Жил-был неплохой, но опустившийся человек — некто Кузьма Кузьмич Иорданов. Бывший слесарь высокого разряда, фронтовик. Но потом что-то пошло не так и он сделался маргиналом, тунеядцем и алкашом. Перебивается случайными заработками, живёт вне общества, тусуется со спекулянтами в пивнушке. (Да, эти жулики «занимаются» книгами — это тоже примета советской жизни — спрос на печатное слово явно опережал предложение, и люди были готовы платить втридорога).
Но вернёмся к Иорданову, которого блестяще сыграл Юрий Никулин. В нём режиссёр Лев Кулиджанов разглядел великий драматический талант. Что за фильм? Перед нами шедевр начала 1960-х годов «Когда деревья были большими» (1961) — одна из самых значительных кинолент эры Оттепели, правда, её обсуждают в блогах гораздо реже, чем «Дело было в Пенькове» (1957) или «Весну на Заречной улице» (1956).
Чем же пробавляется этот бывший пролетарий? Москва — большая и полна возможностей! Иорданов слоняется по мебельным и промтоварным магазинам, а затем помогает донести крупную покупку до дома. На выпивку хватает. И вот судьба свела его с пожилой женщиной, купившей стиральную машину… Всё бы хорошо, но Иорданов роняет агрегат в лестничный пролёт, а затем калечится и сам. Что характерно, сердобольная баба-Настя (Екатерина Мазурова — она же бабуля Кости Иночкина из «Добро пожаловать…» (1964)) приходит навестить горе-помощника в больницу.
Между делом рассказывает, что в деревне Селиваново есть некая сирота, потерявшая родителей в младенческом возрасте и мечтающая о том, чтобы их найти. И вот у тунеядца появляется идея — выдать себя за отца той Наташи. Зачем? Чтобы сесть к ней на шею, стать объектом заботы. К тому же милиция всё одно грозится выслать Иорданова из Москвы. Правда, со стороны кажется, что Иорданов решил начать новую жизнь в незнакомом месте.
Ан нет — он мелкий аферист, прилипала. И вот — Наташа (Инна Гулая), чистая и светлая девушка с типичными для той эпохи грёзами и смыслами. Глаза — озёра, свежесть восприятия, ощущение Будущего. Да, там развивается любовная линия той Наташи с Лёней (Леонид Куравлёв), но это фоновая тема. Главное тут — взаимоотношения «папы» с «дочкой», безоговорочно поверившей в своё родство с вруном-Иордановым.
Она даже уверена, что помнит его в детстве — когда деревья были большими! Что ж Иорданов? Становится приживалом в избе и — колхозе. Пьёт. Не работает. Но дочь всё прощает и как сказала она Лёне: «А ты когда-нибудь жил один? Совсем один!» В этом вопросе — ответ, почему Наташа так любит «папу». К слову, в те годы было очень просто усыновлять детей, как это показано в детективе «Дело Румянцева» (1955) и столь же просто «найтись», объявив себя потерянным папой, братом, сыном и так далее.
Но вот в какой-то момент у Кузьмы Кузьмича просыпается совесть — он признаётся Наташе, чем он ей вовсе не отец, а проходимец. А вот тут она ему не верит! Потому что «помнит» или, точнее, хочет помнить. Человеческое восприятие таково, что оно достраивает всё и вся до нужных образов. В финале мы понимаем, что Иорданов всё осознал, он будет работать по специальности — на моторо-тракторной станции, где нужны слесаря, и, судя по всему, у него скоро пойдёт внуки — Наташа с Лёнькой-то расписались в сельсовете…
О чём этот фильм, кроме как о причудливых свойствах нашего сознания и — подсознания? О доброте и вере в Человека, о возможности встать на путь истинный, о том, что и падшие люди могут исправиться. Это — глубоко христианская тема, причём рассказанная в годы неистового богоборчества. И тем не менее…
Галина Иванкина
Источник: газета «Завтра»
