Концерт для четырех теноров с оркестром в Москве
В чём смысл именно такой постановки вопроса? В том, что название концерта «Король оперы – тенор», состоявшегося в Большом зале Московской консерватории 30 апреля, звучало с афиши довольно-таки претенциозно. Когда держишь в руках программу-буклет концерта, с обложки которого на тебя смотрит сам Хосе Каррерас, это название очень даже неплохо ассоциируется с ним, хотя с безоговорочным «королем теноров» Хосе Каррерас, как ни крути, ассоциируется всё же не в полной мере. В знаменитой «королевской» тройке теноров XX столетия «Паваротти – Доминго – Каррерас» он был просто одним из трех, но, впрочем, и это уже само по себе достижение выдающееся…
Истинным некоронованным «королем теноров» всегда был Большой Па, солнечный итальянец Лучано Паваротти (1935–2007), а два испанца всегда находились в ореоле его безусловной недосягаемости. Но вся претенциозность события, состоявшегося в последний день апреля, заключалась в том, что это был гала-концерт лауреатов Международного конкурса теноров Фонда Елены Образцовой «Хосе Каррерас Гран-при», состоявшегося в Москве в сентябре прошлого года. Названный концерт в Большом зале консерватории также стал инициативой Фонда Елены Образцовой при содействии Фонда президентских грантов и самóй Московской консерватории. Как и все мероприятия именного Фонда певицы в сезоне 2018/2019, он приурочен к ее 80-летию, которое будет отмечаться 7 июля.
Автор настоящих заметок свидетелем конкурсных баталий не был, и после конкурса слышать в различных московских проектах доводилось лишь обладателя его Гран-при Андрея Данилова, и это неслучайно, ведь имя никому не известного солиста Иркутского музыкального театра имени Н.М. Загурского в одночасье стало знаменитым. Естественно, что главным фигурантом концерта был именно он, а компанию ему составили еще три тенора – Шота Чибиров (I премия), Евгений Либерман (II премия) и Сергей Писарев (специальная премия «За лучшее исполнение испанской песни или арии из сарсуэлы»). А дирижером программы, вставшим за пульт Московского камерного оркестра «Musica Viva», стал еще один тенор Дмитрий Корчак, у которого в последние годы дирижировать, надо признать, получается значительно лучше, чем петь…
В этот вечер поющим тенорам «помогали» также две сопрано – солистка Мариинского театра Ольга Пудова и солистка Большого театра России Екатерина Морозова. Почему именно они? Потому что давно находятся в поле зрения Фонда Елены Образцовой как лауреаты Конкурса молодых оперных певцов ее имени: первая – лауреат I премии (2006), вторая – лауреат III премии (2013). Шаблон каждого из двух отделений концерта был компактен и классически академичен: оркестровый номер, четыре оперные арии и два оперных дуэта в финале, причем в каждом отделении каждая из двух сопрано спела дуэт с одним из теноров. А после этого программа, предъявив еще одно отделение «на бис», перешла в эстрадно-развлекательную сферу неаполитанской песни и испанской сарсуэлы. В этом «импровизированном» отделении сначала каждый тенор «спел за себя», а после этого они устроили «народное» исполнение «веселенького» неаполитанского попурри, находясь на сцене вместе. Так что лавры «трех теноров» явно не дали покоя и четырем тенорам нынешнего вечера, но лавры – лаврами, а вся эта затея с попурри, хотя публика заметно оживилась еще в самом начале «третьего» отделения, лоска, увы, была лишена…
Весь концерт прошел ни шатко ни валко, но и «третье», не заявленное в программе популярное отделение дивидендов ему нисколько не принесло. Объективность такова, что лауреатство на конкурсе, пусть даже полученное из рук самого Хосе Каррераса, – всего лишь аванс, который еще надо оправдать, но, если говорить о четверке певцов в целом, этого пока не наблюдается. Однако обо всём – по порядку. Наиболее обнадеживающее впечатление, если выбирать из предложенного вниманию публики в этот вечер, произвел Сергей Писарев. Он вполне стильно спел арию Тамино из «Волшебной флейты» Моцарта, на подкупающе проникновенной кантилене провел речитатив и арию Левко из «Майской ночи» Римского-Корсакова и слегка «наколол» крошечное дуэттино Эрнесто и Норины (с Ольгой Пудовой) из «Дона Паскуале» Доницетти (номер, который закончился, едва успев начаться). Кроме этого, явно оправдав свою специальную награду на конкурсе, певец весьма эффектно смог блеснуть популярнейшим романсом Энрико «Bella enamorada» из сарсуэлы Ревериано Сутулло и Хуана Верта «Последний романтик» (1928).
Совершенное разочарование концерта – Евгений Либерман, изо всех сил пытавшийся убедить, что он драматический тенор, но его открытая, тембрально стертая, музыкально аморфная вокализация в дуэте Отелло и Дездемоны (с Екатериной Морозовой) из финала первого акта «Отелло» Верди выглядела лишь эрзацем, безнадежно далеким от замысла композитора. Те же самые проблемы – и в драматически «плакатной», но в трактовке певца лишенной всяческой аффектации арии Каварадосси из третьего акта «Тоски» Пуччини. К ним добавилась еще и проблема зажатости, несвободы, ограниченности верхнего регистра. Даже лирическое ариозо Германа из «Пиковой дамы» Чайковского «Прости, небесное созданье» прозвучало в исполнении певца на каком-то уровне заштатного ученичества, а шлягер Эрнесто Де Куртиса на слова Либеро Бовио «Tu ca nun chiagne» («Не плачь», 1915) слезу чувственно-меломанского умиления так и не вышиб…
Шота Чибиров, который на XI Международном конкурсе молодых оперных певцов Елены Образцовой стал лауреатом II премии и запомнился экспрессивно яркой, фантастически музыкальной трактовкой плача Федерико из «Арлезианки» Чилеа, на сей раз прозвучал в нём отстраненно сухо, формально, без чувственной теплоты. Лирико-драматическая страстность и объемная полетность его голоса сменились в этот вечер на холодную лирическую спинтовость и узконаправленный, «точечный» вокальный посыл. В таком ключе он спел и арию Ленского из «Евгения Онегина» Чайковского, и дуэттино Рудольфа и Мими (с Екатериной Морозовой) из финала первого акта «Богемы» Пуччини. И всё же эти опусы оказалось вполне «зачетными», а драматизма (особенно в тембрально выхолощенном, зажатом верхнем регистре) певцу явно не хватило лишь в романсе-хите Леандро «No puede ser» из сарсуэлы Пабло Соросабаля «Трактирщица в порту» (1936).
До концерта в Большом зале консерватории живое знакомство с творчеством Андрея Данилова началось для рецензента в ноябре прошлого года с участия певца в концерте-закрытии III фестиваля «Видеть музыку». Продолжением в январе стало концертное исполнение «Проданной невесты» Бедржиха Сметаны в «Новой Опере», на которое он был ангажирован в партии Еника, а завершением – участие в гала-концерте в «Зарядье» к 40-летию Дмитрия Корчака. В творческой биографии Андрея Данилова «Проданная невеста» пока видится всё же эпизодом случайным, но, при обаянии молодости, фактурности и явно пока еще недостаточном техническом оснащении певца, в прорисовку образа Еника он хотя бы внес подкупающе светлые, жизнерадостные краски!
А французский оперный репертуар певец эксплуатирует, похоже, более осмысленно и целенаправленно, ведь для исполнения этой музыки фактура лирического от природы голоса Андрея Данилова вполне самодостаточна – в меру богата и в меру красочна. Но когда его довелось услышать впервые (речь идет о каватине Ромео из «Ромео и Джульетты» Гуно снова на сцене «Новой Оперы»), то в малом акустическом пространстве этого театра голос певца произвел впечатление звучания довольно мощного. В заведомо реверберационной акустике «Зарядья» (на этот раз речь идет уже о куплетах Гофмана о Кляйнзаке из «Сказок Гофмана» Оффенбаха) это ощущение осталось, но в естественной акустике Большого зала консерватории голос певца мощным и большим отнюдь уже не казался, и поэтому сия площадка – еще один «подводный риф» для любого вокалиста.
В последние годы наиболее значимые вокальные события, как правило, происходили в Концертном зале имени. П.И. Чайковского, где акустика – также реверберационная (с этого сезона к нему прибавился и Зал «Зарядье», о вокально-оперной экспансии в музыкальную жизнь столицы заявивший невероятно мощно). Так что слушать вокал в Большом зале консерватории мы несколько «отвыкли»: как раз поэтому и возникают такие акустические «открытия»… Куплеты Гофмана прозвучали и на этом концерте, но к ним добавилась и классика Верди – песенка Герцога, а также дуэт Герцога и Джильды (с Ольгой Пудовой) из «Риголетто». А в «третьем» отделении певец спел проникновенно-лирический хит Эрнесто Де Куртиса на слова Доменико Фурнó «Non ti scordar di me» («Мне не забыть тебя», 1935).
В каждом из этих номеров оптимума плотности и объемности звуковедения певцу ощутимо недоставало, поэтому впечатления от него на сей раз не столь ярки. Одно дело – петь в «страшно элитарном» клубе под названием «Геликон-Опера», где и проходил «Хосе Каррерас Гран-при», и совсем другое – в серьезном академическом пространстве Большого зала консерватории. К слову, проблема «акустического вписывания» в него касалась не только Андрея Данилова, но и трех его коллег-теноров, принявших участие в концерте. И всё же конкурсы проводятся отнюдь ведь не зря: с сезона 2019/2020 Андрей Данилов вольется в ансамбль солистов Deutsche Oper Berlin, так что его мощный прыжок из Иркутска в Берлин, безусловно, впечатляет! И это просто идеальный шанс для певца окунуться в европейский оперный процесс методом погружения – путем практической наработки опыта как в небольших, так и в ряде ведущих партий в самом разнообразном спектре стилей оперной музыки. Природный вокальный задел у него, конечно же, есть, но он настойчиво требует технической огранки и скрупулезной стилистической настройки, а вовсе не того, чтобы после победы на конкурсе пребывать в эйфории!
Но именно «попурри на четыре голоса» в финале «третьего» отделения обсуждаемого вечера явно обнаружило, что все четыре тенора как раз в таком состоянии и пребывали! Именно в этих – наполовину академических, а наполовину эстрадных – неаполитанских песнях, в которых лишь только на первый взгляд «делать нечего», вся стилистическая и техническая проблемность исполнителей сразу же проявилась наиболее утрированно и броско! Начали с «Torna a Surriento» Эрнесто Де Куртиса (Сергей Писарев), продолжили вальсом «Parlami d’amore Mariù» Чезаре Андреа Биксио (Шота Чибиров), а затем просто «сразили наповал» легендарным «народным» шлягером «’O sole mio» Эдуардо ди Капуа (Евгений Либерман, Андрей Данилов, в финале – все), который никто лучше Паваротти в XX веке, кажется, никогда и не пел!
Теноровую эйфорию, при которой никаких сомнений в том, что сами себе исполнители очень нравились, продолжила песня «Dicitencello vuje» Родольфо Фальво, в русской версии известная как «Скажите, девушки» (Евгений Либерман). Ее бойко подхватил задорный хит Энрико Каннио «’O surdato ’nnammurato» («Влюбленный солдат») в нехитрой «озвучке» Андрея Данилова. А вся эта весьма щедрая теноровая «благотворительность» завершилась еще одной зажигательно-ритмичной композицией – «народным» хитом «Funiculì, Funiculà» Луиджи Денцы. Сначала «в перекличке» ее начали Сергей Писарев и Андрей Данилов, затем продолжили Шота Чибиров и Евгений Либерман, а завершала уже вся четверка…
«Король оперы – тенор» – сентенция абсолютно понятная и логичная, однако далеко ведь не каждый тенор в мире оперы является ее королем! В обсуждаемый вечер именно второе было более актуально, чем первое. Так что ответ на вопрос «Всё ли могут короли?» в данном случае напрашивается сам собой: «Не всё!» Но очень бы хотелось совершенно уверенно ответить на него иначе: «Пока не всё!» Возможно, со временем так и будет, но уже сегодня гала-концерт ознаменовал и акт благотворительности самой что ни на есть реальной… Сбор от него целевым назначением направляется на строительство Оперного театра Московской консерватории, так что в такую архиважную акцию все участники и организаторы этого события, несомненно, смогли внести свою посильную лепту!
