Двадцать пятый юбилейный сезон в Гамбургской камерной опере открылся постановкой оперы Доницетти «Любовный напиток» — комедией об эффективности манипуляций и о важности уверенности в себе.
Режиссёром выступил интендант театра Мариус Адам. Он решил перенести действие в 1930-е годы. Неморино — cмотритель на адриатическом пляже Розето. Богатенькая Адина пьёт там в шезлонге коктейли, а Дулькамара — продаёт пляжные платки и солнцезащитные очки. Никаких намёков на фашистскую диктатуру Муссолини. Можно предположить, что перенос был сделан для того, чтобы артисты не проводили весь первый акт в бикини и плавках, а могли нарядиться в более закрытые купальные костюмы межвоенного времени (их автор — Ханна Петерсен).
Постановщики стремились к максимальной реалистичности реквизита и декораций (сценография — Моника Динстхубер). Cправа на сцене установлен настоящий душ, льющаяся из него вода сквозь деревянную решётку стекала куда-то под сцену. Персонажи постоянно распивали какие-то напитки, отнюдь не пластиковые. Особенно налегал Дулькамара — похоже, что он постоянно подливал себе в хрустальный бокальчик гранатовый сок, изображающий вино. Адина листает архивный выпуск журнала Vogue, позже — одно из настоящих изданий легенды о Тристане и Изольде.
Спектакль идёт на немецком языке (перевод Барбары Хасс). Для адаптации либретто к сценической интерпретации введены диалоги на немецком языке. Постановщики сократили некоторые оркестровые и хоровые номера, но ввели дополнительные — например, песенку Мoney, money из мюзикла «Кабаре». Пританцовывая, её поют Жанетта (Анне Элизабет Сорбара) и официант Нино, новый персонаж (Алекс Гримм).
Адина в разговоре с Жанеттой насмехается над историей Тристана и Изольды, называя её китчевой, но потом, пересказывая, тонко показывает, что на самом деле эта история её очень трогает. Так же происходит и с её отношением к Неморино — сначала она высмеивает его, но в итоге любовь Неморино находит отклик у неё в душе. Лирическое сопрано Наташа Двулецки выступила в роли Адины строго, собрано и выверенно.
Австралиец Пол Саттон с блеском провёл партию Неморино — скорее, не в лирическом, а в драматическом ключе. Его эмоционально насыщенная подача в непосредственной близости от камерного зала сразу вызывала сильный отклик: на глазах невольно проступали слёзы.
Ограниченный и довольно агрессивный Белькоре (Роберт Элибей-Хартог) появляется на сцене в образе морского офицера. Он эффектно срывает с себя штаны одним рывком, а затем отжимается, демонстрируя дамам свою отличную физическую форму.
Титус Витт будто бы родился на свет для того, чтобы играть роль Дулькамары — словно он и есть этот обаятельный шарлатан во всём своём блеске и нищете: раскованная актёрская игра, хитровато-наглая улыбка, звучный объёмный баритон.
Оба акта заканчиваются появлением полицейского. В конце первого действия он преследует улепётывающего Дулькамару, в конце второго — надевает наручники на официанта Нино, якобы случайно отравившего дядюшку Неморино-бургомистра порошком Дулькамары.
Некоторые моменты в режиссуре Мариуса Адама неудачные: например, Адина иногда слишком грубо ведёт себя с Неморино или зачем-то рвёт деньги в сцене с Дулькамарой. Зря, унижая Неморино, Белькоре высыпает на него содержимое мусорного ведра. Однако главное достоинство спектаклей в Гамбургской камерной опере сохраняется и в этой постановке — это цельность, сыгранность, органичное единство и спаянность всех уровней — то, что теперь нечасто можно встретить в оперном театре.
Большого уважения заслуживает работа дирижёра Этторе Пранди по адаптации партитур к камерному формату. В оркестровой яме звучат всего четыре инструмента — флейта, кларнет, альт и контрабас — но музыкальный спектакль получился во всех отношениях полноценным и соразмерным залу.
Представление 10 сентября
Foto: Dr. Joachim Flügel
