Гамбургская гавань — одна из главных достопримечательностей города. Несколько лет назад ее взялись перестраивать, и строительство продлится еще долго. Правда, стройка и ремонт идут тихо и не мешают гавани жить своей жизнью — принимать и грузы, и туристов, и речное метро. Мы писали о проекте гигантской Филармонии на Эльбе, которая должна стать самым большим и внушительным немецким музыкальным центром, затмив саму Берлинскую филармонию.
Строительство осуществляет архитектурное бюро Херцога и Де Мерона. Рем Колхас построит здесь научный центр. И еще много иностранных имен — всех до одного звездных — можно назвать в связи с Гамбургом. Каждый строит что-то свое, не согласуясь с остальными. И дело не в беспечности муниципальных властей, допускающих такую разношерстную застройку, а в принципе работы. Хотят повторить опыт Нью-Йорка. Складываем вместе разные кубики и смотрим, что получилось.
Влиятельнейший немецкий журнал «Шпигель», имеющий штаб-квартиру как раз в Гамбурге рядом с пресловутой гаванью, регулярно освещает ситуацию на самых грандиозных европейских стройках. На этот раз «Шпигель» направил свои вопросы известному гамбургскому архитектору иранского происхождения (напомню, что иранцы живут в Гамбурге на особых правах: имеют своего мэра, например, и занимают видные посты в городском управлении) Хади
Тегерани, который высказывает свой довольно резкий взгляд на ситуацию в гавани, предлагает свои решения и агитирует за строительство жилых мостов. Он имеет на это право, так как сооружения на воде — его фирменный знак. Кстати, у Тегерани есть и московское бюро, правда, сосредоточенное в основном на дизайне мебели.
— Как вы считаете, будет ли достигнута гармония в гавани, когда все объекты будут достроены?
— Нет. Гармонии не будет. Вернее, она будет достигнута как факт, но в ней не останется гамбургского духа.
— А каков, по вашему мнению, гамбургский дух или стиль?
— Дух города во многом англофильский и хорошо передан в архитектуре белоснежных, некогда загородных, вилл на Альстере. Эта белизна, или, по-другому, отсутствие средиземноморской пестроты, выделяет Гамбург среди других ганзейских городов и портов. Но величественные и строгие северные высотки коричневого цвета также отвечают за стиль. Это цвет гамбургских окраин, и он имеет право голоса, так как Гамбург — город не центростремительный, застраивался районами, каждый из которых по очереди становился модным. Тем не менее при всем разнообразии жизни в городе его архитектуру можно скорее назвать однообразной. Это и есть отличительная черта. Отметьте, что я назвал только два цвета — белый и коричневый.
— Понятно, о чем вы думаете: в гавани-то полно красного, желтого, зеленого, синего, а будет еще больше. Значит, нужно сносить старые разноцветные портовые дома и не делать акцента на туристических портовых аттракционах?
— Уже и так многое снесено. Романтическую береговую линию стоит сохранить, и она будет сохранена согласно нынешнему проекту. А вот туристический китч — ни к чему. Туристическая жизнь в порту должна кипеть, но не обособленно от жизни горожан. Я предложил бы освоить надводное пространство — жилые мосты над Эльбой. Но не застраивать их так, чтобы вода была сама по себе, а люди сами по себе. Нужно сделать так, чтобы с водой был контакт. За точку отсчета можно было бы взять знаменитые гамбургские аркады — такие есть на Альстере (это те самые аркады, благодаря которым за Гамбургом закрепилось определение Венеции на Эльбе. — Е.Б.). Согласитесь, что туристическая культура на Альстере гораздо богаче любого туристического аттракциона в порту. Любой немецкий город-порт имеет такие развлекательные разноцветные гавани — хоть Засниц на Рюгене, хоть Киль, хоть Росток.
— Вы говорите о послевоенных постройках, которые с точностью до миллиметра имитировали старые дома XIX века, типичные именно для Гамбурга, а сами руководили строительством торгового центра «Europa-Passage» — стеклянного гиганта с выходом на Альстер?
— Там были другие задачи, к тому же псевдо-старинных зданий на Альстере предостаточно. Архитектурное бюро, как наше (Тегерани работает в компании двух коллег — немецких архитекторов Йенса Боте и Кая Рихтера. — Е.Б.), не должно заниматься реставрацией старого. Хотя, если бы вы внимательно посмотрели на внутренние стрельчатые аркады пассажа, являющиеся здесь каркасом здания, то заметили бы определенное сходство с архитектурой домов в Гамбург-Сити. Я ориентировался скорее на стилистику гамбургской архитектуры второй половины прошлого века.
Мы можем реставрировать отдельные идеи, но, к сожалению, хотя я построил массу функциональных зданий в Гамбурге и других городах, мне не доводилось работать над проектом перестройки целого квартала или маленького города. Только тогда можно говорить об общей идее. Я поэтому и разбираю так критически постройки в гавани. На мой взгляд, путь Нью-Йорка Гамбургу не подходит. Здесь нельзя строить из кубиков и соединять вместе. Если бы не было своего стиля у города, как когда-то не было у американских и некоторых азиатских городов, которые стали сейчас оазисами технологии хай-тек.
— Как дела с вашим старым проектом постройки жилого моста из центра города в район Веддель? Его продолжают бойкотировать?
— Нет, проект имеет шансы на выживание.
— Тогда почему вы поглядываете в сторону Дуйсбурга? Насколько мне известно, вы будете там строить жилой мост через Рейн. Вам, гамбуржцу, не обидно, что должны работать на стороне?
— И мне не обидно, и Гамбургу не обидно. В конце концов мы найдем компромисс с муниципальными начальниками. Ведь земли на той стороне Эльбы замечательные, и площадей много для жизни. Дуйсбург, когда открытие моста состоится, может послужить хорошим примером.
