String Quintet (C-dur), D. 956, Op. 163
Струнный квинтет до мажор для скрипки, альта, двух виолончелей и контрабаса Франц Шуберт написал в 1828 г. Многие черты роднят его с Большой симфонией до-мажор – оба произведения отличаются масштабностью и широтой музыкального высказывания, жизнеутверждающим характером, но особенности камерного жанра накладывают свой отпечаток на облик Квинтета. Не обладая монументальностью симфонии, он превосходит ее в задушевности и мягкой лиричности. В Квинтете нет острого драматизма, его отличает почти идиллическая уравновешенность, мечтательная одухотворенность. Контрастности в образах произведения не так много, но в нем отражена целая гамма чувств – и сосредоточенное размышление, и печаль, и радость. Эпическая замедленность музыкального развертывания позволяет испытать каждое из этих чувств сполна, подолгу наслаждаясь его переживанием.
В тематизме произведения отражены как классические, так и романтические черты. Главная партия первой части – Allegro ma non troppo – определенно соответствует классическим традициям, но особой контрастности, тем более – конфликтности между нею и побочной партией усмотреть нельзя, и это уже можно считать типично романтической чертой. Волевое, действенное начало присутствует в разработке, но подлинного утверждения оно не получает, что вполне соответствует природе произведения – преимущественно лирической.
Во второй части – Adagio – господствует созерцательное настроение, что тоже находится в русле романтических тенденций. По своему общему облику и образному строю медленная часть перекликается с жанром ноктюрна. Широкая, неторопливо развертывающаяся кантиленная мелодия погружает в состояние глубокой задумчивости. Первой теме ярко контрастирует средний раздел – возбужденный, страстный, он врывается подобно внезапно вспыхнувшему чувству, вырывающемуся из глубин человеческой души. Эта страсть кажется удивительно сильной, почти необузданной, но она не находит выхода – мелодия постоянно возвращается к одной и той же фразе, играющей в среднем разделе роль своеобразного «лейтмотива». В противоположность общему эмоциональному строю среднего раздела – с его страстью и возбужденностью чувств – эта фраза лишена и страстности, и активной действенности, ее подчеркнуто элегический характер вызывает ассоциацию с мыслью о покорности судьбе. Тем самым утверждается мысль о тщетности любых человеческих порывов, которая не раз находила выражение в творениях романтиков – и композиторов, и писателей. Это трагическое умозаключение подтверждается кратким «послесловием». Но при всей своей трагичности средний раздел Adagio не оказывает определяющего воздействия на общую содержательную направленность Квинтета до мажор, не делает произведение трагедийным – он воспринимается как порыв чувства, внезапно нахлынувшего и столь же быстро отступившего (ведь интерес к каждому движению человеческой души, к каждому мгновению эмоционального переживания и многообразным оттенкам чувств так характерен для искусства эпохи романтизма).
В третьей части – Scherzo: Presto – Trio: Andante Sostenuto – вновь проявляется сложное переплетение классических и романтических тенденций. Основная тема перекликается с бетховенскими скерцо – не столько в отдельных интонациях, сколько в общей интерпретации данного жанра композитором. Тем не менее, в тематизме скерцо проявляются и романтические черты – это выражается, в частности, в активном использовании неаккордовых звуков, которыми в изобилии обогащается гармония третьей части Квинтета, особенно в среднем разделе (в этом смысле шубертовский Квинтет представляется предвосхищением прекраснейших страниц романтического симфонизма второй половины XIX столетия, в частности, произведений Антона Брукнера). Трехчастная форма скерцо предоставляет возможность сопоставления контрастных образов – между ними нельзя усмотреть конфликтности, но они глубоко различны. В крайних разделах третьей части господствует ощущение уверенности, силы, в трио же воплощается состояние углубленного, сосредоточенного размышления (словно герой пытается постичь свое предназначение). Этот философский «монолог», подобно среднему разделу второй части, тоже имеет своим источником размышления о несовершенстве мира, которое представляется непреодолимым, но здесь эта мысль не приобретает трагического оттенка – трио исполнено благородной сдержанности. Подобно многим камерно-инструментальным сочинениям Шуберта, здесь проявляется связь с его песенным творчеством – интонации трио родственны песне «Скиталец».
Часть четвертая – Allegretto – лишена каких бы то ни было намеков на драматические коллизии и конфликтность. В ней царит стихия танцевальности, стихия бытовой музыки, и всё же в развитие тем финала проникают отдельные трагические интонации. Такое переплетение противоположных начал – оптимистического взгляда на жизнь и трагического ее понимания – вполне соответствует романтическому мироощущению.
