6 Concert Studies on Caprices by Paganini, Op. 10
1) Allegro molto (As-dur)
2) Non troppo lento (g-moll)
3) Vivace (g-moll)
4) Maestoso (c-moll)
5) h-moll
6) Sostenuto (e-moll)
Жанр транскрипции не занимает в творчестве Роберта Шумана значительного места, и все-таки композитор к нему обратился. В 1832 г. Шуман написал «Этюды для фортепиано по каприсам Паганини», а в следующем году он создает вторую тетрадь – «Шесть концертных этюдов по каприсам Паганини». Творчество великого итальянского скрипача поразило Шумана до глубины души, он восхищался не только виртуозным блеском творений Никколо Паганини, но и их глубиной, ставя его на первое место среди итальянских композиторов-современников. В каприсах Паганини он усматривал одновременно и «редкую свежесть и легкость», и «могучий, достойный уважения дух». Шуман вкладывает в уста Флорестана суждение об этом композиторе как об «итальянской реке, исток которой находится на немецкой почве», намекая тем самым на связь творчества Паганини с традициями, заложенными Иоганном Себастьяном Бахом и Людвигом ван Бетховеном – Шуман даже сравнивается Каприс № 4 с траурным маршем из Третьей симфонии Бетховена.
Однако Шуман, оценивая по достоинству глубину и пылкость чувств творений Паганини, не мог не обратить внимание и на поражающую воображение скрипичную виртуозность – ведь в начале 1830-х гг. он был увлечен виртуозностью фортепианной. Нет, он не одобрял «техники ради техники» – такому пустому виртуозничанью композитор желал противопоставить экспрессию, для которой блестящая техника стала бы естественной формой выражения, и именно такое сочетание он находит у Паганини. Кроме того, создание фортепианных транскрипций скрипичных произведений способствовало обогащению фортепианного исполнительства. По словам самого Шумана, он надеялся дать пианистам возможность «избавиться от часто предъявляемого им упрека в том, что они слишком мало пользуются особенностями других инструментов для усовершенствования и обогащения своего собственного».
Композитор поставил перед собой нелегкую задачу – ему предстояло не просто гармонизовать каприсы Паганини, а осуществить их «перевод» на «язык» фортепианной техники. Свои успехи на этом поприще Шуман оценивал весьма критически. Он отмечал, что в первой тетради «копировал точно, нота в ноту», и только во второй ему удалось «отказаться от педантизма буквальной передачи» в пользу создания пьес, которые, «не утрачивая поэтической идеи, производили впечатление самостоятельных фортепианных произведений». Такая оценка представляется проявлением той преувеличенной самокритичности, которая всегда бывает присуща гениям – уже в первой тетради Шуман подходит к материалу творчески, хотя вторая и отличается большей виртуозностью и свободой изложения.
Перерабатывая каприсы Паганини для фортепиано, Шуман берет курс на выявление и развитие тех голосов, на которые в фактуре скрипки соло можно было только намекнуть. В фортепианной же фактуре эти скрытые полифонические элементы получают развитие, приобретают рельефность. Например, в первой тетради во втором этюде, основанном на Каприсе № 9, средний голос подчеркивается не только интонационно, но и за счет ритма, а во второй тетради в шестом этюде фактура имеет преимущественно полифонический характер.
В ряде случаев композитор вводит новые голоса, отсутствующие в оригинале. Например, во втором этюде из второй тетради появляется выразительный мелодизированный бас, а в среднем разделе четвертого этюда той же тетради, основанном на Каприсе № 4 (том самом, который Шуман сравнивал с похоронным маршем из бетховенской симфонии) новая мелодическая линия даже оттесняет на второй план текст музыкальный материал оригинала – мелодия Паганини здесь присутствует в низком регистре, сопровождая созданную Шуманом мелодию. Композитор отмечал, что особая сложность этого каприса заключается в остром, «колющем» исполнении одних звуков в сочетании со связностью других, и эту дифференциацию фактуры он подчеркнул в своей фортепианной транскрипции. Такая же многоплановость наблюдается в пятом этюде из первой тетради, написанном на основе Каприса № 19: один из элементов фактуры, излагаемый в правой руке, играется в нюансе p, другой – ff, а партия левой руки – pp.
В своих фортепианных транскрипциях Шуман сохранил все характерные черты творческого облика Никколо Паганини – и бурный темперамент, и виртуозный блеск, и суровую патетику, и проникновенную лиричность. Всё это было присуще и самому Шуману – не случайно произведения великого итальянца нашли такой живой отклик в его душе. Творчески подойдя к каприсам Паганини, он превратил их в живое явление уже не скрипичного, а фортепианного исполнительства. Впоследствии фортепианные транскрипции каприсов Паганини создавали другие композиторы – Ференц Лист, Иоганнес Брамс, Сергей Васильевич Рахманинов, и начало этой традиции было положено Робертом Шуманом.
Фортепианное творчество Шумана →
