Премьера Пятой симфонии Алексея Рыбникова в КЗЧ
Симфонию как жанр пытались хоронить не раз. Однако композиторы, в том числе весьма известные, продолжают к нему обращаться. Другое дело, что премьеры новых симфоний крайне редко вызывают сколько-нибудь широкий интерес. В данном случае дело обстояло иначе.
Имя Алексея Рыбникова ассоциируется у большинства с такими произведениями, как «Юнона» и «Авось», «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», с музыкой к огромному количеству кинофильмов. Не столь широко известна «Литургия оглашенных» — интереснейшая опера, постановка которой в начале 90-х самим автором, имевшим тогда свой театр, стала большим художественным событием. Еще менее известно, что Рыбников — автор нескольких симфоний. Но вот перед нами его Пятая симфония «Воскрешение мертвых», мировая премьера которой в рамках фестиваля «Черешневый лес» изначально позиционировалась как одно из главных событий последнего и привлекла к себе широкое внимание. У Концертного зала имени П.И.Чайковского вовсю спрашивали лишние билеты.
Организаторы фестиваля, очевидно, имея в виду двойственную жанровую природу произведения, дали этому проекту название «Оратория жизни» (в симфонии использованы тексты из Ветхого Завета и Апокалипсиса, исполняемые на четырех языках — иврите, латыни, греческом и русском). Можно ли и вправду говорить о симфонии применительно к произведению, в котором музыки для хора и солистов заметно больше, нежели собственно оркестровой? Впрочем, после Тринадцатой и Четырнадцатой симфоний Шостаковича вряд ли имеет смысл задаваться подобными схоластическими вопросами. И уж во всяком случае, сочинение Рыбникова оснований именоваться так имеет куда больше, нежели представленная нам полгода назад Симфония «Властелин колец» Говарда Шора. В отличие от безразмерного опуса Шора, симфония Рыбникова хотя бы до некоторой степени отвечает канонам жанра, ибо состоит из четырех частей и продолжается ровно час. Единственное их сходство состоит в том, что в обоих случаях в основу легла музыка, написанная прежде для фильма (в данном случае документального фильма Павла Чухрая «Дети из бездны», созданного в рамках проекта Фонда Стивена Спилберга «Выжившие в катастрофе»). Но если замысел Шора строился на вполне понятном стремлении использовать массовую популярность фильма, то здесь об этом не могло быть и речи, ибо кино документальное на таковую в принципе не рассчитано. Для Рыбникова саундтрек к фильму стал лишь первым шагом на пути к реализации давно зревшего замысла, возникшего вскоре после «Литургии оглашенных» и в определенной степени ее продолжающего.
Рыбников вообще продолжает в своей симфонии традиции духовной музыки крупных форм. В ней можно услышать отголоски баховских «Страстей», вердиевского «Реквиема», но вместе с тем и симфоний Густава Малера, собственно духовной музыки не писавшего. И очень трудно узнать композитора, работавшего в более популярных жанрах. Этой музыке явно не грозит участь разойтись на шлягеры, она требует хорошо подготовленной аудитории. И первоклассных исполнительских сил.
В этом отношении Алексею Рыбникову повезло не в пример больше, чем многим и многим его коллегам. Пятую симфонию исполнили Национальный филармонический оркестр России под управлением Теодора Курентзиса, хор Новосибирского оперного театра (ведущий хормейстер Вячеслав Подъельский) и хор «Древнерусский распев» п/у Анатолия Гринденко. Во многом именно благодаря таланту и мощной энергетике Курентзиса все они предстали как одно целое. Труднейшее сочинение было представлено на высочайшем уровне и слушалось на едином дыхании. Среди солистов особое впечатление производила Алиса Гицба.
Новая концепция Зала Чайковского допускает любые пространственные метаморфозы, что пришлось необычайно кстати в весьма густонаселенной симфонии Рыбникова. Расположение оркестра на специальном помосте в центре зала оказалось необычайно выигрышным для столь масштабного полотна, не просто улучшая звучание, но и усиливая воздействие на аудиторию.
Дмитрий Морозов
На фото: Алексей Рыбников
