Опера Филипа Гласса в Театре им. Н. Сац
Необычайные существа и их асоциальное поведение составляют очарование мира множеств, который их отторгает.
Жуть берет от скорости, достигаемой вихрем, где вольно дышат эти трагические и легкие души. Начинается это с ребячеств; поначалу в них видят всего лишь игру.
Жан Кокто
В Детском театре им. Н. Сац сыграли российскую премьеру оперы Филипа Гласса «Жестокие дети».
Филип Гласс, один из основателей музыкального минимализма, в России известен скорее как кинокомпозитор, автор музыки к фильмам «Часы», «Иллюзионист», «Шоу Трумана», «Левиафан». Операм повезло меньше. Если в мире его оперы активно исполняются (в 2020 запланированы спектакли в Германии, Чехии, Польше, США), то в России до сего момента они были представлены в единственном экземпляре – «Сатьяграха» в Екатеринбургском театре оперы и балета (режиссер Т. Штрассбергер, дирижер О. фон Дохнаньи, постановка 2014 года).
Дело не только в непривычном для артистов и публики музыкальном материале, но и в авторских правах. Живые классики – удовольствие дорогое и трудоемкое. Театр им. Сац несколько месяцев вел переговоры с правообладателями, чтобы исполнить «Жестоких детей» с разрешения Dunvagen Music Publishers, Inc.
Художественный руководитель театра Георгий Исаакян часто идет по трудному пути, выводя на подмостки неординарные произведения. В коллекции редкостей – испанская барочная опера Хуана Идальго де Поланко «Любовь убивает», первая в истории оратория «Игра о душе и теле» Э. де Кавальери, «анти-опера» Владимира Мартынова «Упражнения и танцы Гвидо» о жизни изобретателя нот Гвидо Д’Ареццо. Теперь к ним прибавился Филип Гласс.
Кинопера
«Жестокие дети» (в оригинале «Ужасные дети» – «Les enfants terribles») – последняя часть оперного триптиха Гласса, посвященного великому и многоликому Жану Кокто. Будучи студентом в Чикаго, Гласс много раз пересматривал фильмы Кокто в одном из кинотеатров, который показывал европейские фильмы с субтитрами. В результате во всех частях трилогии тесно переплелись опера и кинематограф.
В первой опере – «Орфей» (1993) – Гласс взял за основу сценарий фильма «Орфей» (1949) Жана Кокто, который ему тоже долго пришлось выпрашивать у актера Эдуара Дермита, представлявшего наследников Кокто. По его требованию сценарий фильма был положен на музыку слово в слово. В следующей опере «Красавица и чудовище» (1994) Гласс также использовал сценарий фильма в качестве либретто, причем партитура была написана так, чтобы текст совпадал с артикуляцией актеров в фильме. Во время постановки оригинальный фильм транслировался на экране за спинами певцов с выключенным звуком. «Ужасные дети» (1996) тоже берут свое либретто точно из фильма, снятого в 1950 (сценарий написал Кокто по своему роману 1929 года, режиссером стал Жан-Пьер Мельвиль), текст поется со скоростью обычной речи, приближая спектакль к драме.
Книга, фильм и опера рассказывают историю Поля и Лиз, брата и сестры, выросших вместе и придумавших в своей детской странную Игру, заменившую им реальность. Они вырастают, к ним присоединяются еще двое молодых людей – Агата и Жерар – и начинается смертельная игра между миром реальным и воображаемым. Следуя за фильмом, Гласс ввел разговорную партию Рассказчика (в фильме за кадром звучал голос самого Жана Кокто). Персонажи поют на французском, невидимый Рассказчик-комментатор говорит на английском, словно читая сказку на ночь.
Я тебя гипнотизирую
Из фильма Филип Гласс взял не только либретто. В саундтреке центральное место отведено Концерту для четырех клавиров И.С. Баха BWV 1065 (переаранжировка концерта для четырех скрипок Вивальди). Гласс решил сохранить плотную фактуру в звуковом мире оперы – партитура написана для трех фортепиано.
Вероятно, Гласс видел в Бахе отражение своей собственной музыки. Хотя Гласса называют «минималистом», сам он не любит это определение, считая его неполным. Его почерк – повторение и постоянное изменение простых музыкальных паттернов. Нечто похожее действительно можно услышать у Баха (например, в прелюдии до минор BWV 847). Но у лютеранина Баха музыка упорно идет к некой цели, а у буддиста Гласса застывает в одном моменте, продлевая его до бесконечности, погружая слушателя в гипнотический поток музыки без нарратива, заплетая музыкальный арабеск без начала и конца.
К этому ясному моторному движению в «Жестоких детях» добавлен элемент сентиментальности и чувственности, поклон Пуленку, Орику, Мийо – французской Шестерке, вдохновлявшейся идеями Жана Кокто.
Черное и белое
Декорации Ксении Перетрухиной минималистичны и точны. Два цвета – черный и белый, как в старом кино. Три кровати, три ванны, три фортепиано – редупликация простых структур, комната-метаморф, которая меняется, но остается той же самой. Лиз (Мария Деева), Поль (Андрей Юрковский), Агата (Мария Юрковская) и Жерар (Максим Дорофеев) переходят из дома на улицу, в модный салон, в особняк жениха Лиз – но при этом никогда не покидают замкнутого мира детской.
Три белых фортепиано, расставленные по сцене, своим звучанием стягивают маленькое пространство в единое целое (дирижер Алевтина Иоффе), пульсируя, заплетая вздохи, улыбки, тайны и шепотки. Звук трех инструментов сливается в один поток, гипнотизирующий, постоянно неуловимо меняющийся. Как мы сюда попали? Есть ли мир за пределами этой комнаты?
Иногда кажется, что его нет. Полумрак Малой сцены, действие в центре, зрители вокруг него – атмосфера перфоманса, ритуала, а не оперного спектакля. Сценография мягко, но настойчиво транслирует: мы все обитатели волшебной Комнаты, мы тоже придумываем ее, а она – нас.
Невинные чудовища
В «Жестоких детях» Георгия Исаакяна подчеркнуто собственно детское – наивность и беззащитность перед внешним миром.
Неугомонно-подвижные персонажи играют и фантазируют постоянно. С неба идет снег из бадминтонных воланчиков – или это хищные птицы, которые могут клюнуть? Мыльные пузыри, музыкальные шкатулки, амулеты и яды – странные сокровища, которые прячут сами от себя чудовищные Кай и Герда.
Смерть – это тоже такая игра. «Maman est morte» – и белые воздушные шарики вылетают из пустой маминой постели, оттуда, где должно быть тело. Трагедия проходит незамеченной, не делает их взрослыми, а наоборот запирает в мире игр и фантазий навсегда. Всякого, кто покусится на это святилище, ждет дуэль насмерть. В финале все четверо яростно сражаются в бадминтон – теперь это игра в заговор и убийство. Последняя игра Лиз и Поля, маленькой леди Макбет и заколдованного принца.
Каникулы взаперти
Роман Жана Кокто был написан в 1929 году, в период между двумя войнами. Только что отгремела Первая мировая, в воздухе уже носилась Вторая, но никто не желал в это верить. Гораздо приятнее было раствориться в дивных грезах золотых 20-х.
«История написана в 20-е, но она могла происходить в любое время. Эти дети живут в своем мире, они живут в доме, который, кажется, никогда не покидают. Они никогда не одеваются. Еду им приносят откуда-то из внешнего мира. Это абсолютно нереалистичный мир. Фантастический мир», – говорил Гласс в интервью в конце 90-х.
Кто мог предсказать, что в 2020-м это станет реальностью? Премьера спектакля в Театре им. Сац прошла 12 марта, через четыре дня все театры в Москве закрылись из-за пандемии нового вируса. Жителям посоветовали как можно реже выходить из дома. За Москвой последовали другие города. То же на Западе, то же на Востоке. Глобальный карантин, пока как будто нестрашный, с доставкой еды на дом и сериалами по подписке, музыкой и онлайн курсами…
Цивилизация детей, сумеем ли мы повзрослеть, и какими выйдем из этой комнаты?
Автор фото — Елена Лапина
На карантине время течёт медленно, особенно если у вас нет интересного занятия. Откройте для себя мир турецкого сериала. На сайте https://turkserial.org/osnovanie-osman/1873-osnovanie-osman-vse-serii.html доступны все серии исторического сериала «Основание Осман» и многих других.
