24 февраля Джон Ноймайер отметил своё восьмидесятилетие гала-представлением «Мир Джона Ноймайера». В открывающей речи Петер Ченчер, бургомистр Гамбурга, напомнил о том, что балетмейстер c 2007 года является почётным гражданином этого вольного ганзейского города и тем самым четвёртым деятелем искусства, удостоенным этой чести (наряду с Иоганнесом Брамсом, Зигфридом Ленцем и Идой Эре).
Джон Ноймайер появился на сцене, назвал себя и выслушал, как из зала ему стоя спели «С днём рождения тебя», коротко представил концепцию представления, а затем оставил на сцене своего хореографического двойника (Ллойд Риггинс), который, согласно излюбленному приёму юбиляра, включался в танцевальное происходящее. Комментарии на английском продолжали звучать «за кадром», не учитывая перерывы на аплодисменты.
В первом отделении Ноймайер скомпоновал номера в соответствии с наиболее важными событиями своей биографии: детство в США, танец, впервые увиденный в кино («Бернстайн-танцы», «Давайте потанцуем?»); далее первые пуанты, годы обучения балету, важность классики — французской и русской балетной традиции («Щелкунчик»); начало карьеры в Чикаго и значительность античных тем («Орфей», «Орфей и Эвридика», «Сильвия»); основание Гамбургской балетной школы («Мечта Джона» — номер Федерального молодежного балета). В завершение были показаны фрагменты из «Страстей по Матфею» («Смилуйся, Боже, слёз моих ради!») и «Рожденственской оратории I-VI» — так Ноймайер акцентирует своё видение балетного искусства, метафизическую, духовную направленность своего творчества, адресованного, в первую очередь, Богу.
Второе отделение состояло из любовных па-де-де: любовь движет не только «солнце и светила», но и хореографией Джона Ноймайера. Сперва последовали биографические сюжеты.
Растрёпанная Ромола (Хитер Огден) кое-как усадила сошедшего с ума Вацлава (Гийом Коте) на саночки на фоне сверкающего круга, выполненного по мотивам рисунков Нижинского. На фотографиях из дома Ноймайра видно, что он скупил, по-видимому, все рисунки своего кумира, так по-разному оцениваемые психиатрами и людьми искусства.
Далее мы пронаблюдали за поединком между Дузе (Алессандра Ферри) и Габриэле Д`Аннунцио (Карен Азятан) под музыку Бенджамина Бриттена: Дузе сидит на кушетке в незабываемой позе — широко расставив ноги, пока д’Анну́нцио в стрингах позирует перед объёктивами фотокамер. Артистка проигрывает писателю: в конце он без особого уважения бросает ей на колени розу.
Затем Ноймайер отдал честь Шекспиру как надёжному источнику сюжетов и смыслов. Андреас Каас и Ида Преториус встретились под балконом в «Ромео и Джульетте»: здесь балетмейстер особенно подчёркивает, насколько молоды эти персонажи, что для них всё происходит впервые.
Последовал длящийся момент наибольшей интимной близости между Отелло (Джейсон Рейли) и Дездемоной (Алисия Аматриан) — пластическая сцена на музыку Арво Пярта, будто буквально иллюстрирующая строчку: «Она меня за муки полюбила,/А я ее — за состраданье к ним». Хотя полуобнаженный Рейли и двигался замедленно, играя мускулами и татуировками, всё-таки поразительно, насколько неэротичны балеты Ноймайера, несмотря на любовные сюжеты.
О роли русской литературы в творчестве Ноймайера напомнил эпизод из «Анны Карениной». Удивительно, как засверкал образ главной героини, когда в её роли выступила Ольга Смирнова — насколько она гибче, эффектнее, элегантнее менее выразительной Анны Лаудере, танцевавшей мировую премьеру.
Анна Лаудере стала такой же блёклой Маргаритой, какой была Анной, во фрагменте из «Дамы с камелиями» в паре с Эдвином Ревазовым.
Потом подошла очередь «Опуса 100 — для Мориса», поставленного к семидесятилетнему юбилею Мориса Бежара — то ли о крепкой мужской дружбе, то ли о превратностях гомосексуальных отношений (Александр Рябко и Иван Урбан). По сравнению с мужским дуэтом Мореля и Сен-Лу, раскованнее и сложнее поставленным Бежаром в балете «Пруст, или Перебои сердца», здесь ощутимо не хватает эротической откровенности, энергии и напряжения, красоты и скрытого трагизма.
Завершил представление фрагмент из «Третьей симфонии Малера»: для себя можно было понять, почему специалисты так высоко оценивают абстрактные балеты Ноймайера на музыку этого венского композитора. В исполнении Сильвии Аццони и Карстена Юнга любовь как понятие достигла высшей степени отвлечённости.
В конце Ноймайер появился среди грандиозного геометрического построения в финале «Третьей симфонии», потом остался на сцене совершенно один и уже в самом конце принял позу из своего балета.
Деньги, вырученные от продажи более дорогих, чем обычно, билетов, пойдут в «Фонд Джона Ноймайера»: его целью является организация музея и научно-исследовательского центра на базе коллекции балетмейстера, включающей в себя 50 000 тысяч предметов, создававшихся, начиная с XVI века. Пока Ноймайер держит коллекцию в непосредственной близости от себя как источник идей и вдохновения, но всё же хочет сделать её открытой для широкой публики. Будем надеяться, что вскоре город получит интереснейший музей.
Гамбургский контракт Ноймайера заключен до 2023 года. К этому времени он будет руководить здесь балетом уже 50 лет — дольше, чем кто-либо в мире.
Автор фото — Kiran West
Партнер Belcanto.ru — Театральное бюро путешествий «Бинокль» — предлагает поклонникам театра организацию поездки и услуги по заказу билетов в Гамбургскую государственную оперу, Филармонию на Эльбе, а также ряд немецких и европейских театров, концертных залов и музыкальных фестивалей.
