«Замок герцога Синяя Борода» (венг. A kékszakállú herceg vára) — опера Белы Бартока в 1 действии с прологом, либретто Б. Балажа по его одноименной драме.
Премьера: Будапешт, 24 мая 1918 г.; на русской сцене — Свердловск, 29 апреля 1925 г.
В символистской драме-мистерии Б. Балажа отразились мотивы пьесы М. Метерлинка «Ариана и Синяя Борода».
Герцог Синяя Борода вводит в свой замок молодую жену Юдит (Юдифь) и по ее настоянию дает ей ключи от запертых дверей. Она поочередно открывает их. За первой находится застенок, за второй — оружейная, за третьей — сокровищница, за четвертой — сад, за пятой — просторы царства Синей Бороды, за шестой — озеро слез, а за седьмой — три призрака жен герцога: одна из них — рассвет его жизни, вторая — полдень, третья — закат. И хотя все вокруг таит следы крови, это не пугает Юдит. Она надевает корону и плащ и скрывается за седьмой дверью, принимая на себя роль ночи жизни Синей Бороды. Отныне она будет только воспоминанием.
В музыке, сочетающей импрессионистские и экспрессионистские тенденции, Б. Барток стремился дать символическую картину жизни. Драма лишена внешнего действия. Все средства выразительности сосредоточены в оркестре.
Опера постоянно ставится; в последние десятилетия примечательны спектакли в московском Большом театре (1978, Е. Образцова — Юдит, Е. Нестеренко — Синяя Борода), в Вене (1985, режиссер Г. Фридрих), Лейпциге (1992, режиссер П. Конвичный), Зальцбурге (1995, режиссер Р. Уилсон).
А. Гозенпуд
Действующие лица:
• Герцог Синяя Борода (бас)
• Юдифь (меццо-сопрано)
• Предыдущие жены (немые роли)
Действие происходит в замке герцога Синяя Борода.
Пролог. Глухо и скорбно звучит голос чтеца:
Это предание о многих страданиях.
Их смысл и значение понять вы должны…
Видите замок? Он вам не знаком?
Знайте же — тайна скрывается в нём.
Густой пеленой мрака и зловещим безмолвием окутан замок герцога Синяя Борода. Тут нет окон, и лишь слабый, дрожащий отблеск света вырывает из темноты приземистую железную дверь. Она медленно приоткрывается, и на пороге возникают смутные, неясные силуэты людей. Их двое. Это сам владелец замка, грозный герцог Синяя Борода, и его возлюбленная Юдифь. С доверчивой нежностью прижимается девушка к плечу могучего рыцаря. Пусть он всеми проклят, пусть имя его ненавистно людям и наводит ужас на всю округу, Она беззаветно любит его, а поэтому и не задумываясь, бежала с ним, навсегда покинув и отчий кров, и родных, и жениха.
В мглистом сумраке огромного зала постепенно проступают семь больших, чёрных, кованных железом дверей. Что скрыто за ними? Может быть, если сорвать эти крепкие запоры и распахнуть тяжёлые створки, в крепость ворвутся солнце и свежий ветер? Может быть, исчезнет тогда могильный холод, от которого Юдифи становится страшно и хочется плакать? «…Не надо искать замков, хранящих тайны», — предупреждает её герцог. И всё же он уступает мольбам любящей его девушки. В полумраке звенит связка ключей. С жалобным скрипом, напоминающим стон, приоткрывается первая дверь — и багрово-красный луч, вырвавшись наружу, скользит по каменным плитам замка. Подобно кровавой ране зияет отверстие двери в крепостной стене. Страшное зрелище представляется взору Юдифи — тяжёлые ржавые цепи, железные крючья, леденящие сердце орудия пыток. «…Это застенок, Юдифь, здесь мой застенок», — говорит герцог. Так пусть же Синяя Борода отомкнёт вторую дверь, просит девушка.
Скорее, скорее, может быть из неё пахнёт свежим ветром и лаской солнечного тепла? Желтовато-оранжевые блики света падают к ногам Юдифи — это отворилась вторая дверь. Копья, мечи, щиты, алебарды, окроплённые запекшийся кровью боевые доспехи… «Это моя оружейная, мой арсенал», — слышится голос рыцаря. «Как ты могущественен, как силён, — шепчет девушка. — И как жесток…». Ослепительно ярким золотым сиянием озаряются своды замка — эот настежь распахнулась третья дверь. Груды сокровищ видит теперь ошеломлённая Юдифь, искрящиеся благородным блеском слитки золота, сверкающие россыпи бриллиантов, сапфиров, алмазов… Только почему и на них пятна крови? — недоумевает она. За четвёртой дверью — благоуханный цветущий сад. И повсюду — на пышных кронах деревьев, на нежных лепестках роз и белоснежных красавицах лилиях — всё те же алые росинки крови… «Ни о чём не спрашивай, Юдифь, — требует герцог. — Открой же пятую дверь!». Наконец-то радужный сноп яркого солнечного света и свежий ветер проникают в замок-темницу. С балкона перед Юдифью расстилаются необозримые просторы изумрудных лугов, долин, лесов, величественных гор. Странно только, даже облако над её головой — и оно отливает зловещим багрянцем человеческой крови…
«Всё дарую тебе, Юдифь, — ласково нашёптывает герцог, — и плодородные земли, и груды драгоценных каменьев. Прошу, забудь только о двух последних дверях! Взгляни, разве теперь не светит солнце?» Но его возлюбленная нетерпеливо и встревожено требует ключ от шестой двери: «Открой же её, о проклятый всеми герцог Синяя Борода!» Глубоким стоном отдаются камни замка при повороте ключа. Изумлённой девушке видится тихое неподвижное озеро, мерцающее серебристо-голубоватым отблеском прозрачной водной глади. «Это слёзы», — доносится до неё признание герцога. В гневе вопрошает Юдифь своего возлюбленного: верны ли слухи, что уже многих женщин любил он прежде? И что таит в себе его страшное прошлое? Почему здесь повсюду кровь? Откуда оно, это печальное озеро слёз? Разгадка всех тайн — за седьмой дверью. Синяя Борода должен её открыть!
С последним ключом в руке, медленным, нерешительным шагом направляется Юдифь к заветной двери и со страхом отворяет её. Во внезапно сгустившейся темноте подобно призракам, появляются фигуры трёх женщин — прежних жён герцога. Это они, хранительницы всех его несметных богатств; они поливают цветы в его волшебном саду. На рассвете я нашёл первую, — обращается к Юдифи рыцарь, — на алом, ароматном, прекрасном рассвете. Ей принадлежит каждый рассвет… Вторую я нашёл в полдень, в безмолвный, жаркий, золотой полдень. Каждый полдень теперь принадлежит ей… Третью я нашёл вечером, мирным, томным, тёмным вечером. Ей принадлежит теперь каждый вечер…»
Приблизившись к Юдифи, герцог венчает её алмазной короной и накидывает на её плечи чёрный. Звёздный палантин. «Синяя Борода, не надо!» — в ужасе молит девушка. Увы, напрасно… «Четвёртую нашёл я ночью, звёздной, чёрной ночью. Теперь твоей будет каждая ночь…твоей, моё самое ценное сокровище».
Молча, с низко опущенной головой шествует Юдифь вслед за прежними женами герцога. Наглухо затворяется за ними седьмая дверь. Вновь погружается таинственный замок в холод, одиночество и мрак.
Опера Бартока — несомненно выдающееся явление в европейском музыкальном театре XX в. Построенная в виде психологически-экспрессивного диалога всего лишь двух действующих лиц, она изобилует гибкими, напряженно выразительными речитативами, в которых мастерски претворена характерная манера венгерского народного говора (parlando-rubato, по словам автора), «Разбивая скорлупу старинной сказки» (выражение Б. Сабольчи), Барток, отображая в аллегорической форме современную ему действительность, погружает зрителя в дивный мир поэзии прошлого; в его музыке, например, явственно прослушиваются отголоски древних трансильванских баллад. Своеобразно и оркестровое полотно произведения. Поразительно многоцветное, картинно-декоративное, искрящееся тончайшими колористическими нюансами, оно соткано из множества самобытных, порой дерзких в своем новаторстве выразительных приемов; с их помощью Барток искусно выписывает тот причудливый, сумрачно-фантастический живописный фон, на котором разворачивается действие его оперы.
Скептически воспринятая на первых порах значительной частью современной композитору публики («…для людей со средней музыкальной культурой в творчестве Бартока труднее всего доступно пониманию именно то, что проистекает из его связи с народной музыкой…» — резонно отмечал в свое время 3. Кодай), опера «Замок герцога Синяя Борода» завоевала с годами широкую популярность и в Венгрии, и за ее пределами.
М. Сабинина, Г. Цыпин
Таинственный злодей, убивающий в своем неприступном замке одну женщину за другой… Эта мрачная легенда, в которой причудливо преломилась печальная судьба герцога Жиля де Ре, неизменно сохраняет притягательность. После Шарля Перро, представившего ее первую литературную обработку, она привлекала внимание Жака Оффенбаха и Поля Дюка, Анатоля Франса и Мориса Метерлинка… но у кого были особые основания заинтересоваться ею — так это у венгров, ведь в венгерском фольклоре есть свой «герцог Синяя Борода» — Мартон Айго. Подобно герою французской легенды, он увозит женщин в свой замок и убивает их (в балладе «Анна Молнар» повествуется о гибели злодея от руки очередной жертвы). Тем не менее, венгерский композитор Бела Барток все-таки вдохновился не венгерским, а французским фольклорным источником, точнее — его литературной обработкой, принадлежавшей перу его современника и соотечественника Белы Балажа.
Пьеса «Замок герцога Синяя Борода», созданная в 1910 г., не была воспроизведением сказочного сюжета — автор рассматривал ее как «драму-мистерию», причем создавал ее Балаш не как произведение для драматического театра, а как оперное либретто. Оно предназначалось для Золтана Кодаи, но Бела Барток, присутствовавший при авторском чтении пьесы, проявил такую горячую заинтересованность, что поэт изменил свое решение и передал ему либретто. Чем же заинтересовала Бартока пьеса Балажа? Ответ на этот вопрос мы видим в словах самого поэта: «Мне хотелось воплотить на сцене драматический дух секейских народных баллад. Я стремился соединить современное содержание с простейшими формами народной песни». Таким образом, пьеса, воплотившая, казалось бы, «чужой» сюжет, оказалась плоть от плоти венгерского фольклора, который всегда был близок Бартоку (в частности, поэт использовал окто-силлабический белый стих с подчеркиванием хореических акцентов).
Опера «Замок герцога Синяя Борода» не богата ни событиями, ни действием. Мы не встретим здесь ни сестер героини, отговаривающих ее от опасного брака, ни верной служанки, ни братьев, приходящих ей на помощь, не увидим рокового нарушения запрета (обязательная для сказки деталь!), ни заслуженной кары, постигающей злодея. Не считая безмолвных жен главного героя, на сцене появляются лишь два действующих лица — сам Синяя Борода и беззаветно любящая его Юдифь. Примечательно, что герой не устанавливает для своей возлюбленной никаких запретов и не хранит от нее никаких тайн — он сам раскрывает перед нею все двери… И не женское любопытство движет ею — девушке кажется, что если открыть те семь дверей, которые она видит в круглом готическом зале, в замок ворвется солнечный свет и свежий ветер, разогнав мрак… Аллегория весьма прозрачна: открывая двери, Синяя Борода раскрывает перед героиней мрачные тайники своей души, замок, погруженный во мрак — это и есть его душа, которую даже любовь не может осветить своим вечным светом: «Нет, этот дом никогда не станет светлым», — говорит герцог в диалоге с Юдифь, предваряющем развитие драмы. Этот диалог исполнен экстатических интонаций — в нем есть и любовные признания, и настойчивая мольба. Мрачность картины подчеркивается тем, что партии обоих героев поручены низким голосам (бас и меццо-сопрано).
Центральный раздел одноактной оперы — открытие дверей. За одной из них — камера пыток, за другой — оружейная комната, за третьей — сокровищница… героиня приходит в ужас, видя следы крови и на пыточных орудиях, и на мечах, и на золоте и бриллиантах. Следующие двери, казалось бы, дарят надежду: за четвертой дверью — цветущий сад, за пятой — просторы гор и лесов, лугов и рек… но даже на лепестках роз и лилий видна кровь, а облака над лесами и полями отбрасывают кровавые тени. За шестой дверью — неподвижное озеро людских слез. Напрасно умоляет герцог не открывать седьмую — Юдифь жаждет узнать, что за нею. Медленной мертвенной поступью выходят три бледные женщины — жены Синей Бороды, с горечью вспоминающего о былых радостях любви. Мертвые жены возвращаются в свою обитель, за ними следует Юдифь, увенчанная алмазной короной. Замок погружается в вечный мрак.
В темные глубины души главного героя погружает сложная оркестровая ткань в духе импрессионизма: вместо протяженных мелодических линий — скупые интонации, колористические звуковые «пятна». Элементы «внечеловеческого» увеличенного лада переплетаются с архаичностью пентатоники. При почти полном отсутствии внешнего действия опера насыщена напряженными чувствами, передаваемыми в комбинациях тритонов и малых секунд, в битональных наложениях. Интонационный строй вокальных партий проистекает из эпических распевов старинных венгерских баллад (некоторые мотивы таких повествовательных песен-сказаний воспроизводятся в музыкальной речи героев почти буквально). В моментах, приближенных к лирической ариозности, возникают интонации другого фольклорного жанра — песни-плача.
Музыкальная ткань оперы пронизана лейтмотивами: суровая нисходящая пентатоническая мелодия у низких струнных символизирует мрачный замок (он возникает в интродукции и эпилоге, обрамляя оперу). Другой мотив, играющий роль смыслового рефрена, связан с образами крови и страданий (диссонирующие малые секунды резко звучат в тембре засурдиненных труб). В целом опера напоминает гигантское рондо с прологом и эпилогом, в котором эпизоды соответствуют семи дверям: пассажи флейт в пределах тритона живописую камеру пыток, воинственные трубные сигналы — оружейную, солирующая скрипка — блеск сокровищ, валторна и «птичьи» трели деревянных духовых — сад, торжественный хорал в мощном tutti — земли герцога, стонущие интонации кларнета — озеро слез. В седьмом эпизоде на фоне до-минорного трезвучия в речитации кларнетов и английского рожка возникают интонации плача-причитания.
Опера «Замок герцога Синяя Борода» впервые была представлена публике в Будапеште в мае 1918 г. Не сразу публика оценила своеобразие композиторского замысла, но в последующие годы к опере пришло признание не только в Венгрии, но и за ее пределами.
