глюка; только у него была более сложная задача, потому что он работал в убогой обстановке Праги и Дрездена и не имел ни сильного характера, ни бесспорной славы Глюка...
«В области оперного искусства он оказался в Германии редчайшим феноменом — одним из немногих прирождённых оперных композиторов. Его призвание определилось без труда: уже с пятнадцати лет он знал, чего требует сцена... Жизнь его была столь деятельной, столь богатой событиями, что кажется намного длиннее жизни Моцарта, в действительности же — всего на четыре года» (Эйнштейн).
Когда Вебер в 1821 году представил «Вольного стрелка», он значительно предвосхитил романтизм таких композиторов, как Беллини и Доницетти, которые появятся десять лет спустя, или Россини, поставившего «Вильгельма Телля» в 1829 году. Вообще 1821 год был знаменателен подготовкой романтизма в музыке: в это время Бетховен сочиняет Тридцать первую сонату op. 110 для фортепиано, Шуберт представляет песню «Лесной царь» и начинает Восьмую симфонию, «Неоконченную». Уже в увертюре «Вольного стрелка» Вебер движется к будущему и освобождается от воздействия театра недавнего прошлого, «Фауста» Шпора или «Ундины» Гофмана, или французской оперы, повлиявшей на этих двух его предшественников. Когда Вебер подошёл к «Эврианте», пишет Эйнштейн, «его самый резкий антипод Спонтини в каком-то смысле уже расчистил ему дорогу; вместе с тем Спонтини лишь придал классической опере-сериа колоссальные, монументальные размеры благодаря массовым сценам и эмоциональному напряжению. В „Эврианте“ появляется новый, более романтический тон, и если публика не сразу оценила эту оперу, то её глубоко ценили композиторы следующих поколений».
Творчество Вебера, заложившего основы немецкой национальной оперы (наряду с «Волшебной флейтой» Моцарта), обусловило двойное значение его оперного наследия, о чём хорошо пишет Джулио Конфалоньери: «Как правоверный романтик, Вебер находил в легендах и народных преданиях источник музыки, лишённой нот, но готовой зазвучать... Наряду с этими элементами он хотел также свободно выразить собственный темперамент: неожиданные переходы от одного тона к противоположному, дерзкое сближение крайностей, уживающихся друг с другом в согласии с новыми законами романтической франко-немецкой музыки, были доведены до предела композитором, душевное состояние которого вследствие чахотки было постоянно беспокойным и лихорадочным». Эта двойственность, которая кажется противоречащей стилевому единству и действительно нарушает его, порождала мучительное стремление уйти, в силу самого жизненного выбора, от последнего смысла существования: от реальности — с ней, быть может, только в волшебном «Обероне» предполагается примирение, да и то частичное и неполное.
Г. Маркези (в переводе Е. Гречаной)
Жизненный и творческий путь Вебера →
Список произведений Вебера →
