Сезон 2020/2021 в Гамбургской опере должен был открыться премьерой «Бориса Годунова», но пандемия коронавируса внесла в театральные планы свои неизбежные коррективы, и в результате на большой сцене представили камерный коллажный спектакль без внятного сюжета под названием «molto agitato» («очень взволнованно»). Режиссёр — Франк Касторф, дирижёр — Кент Нагано.
В этом спектакле больше всего раздражает практически полное отсутствие живого контакта с исполнителями. Сцену «продлили» до предела, она превратилась в освещённый по сторонам снизу широкий туннель, по которому навстречу зрителями долго выходят артисты. Сверху находится экран для демонстрации параллельно снимаемых на камеру лиц, мультфильмов и отрывков из фильма Квентина Тарантино «Бешеные псы». Освещение слепит глаза, а от экранов уже, казалось бы, все устали за время карантина. Какой смысл покупать билет в наконец-то открывшийся театр для просмотра «Бешеных псов»? Непонятно, зачем на сцене дублировать такие реалии коронавирусного кризиса как дистанция и опосредованность — они и так на виду.
Спектакль открывается «Прибытием царицы Савской» из оратории Генделя «Соломон». В это время рыжая кудрявая девушка танцует с американским флагом.
Затем следует сочинение Дьёрдя Лигети Nouvelles Aventures («Новые приключения») (cопрано Катарина Конради, меццо-сопрано Яна Куруцова, баритон Георг Нигль). На сцену выехал дополнительный оркестр. Лигети так объяснил замысел своих произведений, имея в виду «Новые приключения» и просто «Приключения»: «Это звуковые или фонетически-музыкальные композиции. В обоих сочинениях я отталкивался от основной идеи, состоявшей в том, чтобы элиминировать чисто семантический слой человеческого языка, несущий смысл, и работать только с музыкальным и аффективным языковым слоем». Звучит, как будто старательно поют ослики.
Наиболее гнетущее впечатление произвело исполнение «Четырёх песен» Брамса тенором Маттиасом Клинком. Сложилось ощущение, что он, кривляясь, пародировал песни, совершенно не попадая в стиль немецкого романтизма. Сложно сказать, ставилась ли цель попасть в принципе.
Затем звучат отрывки из серенады Генделя «Ацис, Галатея и Полифем». В это время на экране идёт мультфильм — нереиды, кентавр, фавны и сатиры, одноглазый Полифем, убивающий Ациса камнем. Барочная музыка по своей фактуре совершенно не подходит к миру, созданному на сцене в «molto agitato», включая и этот мультфильм, вроде бы, и нарисованный на сюжет «Ациса и Галатеи». Поэтому вокальные старания Катарины Конради, Яны Куруцовой и Георга Нигля тонули в пустоте.
Наконец, из глубины туннеля решительно вышла в красном комбинезоне известная немецкая драматическая актриса Валери Чепланова, чтобы сыграть Анну — героиню «Семи смертных грехов» Курта Вайля. В либретто Бертольда Брехта рассказывается о том, как американская девушка Анна зарабатывала на домик в Луизиане, пока практическая и артистически-романтическая стороны её личности находились в непрерывном конфликте. Главные христианские грехи — гордыня, скупость, зависть и т. д. — здесь преломляются в капиталистических реалиях 1930-х годов. Например, одна сторона Анны охраняет другую от впадения в грех обжорства — по контракту как танцовщица она не имеет права набрать ни грамма.
Валери Чепланова поёт, в основном, в микрофон издалека, её лицо и обнаженную грудь крупно транслируют на экране. Это неглубокое отрывистое пение захватывает своей энергией, но голосом Чепланова играет значительно меньше, чем телом — сильный контраст по богатству звучания с тем, как эти песенки пела Уте Лемпер.
Пять месяцев прождать открытия оперы, чтобы 8 сентября оказаться на этой премьере B и в очередной раз убедиться в том, что в театре следуют завету великого Ницше: «Что падает, то нужно ещё толкнуть!»
Foto: Monika Rittershaus
