Vocal music
Вокальное творчество Ференца Листа охватывает множество жанров – как светских, так и духовных – но главное место в нем принадлежит песням. В этой области он выступает продолжателем традиций Франца Шуберта и Роберта Шумана, назвать его новатором в такой степени, как в фортепианной или в симфонической музыке, пожалуй, нельзя – и все же песенное творчество Листа весьма самобытно.
В отличие от Шуберта и Шумана, которые рано проявили свой талант в жанре песни, Лист шел к нему довольно долго и нелегко. В его юношеской опере «Дон Санчо», встречаются номера песенного склада, от которых, казалось бы, лежала прямая дорога к вокальной миниатюре – но композитор долго не обращается к этому жанру. Лишь в середине 1840-х гг. он публикует первые песни. В их ранних редакциях «рука пианиста» ощущается слишком сильно – композитор и сам признавал, что они «набиты сопровождением до отказа», в некоторых случаях вокальная партия выглядит чуть ли не второстепенным «придатком» фортепианной. Композитору потребовалось время, чтобы научиться приводить элементы фактуры в равновесие. Соотношение вокальной партии и фортепианной у Листа бывает различным: мелодия может быть фрагментарной при сопровождении весьма развернутом, в других же случаях – напротив – голос может некоторое время «высказываться» без аккомпанемента (например, в песне «О море, в вечерних лучах» – 76 тактов, и без сопровождения идет почти половина из них – тридцать два).
К литературному тексту Лист предъявлял самые высокие требования – он был убежден, что в сочетании с посредственными стихами судьба даже самой лучшей музыки сложится неудачно. Он не желал и не мог «подымать сочинения посредственных поэтов» – он стремился выявить все то, что есть в стихотворении – в том числе и индивидуальные черты поэтической речи, присущие тому или иному автору. В песнях Ференца Листа нет такого количества ясных, запоминающихся мелодий, как, например, у Шуберта, но он не уступает своим предшественникам и даже превосходит их по мелодико-речевой выразительности и гармоническому богатству. Гармония в его песнях поистине переливается всеми красками: неожиданные тональные соотношения, энгармонические замены, хроматические последовательности. В некоторых песнях (например, «Цветок и запах») композитор подолгу избегает тоники, а в заключительной каденции тонический аккорд может появиться в обращении либо в мелодическом положении квинтового или терцового тона («Фиалка», «Тот, кто свой хлеб в слезах не ел», «Безмолвен будь»).
Композитор обращался к поэзии различных эпох – от Ренессанса до творений современников, разных народов – им созданы песни на стихи итальянских, немецких, венгерских, французских поэтов, причем он всегда писал музыку на оригинальный текст, исключение составляют лишь произведения на стихи Михаила Лермонтова («Молитва») и Алексея Константиновича Толстого («Слепой певец»). Хотя Лист и был венгром, песен на венгерские тексты у него не так уж много, зато они отличаются разнообразием. В них встречаются и лирические образы («Прощай»), и эпические («Венгерская королевская песня»), и героические («Бог венгров»). Впрочем, одна из песен Листа на стихи немецкого поэта Николауса Ленау тоже связана с Венгрией – «Три цыгана». Национальный колорит в ней создается широкой, импровизационной темой, которая основывается на гамме с увеличенной секундой.
Круг образов вокального творчества Ференца Листа весьма широк. Очень богато воплощены в нем разные ипостаси любви – от зарождения чувства, смутного томления до любовного экстаза. Эти песни отличаются гармонией предельно изысканной, с сопоставлением минорного или мажорного ладов или даже далеких тональностей. Таковы, например, «Песнь Миньоны», «Как дух Лауры». Присутствует в его песенном творчестве и скорбь, и страдание, и одиночество («Дочь рыбака», «Сосна», «Отравой полны мои песни»), а в последние годы жизни – размышления о бренности мира, о смерти («И мы думали о мертвецах», «Покинута»). Композитор обращается и к образам природы – таковы, например, три песни из «Вильгельма Телля» Фридриха Шиллера. Песен-баллад у Листа немного, но они чрезвычайно ярки и интересны своей свободной сменой красочных картин в сквозном развитии – такова, в частности, «Лорелея».
Песни Ференца Листа предъявляют высокие требования к исполнителю – певец, намеревающийся исполнять их, должен обладать незаурядным драматическим даром, чтобы выявить всю их декламационную выразительность. Но столь же высоки и требования к пианисту, который должен проявить тонкость интонирования, акцентирования и нюансировки. К исполнению песен Листа применимо его собственное изречение: «Художник, который, следуя с неразумной верностью лишь лежащим перед ним контурам, не вливал бы в них жизни, дочерпываемой им из понимания страстей и чувств, был бы плохим или даже никаким художником».
Вокальное творчество Ференца Листа охватывает различные жанры — духовные и светские. Наибольшую ценность представляют его песни (всего их около девяноста).
Круг поэтов, к которым обращался Лист, широк: здесь и современники, и авторы XVIII века или эпохи Возрождения; композитор писал свои произведения на оригинальные немецкие, французские, итальянские, венгерские тексты (Лишь к стихам русских поэтов («Молитва» Лермонтова, «Слепой певец» — мелодекламация по балладе А. Толстого) он обращался в немецких переводах.).
Большинство песен Листа вдохновлено образами немецкой поэзии. Наиболее значительны произведения на слова Гёте (шесть) и Гейне (семь). Эти поэты были спутниками Листа на протяжении долгих лет: обратившись к их текстам еще в начале 40-х годов, композитор оставил до четырех редакций некоторых романсов, получивших завершение лишь в 70—80-е годы. Из французских поэтов первое место в вокальном творчестве Листа занимает Гюго (шесть). Немногочисленные песни на венгерские тексты отличаются многообразием настроений (скорбная лирическая «Прощай», героическая «Бог венгров», эпическая «Венгерская королевская песня»; с образами Венгрии связана и баллада на текст австрийского поэта Ленау «Три цыгана»).
В своих песнях Лист продолжает линию развития, намеченную Шубертом в его поздних романсах, утвердившуюся в творчестве Шумана и нашедшую свое завершение у Вольфа. Для Листа типичен декламационный склад мелодии, чутко следующей за изгибами стиха, наряду с широким использованием красочных возможностей фортепиано. Он часто применяет варьированную строфу или трехчастность; встречается и сквозная форма.
Можно выделить несколько типов листовских песен.
Первый рисует безудержную радость любви, страстный восторг, льющееся широким, свободным потоком неодолимое чувство (сонеты Петрарки, песни, позже обработанные для фортепиано под названием «Ноктюрны „Грёзы любви"»). Близки к ним более сдержанные песни, передающие смутное любовное томление, неясную грезу, мечту о любви — здесь особенно изысканны гармонии, нередко строящиеся на сопоставлении мажора — минора или отдаленных тональностей («Как дух Лауры», «Радость и горе», «Песнь Миньоны» и другие).
Многие песни посвящены воплощению настроений скорби, страдания, разлуки, одиночества («Прощай», «Отравой полны мои песни», «Сосна», «Тот, кто свой хлеб в слезах не ел», «О, где он?», «Дочь рыбака» и т. д.). В последний период творчества усиливаются мысли о смерти, о бренности всего земного («Покинута», «И мы думали о мертвецах»).
Особую группу составляют песни, связанные с образами природы — то спокойной, то бурной, но всегда величественной («Горные вершины», три песни из «Вильгельма Телля»).
Немногочисленны, но очень образны песни-баллады, в которых развертываются сменяющие друг друга красочные картины; для них характерны спокойная, повествовательная мелодия, сопровождение с изобразительными моментами, свободная смена темпа, тональности, фактуры, сквозная форма («Лорелея», «Три цыгана»).
Столь же редки песни героического склада; выход за сферу лирических чувств подчас приводил к созданию произведений искусственно приподнятых, внешне пафосных, лишенных искренности. Среди них выгодно выделяются песни на венгерские тексты и особенно богатырская «Венгерская королевская песня», использующая старинный куруцкий напев.
М. Друскин
