Постоянно слышу от успешных сложившихся певцов, как они завидуют нынешней Молодёжной программе Большого театра. И чуть ли не главная причина этой доброй творческой зависти — те концертные камерные программы, которые регулярно организуют в Молодёжке с момента её создания пять лет назад.
Вокальная лирика французских композиторов звучит в российских концертных залах редко,
разве что у заезжих гастролёров.
Потому этот вечер стал открытием неведомого не только для молодых певцов, но и просветительским для большей части публики. Не скрою, со многими произведениями и я встретилась впервые.
Вдохновительницей на сей раз стала Ирина Катаева-Эмар, пианистка и музыковед, закончившая Московскую консерваторию и более 20 лет живущая во Франции, профессор Национальной школы музыки и танца в Париже, специалист по музыке ХХ века. Её мастер-класс во время подготовки к концерту кроме обычных репетиций с вокалистами включал в себя и лекции по истории французской музыки, и знакомство с биографиями и особенностями стиля композиторов.
Краткое вступительное слово ведущей, Ирины Катаевой, об авторе, в котором энциклопедические факты соседствовали с письмами современников, интересными деталями из уст очевидцев и даже личными впечатлениями (Оливье Мессиан) предваряло каждый вокальный цикл. Приятно, что небольшая, но интеллигентная аудитория Бетховенского зала с пониманием отнеслась к призыву не прерывать опусы аплодисментами.
В первом отделении романтик XIX века Гектор Берлиоз соседствовал с Оливье Мессианом (1908-1992),
что логично, если вспомнить: «...отвергая низкую, будничную сторону действительности, Мессиан хочет утвердить противостоящие ей традиционные ценности красоты и гармонии, высокой духовной культуры, причем не „реставрируя“ их посредством какой-то стилизации, а щедро используя современную интонационность и соответствующие средства музыкального языка» — Ю. Н. Холопов.
«Les Nuits d’ete» («Летние ночи») на стихи Т. Готье был написан Берлиозом в 1841 году.
Позднее, в 1856-м, сам автор переложил партию фортепиано для оркестра, положив начало новому жанру, вокальному циклу с оркестром.
Пианист Артём Гришаев не просто аккомпанировал, но купался, играл красками в плотной насыщенной фактуре, став надёжным партнёром для трёх вокалистов, исполнивших это произведение. Нелёгкий, как всегда, выбор «кого куда назначить, кому чего петь» — результат интуиции и педагогического такта Дмитрия Юрьевича Вдовина.
Юлия Мазурова, спевшая Кармен прошлым летом в Ницце, во французской музыке чувствует себя органично. Доставшиеся певице первый и заключительный романсы Villanelle (Вилланелла) и L’île inconnue (Неведомый остров) дались ей легко, вокально подошли как родные.
Откровением стало на сей раз исполнение Александры Чухиной.
Её чёрно-бархатное контральто и в Le Spectre de la Rose (Видение розы), и в мистическом Au cimitière: clair de lune (На кладбище: лунный свет) звучало как благородный, полностью управляемый инструмент, с пониманием смысла и стилистики произведений.
Особый момент — два средних романса Sur les lagunes (На лагунах) и Absence (Разлука). Для Арсения Яковлева это не просто знакомство с Берлиозом, но первое соприкосновение с французской музыкой вообще. Большой шаг вперёд в «личном зачёте». Можно надеяться, что в дальнейшем получатся авторские три пиано в «Разлуке», и станет менее итальянизированной фразировка. Но редкой красоты и баритоновой глубины нижний регистр юного тенора завораживает. А кульминации были полны нешуточной страсти. По звуковедению похоже бы звучал в «Гарольде в Италии» того же Берлиоза огромный альт работы Гаспара да Сало, что после во всех смыслах великого В. В. Борисовского томится в Госхране, ожидая нового крупного музыканта.
Молодой Оливье Мессиан посвятил цикл «Поэмы для Ми» 1936 года своей жене Клэр, скрипачке, которую ласково прозвал Ми, как верхнюю струну скрипки.
Стихи композитора. Первую тетрадь из 4-х романсов исполнила Ангелина Никитченко в сопровождении Валерии Прокофьевой. Как нам было обещано в предисловии, напряжение и эмоциональный градус возрастали от первых номеров Action de grâces (Деяние благодати) и Paysage (Пейзаж) через La maison (Дом) к заключительному Épouvante (Кошмар). Обе девушки прихотливость и изящество непростого музыкального языка почувствовали и передали, музицировали с явным удовольствием, гармонировали ансамблево, а Валерия Прокофьева и на высокой крышке рояля не заглушала певицу. Даже финальный «Кошмар» услышался достаточно светлым, весенняя свежесть — как послевкусие от Первой тетради.
Удивительно, но Вторая тетрадь у обычно мягкой и тёплой Кристины Мхитарян вышла неожиданно брутальной, спетой крупно и зрело. Ирина Катаева за роялем поддерживала этот настрой. Пять романсов L’Épouse (Супруга), Ta Voix (Твой голос), Les Deux Guerriers (Два воина), Le Collier (Колье), Prière exaucée (Воплощённая молитва) казались много раз обкатанным в концертах сочинением, впору на CD записывать.
Во втором отделении соседствовали три близких по времени и стилю, но всё же очень разных автора.
Клод Дебюсси. «Trois chansons de Bilitis» («Три песни Билитис») на стихи П. Луиса.
Опять выход Александры Чухиной в сопровождении Ирины Катаевой. В первом номере La flûte de Pan (Флейта Пана) заметна была неуверенность, уменьшившаяся во втором La Chevelure (Волосы). Ярко и хорошо прозвучал заключительный Le tombeau des Naiades (Могила наяд). И пусть Дебюсси пока для Александры Чухиной на слух не так «удобен», как Берлиоз, её замечательный голос явно тяготеет к французской лирике.
Здесь самое время упомянуть о качестве произношения.
Не владея французским в принципе, даже на уровне чтения со словарём, могу судить только о фонетическом вкусе языка. В целом, все ребята молодцы, это значительно культурней среднестатистической «хабанеры аля рюс». Большая заслуга в том коуча Молодёжной программы Арианы Оаро, очаровательной сопрано, для которой и русский, и французский языки родные по крови.
Но есть певец в команде, кроме прочих талантов награждённый свыше и необычайным лингвистическим даром. Это Андрей Жилиховский.
Ему достались тонкие жанровые миниатюры Мориса Равеля «Histories naturelles» («Естественные истории») на стихи Ж. Ренара:
Le Paon (Павлин), Le Grillon (Сверчок) и Le Cygne (Лебедь). И опять — открытие. Андрей мастерски удерживал свой роскошный мощный баритон на мецца воче, плёл французские кружева фразировки, а ироничный текст выпевал выпукло и понятно даже в гулкой акустике Бетховенского зала с истинно галльским шармом.
Завершала концерт музыка Франсиса Пуленка. «Fiancailles pour rire» («Обручение ради смеха») на стихи Л. де Вильморен.
За рояль вернулся Артём Гришаев, цикл поделили между собой равно изысканные тенор и сопрано — Богдан Волков и Ольга Кульчинская, Лыков и Марфа из недавней премьеры «Царской невесты», пока, к сожалению, не встретившиеся на сцене. La Dame d’André (Дама Андре), Dans l’herbe (В траве) и после Violon (Скрипка) у Богдана — это картинки, которым очень подходит его светлый, но мягкий тембр и чуть отстранённая, с холодком манера. А вот Ольге в Il vole (Он летит), Mon cadavre est doux comme un gant (Мой труп нежен, как перчатка) и, конечно, заключительном Fleurs (Цветы) удалось сочетать взрослый отточенный академизм исполнения с девичьей искренностью.
Бис был приготовлен десертный — популярный вальс «Дороги любви» («Les chemins de l’amour») Пуленка из музыки к пьесе Ж. Ануя «Леокадия», исполненный всеми участниками концерта с маленькими соло каждого под трепетную руку Ирины Катаевой.
Вот опять не критика получилась, а комплименты артистам Молодёжной программе, Д. Ю. Вдовину и всем остальным педагогам.
Чтобы хоть о чём-то поворчать и пожелать на будущее организаторам тематических вечеров в Бетховенском зале Большого театра... В XXI веке найти переводы или заказать грамотные подстрочники иностранных романсов и распечатать их в виде вкладышей в программки совсем несложно. Благодарность жаждущей новых знаний публики будет ещё горячее.
Иллюстрация: Клод Моне. «Дама в саду» (ок. 1867). Эрмитаж
