Symphony No. 7 (d-moll), Op. 70, B. 141
«Патетическая», «трагическая» – так нередко называют Симфонию № 7 ре минор, созданную Антонином Дворжаком в 1885 г. Что сподвигло композитора к написанию такого произведения – может быть, в это время он был одинок, отвергнут всеми? Нет, это был один из самых счастливых периодов в жизни композитора – в Праге были с успехом поставлены его оперы «Димитрий» и «Упрямцы», был исполнен скрипичный концерт, росла его слава за границей – особенно в Англии, а в 1883 г. Дворжака – как и всех чешских патриотов – порадовало открытие Национального театра в Праге.
Но за внешней безоблачностью могут скрываться душевные терзания. Композиторская слава обеспечила Дворжаку множество заказов от издателей – но эти заказы не предполагали творческой свободы: издателям нужны были только миниатюры, которые легко было продать в большом количестве (и композитор был вынужден подчиняться требованиям – ведь он содержал большую семью). Но главным источником душевных страданий была невозможность постановки его опер в Вене, о которой он мечтал. Музыкальный критик Эдуард Ганслик объяснял композитору, что опера на чешский сюжет никогда не будет поставлена в австрийской столице, и советовал создать произведение на немецкое либретто – разумеется, это уязвляло национальную гордость чешского композитора. Подобные обстоятельства определили сумрачный характер симфонии.
Непосредственным толчком к написанию симфонии стал заказ от лондонского Филармонического общества, но, по словам композитора, он испытывал желание создать симфонию, «которая должна быть такой, чтобы взволновать мир». Стремление «взволновать мир» связывалось в сознании композитора с патриотическими устремлениями – в произведении ощущается суровый архаический колорит, ассоциирующийся с героическим прошлым чешского народа (в этом Симфония перекликается с увертюрой «Гуситской», а в некоторых моментах очевидно родство с другим сочинением Дворжака – хором «Я скрипач», а именно – с фразой, приходящейся на слова «ради этой милой свободы»).
Исключительная цельность, отличающая симфонию, определяется не принципом монотематизма, а использованием сквозных интонаций, подвергаемых многообразным трансформациям. Единство подчеркнуто и тональным планом – основной тональностью трех частей из четырех является ре минор.
Первая часть – Allegro maestoso – не имеет вступления, начинаясь непосредственно с главной партии. Над первой из четырех тем, составляющих ее, в автографе партитуры имеется пометка: «Эта главная тема пришла мне в голову во время въезда торжественного поезда из Пешта на государственный вокзал». Композитор подразумевал прибытие поезда, на котором в июле 1884 г. в Прагу приехали из Будапешта более четырех сотен чехов и венгров, желавших посетить спектакли Национального театра. Жители чешской столицы восприняли это событие как один из этапов национальной борьбы – на торжественную встречу поезда собрались тысячи людей, наряду с приветственными речами звучали песни – «Гей, славяне» и чешский гимн «Где родина моя?» Тема, порожденная впечатлением от этого события, отмечена архаическими чертами, она перекликается со старинными чешскими песнопениями «Святой Вацлав» и «Кто ж вы, Божьи воины». Из других тем особенно примечательна третья, представляющая собой вариант одной из тем увертюры «Гуситской». Первая тема побочной партии – пасторальная, с чертами колыбельной – светло звучит у кларнетов и флейт. Вторая тема представляется более взволнованной. Заключительная тема основана на вариантах двух тем главной партии – первой, играющую особенно значительную роль в симфонии, и третьей («гуситской»), которая звучит здесь очень энергично и даже победно, ликующе. В лаконичной разработке главная тема драматизируется, достигая огромного эмоционального подъема. Развитие продолжается в коде, где вновь появляется «гуситская» тема, а также четвертая тема главной партии, приобретающая характер марша.
Часть вторая – Adagio – лирическое размышление. Ее тематизм имеет вокальную природу. Ее первая тема, имеющая хоральный склад, интонационно близка вступлению к увертюре «Гуситской» (примечательно, что Дворжак, сообщая в одном из писем о завершении этой части, писал: «Мой девиз есть и будет: «Бог, Любовь, Родина!») Последующие темы близки по складу к любовной вокальной лирике Дворжака.
В третьей части – Vivace – представляющей собой скерцо, ощущается мощный волевой напор, нарастающая сила, элементы полиритмии роднят основную тему с чешским танцем фуриантом. Этим образам противопоставляется безмятежно-пасторальный средний раздел.
В финале – Allegro – тон драматическому развитию задают патетическая главная партия и маршевая связующая, а светлая побочная и энергичная, героическая заключительная олицетворяют ту возвышенную цель, к которой нужно стремиться. В разработке воплощается и душевное смятение, и решимость. Кульминация приходится на начало репризы главной партии, которая по мере развития словно «исчерпывает» энергию. В коде торжественно звучит основной мотив главной темы.
Симфония № 7 ре минор впервые прозвучала в Лондоне в апреле 1885 г., дирижировал премьерой сам Антонин Дворжак. Симфония был восторженно принята публикой и встретила одобрительные суждения критиков, тем не менее, композитор счел нужным подвергнуть ее переработке, сократив сорок тактов: «Я убежден, что теперь в произведении нет ни одной лишней ноты», – утверждал Дворжак.
Симфоническое творчество Дворжака →
