The Age of Gold
Балет на музыку Дмитрия Шостаковича в трех актах, восьми картинах. Либретто А. Ивановского. Режиссер Э. Каплан, балетмейстеры В. Вайнонен, В. Чеснаков, Л. Якобсон, художник В. Ходасевич, дирижер А. Гаук.
Премьера состоялась 26 октября 1930 года в Ленинградском государственном театре оперы и балета.
Действующие лица:
- Директор промышленной выставки
- Дива, танцовщица, фашистка
- Фашист
- Полицмейстер (фашист)
- 4 секретаря, они же сыщики
- Начальник советской футбольной команды, рабочий
- Комсомолка СССР
- Комсомолка западная
- Боксеры: Негр, Белый
- Судья на боксе, представитель фирмы боксерских перчаток, советские футболисты, фашисты, полицейские, рабочие, «золотая молодежь», пионеры, буржуазная публика
Действие происходит на Западе в большом капиталистическом городе в наше время (конец 20-х годов XX века).
История создания
В 1929 году Управление театров Ленинграда объявило конкурс на сценарий балета из современной жизни. Деятели послереволюционного искусства требовали создания произведений злободневных, отличавшихся классовым подходом. Этим и объяснялось проведение конкурса, на котором победил сценарий «Динамиада», написанный кинорежиссером А. А. Ивановским (1881—1968). Либретто, признанное лучшим, предложили Шостаковичу. За оставшиеся месяцы 1929 года композитор написал 37 разнохарактерных музыкальных номеров для спортивно-акробатических танцев, пантомимы, пародийных эпизодов к балету, в окончательном виде получившему название «Золотой век».
«В основу музыки <...> входят два элемента: музыка, относящаяся к современной западноевропейской буржуазной культуре, и музыка пролетарской советской культуры, — писал композитор в сборнике, подготовленном к выходу балета. — Сопоставление двух культур являлось моей главной задачей при сочинении «Золотого века». Эта задача выполнялась так: западноевропейские танцы носят характер нездоровой эротики, что так характерно для современной буржуазной культуры, советские же танцы я считал необходимым насытить элементами здоровой физкультуры и спорта. Иначе я не мыслю себе развитие советского танца. Я считал необходимым писать музыку не только такую, под которую удобно танцевать, но одраматизировать самую музыкальную сущность, дать музыке настоящую симфоническую напряженность и драматическое развитие».
В начале 1930 года композитор передал партитуру в Кировский (Мариинский) театр. Постановщиками балета стали молодые начинающие балетмейстеры В. Вайнонен (1901—1964), Л. Якобсон (1904—1975), В. Чеснаков (его балетмейстерская карьера не состоялась, даты жизни не сохранились) и режиссер Э. Каплан. Задание было конкретным: «Ополитизировать спектакль, заострив и уточнив в нем борьбу двух миров, причем <...> буржуазный мир должен быть подан в гротесковом виде; во-вторых, сделать спектакль не только танцевальным, но и драматически осмысленным, для чего общее руководство постановкой поручено не балетмейстеру, а режиссеру, что <...> является первым опытом в балетных постановках театра». Постановщики писали о хореографии: «Мы не выдаем найденные хореографические формы за новую систему балетной техники: классическая система балета, имеющая двухсотлетнюю давность, до сих пор, как таковая, не превзойденная, не может быть одним росчерком пера уничтожена и заменена несколькими упорными общеинтересными мыслями, возможно, заключающимися в нашей коллективной постановке. Мы не хотели выдавать нашей работы ни за образец советского балета, ни за решение проблемы современной хореографии, а только подготовляли переход через современную тематику к советской. Трудность звучания и ритмов музыки для актеров... сложность изобретения движения и техники их выполнения <...> — вот трудности, стоявшие на нашем пути. Резкое различие между танцевальными движениями пролетариата и буржуазии, определившееся в результате наших исканий и выразившееся в том, что пролетарская часть строится изнутри (эмоционально), т. е. не имеет заранее готового формального построения и состоит в демонстрации здоровья, силы, бодрости, радости и т. п. (причем техника наших танцев не предусматривается заранее, а определяется самим танцем), а буржуазная часть строится из предположения, что буржуазия, устремляясь к развитию балетных форм, омолаживается через посредство классических традиций и техники, используя при этом салонные танцы (фокстрот, блэкботом, тустеп, чарльстон и др.) — вот сущность хореографии балета».
Премьера балета состоялась 26 (по другим данным — 27) октября 1930 года и, несмотря на успех у публики, вызвала бурную дискуссию. Музыку балета сочли нетанцевальной, отмечали пестроту хореографии, обвиняли в «протаскивании» чуждого народу буржуазного стиля. Тем не менее, вскоре «Золотой век» был поставлен в Киеве и Одессе. Сценическая судьба его оказалась недолгой, но много лет спустя балет с новым сценарием (И. Гликмана) был поставлен в Москве, в Большом театре.
Сюжет (изложен по буклету 1930 года)
Индустриальная выставка в капиталистическом городе. В мюзик-холле идет праздничное представление. Торжественно поднимается группа фашистов, перед которой расстилается ковер. Скромно появляется советская футбольная команда, приглашенная рабочими организациями. Ее приход вызывает недовольство фашистов. Публика рассматривает экспонаты выставки рекламы. Происходит состязание между Негром и Белым-фашистом. Фашисты подкупают судью, и победителем объявляется Белый, почти теряющий сознание от напора противника.
Местные рабочие возмущены. Они прорываются на ринг, полиция их оттесняет. Местная комсомолка дает судье пощечину.
Зал в мюзик-холле. Молодые фашисты танцуют фокстрот. Входит Директор выставки в сопровождении Полицмейстера и секретарей. Все нетерпеливо ожидают появления Дивы. Она входит в зал, вызывая всеобщий восторг. В сопровождении местных рабочих приходит советская команда. Ее капитан нравится Диве, которая пытается обворожить его и приглашает на танец. Отказ капитана вызывает возмущение публики. Дива демонстративно танцует эротический танец со своим партнером. Капитан футбольной команды обращает на себя внимание Директора выставки ловкостью и пластичностью. Директор задумывает привлечь его на рекламно-агитационный танец, который должен продемонстрировать мирное единение классов. Выносят плакат, возвещающий о совместном танце советского футболиста и Дивы. Она подносит капитану команды бокал с предложением выпить за здоровье фашистов, но он отказывается. Возмущенные фашисты кидаются на него, он, защищаясь, подымает футбольный мяч. Приняв его за бомбу, все бросаются на пол. Оставив мяч у головы лежащего на полу Директора, капитан с товарищами уходит. Фашисты видят свою ошибку и продолжают танцы.
Негр, капитан команды и советская Комсомолка прогуливаются по городу. За ними следят сыщики, которым удается подсунуть в карман капитана фальшивки. Всех арестовывают. Негр бежит, увлекая за собой Комсомолку. За ними гонятся полицейские.
На рабочем стадионе выступают пионеры, рабочие-спортсмены. Торжественно выходит советская команда. Начинается футбольный матч.
Фашисты в мюзик-холле проводят время за картами, разгораются страсти.
На стадионе идет выступление западной Комсомолки с четырьмя спортсменами.
На улице полицейские гонятся за Негром и советской Комсомолкой, бегущими на стадион. Рабочие защищают их. Полиция вынуждена прекратить погоню.
В мюзик-холле идет праздник «золотого века». Фашист, переодевшийся в форму капитана советской команды, вместе с Дивой демонстрирует в танце «мирное сотрудничество». Их выступление перерастает в массовый танец.
Рабочие освобождают политических заключенных из тюрьмы и окружают мюзик-холл. Западная комсомолка разоблачает фашиста, игравшего роль советского капитана. Публика в панике. Рабочие и советская команда объединяются в танце солидарности.
Музыка
«Золотой век» — попытка создания нового по стилю хореографического спектакля с агитационным содержанием. Как писал дирижер спектакля А. Гаук, «Музыка... глубоко театральна и вместе с тем она несет в себе элементы симфонизма. Театральна она потому, что, несмотря на слабость либретто, <...> она сама, внутри себя развертывает подлинно театральное действие и сюжет, <...> она распадается на два борющихся между собой плана: изображение буржуазного Запада с несомненным ироническим отношением к изображаемому, с одной стороны, и бодрый, наполненный жизненной энергией рабоче-спортивный мир — с другой. Противопоставление и борьба двух основных элементов, из которых каждый внутри себя имеет совершенно ясно очерченную линию напряжения и внутреннего содержания, делает музыку <...> симфонической».
Широкую известность на концертной эстраде приобрел «Таити-трот» — вступление к III акту. В других танцах использованы ритмы польки, канкана, чечетки.
Л. Михеева
Спектакль создавался в непростое для отечественного балета время. Конец нэпа в стране ознаменовался резкими нападками так называемых пролетарских организаций на репертуар бывших императорских театров, их на время лишили даже звания «академических», приравняв их к прочим государственным. Главное требование: «Даешь советский балет»! Объявили конкурс на лучшее балетное либретто на советскую тему. Победителя не нашли, лучшим было признано сочинение кинорежиссера Александра Ивановского «Динамиада» («Золотой век»), но оно потребовало значительных переделок. Оригинал не сохранился, но и то, что было напечатано в буклете к премьере, пестрело такими литературными перлами: «Бойсы (мальчики) прислуживают в динамическом беге» или «Дива исполняет танец, успех которого зиждется на преклонении западной буржуазии перед властной женской натурой, использующей свое очарование с целью политических интриг и шантажа». Впрочем, над «литературной» основой поработал и художественно-политический совет балета театра. В вышеупомянутом буклете этот орган так обозначил свою работу: «Во-первых, — ополитизировать спектакль, заострив и уточнив в нем борьбу двух миров, причем западный буржуазный мир должен быть подан в гротесковом виде; во-вторых, сделать спектакль не только танцевальным, но и драматически осмысленным. Для чего общее руководство постановкой было поручено не балетмейстеру, а режиссеру, что является первым опытом в балетных постановках театра». И далее: «„Золотой век" укреплял позиции театра в борьбе с засильем уже обветшалого классического репертуара».
Конечно, в реальности 18 представлений социально-политического обозрения-ревю не смогло заменить «обветшалый» классический репертуар. Новый балет ругали за приспособленчество и вульгаризаторство, за увлечение мюзик-холлом. Отмечали отдельные танцевальные находки начинающих хореографов Василия Вайнонена и Леонида Якобсона. Последнему особенно удался спортивно-акробатический квинтет. Комсомолку поднимали и перебрасывали то в вертикальном, то в горизонтальном положении. Поднятая над головами двух партнеров, девушка переворачивалась в воздухе и приземлялась на руки двух других танцовщиков. Впечатляла и своеобразная «Лупа времени»: на спортивном празднике второго акта быстрые движение танцоров внезапно обрывались, чтобы продолжиться в нарочито замедленном темпе (аналог киноприема «рапид»). Запомнились отдельные яркие номера в исполнении талантливых артистов — Елены Люком и Ольги Иордан (Дива), Бориса Шаврова и Леонида Лавровского (Партнер-фашист), Андрея Лопухова (Начальник команды), Ольги Мунгаловой и совсем юной Галины Улановой (Западная комсомолка).
Но самое главное: в «Золотом веке» прозвучала превосходная музыка Дмитрия Шостаковича — первое обращение композитора к хореографическому театру.
Дирижер спектакля Александр Гаук писал: «Шостакович является композитором, продолжающим основную линию музыкального начала в балете (Делиб, Чайковский, Глазунов, Стравинский). Музыка балета распадается на два борющихся между собой плана: изображение буржуазного Запада, с несомненным ироническим отношением к изображаемому, и бодрый, наполненный жизненной энергией рабоче-спортивный мир. Противопоставление и борьба двух основных элементов делают музыку „Золотого века" симфонической».
Критика отмечала ритмическое богатство и мастерство ослепительной инструментовки партитуры. Выделяли симфоническое адажио с солирующим саксофоном, фугу третьего акта и, конечно, фокстроты, танго, ритмически изощренную чечетку. Это внушало надежду, что постановка 1930 года не будет для «Золотого века» последней. Однако, ждать пришлось более полувека.
* * *
Инициатива нового сценического прочтения балета исходила от балетмейстера Юрия Григоровича. Им вместе с музыковедом Исааком Гликманом — одним из ближайших друзей покойного композитора — было сочинено совершенно новое либретто спектакля с прежним названием «Золотой век». Премьера балета в 3 актах, 10 картинах состоялась 14 октября 1982 года в московском Большом театре. Действие происходит в конце 1920-х годов в приморском городке. Две противоборствующие силы — молодые рыбаки во главе с Борисом и посетители нэпмановского ресторана «Золотой век». В нем на танцевальной эстраде выступает некий месье Жак со своей партнершей Ритой. Случайное знакомство Риты с Борисом перерастает в настоящее чувство. Ревность и классовая ненависть Жака к сопернику усиливалась тем, что по ночам элегантный месье превращается в Яшку — главаря местных бандитов и грабителей. Его ночная подручная Люська отчаянно ревнует «шефа», но в драке погибает от ножа любимого. Борис с друзьями разоблачают бандитов и высвобождают Риту из чуждого окружения. Жизнерадостный финал, в котором будущее счастье влюбленной пары оттеняет крушение последних обломков нэпмановской жизни.
Надо признать, что новый сюжет пришелся впору старой музыке, дополненной в лирических сценах медленными частями из двух фортепианных концертов Шостаковича. В отличие от спектакля 1930 года главные герои обрели танцевальную и артистическую образность. Гедиминас Таранда трактовал Яшку как незаурядную личность во всех своих разноплановых проявлениях. Неизбежный «отзвук» прежних ролей (от Жизели до Анастасии из «Ивана Грозного») придавал Наталье Бессмертновой в роли Риты столь необходимую образу многомерность. Зритель мог домысливать прежнюю биографию танцовщицы, волею судьбы оказавшейся на ресторанных подмостках. Танец Ирека Мухамедова (Борис) был мужественен и напорист. К столетнему юбилею Шостаковича в 2006 году хореграф обновил балет, сократив его до двух актов.
Этот юбилей побудил и Мариинский театр попытаться сделать свой вариант «Золотого века». Написать новое либретто взялся Константин Учитель. Общая идея была любопытной: представим, что некая советская футбольная команда 75 лет тому назад ездила в западную страну. Там с нашими игроками происходили некоторые события и романтические истории. Затем окончательно опустился железный занавес, прошла война, а затем все изменилось, и ветераны приезжают в ту же страну на встречу со старыми друзьями. Увы, им, по скромным подсчетам, должно быть более 90 лет!? Конечно, былые воспоминания незабываемы, и в балете престарелые ветераны имеют молодых «дублеров». И все же добрую половину первого акта ветераны пешком бродят по сцене, а бывшая любовь героя в конце того же акта теряет сознание и почти до конца трехактного спектакля лежит под натуральной капельницей. Даже в воспоминаниях молодым героям отведен один дуэт (в оригинальной музыке Шостаковича не было предусмотрено лирических сцен). В третьем акте сцены трагических воспоминаний героев о войне лишь утяжеляют спектакль, до той поры выглядевший лишь милым, но скучноватым воспоминанием стариков о временах далекой юности. Спектакль немецкого хореографа Ноа Д. Гелбера прошел два раза в Петербурге и один раз на гастролях в Лондоне и, как говорится, канул в лету.
А задорная музыка двадцатитрехлетнего Шостаковича по-прежнему дразнит новые поколения балетмейстеров...
А. Деген, И. Ступников
