«Свадьба Фигаро» Моцарта в Венской государственной опере
В марте 2023 года исполнилось 250 лет со дня рукоположения (посвящения в духовный сан) удивительного человека — либреттиста, афериста, пропагандиста оперы, педагога, тонкого знатока психологии, художника и повесы Эммануэля Коленьяно, известного любителям музыкального театра под именем Лоренцо да Понте (1749–1848). «Трилогия Да Понте» — три оперы В.-А. Моцарта, написанные великим композитором на либретто да Понте, — обязательный комплект в послужном списке любого уважающего себя деятеля оперного театра, будь то дирижёр, режиссёр или интендант. Не стал исключением и альянс Венской оперы в лице интенданта Богдана Рошчича с режиссёром Барри Коски и дирижёром Филиппом Жорданом.
Главный хит трилогии — «Дон Жуан» — был поставлен Б. Коски и Ф. Жорданом в 2021 году, и оперная публика тут же раскололась: слишком молодёжный ансамбль, слишком яркая актёрская игра, слишком стильные костюмы, слишком идеальные голоса, слишком феноменальная оркестровая интерпретация. Одним словом, используя известный оксюморон, настолько хорошо, что аж противно: ни покритиковать, ни покапризничать.
Это был идеальный моцартовский спектакль с мощнейшим акцентом на талантливых молодых исполнителях, и неудивительно, что старые (во всех смыслах) персонажи в зрительном зале были обескуражены тем, что никто не учёл их ожиданий. Проплаченная критика — от авторов, публикующихся в центральных австрийских газетах, до претенциозных оперных блогеров — разнесли представление в пух и перья каждый по своей причине [1], но даже эти одарённые профессиональной беспринципностью господа не смогли закрыть уши и вынуждены признать экстраординарное звучание оркестра под управлением маэстро Жордана.
И вот в марте 2023 года пришёл черёд «Свадьбы Фигаро». Барри Коски снова сделал беспроигрышную ставку на артистически убедительную и вокально безупречную молодёжь, которая создала искромётный по драматической прелести ансамбль под чутким руководством маэстро Жордана, выступившего в этой постановке не только в качестве дирижёра, но и в качестве диалогового клавесиниста.
Поскольку исполнительница партии Сюзанны китайская сопрано Йинг Фанг не смогла из-за болезни связок принять полноценное участие в премьерной серии показов, её дублировала российская сопрано Мария Назарова. Первые спектакли российская певица озвучивала свою китайскую коллегу из оркестровой ямы, а после, подготовив в рекордные сроки партию и роль, сама вышла на сцену. С этим невероятно стрессовым испытанием М. Назарова справилась играючи.
Обладая серьёзной профессиональной подготовкой [2], М. Назарова использует драматическое богатство своего голоса для создания эмоционально объёмного образа. Её Сюзанна — это своеобразное alter ego Фигаро: она самодостаточно умна, хитра и независима в оценках и суждениях. Перед нами не служанка, но равноправный игрок в лабиринте желаний, совпадений, печалей и интриг. В дополнение к этому режиссёрскому решению певица наделяет образ Сюзанны личными, невероятно наивными и трепетными интонациями, и в этой активной защитнице собственных семейных интересов мы вдруг видим наивного ребёнка, который, несмотря на все жестокости окружающего мира, категорически отказывается взрослеть. Абсолютно фантастическое прочтение!
Во второй серии показов на сцену уже вышла Йинг Фанг. Искромётная игра певицы и тёплый шелковистый тембр её голоса невероятно контрастировали с предложенной режиссёром концепцией, так как Сюзанна у Б. Коски — это женщина-тигрица, не щадящая никого на своём пути, но до времени знающая своё место. Китайская певица прекрасно вписалась в режиссёрскую концепцию, создав при этом оригинальный, далёкий от трафаретной однозначности образ.
Вторым по значению персонажем в новой постановке является образ Графини Альмавива. У Моцарта и Да Понте эта молодая, но опытная женщина является заложницей собственного достоинства и неизбежности угасания, и неслучайно Графиня из «Свадьбы Фигаро» получит отражение в образе Фельдмаршальши из «Кавалера розы» Р. Штрауса – Г. фон Гофмансталя (1910): обе женщины понимают, что больше не нужны своим мужьям, и в надежде сохранить самооценку оказываются в объятия незрелых юнцов.
Исполнительница этой партии, немецкая сопрано Ханна-Элизабет Мюллер, обладает совершенной вокальной техникой и подаёт каждую реплику как осознанное и одновременно эмоционально окрашенное высказывание. Это не протест и не смирение, да и финального прощения неверного мужа тут тоже никакого нет: этой Графине хватает мудрости [3], чтобы осознать абсолютную бесполезность ритуального раскаяния её супруга на публике. И когда в финальной сцене вместо белоснежного свадебного наряда Х.-Э. Мюллер появляется в элегантном чёрном платье, перед нами возникает величественно траурный монумент женщине, лишённой радости материнства и униженно раздавленной этой своей никчёмностью. В исполненной достоинства снисходительности Графини по отношению к своему мужу беззвучным откровением сияет до боли простая бытовая истина и вечный ответ на все незаданные вопросы: ведь и у Моцарта, и у Лоренцо да Понте, и у самого Господа Бога, если вдумчиво приглядеться, — все мужики козлы (как в хорошем, так и в привычном смысле этого слова).
Впервые на моей памяти в новом спектакле исчерпывающе раскрыта загадочная тема Барбарины [4]: у Барри Коски этот образ становится символом женского начала, измученного сексуальными домогательствами. Продолжительная пауза перед каватиной «L'ho perduto» в спектакле Б. Коски заполняется вкрадчиво-похотливыми голосами мужчин, разыскивающих Барбарину с понятно какой целью. Если в исполнении австрийской сопрано Марианны Кутровац этот персонаж выглядит беспомощной игрушкой в объятиях собственной же безотказной природы, победить которую бедная девушка не в состоянии, то шведская сопрано Иоханна Валльрот предлагает глубоко трагическое прочтение: божественной красоты каватину певица исполняет сидя с широко расставленными в стороны прямыми ногами, напоминая брошенную сломанную куклу.
Ещё одной удачей спектакля стало выступление в партии Керубино молодой австрийской сопрано Патрисии Нольц: красивый тембр, великолепная вокальная техника и тонкое чувство комического создают незабываемый образ. Не менее яркой и запоминающейся получилась партия Марцелины в исполнении немецкой меццо Стефани Хаутзиль.
Выпускник зальцбургского «Моцартеума» итальянский (южно-тирольский) баритон Андре Шуэн в образе Графа Альмавивы создаёт психологически пластическую сатиру на человека, не знающего слова «нет». Тембр у певца изумителен, вокальное мастерство завораживает, актёрская харизма позволяет балансировать на грани хорошего вкуса и вульгарного китча, никогда не срываясь в крайности. Это одна из самых сложных ролей в драматическом репертуаре, и А. Шуэн предлагает безусловно убедительное прочтение. Финальное раскаяние этого Графа сыграно филигранно.
Другой выпускник «Моцартеума» молодой и многогранно одарённый словацкий бас-баритон Петер Келльнер в партии Фигаро легко извлекает из своего удивительно богатого голоса необходимые вокальные краски для создания живого и запоминающегося образа. Артистическое мастерство восхищает.
Хороши были Джош Лоуэлл в партии Дона Базилио и Андреа Джованни в роли Дона Курцио. Хор бесподобен, оркестр покорял кружевной элегантностью звучания и прелестью прозрачной простоты интерпретации. Возможно, именно за эту виртуозную простоту и критикуют маэстро Филиппа Жордана столичные снобы?
Партитура Моцарта выглядит у Ф. Жордана прочной звуковой паутиной, на которой, как на наклонном планшете финальной сцены в оригинальном оформлении Руфуса Дидвишуса [6], разворачивается психологическая интрига. Образно говоря, Моцарт в этой интерпретации — это интриган, притворяющийся простачком. Маэстро Жордану удаётся высветить зазор между кажущейся невесомостью и трагической глубиной моцартовской музыки, и мы понимаем, что перед нами хоть и вызывающий слёзы сострадания и восторга, но всё ещё оперный театр — нереальная реальность, в котором главная ценность — художественное мастерство певцов.
Именно поэтому на сцене столь молодой и столь яркий ансамбль, выкладывающийся на академической сцене на триста процентов, как выкладываются ребята в шоу на Бродвее, и именно поэтому этому Моцарту, которого можно услышать и увидеть сегодня на сцене Венской оперы, как и музыкальному руководителю этого театра, сегодня нет в мире равных. Но, увы: сегодня принято восхвалять посредственность.
Мы слышим и читаем беспрецедентные в своей бессовестности славословия в адрес посредственных дирижёров непонятной гражданской ориентации, за которыми стоят бешеные (и весьма токсичные) деньги, которые в свою очередь являются единственным основанием для приглашения этих деятелей в концертные залы Европы. Мы видим на книжных полках книги, посвящённые вечно начинающим и почему-то бескрайне обидчивым на критику режиссёрам, главным достоинством которых является умение налаживать связи при совершенно наплевательском отношении к последствиям их экспериментов для музыкального наследия. Мы по-прежнему видим недопустимое количество давно вышедших в тираж певцов и певиц, появление которых на столичных оперных подмостках дискредитирует оперу как искусство и демотивирует молодых артистов. И когда каким-то невообразимым чудом на короткий промежуток времени на оперном небосклоне так удачно сходятся звёзды, как они сошлись сегодня в Венской опере, музыкальная журналистика, обслуживающая культ посредственности, начинает снисходительно морщиться и выражать ничем не обоснованное недовольство, ничего, кроме стыда за профессию, не вызывающее.
Маэстро Филипп Джордан, контракт с которым будет завершён в июне 2025 года, кроме музыкального руководства спектаклями текущего репертуара («Тристан и Изольда», «Саломея», «Нюрнбергские мейстерзингеры», «Дон Жуан» и «Свадьба Фигаро»), выпустит в будущем сезоне совместно с режиссёром Барри Коски последнюю часть трилогии Да Понте «Così fan tutte», премьера которой назначена на 16 июня 2024 года. И пока в главном оперном театре мира работает главный оркестр мира под управлением лучшего на сегодняшний день оперного дирижёра мира, Вена остаётся недосягаемой оперной столицей мира. Во всяком случае до июня 2025 года.
Примечания:
1) Главной претензией к музыкальной части нового спектакля был отказ маэстро Жордана от программной декларации своего понимания трилогии, причём не отметить выдающееся звучание оркестра критики всё-таки не осмелились. Спектакль можно увидеть и услышать 14, 17 и 20 января 2024 года.
2) Мария Назарова окончила Московскую Академию театрального искусства и аспирантуру зальцбургского Международного университета музыки и театрального искусства «Моцартеум».
3) И хотя в тексте Да Понте речь идёт о «покорности», финальную фразу Графини «Più docile io sono» (я более покорна) переводят все по-разному: «я не могу гневаться», «я мудрее», «я великодушнее» и т.п.
4) На драматургическую сложность моцартовской «Свадьбы Фигаро» и на перечень номеров партитуры, остающихся за рамками внимания абсолютного большинства постановщиков этой оперы, я указывал в своём разборе мюнхенского спектакля Кристофа Лоя (2017).
5) Р. Дидвишус известен москвичам как оформитель балета «Орландо» в Большом театре (2021).
Фотографии с сайта Венской оперы
Скачивайте и слушайте музыку любых жанров и направлений на сайте https://krolik.biz/. Бесплатно и без регистрации вам будет доступен огромный выбор файлов в формате mp3.
