Этот спектакль Кирилла Серебренникова [1] на сцене Парижской оперы ждали как главную премьеру осени. Вагнериана режиссёра началась в 2021 году с «Парсифаля» на сцене Венской оперы, поставленного в духе Варлаама Шаламова [2] и срывающего декоративный флёр с вагнеровской мистерии.
Это событие стало ещё одной иллюстрацией того, что большинство деятелей русской культуры осознают себя носителями этой самой культуры, лишь оказавшись в чужеродной среде. Если русскую классику («Золотой петушок» в Большом театре, 2011) Серебренников ставил и как карикатурно-карнавальный балаган, и как бродвейский лубок одновременно, то вагнеровскую мистерию на главной оперной сцене мира режиссер ставит уже как русский художник до мозга костей, который хоть и находится в непростых финансовых отношениях с властями и спонсорами, но никогда не подстраивается под официальную конъюнктуру — будь то конъюнктура условного Запада или необозримого Востока.
Многие ждали от «Лоэнгрина» К. Серебренникова откровения на актуальную международную повестку, но в предпремьерных интервью режиссёр прямо заявил, что в спектакле не будет прямых параллелей ни с трагическими событиями на Украине, ни с известными событиями вокруг ЧВК «Вагнер», и, к разочарованию любителей бульварно-жёлто-жареного, слово своё сдержал.
Сюжет вагнеровской истории о серебряном рыцаре Лоэнгрине [3], который приходит на помощь Эльзе, обвиняемой в убийстве брата, разворачивается на фоне военного противостояния Брабанта и пассионарной части южносибирских ханты-мансийских племён, образовавших в 1001 году Венгерское (мадьярское) королевство. Именно военное противостояние становится фундаментом режиссёрской концепции К. Серебренникова, который показывает известную историю глазами главной героини, сошедшей с ума в результате потери на войне брата. И здесь мы видим не раздвоение, а растроение личности, поскольку роль Эльзы исполняют сразу три актрисы, изображающие три её женских начала: детское начало сестры, сексуальное начало любовницы и нереализованное материнское начало — в яркой вокальной интерпретации Йоханни ван Оострём.
Визуально эта «система тройников» отвлекает от привычных сюжетных ходов: ведь спаситель Лоэнгрин (блистательная работа Петра Бечалы) является плодом воображения девушки, находящейся под присмотром психиатров. В этой драматургии сложная роль отведена милитаристу Тельрамунду в роскошном исполнении Вольфганга Коха и его жене Ортруде, монструозная мощь которой воплощается в грандиозном вокале Нины Стемме [4]. Режиссёр делит II акт на две картины, помещая сцену Ортруды и Тельрамунда в их частные апартаменты, в отдельном кабинете которых под наблюдением медсестёр находится Эльза, а сцену свадебного шествия — в разделённом на три части ангаре: в первом отсеке мужской хор изображает здоровых заряженных на победу солдат в камуфляже, во втором – на больничных койках мы видим раненых в синих больничных робах, которых приходит навестить под фотокамеры король Генрих (прекрасная работа с вокалом и ролью Тарека Назми), а в пустом третьем отсеке — смотритель морга проверяет холодильные камеры с телами погибших.
Под музыку и хор свадебного шествия на сцене появляются женщины: наивно радостные в первом отсеке, с улыбками сквозь слёзы во втором отсеке, и в безысходном чёрном трауре с портретами погибших в отсеке третьем. Три ипостаси существования мужчин на войне и здесь показаны глазами женщин — женщин, о сиротливо-вдовьих судьбах которых те, кто развязывают войны, не думают никогда. И это в корне феминистское высказывание идёт в тотальный разрез с идеологией всего творчества Р. Вагнера, в котором женщина — это даже не вдохновляющая муза, а обслуга — обслуга и художника-гения, и очарованного рыцаря, и разочарованного моряка, и служителя кровавой чаши, и героически невоспитанного хама без страха и упрёка, убивающего налево и направо стариков и рептилий и т. д. (нужное подчеркнуть).
Таким образом, спектакль К. Серебренникова не некое абстрактное антивоенное высказывание «за мир во всём мире», но лишенное политической подоплеки высказывание за жизнь в самом простом и естественном её проявлении — в праве женщины на живого любимого мужчину. Такого освещения антивоенная тема, насколько я помню, на оперной сцене не получала никогда [5].
И в этой связи спектакль К. Серебренникова — это настоящий анти-Вагнер, это вызов всей современной этике коммерческой целесообразности, из-за которой начинаются все войны и на которой все войны держатся. Режиссёр словно напоминает, что у войны не женское лицо, но у её последствий всегда женские глаза — глаза, почерневшие от горя. Такое смещение ракурса превращает парижского «Лоэнгрина» в парадоксально анти-вагнеровский спектакль в самом широком смысле этого слова: ведь у Р. Вагнера Лоэнгрин приходит в Брабант и становится мужем Эльзы в том числе и для того, чтобы забрать на войну молодых и крепких мужчин, и это явное противоречие, заложенное в либретто Вагнера, становится краеугольным камнем новой концепции.
Неудивительно, что недалекая критика и совсем уж не близкие к опере блогеры это четкое и внятное высказывание режиссера рассмотреть так и не смогли. Серебренников жестко и рискованно вскрывает бесчеловечный характер не только военного противостояния вообще (в искусстве эта тема не нова), но бесчеловечную, мизогинную природу конкретного вагнеровского произведения. Вершиной этого разоблачения становится вступление к III акту, во время которого мы видим видео-реплику на знаменитую вертолетную атаку под музыку «Полета валькирий» из фильма Ф. Ф. Копполы «Апокалипсис сегодня» (1979).
Но кроме отмеченных выше особенностей, парижский «Лоэнгрин» отличается феноменальной музыкальностью как кинокадров, использованных для её оформления, так и театральных мизансцен: здесь нет ни одного движения, ни одной мизансцены, ни одной смены позиций, поз и декораций, не согласованных с мелодией и ритмом партитуры: это настоящий музыкальный спектакль с внятной драматургией и комфортными условиями для певцов и хора.
К моменту написания данной рецензии в парижской прессе уже вышло несколько репортажей, в которых критики в неприлично восторженных эпитетах описывают музыкальную сторону спектакля под управлением маэстро Александра Содди. Даже с учётом того, что парижская публика не избалована безупречными исполнениями музыки Вагнера, это было выдающееся, экстраординарное звучание.
Объёмность, собранность, большое количество тончайших акцентов и нюансов, сложные динамические комбинации в ансамблях солистов с хором, — всё было на высочайшем уровне. В спектакле Парижской оперы собрался едва ли не эталонный состав для исполнения этого материала, и, даже если вам не близка физиологически-антивоенная природа предложенного сценического прочтения (о том, чем заканчивается спектакль, я говорить не буду: финал многогранен и ужасен), уже только из-за фантастического звучания, которое не всегда и в Вене-то услышишь, обязательно стоит посетить представление нового «Лоэнгрина» в Париже [6].
Известно, что Рихарду Вагнеру в Париже не везло: здесь он влачил нищенское существование, переписывая ноты, зарабатывая критическими разборами и пасквилями и пытаясь писать даже романсы, чтобы прокормиться. Здесь жил и процветал его заклятый друг Мейербер, здесь провалился его «Тангейзер», и сегодня здесь же его «Лоэнгрин» (напомним, любимая опера А. Гитлера, который мнил себя серебряным рыцарем — спасителем Германии) представлена не только как антивоенный, но и как анти-вагнеровский манифест.
Примечания:
1) Кирилл Серебренников покинул Россию весной 2022 года после того, как из средств российского предпринимателя Романа Абрамовича был уплачен штраф по приговору суда в размере 129 млн рублей и с режиссёра была снята судимость. В начале 2023 года в планах Большого театра было возвращение в репертуар балета И. Демуцкого «Герой нашего времени» на либретто К. Серебренникова (2015). Несмотря на то, что официальных претензий у правоохранительных органов РФ к режиссёру нет, аллергическая реакция части публики и критики на свойственный режиссёру стиль скандального натурализма воспринимается многими наблюдателями в политическом контексте, хотя подобные оценки не имеют под собой серьёзных оснований. В 2022 немецкий профильный журнал Opernwelt назвал К. Серебренникова «Режиссёром года» в области музыкального театра за постановки опер «Нос» в Баварской опере и «Вольный стрелок» в Амстердаме.
2) Варлаам Тихонович Шаламов — русский советский прозаик и поэт, автор цикла рассказов и очерков «Колымские рассказы» о жизни заключённых советских исправительно-трудовых лагерей в 1930—1950 гг. Магистральным смыслом нового прочтения вагнеровского «Парсифаля», создававшегося в течение двух лет с 2019 по 2021, стала идея анти-догмы, стремление уйти от идеологических штампов и показать мир религиозных фанатиков как тюремное сообщество заключённых. В спектакле также использована сложная система двойников и неожиданных акцентов, не принятых большинством публики и критики, но об этом — в отдельной рецензии на спектакль.
3) Лоэнгрин (в романе Вольфрама фон Эшенбаха «Персиваль» 1210 – Лоэрангрин, этимология имени запутана) – мифический персонаж комплекса саг о рыцарях короля Артура, сын Парсифаля. Историческая локализация событий саги – Брабант (современные Нидерланды) X век н.э.
4) Похожий сюжетный ход был использован в спектакле Алвиса Херманиса «Парсифаль» на сцене Венской оперы 2017.
5) Здесь стоило бы отметить оперу Кирилла Молчанова «А зори здесь тихие…» по повести Бориса Васильева, но героический пафос оперы, выраженный в монологе Риты Осяниной «Нас не надо жалеть», не имеет прямой антивоенной направленности, которая не совместима с героическим пафосом и всегда трагична по своей природе. Намёк на феминистский подтекст антивоенной темы из смежных жанров можно рассмотреть в последнем фильме Леонида Быкова «Аты-баты, шли солдаты» (1977) (реплика героини Елены Шаниной – «…потому что вас убивают…»).
6) Клуб «Девятая ложа» организует поездку на спектакль 27 октября. О программе можно узнать, подписавшись на канал клуба.
Фото: Charles Duprat / OnP
У жанра аниме огромное количество поклонников по всему миру, в том числе и в России. Смотреть аниме 2024 года можно абсолютно бесплатно и без регистрации, на сайте вы найдете наиболее полную подборку новинок.
