36-й Россиниевский оперный фестиваль на фоне мирового кризиса
Россиниевский оперный фестиваль в Пезаро — музыкально-коммерческая структура, довольно прочно стоящая сегодня на ногах благодаря своему практически непререкаемому бренду, создававшемуся на протяжении более чем трёх десятилетий. И поэтому мировой экономический кризис вовсе ему не помеха, если не считать, что вместо привычных пяти показов каждого из трёх ежегодных оперных названий, в этом году было только четыре.
Впрочем, тенденция «от пяти к четырём» частично возникла не сегодня, а уже несколько сезонов назад,
и для того, чтобы в экономически непростые для всех времена фестиваль в Пезаро всё равно оставался со своей преданной публикой, важны не количественные показатели, а, прежде всего, фигура фестивального творческого лидера.
Самый первый фестиваль 1980 года, ставший экспериментальной пробой постановок опер Россини на его родине, с фигурой своего творческого лидера, по-видимому, тогда ещё не определился. В тот год музыкальное руководство «Сорокой-воровкой» (оперой, с которой фестиваль Россини в Пезаро и начал свой отсчёт) взял в свои руки выдающийся маэстро Джанандреа Гавадзени, а «последний из могикан» Альберто Дзедда, имя которого давно уже стало художественным символом фестиваля, представил тогда «Счастливый обман».
Впрочем, «Сорокой-воровкой» он продирижировал здесь уже в следующем году. Деятельность на фестивале в Пезаро этого поистине легендарного музыканта и текстолога-исследователя музыки Россини распадается на два периода: с 1981 по 1992 годы Альберто Дзедда был здесь художественным советником-консультантом, а с 2001 по 2015-й – уже художественным руководителем. Для общности картины следует заметить, что с 1993-го по 2000-й, когда маэстро полностью сосредоточился на работе в театре «Ла Скала» в качестве его артистического директора, художественное руководство фестивалем взял на себя Луиджи Феррари.
В нынешнем сезоне в ранге художественного руководителя фестиваля маэстро Дзедда выступил в последний раз:
со следующего года на этом посту его сменит Эрнесто Паласио.
Ожидается, что Альберто Дзедда по-прежнему останется во главе знаменитой на весь мир Accademia Rossiniana – летней интернациональной школы молодых певцов, которую он основал ещё в 1989 году: в нынешнем сезоне ей исполнилось 27 лет. Однако для широкой фестивальной публики, несомненно, практически куда более важна другая, более поздняя точка отсчёта деятельности Академии – 2001 год. С этого сезона к основной фестивальной программе добавился и Молодежный фестиваль, в рамках которого солистами Академии в форме сценической кантаты дважды традиционно исполняется опера Россини «Путешествие в Реймс».
Наверное, неслучайно, что именно эта точка отсчёта совпадает с моментом возвращения Альберто Дзедды в Пезаро в качестве полноправного художественного руководителя фестиваля. И сегодня можно с полной уверенностью сказать, что бренд Rossini Opera Festival по большей части был заботливо выпестован именно Альберто Дзеддой, признанным во всём мире гуру в области исполнения музыки Россини.
Впервые приехав в Пезаро в 2001 году и не пропустив здесь ни одного сезона из пятнадцатилетнего срока, когда маэстро был его художественным руководителем (правда, как дирижёр он выступал здесь нечасто), оглядываясь назад, я могу констатировать следующее. Фестиваль от сезона к сезону представал удачливее более или менее, но моё отношение к нему за эти годы было обусловлено не только уровнем приглашённых исполнителей (певцов и дирижёров), но и самим репертуаром. В отношении афишных названий бывали сезоны на редкость «вкусные», а бывали, как и фестиваль нынешнего года, относительно «спокойные».
Понятно, что это «спокойствие» — вещь довольно субъективная, и для меня в нынешнем сезоне оно было обусловлено не единой причиной.
Возобновление на сцене Adriatic Arena «Сороки-воровки» – надуманно-цирковой и совершенно пустой по своей содержательности постановки Дамиано Микьелетто 2007 года – никакого восторга, понятно, вызвать в моей душе не могло, хотя со второй попытки, особого разочарования в ней и не было, ибо к этому ты был уже морально готов. Но как ни крути, с интеллектуально тонким психологическим очарованием «монументально-эпической» мелодрамы-семисериа, созданной Россини на весьма наивное либретто Джованни Герардини, спектаклю Микьелетто оказалось явно не по пути.
Его инсталляция оперы, мировая премьера которой состоялась на сцене театра «Ла Скала» в 1817 году, появилась на свет, определённо, не из соображений задач сюжета и здравого режиссёрского смысла, а исключительно «прикола ради», но, увы, довольно большая прослойка публики именно приколы «режоперы» в оперных постановках и любит.
Фестивальный дебют Микьелетто 2004 года в качестве режиссёра вполне традиционной постановки фарса Павези «Триумф красоты» (Il trionfo delle belle – дословно «Триумф красавиц») в рамках когда-то существовавшего цикла «Il Mondo delle farse» («Мир фарса»), в котором ставились комические оперы современников Россини, остался, естественно, незаметным.
Но именно «Сорока-воровка» стала первой, весьма нашумевшей в своё время постановкой этого режиссёра на фестивале: её даже записали на DVD.
С творчеством же режиссёра Марко Карнити, дебютировавшего в этом году на сцене Teatro Rossini новой постановкой оперы Россини «Газета», в отличие от его «крутого» и модного соотечественника, я сталкиваюсь впервые. После весьма яркого, экстравагантного, но при этом стилистически весьма удачно выдержанного спектакля итальянца Дарио Фо – первой фестивальной постановки «Газеты» 2001-го и её возобновления 2005 года – нынешний сезон подарил публике новую версию прочтения этой оперы.
Как и её предшественница, она апеллирует к намеренно условному театру незатейливого опереточного фарса: за основу её банальнейшего комедийного сюжета из парижской жизни либреттист Джузеппе Паломба берёт фабулу пьесы Гольдони «Брак по конкурсу» (1763).
Однако на сей раз, по сравнению с бурлящими красками и гэгами спектакля Дарио Фо, постановка Марко Карнити оказывается заключённой в «пастельно-очаровательную» (хотя и не без ярких цветовых пятен), совершенно абстрактную по визуальному восприятию, но абсолютно традиционную по психологическому настрою театральную оболочку, предстающую на редкость милой, изысканно тонкой и непосредственно доверительной.
Если двухактная «Газета» впервые увидела свет рампы в Неаполе на сцене Teatro de’ Fiorentini в 1816 году, то «Счастливый обман» — третье фестивальное название этого сезона и один из ранних одноактных фарсов композитора — появился на свет еще в 1812 году. Его премьера состоялась в Венеции на сцене Teatro San Moisè, а
для нынешнего фестиваля это было возобновление постановки 1994 года, созданной весьма известным англичанином Грэмом Виком, ещё одним апологетом современной «режоперы».
Но, как ни странно, образец его творчества чуть более чем двадцатилетней давности предстал совершенно изумительным воплощением сугубо традиционного, живописно-реалистичного подхода.
В моей памяти «громкие кульбиты» этого режиссёра в Пезаро живы до сих пор: это чудовищно безответственный «Моисей в Египте» (2011), непозволительно спекулирующий на теме мирового терроризма, и в целом приемлемый (за исключением перекосов и «зашкаливающего» эпатажа в танцевально-мимических эпизодах) «Вильгельм Телль» (2013). На их фоне «Счастливый обман» этого года, возобновлённый на сцене Teatro Rossini, – просто неожиданный глоток свежего, но давно забытого современной публикой постановочного воздуха, и своей актуальности сама эта великолепная продукция нисколько не потеряла и сегодня.
Удивительно, но хотя бы на уровне названий двумя возобновлёнными постановками нынешнего сезона – «Сорокой-воровкой» и «Счастливым обманом» – круг художественно-музыкальной деятельности Альберто Дзедды за все фестивальные сезоны с 1980-го по 2015-й слово просто замыкается. А новой постановкой «Газеты», отсылая к 2001 году (к началу периода его непрерывного художественного руководства фестивалем за последние пятнадцать лет), словно переходит уже в новое качество музыкального развития!
Не будем забывать, что автор критической редакции «Сороки-воровки», созданной под эгидой Фонда Россини в Пезаро в сотрудничестве с издательским домом «Рикорди», – сам маэстро Дзедда, и эта редакция, правда, в другой постановке, звучала и на сáмом первом фестивале в 1980 году. Под эгидой Фонда Россини в сотрудничестве с издательством «Рикорди» осуществлена и критическая редакция «Газеты» (её авторы – Филип Госсет и Фабрицио Шипиони).
По сравнению с предыдущими представлениями на фестивале изюминкой нынешнего исполнения «Газеты» явилось восстановление лакун партитуры в квинтете первого акта, что стало возможным лишь в свете находок новых рукописных источников, осуществлённых в последние годы.
В основе представленного фестивального «Счастливого обмана» лежит не критическая редакция Фонда Россини, а ревизия Дино Меникетти,
созданная в сотрудничестве с итальянским музыкальным издательством «OTOS». В отличие от редакции Флориана Бауэра, представленной в этом году на фестивале «Россини в Вильдбаде», на сегодняшний день версия Дино Меникетти является «стандартом по умолчанию», во всяком случае, в Италии – уж точно!
На сей раз, как и два года назад с «Вильгельмом Теллем», два россиниевских фестиваля – в Италии и Германии – решили посоревноваться вновь, и в результате победила исключительно музыка! По одному разу впервые вживую услышав обе редакции, сказать, что музыкально-текстологические отличия мне бы явно бросились в глаза, не могу, хотя в качестве основной «фишки» редакции в Бад-Вильдбаде официально анонсируется альтернативная финальная ария главной героини Изабеллы, написанная Россини значительно позже премьеры, в 1816 году.
Так что дивный по музыкальной красоте и свежести ранний фарс «Счастливый обман» с весьма серьёзным для фарса сюжетом, помещённым либреттистом Джузеппе Фоппой на итальянскую почву, сразу же оказывается одним из слагаемых как моего слушательского «спокойствия», так и моего номинального меломанского интереса.
Когда по сюжету после долгих лет разлуки герцог Бертрандо, наконец, воссоединяется со своей женой Изабеллой, опороченной злодеем Ормондо и оставшейся в живых лишь по счастливой случайности, а сам злодей получает, наконец, по заслугам, в этом «детективе с покушением на убийство» ставится финальная точка.
Слезливая мелодрама «Сорока-воровка» наполнена вселенским состраданием к непорочной Нинетте с истинно итальянской страстностью,
но при этом опус несёт на себе и отпечаток едва уловимой французской элегантности, ведь сюжет оперы локализован в живописной идиллии большого селения где-то под Парижем. При внешне комическом антураже и вынесении смертного приговора главной героине, невинно обвинённой в воровстве серебряной ложки, этот опус с долгожданным хеппи-эндом явно претендует на серьёзность, и это второе слагаемое моего слушательского «спокойствия».
Наконец, легковесная и, в сущности, пустяковая оперетка-водевиль под названием «Газета» – слагаемое третье. На такое восприятие, собственно, и настраивает сама музыка, возможно – несколько «вторичная», с мáстерской лёгкостью «саморасцитированная» композитором, но при этом такая беззаботно льющаяся и мелодически притягательная!
И всё же «спокойствие» – «спокойствием», а ежегодный визит в Пезаро давно уже стал для меня «образом жизни»: сюда тянет в любом случае – независимо от репертура, состава певцов и погоды на море.
Пезаро всегда остается Пезаро, и этот городок на Адриатике явно обладает какой-то притягательной для меня силой.
В этом году фестиваль имел ещё и скорбное посвящение памяти Луки Ронкони (1933—2015), известного итальянского актёра и режиссёра драматического и оперного театра. Впервые он появился на фестивале в 1984 году со своей знаменитой постановкой «Путешествия в Реймс»: она была рассчитана на звёзд исключительно первой величины, а за её дирижёрский пульт встал изысканнейший романтик Клаудио Аббадо, ушедший из жизни за год до Луки Ронкони. Другие работы режиссёра в Пезаро – «Риччардо и Зораида» (1990), две оригинальные постановки «Армиды» (1993 и 2014), «Золушка» (1998), «Дева озера» (2001) и «Севильский цирюльник» (2005).
При взгляде на афишу фестиваля этого года сразу же бросается в глаза, что среди певцов, ангажированных на его основную программу, присутствует много наших, и под формулой «наши» я имею в виду не только выходцев из России, но и из стран бывшего Союза. В разгар мирового экономического кризиса эта картина предстаёт особо заметным фестивальным фактором, лишь только подтверждающим очевидное:
русский тренд в кастинге мировой оперы уверен как никогда.
При этом мировой экономический кризис, в данном случае, – всего лишь досадный фон, никак не связанный с самим кастингом. Напротив, имена певцов с просторов бывшего Союза всегда создают дополнительный стимул привлекательности для публики.
Так, в «Сороке-воровке» можно было услышать сопрано из Грузии Нино Мачаидзе (Нинетта) и меццо-сопрано из Узбекистана Лену Белкину (Пиппо), а в «Газете» – сопрано из Армении Асмик Торосян (Лизетта) и тенора из России Максима Миронова (Альберто), наконец-то, вернувшегося в Пезаро после непростительно долгого для такого тонкого интерпретатора Россини перерыва. В 2006 году он блестяще исполнил здесь партию Линдоро в «Итальянке в Алжире», а сегодня в репертуаре певца её уже можно назвать коронной, ведь за всю свою карьеру он обращался к ней больше других.
За дирижёрский пульт постановки «Счастливого обмана» встал молодой, но уже весьма хорошо зарекомендовавший себя в подобном репертуаре дирижёр из России Денис Власенко,
фестивальный дебют которого в рамках Accademia Rossiniana с молодежным «Путешествием в Реймс» состоялся ещё в 2008 году. Не обошлось без наших и в концертной программе фестиваля. В «Messa di Gloria» Россини была занята одна из ярчайших молодых меццо-сопрано нашего времени Виктория Яровая, а в «Stabat Mater» – меццо-сопрано Анна Горячова. В одном из сольных вокальных вечеров в сопровождении фортепиано из цикла «Concerti di belcanto» с программой из произведений Россини и русских композиторов выступила Ольга Перетятько, и сегодня, это ярчайшая отечественная певица, прочно обосновавшихся на мировом музыкальном Олимпе.
Каждый фестиваль в Пезаро — это всегда эксклюзив при любом раскладе,
но исполненная в Adriatic Arena «Messa di Gloria» Россини, в последний раз звучавшая на фестивале двадцать лет назад (!), предстала поистине эксклюзивом «в квадрате». Тем более, что главную теноровую партию в ней взял на себя знаменитый Хуан Диего Флорес.
За последние полтора десятка лет голос певца заметно уплотнился, но этот исполнитель, приобретя в своём звучании известную степень слегка наметившейся драматической фактуры, показать настоящий класс как в кантилене, так и в высокотесситурной вокальной эквилибристике, тем не менее, не преминул и на сей раз. В технически и стилистически сильный ансамбль этого фестивального проекта свою профессиональную, причём, весьма достойную лепту внесли второй тенор Демпси Ривера (как и Флорес, уроженец Лимы), наша соотечественница Виктория Яровая и итальянский бас Мирко Палацци.
Австралийская певица-сопрано Джессика Прэтт как в этой мессе, так и в светской кантате Россини «Смерть Дидоны» смогла предъявить лишь однозначно техничную, но при этом пронзительно стальную и чувственно выхолощенную манеру бельканто.
Зато в кантате Россини «Жалоба Гармонии на смерть Орфея» Хуан Диего Флорес полновесной чувственностью своего вокального посыла просто заставил обратиться в слух! Дирижируя как «Messa di Gloria», так и «Сорокой-воровкой», поразительно вдумчивый, обстоятельно музыкальный и очень чуткий к певцам итальянский маэстро Донато Ренцетти и от Филармонического оркестра Джоаккино Россини (Filarmonica Gioachino Rossini) в первом случае, и от Оркестра Болонской оперы во втором, и от Хора Болонской оперы в обоих случаях сумел добиться исключительно верной и точной кондиции стиля.
Речь идёт и о выразительности фразировки, и о «прозрачной насыщенности» звучания оркестра и хора, и о богатстве оркестровой и хоровой «палитры нюансов»
(хормейстер – Андреа Файдутти). Однако следует отметить, что во время исполнения «Газеты» с Оркестром и Хором Болонской оперы дирижёр Энрике Маццола, более молодой коллега и соотечественник маэстро Ренцетти, в уверенном профессионализме и искусности преуспел не менее.
При этом нашего соотечественника Дениса Власенко я бы назвал дирижёром-перфекционистом, настолько трепетно он подходит всегда к каждой ноте в любой партитуре. На этот раз решение музыкальных задач, поставленных перед молодым, но уже достаточно опытном маэстро при исполнении «Счастливого обмана», было связано с Симфоническим оркестром Дж. Россини (Orchestra Sinfonica G. Rossini) – постоянным коллективом Teatro della Fortuna в соседнем с Пезаро городе Фано.
Эта опера — полностью ансамблевая, и поддержки хора не требует,
поэтому в силу своей абсолютной камерности оркестровая настройка на изысканность и элегантность стиля этого раннего опуса Россини должна быть особенно утончённой, наиболее пристальной в плане проработки мельчайших музыкальных акцентов. И тем отраднее было поймать себя на мысли, что оркестровый аккомпанемент мне как слушателю смог доставить истинное удовольствие: наслаждение его выразительной акцентированностью и ажурной лёгкостью предстало более чем очевидным.
Для меня по новизне вживую услышанного музыкального материала «Счастливый обман» стоял на первом месте, и просто не могу не порадоваться тому, что знакомство с этой музыкой – второе за это лето после Бад-Вильдбада – состоялось в очень комфортных для слуха исполнительских условиях.
К числу наиболее ярких вокальных впечатлений этого года в «Сороке-воровке» следует отнести фестивальный дебют в партии Джаннетто (жениха Нинетты) американского лирического тенора Рене Барберу (любимца московской публики по конкурсу «Опералия» 2011 года) и потрясающее вокально-драматическое мастерство итальянского баса Алекса Эспозито. Этот певец в партии Фернандо Виллабеллы (отца Нинетты) своей мощной артистической харизмой поразил меня еще на премьере 2007 года.
Бас из Хорватии Марко Мимика в партии Готтардо (коварного и расчетливого старосты, имеющего притязания на Нинетту) очень уж старался и в целом оставил неплохое впечатление, хотя до высочайшего технического уровня Алекса Эспозито явно не дотягивал.
Фестивальный дебют Нино Мачаидзе в партии Нинетты вызвал сдержанное чувство, так как её некогда лирически-мягкий голос сегодня заметно металлизировался и стал очень жестким:
при всём драматизме этого образа и неплохих актёрских данных певицы это вряд ли уверенно шло в ногу со стилем. Но в сравнении с составом 2007 года – сценическим союзом нашего сладкоголосого тенора Дмитрия Корчака в партии Джаннетто и громогласной испанки Мариолы Кантареро в партии Нинетты – нынешняя пара оперных героев-любовников стилистически всё же существенно выигрывала. И, наконец, меццо-сопрано Лена Белкина, в прошлом году весьма удачно дебютировавшая в Пезаро в партии Арзаче в «Аурелиано в Пальмире» Россини, на сей раз практически во вспомогательной партии-травести Пиппо снова оказалась на высоте.
В «Газете» состав подобрался на редкость ровный и адекватный задачам музыкально-легкого, эфирного стиля.
В партии Дона Помпонио Сторионе, давшего газетное объявление о намерении выдать свою дочь Лизетту замуж, тон всей этой опереточной неразберихе задавал известный итальянский баритон (бас-баритон) Никола Алаймо. Вообще, в амплуа-буфф этот певец, в силу своей весьма зычной и сочной манеры звукоизвлечения, всегда воспринимается гораздо органичнее, естественнее, чем в серьёзном. И здесь я имею в виду мой единичный опыт знакомства с ним в главной партии в «Вильгельме Телле» на Россиниевском фестивале позапрошлого года. Вот и на этот раз комическая скороговорка в партии Дона Помпонио и её намеренно игровой, потешный подтекст удались исполнителю на славу!
Да и к двум парам влюбленных, на протяжении всей оперы выясняющих свои отношения, но в итоге воссоединяющихся не по расчёту, а по любви, претензий никаких – один лишь только большой респект!
Благодаря маскараду с переодеваниями эксцентричная и капризная Лизетта (весьма артистичная и вокально-сноровистая Асмик Торосян) воссоединяется со своим ненаглядным Филиппо. В образе этого бравого кавалера дебютант фестиваля, итальянский баритон Вито Прианте, обладающий благородно лирической фактурой своего голоса, производит захватывающе сильное музыкальное впечатление. При этом Дораличе, не уступающая Лизетте в энергичности и настойчивости (вполне органичная и запоминающаяся итальянка Раффаэлла Лупиначчи), обретает счастье с находящимся на распутье Альберто, поначалу всё же пытающимся извлечь выгоду из пресловутого брачного объявления в газете.
В образе второго кавалера — несколько прагматичного, но мечтательного Альберто — Максим Миронов,
артистически глубоко постигший двусмысленный характер этого героя, и на сей раз пленяет своим хрустально-лирическим голосом: в музыке, скажем прямо, не самой удачной оперы-буфф Россини этот наилегчайший россиниевский тенор просто заставляет раствориться без остатка.
Из пятёрки персонажей «Счастливого обмана» главное музыкальное впечатление производят вовсе не супруги, которые согласно сюжету оперы на долгие годы разлучаются, но по случаю встречаются практически в самом её начале. В партии Изабеллы итальянка Марианджела Сичилья в целом по всем формальным признакам неплоха и вполне состоятельна, но её трактовка предстаёт какой-то обыденно простой, схематично неяркой, лишённой внутреннего чувственного наполнения. Для интерпретации «чистой и прозрачной» музыки Россини всегда очень важна творческая индивидуальность, но на этот раз ощутить её, увы, не довелось.
Тенор из Греции Василис Каваяс в партии Бертрандо с точки зрения своей вокальной оснащённости и вовсе неожиданно заводит в музыкальный тупик. Резко детонирующее, тесситурно зажатое, лишённое кантилены звучание голоса певца решительно настораживает с первого же появления артиста на сцене, но по мере «привыкания» к его голосу до финала оперы мы добираемся более-менее благополучно.
В то же время оставшаяся тройка персонажей, воплощённых итальянскими певцами, впечатление производит очень даже сильное. Притягательно хорош и злодей Ормондо (баритон Джулио Мастрототаро), и его подручный Батоне (баритон Давиде Лучано), к счастью, не решившийся погубить Изабеллу по приказу своего босса-злодея.
Но стержень всего спектакля — чрезвычайно благодатная в музыкально-драматургическом отношении партия Таработто, добродушного управляющего каменоломни.
Блестящий вокально-артистический рисунок этого образа, наполняя его правдой жизни, создаёт итальянский бас Карло Лепоре, большой мастер, хорошо известный публике в Пезаро по ряду ангажементов разных лет. Этот персонаж по сюжету не только даёт приют Изабелле под именем своей племянницы Низы, но постоянно, словно пружина, раскручивает действие всей сюжетной интриги. Именно этот персонаж – единственный в опере, у которого нет своей арии, но кажется, что его голос звучит на всём её протяжении непрестанно…
Филармонический оркестр Джоаккино Россини, о котором речь уже шла – коллектив совсем ещё молодой,
возникший лишь в позапрошлом году, и уже второй сезон кряду играющий на фестивале молодёжное «Путешествие в Реймс» (заметим, что с июня этого года главным дирижёром коллектива стал Донато Ренцетти). На сей же раз в качестве дирижёра проекта Accademia Rossiniana выступил весьма основательно «подкованный» музыкант из Венесуэлы Мануэль Лопес-Гомес. Молодые певцы, как всегда, отважно сражались с рифами россиниевского стиля, и в этом году на большинство ведущих партий было заявлено даже два состава.
Я присутствовал на втором спектакле, поэтому молодую певицу из Грузии Саломе Джикию, выступившую в партии Графини ди Фольвиль в первом составе, не слышал. Говорю об этом лишь потому, что фестиваль в Пезаро нынешнего года имеет все шансы… быть продолженным в Москве. Уже давно анонсировано, что 18 сентября на сцене Концертного зала имени Чайковского в рамках традиционного Большого фестиваля РНО состоится исполнение «Семирамиды» Россини, за дирижёрский пульт которого встанет не кто иной, как маэстро Дзедда, а в главной партии как раз и выступит Саломе Джикия.
Уже после возвращения из Пезаро финальным концертом фестиваля на сцене Teatro Rossini – «Stabat Mater» и танцами из «Вильгельма Телля» при участии Оркестра и Хора Болонской оперы под управлением Микеле Мариотти – я наслаждался в прямой трансляции на сайте фестиваля. Замечу, что партию тенора в «Stabat Mater» вполне удачно исполнил упомянутый выше Рене Барбера. И вот теперь в Москве предстоит ещё один – живой! – сюрприз. Что ж, на этот счёт можно сказать только одно: музыки Россини много не бывает никогда!
Фото предоставлены пресс-службой фестиваля
