Премьера «Сатьяграхи» Филипа Гласса в Екатеринбурге
Вторая половина сентября началась громкими оперными премьерами в столицах провинциальных регионов. Начал эстафету Екатеринбург. Здесь 16, 17 и 18 сентября прошла российская премьера оперы Филипа Гласса «Сатьяграха», с акцентом на фамилии композитора (потому что до сего момента в России опер Гласса не ставили, а их у него — двадцать четыре) и ударением на слоге («я») в названии оперы. Эти все замечания приглашенного востоковеда по поводу произношения очень важны, так как оперу исполняют на санскрите — изначально неразговорном эпическом языке, тем не менее, исторически снабженном особенным произношением и артикуляцией (языком с артистами занималась питерский санскритолог Наталья Силкина).
Инициатором появления «Сатьяграхи» в столице Урала стал директор театра Андрей Шишкин, обычно ориентирующийся в опере на классические афишные названия и «ходовых» композиторов. Как грамотный финансист он понимает, на что в первую очередь пойдет потенциальный зритель с билетом — это оперы Чайковского, Мусоргского, «Травиата», «Снегурочка» и т.п. Раритеты он тоже вводит, но постепенно — так появился франкофонный «Граф Ори» Россини в симпатичной постановке Ушакова.
А Гласс — это даже не раритет, это диковина.
Гласс на санскрите — вдвойне диковина. Но когда речь идет об осуществлении мечты, преодолеваются все препоны.
Частые рабочие командировки в Индию (еще когда Шишкин служил в Уфе) привели будущего директора к местам почитания Кришны и встречам с харизматичными кришнаитами. Параллельно шло увлечение рок-музыкой, рожденной под влиянием Гласса, а оттуда уже был один шаг до самого Гласса, который в 1980 году написал вторую оперу своей трилогии про «учителей жизни» («Эйнштейн на пляже», 1975; «Эхнатон» 1983).
Самый пик «моды» на оперный минимализм Гласса пришелся на начало 80-х, а массовое увлечение его творчеством началось после выхода на киноэкраны документальной трилогии Реджио Годфри «Кацци», к которой он написал музыку. Особый «кайф» наступал, когда фильмы трилогии шли в сопровождении живой музыки (как это случилось в 2003 году в Москве в ММДМ; тогда сам Гласс встал за пульт своего ансамбля, а показывали «Нокайкаци» — фильм о соприкосновении людей и технологий).
Слухи о том, что в Екатеринбургском театре скоро появится опера Филипа Гласса, появились два или три года назад, когда Андрей Шишкин потихоньку начал собирать на Западе пазлы будущей постановки, боясь выпустить приказ о выпуске оперы на неожиданном языке.
Он думал о любой опере из этой важной в творчестве Гласса трилогии, пока не остановился на «Сатьяграхе» — здесь добавлялся бонус эксклюзивности,
именно тот факт, что оперу поют на санскрите — то есть на священном языке культовой книги индуистов «Бхагаватгиты».
В настоящий момент опера присутствует в репертуаре Английской национальной оперы и Метрополитен, но в замороженном после последнего возобновления (2011 год) виде. В общем, с сентября 2014 года какое-то время это название будет идти только в Екатеринбургском театре оперы и балета. Учитывая, какие ресурсы (я про интеллектуальные вложения, прежде всего) потрачены, театр будет обкатывать новинку не один год, расставляя ее в шахматном порядке по афишной сетке.
Опера идет в трех актах, вместе составляющих около трех часов музыки. Исполняют ее музыканты обычного оркестра, за вычетом ударных и медных духовых, то есть скрипки, деревянные духовые и электронный орган. Участия другой «электроники» не предполагается. Медные и ударные исключились из партитуры как «агрессивные» инструменты (удары, силовые движения грудной клетки, напряжение — это все никак не могло характеризовать йогов, главных героев произведения Гласса).
В опере нет линейного сюжета, она представляет собой череду эпизодов, связанных друг с другом фигурой Махатмы Ганди.
Первая картина первого акта уводит в мифологические времена знаменательной беседы Кришны и Арджуны, которая согласно «Махабхарате» состоялась перед началом великой битвы на Курукшетре между пандавами и кауравами. Индийский аналог Троянской войны, закончившейся почти полным истреблением мужского населения обеих враждующих сторон.
Враги из «Илиады» и антагонисты «Махабхараты» приходились друг другу дальними и близкими родственниками. Но у греков были другие боги, которые покровительствовали героям-троянцам и героям-ахейцам, провоцируя их на битву ради возмещения долгов чести (к тому же в греческой мифологии война нужна была как веская причина, объясняющая конец серебряного века, унесшего из жизни поколение героев (полубогов)). Кришна же поощряет Арджуну к личному участию в битве против его и своей воли — ради того, чтобы праведные пандавы смогли царствовать. Это очень тонкий момент, так как почитаемый через ведийские тексты Кришна в «Махабхарате» мало чем отличается от кровожадных греческих кузенов — он зол и нечист на руку.
В оперу попала сама эта неоднозначная беседа двух мудрецов как намек на извечный выбор философа и государя — «быть или не быть».
В этой первой картине-видении присутствует также и Ганди, который поет дуэтом с Арджуной, находясь на распутье, в раздумьях — вступать в битву или не вступать. В битву он вступит, но придумает новое великое оружие «непротивление злу насилием».
Дальше действие переносится в Южную Африку, в местечко неподалеку Йоханнесбурга, где Мохандас Ганди, увлеченный идеями русского писателя и философа, создает общину «Ферма Льва Толстого». Здесь он укрепляется в своей вере и выходит на тропу священной войны. Он едет в Йоханнесбург и в помещении театра с говорящим названием «Империал» проводит митинг индийской общины. Ганди предлагает землякам не подчиниться «черному закону», дискриминирующему индусов. Его поддерживает большинство.
Во втором акте — развитие темы молчаливой борьбы. Антииндийские выступления продолжаются — Ганди постоянно терпит побои от полисменов, пока однажды жена одного из этих полицейских миссис Александер не защитила его, раскрыв зонт над головой философа.
В пятой картине Ганди «запускает» сатьяграху («твердость в истине») — индийское сопротивление.
Ему помогает газета «Индийское мнение», которая выходила на понятном местному населению языке и знакомила всех индийцев с идеями Ганди. Индийцы отказывали регистрироваться (после регистрации человек получал документ, в котором говорилось о его «низкосортности») в массовом порядке, и в конце концов началось сожжение этих ненавистных документов, так как правительство не желало отменять «черный закон».
Седьмая и восьмая картины (3 акт) посвящены новейшей истории — движению Мартина Лютера Кинга, последователя Ганди. В финале показываются другие результату сатьяграхи. А затем идет возвращение к началу, где Ганди цитирует «Бхагаватгиту».
Автор текста вокальных партий — Констанс де Йонг.
Условием Гласса, который пока не доехал до Екатеринбурга, хотя обещал, была целиком новая постановка его оперы. Варианты копродукций не рассматривались.
В качестве дирижера театру был рекомендован специалист по музыке минималистов, словацкий маэстро Оливер фон Донаньи. Режиссером и сценографом выступил Тадэуш Штрасбергер. Костюмы — Матти Ульрич.
Команда постановщиков не искала эффектных ходов, шла строго повествовательно по либретто, добавляя действию еще большей монотонности повторяющимися движениями персонажей.
О режиссуре в традиционном смысле говорить здесь нет смысла.
Индусы в хлопчатобумажных костюмах, типические колониальные военные, «синий» (смуглый) Кришна с четырьмя руками, бородатый старец Арджуна (почему его не представили прекрасным воином?), Лев Толстой в рубахе (игровая роль), жена Ганди в сари и т.д. Многослойная реалистичная, вплоть до ассоциацией с научно-популярным фильмом картинка местами заставляла заскучать, местами способствовала медитативному настроению. Переливающийся цветами радуги свет (Евгений Виноградов) метался по многочисленным выгородкам и занавескам, вслед за инструментальными наигрышами, перенося зрителя в мир картин Рериха.
Использован и интерактивный прием, когда толпа певчих со сцены втекает в зрительный зал, держа в руках листы лотоса с зажженными на них свечами. Тут уж происходит полное погружение, полонение духом и всеобщий транс.
Партитура Гласса построена на постоянных повторениях похожих мелодий — и то же самое с текстом.
Санскрит оказался очень мелодичным языком, с обилием протяжных гласных. Он завоевывает сердца одним своим медоточивым звучанием.
Лучше всех пел тенор Владимир Чеберяк — Махатма (я слышала только один состав). У него красивый тембр и замечательная способность к перевоплощению. Всех теноров по желанию постановщиков побрили наголо для пущей достоверности — надеть парички показалось нечестным по отношению к «такому» материалу. Хорошо пели Кришна (Михаил Коробейников) и Арджуна (Алексей Семенищев), а женские партии пока не показались идеально освоенными.
Играли дамы хорошо, а пели слишком по-русски. Не в смысле произношения, а в плане традиции пения в русских операх. Хор, находящийся на сцене не менее полутора часов, вписался идеально, особенно когда артистам пришлось петь, лежа на полу. Впрочем, хор Екатеринбургского театра, состоящий из артистов с сильными голосами, всегда выкладывается на сто процентов и производит на слушателя большое впечатление.
Главное ощущение от спектакля — чувственное: действительно происходит погружение, музыка и слова что-то с тобой делают, как-то преображают.
И второе — гордость за уральцев, которые уверенно освоили трудоемкий материал. Оркестр играл Гласса так же легко, как Чайковского. Все время хотелось заглянуть в яму, проверить, не стоит ли там какая-нибудь электронная установка.
На премьере были агенты западных театров, и уже известно, что спектакль поедет на гастроли в Голландию и, возможно, в Германию. Остается ему пожелать высоких баллов у членов Экспертного совета «Золотой маски» — тогда помедитировать всласть смогут и столичные зрители.
Екатеринбургский театр, с весны начавший готовится к «Сатьяграхе» (язык учили всем коллективом) уже сейчас знает, что и когда он будет выпускать в этом сезоне. Весной состоится премьера оперы «Риголетто», и трех (!) балетов. Будет перенос «Лебединого озера» в редакции К. Сергеева из Мариинского театра, реставрация балета «Тщетная предосторожность» в новой постановке С. Вихарева, опирающейся на одну из первых императорских версий (частичная реставрация).
Последнее обещает стать главной сенсацией нового балетного сезона,
так как Вихарев «молчал» несколько лет, «готовился к прыжку» — изучал партитуру и нотации. Раньше он такого спектакля не ставил (последней работой Вихарева была грандиозная реставрация «Раймонды» Петипа в Ла Скала), и екатеринбургские зрители станут первыми, кому посчастливится увидеть восстановленный в неожиданном виде шедевр. И третье — сверх лимита — премьера нового балета Самодурова, пока неизвестно, с каким названием и на какую музыку.
Возвращаясь к началу рецензии, где речь шла о череде провинциальных премьер, важно сказать о Перми — команда Теодора Курентзиса завершает цикл опер Моцарта на либретто Лоренцо да Понте постановкой «Дон Жуана». Премьера стартует 21, спектакли пройдут до конца сентября. Репортаж из Перми появится в ближайшие дни на нашем портале.
Еще одна премьера состоится сегодня 20 сентября в Казани — Юрий Александров ставит очередную версию «Любовного напитка», правда, без заявленной в прошлом году Альбины Шагимуратовой в главной роли.
Провинция нынче амбициозна, и ее вызовы, в целом, подкреплены делами. Екатеринбург уже выстрелил и выиграл.
Фото Сергея Гутника, Полины Стадник
