Репортаж с гастролей Казанской оперы в Амстердаме
Татарский академический театр оперы и балета имени М. Джалиля славится, как известно, двумя уникальными фестивалями. Уже несколько десятилетий подряд на две недели в феврале (когда проходит Шаляпинский оперный) и две недели в мае (Нуриевский балетный) столица Татарстана превращается в Мекку для меломанов, в наш российский Зальцбург. Театр собирает для этих фестивалей свои самые интересные спектакли, выстраивает каждый раз новый список из мировых оперных и балетных хитов, хранящихся в его циклопическом репертуаре, и приглашает отечественных и зарубежных звезд, чтобы старые спектакли заиграли новыми красками. Открываются же фестивали традиционно последней оперной или балетной премьерой театра.
Оперных фестивалей такого класса, а Шаляпинский проводится с 1982 года, в России больше нет, что до балетного, то он лишь немногим уступает Международному фестивалю балета в Мариинском театре. Нуриевский фест, в любом случае, остается первопроходцем фестивального дела в балете в России («запущен» в 1987), а с Шаляпинского и вовсе началось фестивальное движение в Советском Союзе, и одним из его отцов-прародителей был нынешний директор казанского театра Рауфаль Мухаметзянов.
Впрочем, было бы большим заблуждением считать, что оперный и балетный бумы в Казани происходят исключительно в фестивальные дни.
И на рядовых спектаклях в театре всегда аншлаги!
Во многом благодаря тому, что в казанском театре применяется отличная от всех других оперных театров России схема. В нём нет постоянной оперной труппы, а отбор солистов на главные партии осуществляется на свободной конкурсной основе, то есть руководство театра не ограничено в своём выборе местными кадрами, и имеет возможность приглашать лучших солистов из любых оперных театров, из разных стран, на каждый, подчеркнём это слово, спектакль. (К слову сказать, по аналогичному принципу работают и ведущие западные театры, такие как нью-йоркская Метрополитен, Венская государственная опера, парижская Опера Гарнье и др.).
А ведь как часто приходится наблюдать грустную картину, когда в отечественных оперных домах солисты на премьеры и спектакли текущего репертуара назначаются за былые заслуги и звания, а талантливая перспективная молодёжь годами сидит на «скамейке запасных» или, в лучшем случае, уезжает работать за границу…
Безусловно, любовь родной публики — самый важный показатель успешности, но не единственный.
Так уж повелось, что в России часто судят об артистах или творческих коллективах по их востребованности на международном рынке, рассуждая примерно так: «на хороший товар всегда есть спрос (читай, гастроли за границей расписаны на годы вперёд), а плохой — второй раз не купят».
Но и здесь, судя по сухой статистике, у Татарского театра оперы и балета всё более, чем благополучно. По количеству зарубежных спектаклей, а их — ни много ни мало — более ста пятидесяти в сезоне, он занимает почетное второе место после Мариинского театра с его недостижимыми двумястами пятьюдесятью. Ежегодные гастроли балета и оперы проходят во Франции, Германии, Австрии, Швейцарии, Голландии, Португалии, Испании и др. В большинство этих стран театр ездит ежегодно — «по накатанной», но любит он осваивать и новые места, продолжая свою музыкальную «экспансию».
В минувшие выходные завершился очередной полуторамесячный тур оперной труппы по Голландии,
во время которого артисты дали тридцать три спектакля «Искателей жемчуга» Жоржа Бизе. На одном из них, состоявшемся 16 ноября в уютном амстердамском театре «Меерваарт», побывал ваш корреспондент. Учитывая тот факт, что эта опера, несмотря на все свои многочисленные достоинства, — редкий гость на мировых сценах, выбор её в качестве гастрольной продукции — точное попадание в десятку, доказательством чего послужил зал, заполненный до отказа.
Винтажная постановка 2003 года, осуществленная британцами Верноном Маундом (режиссёр), Полом Эдвардсом (художник), Эммой Райэт (художник по костюмам) и индийским хореографом Шамитой Рэй, очень гармонична и не выглядит устаревшей. Изысканный компактный интерьер с живописными картинами, изображающими ловцов жемчуга, камином, пальмой и павлином, напоминающим знаменитые часы из Эрмитажа, похож на дорогую восточную шкатулку. В тон ему расшитые золотом и жемчугами костюмы главных персонажей.
Пронзительны мизансцены, выразительна восточная пластика полуобнаженных красавцев-искателей.
Это пиршество для глаз соответствует колоритной, полной разнообразных мелодических красот музыке будущего автора «Кармен». Мастерски написанные арии и ансамбли, не уступающие лучшим образцам итальянского бельканто, неподдельные страсти, бушующие на сцене, дают возможность в полной мере вокально и актёрски проявить себя исполнителям главных партий.
Обладатель крепкого баритона, петербургский певец, ныне обосновавшийся в Казани, Юрий Ившин провёл партию Зурги с таким драматическим накалом, с такой самоотдачей, словно это его последнее выступление в жизни. Столь высокий эмоциональный градус стал ориентиром для других солистов. Народный артист Украины, тенор Игорь Борко (Надир) пел в целом весьма достойно, его голос мощен и красив, но у опытного артиста заметны проблемы в верхнем диапазоне на пиано, которые он пытается маскировать, прибегая к фальцету. Именно злоупотребление фальцетным пением и стало причиной того, что главный теноровый хит оперы — романс Надира — не совсем получился. Казанский бас Айдар Нургаянов уверенно исполнил небольшую партию жреца Нурабада.
Но до сих пор речь шла лишь о достойной оправе к подлинному бриллианту этого вечера — уфимскому сопрано Альфие Каримовой (Лейла).
Редко в наши дни можно наблюдать столь филигранно отточенное владение стилем бельканто. Сложнейшие колоратуры давались певице без каких бы то ни было видимых усилий, истаивающие на пианиссимо верхние ноты повергали в оцепенение, голос словно птица парил над оркестром, завораживая красотой своего тембра. Не пение — чистый восторг!
Под стать чарующему женскому голосу был чуткий аккомпанемент оркестра, под управлением Рената Салаватова. Оркестр деликатно отступал на второй план, когда требовалось предоставить свободу солистам, и властно завладевал вниманием публики в оркестровых эпизодах, подаваемых бархатным звуком и с настоящим французским шармом. Относительно небольшой по составу хор сумел полноценно озвучить свою часть партитуры, за что ему также честь и хвала.
Выступление казанцев произвело полный и безоговорочный фурор:
по окончании спектакля сдержанная голландская публика разразилась неистовыми аплодисментами и восторженными криками, долго не отпуская артистов. Феерический успех!
Как показал рецензируемый спектакль, сверхплотный график зарубежных гастролей Казанской оперы не мешает ей демонстрировать высокий художественный уровень, не случайно выступления коллектива пользуются ажиотажным спросом среди избалованной европейской публики.
Между тем хор, оркестр и часть солистов уже вернулись из своего нидерландского тура и начали выступать в Казани. На ближайший спектакль («Севильский цирюльник», 30 ноября), которым продирижирует любимец казанских меломанов итальянский маэстро Марко Боэми, билеты уже проданы. А тот, кто хочет попасть 3 декабря на «Бориса Годунова» с Михаилом Светловым-Крутиковым в заглавной партии, должен поторопиться, потому что билетов на сайте почти не осталось.
И не забываем следить за анонсами очередного Шаляпинского фестиваля, который по традиции пройдет в феврале. Продажа билетов скоро начнется и также молниеносно закончится! Тем более, что в этом году оперный фест в честь знаменитого земляка казанцев посвящен 140-летию Казанской оперы.
