Екатеринбургский балет выступил на «Золотой маске»
В качестве претендента на «Золотую маску» хореограф Вячеслав Самодуров баллотировался в 2014 году в третий раз. В 2011 году он, экс-премьер Мариинки, Голландского балета и лондонского Королевского балета Ковент-Гардена впервые представлял в Москве свою большую работу «Минорные сонаты», выполненную им для труппы Михайловского театра.
Хореографическую карьеру Самодурова мы наблюдали практически с нуля
— с крошечного номера «+/– 2» на музыку Генделя, показанного в рамках «Мастерской новой хореографии» в Большом театре времен Алексея Ратманского. Потом были постановки в Лондоне в экспериментальной студии Linbury. Первой большой сценой для него как хореографа стал Михайловский театр. В тому времени (2010) он уже завершил карьеру танцовщика и целиком посвятил себя хореографии.
Формально Самодуров продолжает линию Баланчина и Ван Манена, разрабатывая в танце разные классические музыкальные формы — например, форму сонаты. Но делает он это не как вышеупомянутые классики, то есть линейно — музыка плюс танец в чистом виде, а с использованием всех достижений балетного театра последних десятилетий — света, дизайна, технологий.
В «Минорных сонатах» балетный урок внезапно превращается в разбитую автобусную остановку в шестой зоне лондонской окраины,
возвышенные отношения примы и премьера императорского театра с воздушными поцелуями вдруг оказываются неловкими ухаживаниями в тинейджерской среде. Повседневная жизнь врывается в балет.
Забавно, что этот спектакль, бездарно выброшенный из репертуара, оказался пророческим — отчасти он намекает о том, как в классическую в своей основе труппу Михайловского театра скоро ворвется «варвар», несущий второсортную благую весть современной хореографии из Европы, и о том, как быстро эта весть распространится, и как окажется со временем никому не нужной, уступая место вечной классике.
Балет Самодурова негромко прозвучал в Москве, поскольку его не особенно тщательно отрепетировали. Так решил Дуато, к тому времени уже худрук Балета Михайловского театра. Время, отведенное под репетиции московских гастролей, он использовал, чтобы «подтянуть» свои собственные спектакли, которые также приехали в Москву.
Так или иначе, но в ноябре 2011 Самодуров возглавил Балет Екатеринбургского театра, а Михайловский театр пошел своим путем.
Уже в мае 2012 Самодуров выпустил премьеру двухактного «Amore Buffo» на музыку «Любовного напитка» Доницетти — добротного комедийного балета в английском стиле.
Спектакль был выдвинут на соискание «Золотой маски» и гостил в Москве в прошлом году.
После «Amore» Самодуров поставил любопытный балет по случаю под названием «H2O». Премьера прошла на заводе «Уралтрансмаш» в рамках Уральской индустриальной биеннале современного искусства в сентябре 2012 года. Балет впечатляющий, его следовало бы возобновить и показать в Москве, но понадобится площадка не меньше шоколадного цеха на «Красном октябре» или какое-нибудь пространство на Винзаводе или в Artplay.
Во второй половине прошлого сезона Самодуров выпустил два триптиха.
В первый — «XIX, XX, XXI» — вошла «Консерватория» Бурнонвиля, которую привезли в этом году на «Маску» вместе с двумя номинированными спектаклями, «Пять танго» Ван Манена — не выездной, к сожалению, спектакль, согласно предоставленным хореографом правам его можно показывать только на екатеринбургской сцене, и «Cantus Arcticus» Самодурова на музыку Концерта для птиц с оркестром финского композитора Раутаваары.
Второй триптих «На пуантах» (En pointe) аккурат завершал 101 сезон Екатеринбургского театра — его премьера прошла в конце июня 2013. В программу вечера вошли Большое классическое па из балета «Пахита» Петипа в редакции Мариинского театра (переносил хореографию Вячеслав Мухаммедов), «Необратимый прогресс» (Eventual progress) молодого английского хореографа Джонатана Пола Уоткинса на музыку М. Наймана («Water Dances» в трех частях) и «Вариации Сальери» Самодурова на музыку «26 вариаций на тему испанской фолии» Антонио Сальери.
Для показа в Москве пришлось собирать новый гастрольный «трипл билл»,
в который бы гармонично вошли оба премьерных балета Самодурова вне привычного им контекста тематических триптихов. Профинский «Cantus Arcticus» тяготел к северным соседям — «Консерватории» и «Пять танго», а «Вариации Сальери» требовали средиземноморского коллегу вроде «Пахиты».
С другой стороны, можно было позиционировать себя как труппу остро-авангардного направления и привезти в Москву балет Уоткинса, у которого есть явное преимущество — он премьерный, созданный специально для Екатеринбургского балета. Но директор театра Андрей Шишкин боялся, что без чистой классики привозимая программа будет неполной. И выбрали «Консерваторию», которую в прошлом году перенесла в Екатеринбург Дина Бёрн — ведущий репетитор балетов Бурнонвиля. Она и открывала вечер одноактных балетов в Москве.
Спектакль прекрасно показался в Москве
— и балетный класс, который сконструировала художник Большого театра Альона Пикалова, нежные архаизированные пачки Елены Зайцевой, и чистые устойчивые позы, которыми славится стиль датского хореографа. Прелесть этого балета в том, чтобы движения виртуозов казались легкими и непринужденными. Чтобы секреты рецептов хореографа не были обнаружены.
Открывается занавес и перед нами датский балетный урок во всей своей красе. Здесь все всё умеют и спокойно занимаются, а мы подсматриваем в замочную скважину. В отсутствии Бёрн за чистоту танца в «Консерватории» отвечает сам Самодуров, носитель традиции петербургского балета, впитавшей в свое время элементы датской и французской школы.
Очень старались солистки — аккуратные и смелые перфекционистки,
которым сразу пришлась по вкусу петербургская вычурность Самодурова. Они внимают каждому слову своего худрука. Чуть хуже с солистами, но мальчиков всегда и везде меньше, чем нужно. В той же Перми, самому заметному балетному игроку уральского региона, лучшим солистам-мужчинам приходится учить по нескольку ролей в одном балете, как было у них в случае «Ромео и Джульетты» Макмиллана.
В Екатеринбурге есть всего одна мега-звезда в стане солистов — это Андрей Сорокин, но он выступал в центральных партиях в двух других балетах, тем более — был номинирован на «Маску» за «Вариации Сальери». Выбор исполнителя на главную мужскую партию в «Консерватории» не был удачным. Денис Зайнтдинов танцует спектакль с премьеры, он видный виртуоз, но линиями слишком уж напоминает призера соревнований по пятиборью, лелеющего свои бицепсы и мощную грудную клетку. Танцевал он аккуратно и технично, но в стилистику балета не вписывался.
Во втором отделении показали «Вариации Сальери» (длится 23 минуты).
Это балет-обманка, балет-пародия. После того, как Самодуров выпустил свой суровый opus magnum «Cantus Arcticus», в котором занимался определением себя внутри профессии и внутри екатеринбургской труппы, много говорил о творческих поисках личности в заданных условиях, накладывая свою биографию на лирическую лебединую историю, а также ввел в репертуар «Пахиту» — ключевой балет классического наследия, он позволил труппе, выполнившей за год план на пятилетку, поиграть в классику и классиков, а самому себе сделал подарок в виде очередной работы над музыкальной формой — в данном случае с вариациями.
Сначала Самодуров хотел поставить обычный балет на пуантах на музыку Сальери, поэтому он и выбрал его опус, в названии которого значится слово «вариации», красиво перекликающееся с женскими вариациями идущего первым в триптихе «На пуантах» балета «Пахита», но впереди зануды Сальери всегда бежит резвый мальчик Вольфганг Амадей. Вспомнился старый фильм Формана, где Сальери завидует и мстит, а Моцарт дурачится и паясничает без меры, создавая гениальную музыку.
Балет Самодурова — это насмешка дерзкого Моцарта над серьезностью и важностью музыки Сальери.
Начинается он с того, как в зале с клубничного цвета портьерами в темноте выстраивается некая ассиметричная композиция. Танцовщицы Дега в романтичных шелковых пачках (автор костюмов — Елена Зайцева) замерли в живописных позах, некоторые опираются на партнеров, какая-то пара дерзко повернута к зрителям спиной.
Свет постепенно зажигается. Готовится какая-то пафосная премьера — видимо, идет репетиция, но по ходу действия лица актеров становятся торжественнее, и мы понимаем, что это уже спектакль. Танцовщики встают в препарасьоны перед сложными комбинациями классического гран па, но в ходе исполнения допускают досадные ошибки, которые их нисколько не останавливают.
Вот группа мужчин-пешеходов подхватила приму и тянет ее на руках на высокую поддержку, но не складывается. Вот «надутый» премьер выходит на туры, но срывает их, не начав. Он пятится и убегает в кулису, будто так и надо. Дальше все в том же духе, и так до конца.
Сам конец серьезный, уже без юмора.
Выходит вся труппа, кланяется, все довольны. Артисты, оказывается, не хохмили, они показывали балет. Бесподобна Елена Воробьева — идеальная модель для «вариативных» экспериментов Самодурова, и в Москве балерина выступила блестяще — десять раз выходила на поклоны. Очень хочется пожелать ей успеха в получении «Золотой маски» в этом году.
Балет «Вариации Сальери» — наследник балета Роббинса «Концерт» на музыку Шопена. Но Роббинс делал свой полный гэгов шедевр в зрелом возрасте, когда на ту же музыку польского классика он поставил дюжину балетов вроде «Танцев на вечеринке» или «Других танцев». Просмотр «Концерта» предполагает гомерический хохот (балерина садится на рояльный стул, который у нее вынимают, а она так и остается висеть, примерка головных уборов из перьев, полеты людей-бабочек).
Просмотр «Вариаций» — маленькие смешки украдкой в духе Ватто.
Самодуров пока не столь дерзок, чтобы указывать, когда зрителям надобно смеяться, но ставить смешно он, как выяснилось, умеет. И в репертуаре театра появился балет с двойным дном — с претензией на классику, с отличной музыкой, в старинных пачках, с эксклюзивными кулисами вызывающего клубничного окраса, которых нет больше ни у какого театра, и десятком первоклассных балерин и премьеров, которые изо всех сил хотят соответствовать, и добрым театральным юмором.
Павел Клиничев выдвинут на соискание «Золотой маски» за работу в балете «Cantus Arcticus». Партитура Раутаваары редко исполняется, российскому зрителю в новинку, и не так много ее записей, поэтому Клиничев опирался исключительно на свой вкус и придумал свою концепцию, очень уютную для балетных, и текст концерта подал внятно и выразительно. У него есть все шансы на победу в дирижерской номинации.
То же самое — художник по свету А. Гулага. Это правильно, что художников по свету из провинции начали замечать и выдвигать эксперты «Золотой маски». Лишняя премия столичным монстрам Глебу Фильштинскому или Дамиру Исмагилову ничего не добавит к их и без того перфектному послужному списку, а провинциалам добавит дерзости и уверенности в себе. Тем более, что работа Гулаги в «Cantus Arcticus» реально выдающаяся. Правда, световая партитура, сделанная им для миниатюрной сцены Екатеринбургского театра, подрастворилась на более просторной площадке «Стасика», но в памяти цепко держался увиденный в Екатеринбурге оригинал, и он был хорош.
Настоящее, сверкающее тусклыми огнями северное сияние!
И еще раз о Самодурове, самом креативном российском хореографе, который с завидной регулярностью ставит в России, хотя его рейтинг растет и за рубежом. В феврале 2014 состоялась прекрасная премьера его балета «Ромео и Джульетта» в театрах Гента и Антверпена, и уже есть новые предложения постановок на Западе.
Напомню, что его балеты соревнуются в этом году с «Квартирой» Матса Эка, «Весной священной» Патрика де Бана, «Второй деталью» Уильяма Форсайта, «Concerto DSCH» Алексея Ратманского, «Пульчинеллой» Кирилла Симонова, «Ромео и Джульеттой» Начо Дуато, «Пламенем Парижа» Василия Вайнонена в редакции Михаила Мессерера, «Бессонницей» Иржи Килиана и «Майерлингом» Кеннета МакМиллана. А как хореограф он сражается с тремя классиками — Михаилом Мессерером, Кириллом Симоновым и Патриком де Бана и пятью «современщиками» — Сашей Вальц, Татьяной Багановой, Александром Пепеляевым, Ольгой Поной и Владимиром Варнавой.
Битва очень жёсткая.
Хочется надеяться, что авторитетное жюри учтет, что ни один другой академический театр не представил две оригинальные работы российского хореографа, сделанные здесь, у нас и для нас. В основном театры показывают старые западные спектакли, с запозданием украсившие афиши российских театров. Формированию отечественного хореографического продукта и выращиванию хореографов-лидеров в российском балете такие премьеры не способствуют, хотя бесспорно являются проверенным подарком для зрителей, и на них хорошо продаются билеты.
На фото Сергея Гутника: сцены из балета «Вариации Сальери»
Фото предоставлены пресс-службой фестиваля «Золотая маска»
