Два вечера с БСО и Владимиром Федосеевым
Новогодние (точнее предновогодние) гала-концерты в сфере классической музыки – характерная примета крупных городов и музыкальных столиц. Не обходит стороной эту замечательную традицию и Москва. Мы приглашаем читателей на концерты, состоявшиеся друг за другом на двух академических площадках – в Большом зале консерватории (27 декабря) и в Концертном зале им. П.И. Чайковского (28 декабря). Объединяет их то, что участником обоих вечеров стал Большой симфонический оркестр им. П.И. Чайковского, а место за его дирижерским пультом занял маэстро Владимир Федосеев, художественный руководитель и главный дирижер этого коллектива.
Программа новогодних концертов всегда компонуется с учетом легкости восприятия и яркости заложенных в ней эмоций, с учетом демократичной многообразности, сочетающей серьезные жанры и более легкие, «массово осязаемые». И это непременное условие, ведь помимо завсегдатаев и меломанов подобные концерты на волне самóй их идеи каждый раз неизменно привлекают и нерегулярную публику. В их афише – всегда имена известных исполнителей, ибо не будь этого, сама идея подобных мероприятий просто потеряла бы всякий смысл. Программа концерта 27 декабря была полностью сосредоточена на вокале, а программа концерта 28 декабря – на вокале и сольном скрипичном исполнительстве, и оба концерта вызвали огромнейший энтузиазм пришедшей на них публики! Естественно, что основная функция оркестра сводилась к аккомпанементу солистам, хотя им был сыгран и целый ряд инструментально-симфонических номеров.
Большой зал консерватории: 27 декабря
Новогодний концерт был организован телеканалом «Россия К», но это официально, ведь в обиходе мы давно привыкли называть его просто «Культура». Показ концерта на этом канале состоялся 29 декабря, то есть аудиторию он получил поистине необъятную. В программе приняли участие любимица московской публики Юлия Лежнева (сопрано, в этом году ставшая обладательницей немецкой премии Opus Klassik в сфере классической музыки), Павел Петров (тенор из Белоруссии, обладатель I премии «Опералии» Пласидо Доминго нынешнего года, состоявшейся в Лиссабоне) и маститая Екатерина Семенчук (меццо-сопрано, солистка Мариинского театра, чрезвычайно востребованная сегодня в мире и сделавшая довольно внушительную международную карьеру).
Фирма под названием «Мариинский театр» в тренде уже давно. Вышедшие из ее недр певцы в обойму мирового оперного процесса зарубежными агентами и импресарио всегда вовлекаются с особой заинтересованностью, ведь считается, что в Мариинском театре всё – самое лучшее. Не будем с этим спорить, хотя в самóй постановке вопроса уже содержится вопрос. Но как бы то ни было, в этот предновогодний вечер Екатерина Семенчук, как и полагается примадонне, пела больше всех – много и щедро, и всё же роль примадонны несколько переигрывала, а что касается именно трактовок представленных ею опусов, то во многом, увы, не доигрывала, недобирая именно в стилистически тонких музыкальных аспектах. Но, обсуждая новогоднюю программу, критиком быть как-то и не с руки, ведь подобные концерты – это всегда устойчивый настрой на праздник, и для подавляющего большинства публики он, несомненно, был. К тому же, та многочисленная аудитория, которая не была в тот вечер в Большом зале консерватории и увидит концерт лишь в записи, искренне будет недоумевать по поводу выпадов несносного рецензента. В записи всё – иначе, намного выигрышнее, чем в зале, и эта исключением также не стала.
Знаменитая певица начала с популярнейших, проверенных временем оперных хитов – с запетой-перепетой арии Лауретты из «Джанни Скикки» Пуччини и суперизвестнейшей третьей арии Далилы из «Самсона и Далилы» Сен-Санса. Во второй блок вошли не иначе как «народная» хабанера из оперы Бизе «Кармен» и сложнейшая высокотесситурная ария Эболи из оперы «Дон Карлос» Верди. Третьим (финальным) блоком ее сольного участия стали искрометная ария Джудитты из одноименной оперетты Легара и чисто харáктерная, музыкально-игровая «сцена опьянения» Периколы из одноименной оперетты Оффенбаха, но первая ни единой искры так и не высекла, а вторая стала явным перебором в чувстве меры, но при этом в двух сопрановых ариях – Лауретты и Джудитты – певица ощущала себя гораздо увереннее и органичнее, чем в репертуаре меццо-сопрано.
И это говорит лишь о том, что когда-то довольно плотное тембрально-темное меццо-сопрано певицы сегодня трансформировалось в латентное драмсопрано, нижний регистр которого искусственно и неестественно заглублен, а звучание голоса, в целом, задавлено, неполетно, с резко выстреливающими верхами на forte. Отчетливее всего это проявилось в арии Эболи, хотя по органике эта надрывная музыка оказалась ей заметно ближе, чем обольстительная утонченность Далилы или психологически тонкая экспликация Кармен в ее знаменитейшей хабанере. В дуэте с Юлией Лежневой Екатерина Семенчук исполнила прелестную баркаролу из «Сказок Гофмана» Оффенбака, а с обоими солистами под занавес вечера – застольную из «Травиаты». И на финальном аккорде последнего номера в адрес меццо-сопрано так и хотелось воскликнуть: «Браво, брависсимо, драмсопрано!»
Вокальная молодость на этом концерте явно взяла верх, и самым интригующим было услышать белорусского тенора, ведь его имя – абсолютно для нас новое. Но Павел Петров приятно удивил и в арии Рудольфа из «Богемы» Пуччини, и в неаполитанской песне Де Куртиса «Tu ca nun chiagne» («Не плачь»), и в изящно легко, стилистически точно спетой песенке Герцога из «Риголетто» Верди, и в пленительно-мелодичном романсе Леонкавалло «Mattinata» («Рассвет»). Этот певец – обладатель голоса благородной лирической фактуры, хотя и довольно «точечного», не слишком большого объема вокальной эмиссии, но, тем не менее, зал, в отличие от Екатерины Семенчук, он наполнял прекрасно! Не было с этим проблем и у Юлии Лежневой, лирический от природы голос которой за последние годы стал проявлять заметные признаки более сильной, более крепкой, более драматически чувственной фактуры, и это ее барочным героиням придало еще бóльшую правдивость и экспрессивность. Не так давно в декабре на сцене Концертного зала им. П.И. Чайковского мы услышали ее потрясающую Эрсинду в «Германике в Германии» Порпоры, и с барочным репертуаром, выбрав из него яркие жемчужины, она предстала и на этот раз.
Сначала мы «полакомились» в меру подвижной лирической арией Моцарта «У тебя верное сердце» («Voi avete un cor fedele», K.217), известной как ария замещения для некой певицы, исполнявшей главную партию в опере «Свадьба Дорины» Галуппи, и написанной Моцартом в 1775 году. Понятно, что эта ария, отсылая к традициям старой оперной формы, одной ногой прочно уже – в классицизме, но, как говорится, на то он Моцарт и был! Затем мы восхитились нежнейшим хрустальным кружевом вокала в арии Ипполиты «Ветерки, что шепчут» («Zeffiretti, che sussurrate») из оперы Вивальди «Геркулес на Термодонте».
В другом блоке Юлия Лежнева покорила истаивающим, воздушно-мягким кантабиле в арии Наслаждения (аллегорического персонажа) «Lascia la spina» из оратории Генделя «Триумф Времени и Разочарования», а затем – поистине супервиртузной подвижностью в арии Констанцы «Разрываемая двумя ветрами» («Agitata da due venti»). От этой арии di bravura из одноименной оперы Вивальди просто перехватило дыхание – зал замер как по команде, боясь пропустить каждый пассаж, каждый оттенок, каждый нюанс! Впрочем, вокальная культура певицы, ее техническое и артистическое мастерство торжествовали и в ариях sostenuto, наподобие «Zeffiretti, che sussurrate» и «Lascia la spina».
Будучи музыкантом искушенным и опытным, Владимир Федосеев подавал певцов чрезвычайно бережно и аккуратно, а в качестве весьма экспрессивного, профессионального дирижера-симфониста в рамках концерта ему выпало предстать лишь в трех номерах – в увертюре к «Свадьбе Фигаро» Моцарта, в антракте к финальному акту «Кармен» Бизе и в пьесе под названием «Zwannzinette» (кто-то знает, как это перевести?). Но сей бравурный маршеобразный артефакт из оперетты Легара «Ева» заставил публику хлопать в ладоши, как под «Марш Радецкого» Иоганна Штрауса-отца, под который публика Золотого зала Венской филармонии всегда с азартом аплодирует на Новогоднем концерте 1 января…
Концертный зал им. П.И. Чайковского: 28 декабря
«Вторая серия» была организована компанией Berin Iglesias Art, и началась она с Концерта для скрипки с оркестром № 1 соль минор Бруха (op. 26), в котором солировал Максим Венгеров. Он и стал заявленной в этом проекте звездной персоналией по части сольного скрипичного исполнительства. Во «второй серии» выдающийся отечественный скрипач солировал также в Интродукции и рондо-каприччиозо для скрипки с оркестром ля минор Сен-Санса (op. 28). Романтические по своему музыкальному настрою, упоительные по своей потрясающей мелодичности, эти два опуса, несмотря на то, что «паспортизованы» минорными тональностями, для создания празднично-приподнятого настроения оказались как нельзя лучше! Если опус Бруха навеян практически безмятежной созерцательной философичностью, то опус Сен-Санса в рондо-каприччиозо несет мощный энергетический драйв, будоражащий душу. И в этот вечер солист доносил музыку до слушателей, словно астральный медиум, «связавшийся» с авторами обоих исполненных произведений.
Мировая слава на талантливого виртуоза обрушилась с юных лет, и концертировать он начал очень интенсивно. Но в творчестве скрипача Максима Венгерова был и довольно долгий период профессиональной «стагнации». Сие было очень давно, и в памяти остался один из концертов того периода, после которого слышать вживую этого исполнителя вплоть до сегодняшнего момента не доводилось. И встреча с ним после долгого перерыва показала, что его скрипка по-прежнему «поет» вместе со своим «певцом», извлекая из струн всё те же волшебные звуки. Сегодня Максим Венгеров – всё тот же виртуоз, но повзрослевший, наделенный жизненным и музыкантским опытом, давно освоивший еще и стезю дирижирования, которая стала неотъемлемым расширением его творческого мира.
Заявленная звезда проекта в части вокала – наша соотечественница, сопрано Ольга Перетятько. Как и Максим Венгеров, в России она давно уже не живет, но, к радости ее поклонников, в последние годы выступает на родине довольно регулярно. В рамках праздничной программы певица, кажется, решила нас удивить, начав свое выступление с выходной каватины Нормы из одноименной оперы Беллини, и это ей удалось в полной мере! Голос певицы – от природы лирический, но на протяжении всей ее блистательной карьеры он набирал и продолжает набирать свою палитру, наполняя ее красками изящной спинтовости и чувственного драматизма, а к выбору репертуара исполнительница всегда подходит очень взвешенно. Для рецензента, впервые открывшего и много слушавшего ее на Rossini Opera Festival в Пезаро, заметной фигурой которого она была на протяжении большого количества сезонов, Ольга Перетятько – певица, прежде всего, россиниевская.
И всё же амплуа ее лирических героинь этим, понятно, не ограничено, и партии таких столпов бельканто, как Доницетти и Беллини, важны в ее творчестве не меньше, но в этом репертуаре услышать певицу на сцене театра автору пока не довелось. Конечно, каватина Нормы, прозвучавшая на концерте, – еще не вся партия, да и в репертуаре певицы ее нет: сегодня стандарты прочтения этой «партии партий» ассоциируются, как правило, с более крепкими, более драматическими голосами. А весьма сильная и неизменно подкупающая (возможно, даже главная!) сторона исполнительской манеры Ольги Перетятько – то, что она никогда не пыталась и не пытается перепеть саму себя, всегда остается невероятно естественной и органичной, артистически цельной и самодостаточной. В этом убедила и ее «Casta diva»: изысканность стиля, тонкая музыкальность, хрустальная чистота интонации были просто бесподобны, а чувственная теплота вокального посыла шла прямо от сердца…
Изумительно прозвучавшее вслед за этим подвижно-бравурное болеро Елены из «Сицилийской вечерни» Верди было спето с истинным шармом, с филигранной живой экспрессией. Невольно подумалось даже, что – при всём отличии сюжетных ситуаций – болеро Елены словно заместило финальный быстрый раздел большого выхода Нормы, из которого в условиях концерта обычно и ограничиваются популярной «Casta diva». Хотя в творчестве певицы такие «вечные» партии Верди, как Виолетта в «Травиате» и Джильда в «Риголетто», несомненно, проходят красной нитью, фрагмент из его «Сицилийской вечерни», а также из «Луизы Миллер» (речитатив и романс Луизы «Non temer ... Lo vidi, e il primo palpito») – это уже нечто новенькое, хотя, если вдуматься, то названный фрагмент партии Луизы, прозвучавший в концерте, – не что иное, как обворожительно легкое бельканто раннего Верди. Трагедии в этой арии первого акта ничто еще не предвещает, главная героиня полна счастья, и трактовка ее арии певицей была практически безупречна!
Под занавес вечера настал черед французской «лирики»: светом и оптимизмом душу наполнил вальс Джульетты из «Ромео и Джульетты» Гуно, а прежде под звуки выходной каватины Людмилы из оперы «Руслан и Людмила» мы погрузились и в стихию русского бельканто Глинки. Однако вкусили не только бравурной колоратурной феерии: с Ольгой Перетятько, к которой эксклюзивно примкнул Максим Венгеров, душевно исполнивший важное скрипичное соло, над горькой судьбой героини оперы Глинки мы упоительно сладко погоревали в ее арии «Ах, ты, доля-долюшка» из четвертого акта. Русская опера – еще одна яркая грань таланта исполнительницы, но на этот раз подкупила и ее прекрасная дикция: перевод с русского на русский, который зачастую просто необходим, совершенно не требовался! Кстати, ее последний CD-альбом «Русский свет» (2018) удостоен награды Opus Klassik (той самой, речь о которой выше уже шла по иному поводу).
Маэстро Владимир Федосеев вместе со своим оркестром и на сей раз ожидаемо был на высоте. Понятно, с прозвучавшей музыкой Бруха и Сен-Санса симфонического раздолья у музыкантов на этот раз было существенно больше, а в качестве оперно-инструментальных пьес мы услышали полноформатные увертюры к операм «Руслан и Людмила» Глинки и «Сила судьбы» Верди. Один из бисов – знаменитый романс «Соловей» Алябьева – стал экспромтом: импровизация между сопрано Ольгой Перетятько и скрипачом Максимом Венгеровым рождалась буквально на наших глазах, совершенно очаровательно прозвучав, с позволения прибегнуть к словесному кунштюку, в сопровождении violino secco. Громы и молнии от ревнителей музыкальной точности не страшны: под Новый год можно всё!
Два других биса – «Summertime» (колыбельная Клары) из «Порги и Бесс» Гершвина и «Il bacio» Ардити (концертный вальс «Поцелуй») – прозвучали под оркестр. Его ансамбль с солисткой и дирижером сложился, новогодняя программа удалась на славу, а «Поцелуй» невольно отослал к бельканто. Наверное – неспроста, ведь впереди певицу ждут главные партии в операх Доницетти – в «Лючии ди Ламмермур» в Вене и в «Анне Болейн» в Льеже.
Скриншоты с записи концерта 27 декабря предоставлены телеканалом «Россия К»
Фото с концерта 28 декабря Лиоры Леви (предоставлены пресс-службой Berin Iglesias Art)
