В этом году исполняется 70 лет Московскому государственному академическому симфоническому оркестру. В преддверии большого юбилея мы побеседовали с художественным руководителем прославленного коллектива Павлом Леонидовичем Коганом.
— Павел Леонидович, дирижерскую школу Вы проходили сразу у двух мэтров. Что было общего и в чём разница в их методах?
— Мне повезло учиться в классе у двух прирожденных гениальных педагогов, которые в свое время тоже получили громадный опыт у величайших представителей дирижерской школы: Лео Гинзбург – в Германии у Германа Шерхена и Отто Клемперера, а Илья Мусин – у Николая Малько.
Всю свою жизнь Лео Морицевич и Илья Александрович посвятили воспитанию молодых музыкантов, заражая их своей неиссякаемой энергией, увлеченностью, погруженностью в профессию. Разработав уникальные методики, они основали собственные школы дирижерского искусства, при этом придерживаясь совершенно разных направлений. Мусин придавал огромное значение эстетике дирижирования, образности мышления и артистичности. А Гинзбург, как мне представляется, был полной противоположностью Мусину и больше уделял внимание теоретическим познаниям, философии, методам профессии и великим традициям немецкого дирижерского искусства. При этом между ними были вполне уважительные, коллегиальные отношения.
— В чем уникальные особенности дирижерской школы Мусина, давшей миру и России феноменальное количество выдающихся дирижёров?
— Выдающихся дирижеров миру дал не только Мусин. Не стоит умалять заслуги Гинзбурга, Бычкова, Каца, Иванова, Китаенко, Дударовой и других. Для меня они тождественны. Каждый из них был поистине эпохой, легендарной личностью.
— Вы были не просто успешным скрипачом, но наследником великой династии. Вам не жалко Вашего скрипичного прошлого?
— Не жалко. Всю свою жизнь я живу в музыке, и совершенно невозможно сравнить симфонический дирижерский репертуар и скрипичный. И по своему масштабу, и по своей культурно-исторической значимости, и по влиянию, которое оказывает на формирование личности музыканта. Я благодарен судьбе, что я занимаюсь именно тем, чем занимаюсь – своим любимым делом.
— Каковы Ваши воспоминания о педагогах из консерватории, кто оказал наибольшее влияние, может быть не только в профессиональном, но и в человеческом плане?
— Это были незабываемые годы. То время, когда я пришел в консерваторию, пожалуй, было ее расцветом. Практически ежедневно доводилось наблюдать, как великие музыканты передавали свой опыт и мастерство начинающей талантливой молодежи. Назову лишь некоторых их этих великих (всех перечислить просто невозможно): Шостакович, Хачатурян, Э. Гилельс, мой отец Л. Коган, Гинзбург, Кондрашин, Мравинский, Светланов…
Будучи выдающимися артистами, они оказывали громадное влияние на студентов не только в творческом, но также и в человеческом плане, постоянно поддерживая и помогая ценными советами. Я счастлив, что судьба подарила мне общение с этими великими музыкантами, а со многими из них – возможность выходить на одну сцену как солисту-скрипачу. Для молодого музыканта безумно важно, когда его окружают такие люди. И я храню их в своем сердце как зеницу ока, бережно, с любовью. Вот только грустно от того, что с возрастом становится ясно – не все ты взял, недобрал, не сумел понять и оценить…
— Вы рано встали за дирижёрский пульт в оперном театре. Вам сегодня интересна работа в театре?
— Еще будучи подростком, я очень увлекался оперой. И естественно, когда в 1988 году я получил приглашение из Большого театра дирижировать премьерой оперы «Травиата» моего любимого композитора Верди, я испытал огромное удовольствие от этой работы. Мы творили увлеченно, с огромной отдачей. И результат, как мне кажется, превзошел все наши ожидания…Однако за последние десятилетия ситуация в опере кардинальным образом изменилась: музыка отошла на второй план, а режиссер стал весьма вольно обращаться с сюжетом. Сейчас я бы согласился на работу в театре только с сильным составом и без давления режиссера.
— Что произошло и в мировой, и в нашей опере, почему режиссер стал самым главным человеком?
— Мое твердое убеждение – руководить музыкальным театром может и должен только дирижер, как было это во все времена. Я не считаю себя ретроградом и человеком прошлых веков, но то, что сегодня нередко приходится видеть на сцене, это просто произвол и дурновкусие. Не могу видеть, как уродуют классические спектакли. Так и хочется предложить так называемым новаторам: напишите что-то свое и ставьте это творение, как вашей душе угодно, но не издевайтесь над классикой, прикрываясь тем, что вы якобы «открываете ее заново». Ведь композиторы, написавшие свои непревзойденные шедевры, были гениальными людьми. И правы те, кто призывает не трогать музыку грязными руками. По крайней мере, я твердо знаю, что в подобных постановках я как дирижер не стал бы принимать участие. Мне было бы стыдно смотреть людям в глаза…
В нашей стране единственным примером для подражания могу назвать только Мариинский театр Гергиева, в котором художественный руководитель и главный дирижер является крупнейшей творческой личностью, отвечающей за лицо современного музыкального театра.
— Но ведь в Мариинском театре не так уж редко бывают весьма спорные режиссёрские решения. Получается, что и Гергиеву приходится уступать перед общим трендом – диктатом «модной» режиссуры?
— Я бы не сказал, что ему приходится уступать. Гергиев является безоговорочным авторитетом в музыкальном театре и, то, что он ставит, более чем уверен, совпадает с его художественным видением. Здесь уместнее сказать – «о вкусах не спорят».
— Какие направления в деятельности Вашего оркестра Вы считает самыми важными?
— Выступления на сцене с разнообразным репертуаром, включающим в себя музыкальные шедевры широчайшего спектра, просвещение в деле классической музыки, постоянные размышления о ней, участие и стремление к росту – это наша основная обязанность, призвание и цель. Все остальное – лишь посвящение этой цели и служит ее достижению.
— Что за последнее время в качестве симфонического дирижера вы исполнили из современной музыки?
— Что считать современной музыкой? Я никогда не делю музыку на современную и несовременную. Главный критерий для меня – это то, что мне близко, интересно, что бы я хотел сыграть, именно это составляет репертуар оркестра. Здесь нет конъюнктурных соображений.
— Как выглядит Ваш гастрольный график сегодня?
— Прошлый музыкальный сезон мы закончили большим европейским турне по трем странам – Ирландии, Великобритании и Испании. В очень сжатые сроки, за 24 дня, дали 19 концертов в самых крупных залах этих стран. Например, в Ирландии концерт прошел в Национальном концертном зале Дублина. В Лондоне три аншлаговых концерта состоялись в зале «Кадоган» и других городах, таких как Бристоль, Гулль, Лидс, Бредфорд, Кембридж. Великолепные впечатления от Испании. Я бы сказал, что там культура симфонической музыки находится на таком подъеме, что соседи позавидуют. Только за последние годы построили 20 великолепных залов с превосходной акустикой и дизайнерскими решениями.
В следующем году оркестру предстоит большой тур по Америке. Выступления пройдут более чем в 14 штатах. Сейчас мы определяемся с репертуаром. Но, как правило, в зарубежных странах от русских музыкантов ждут русской классической музыки.
— В этом году оркестру исполняется 70 лет. Чем будете радовать слушателей?
— В нашем юбилейном сезоне 2013/2014, посвященном 70-летию оркестра, решили делать поклонникам репертуарные сюрпризы и удивлять стилистическим разнообразием. Выпущены абонементы нашего оркестра, и они все раскуплены. Это очень приятно, в такие моменты понимаешь, что твой труд не напрасен, он приносит радость людям.
На праздничном гала-концерте, посвященном юбилею, который состоится 17 сентября в Большом зале консерватории, мы будем играть философско-созерцательную, полную высокой эстетики Третью симфонию великого немецкого композитора Брамса, представляющую, своего рода, картины душевных переживаний аристократии. А во втором отделении – «Картинки с выставки» Мусоргского в оркестровке Равеля. Обычно это яркое, сочное, сказочное произведение со сценками из быта простого люда, с захватывающими сюжетами, воплощёнными в звуках, мы исполняем за рубежом. И ведущие мировые критики именно этот шедевр называют «визитной карточкой МГАСО», раскрывающим потрясающее искусство оркестра. Теперь уникальная возможность оценить «Картинки» есть у наших московских поклонников.
И, как всегда, 30 декабря ждем друзей оркестра на традиционном новогоднем концерте, где мы исполняем произведения семейства Штраусов. Программа никогда не повторяется, стараемся отыскать и привезти в страну неигранные произведения.
— В прошлом году Вы были в числе доверенных лиц кандидата в президенты Путина. Что для Вас лично эта обязанность?
Прежде всего, это возможность донести до президента возникающие в области культуры жизненно-важные вопросы. И одновременно, это большая ответственность, так как я представляю сферу культуры своей страны. Но я не занимаюсь политикой. Считаю, и многократно высказывался по этому поводу, что во всех сферах должны быть профессионалы своего дела. Я потомственный музыкант, артист, это дело всей моей жизни.
Беседовал Александр Матусевич
