Казалось бы, летний театрально-музыкальный форум в Зальцбурге длится всего пять декад, а насыщенность его программы такова, что при желании посетить хотя бы наиболее интересные из заявленных концертов слушателю пришлось бы буквально поселиться в фестивальных залах. И даже если придираться к репертуару или к номенклатуре приглашаемых дирижёров, простор для выбора настоящего меломана всё ещё остаётся, но мне хотелось бы поделиться своими впечатлениями от трёх концертов, на которых посчастливилось побывать.
Первым ярким впечатлением стала Вторая симфония Малера в исполнении Симфонического оркестра Баварского радио под управлением Мариса Янсонса.
В эпоху дичайшего дефицита великих мастеров говорить о таких дирижёрах, как Янсонс, можно только с глубочайшим пиететом.
Слушая интерпретации Маэстро, всегда ощущаешь, что дирижёр сам, как инструмент, настроен на воплощение нотного материала в светоносную материю иного порядка. На моей памяти Янсонс никогда не позволял себе вольностей с темпами или экспериментов с акцентами, но его работы не выглядят скучными или постными. Напротив, в педантичную достоверность первоисточника Янсонс умудряется добавить столько кислорода, что любое активное восприятие вспыхивает совершенно фантастическими эмоциями.
И малеровская Вторая произвела такое же впечатление: суровая заданность первой части, игривая мягкость второй, импульсивный напор третьей и медитативная глубина двух последних частей с участием Гении Кюмаер и Герхильды Ромберер подхватывали, увлекали и воспламеняли, окутывали и растворяли.
Это чувство психофизической погруженности в метафизическую материю малеровской музыки, пожалуй, было самым сильным впечатлением от этого вечера.
Вторым концертным переживанием в Зальцбурге стала для меня Пятая симфония Брукнера в исполнении Венских филармоников под управлением Кристиана Тилемана. Почему в год 200-летнего вагнеровского юбилея такой признанный знаток творчества байройтского гения, как Тилеман, был приглашен в Зальцбург дирижировать Брукнером, для меня загадка. И то, как прозвучал в этот вечер Брукнер, не лишило меня сомнений в том, что это вообще стоило делать.
У Тилемана с Брукнером свои отношения, — прямо скажем, не менее сложные, чем с Бетховеном. Брукнер, которого всегда нужно «ускорять», чтобы в полной мере им насладиться, одно время получался у Тилемана каким-то компьютерным:
безукоризненная точность деталей складывалась в корректную, но безыдейную интерпретацию.
И вот новая встреча. Суровая сдержанность, классические вроде бы темпы, ощущение хрупкой поступи чего-то невесомого в пиццикато... И вдруг — взрыв в скерцо: темпы бешено загоняются, многие пассажи мажутся, но энергетика динамических завихрений в сочетании с экспрессией инструментальной мощи снимают все претензии к непедантичной неаккуратности. Финал с грандиозным прессингом меди — прозвучал настоящим выносом мозга: осознать, что приключилось с маэстро, оркестром и самим Брукнером, я не могу до сих пор.
Одновременно это было похоже и на художественное изнасилование первоисточника, и на эмоциональный протест дирижера, вынужденного в юбилейный год Вагнера дирижировать произведением эпигона своего кумира. Как бы то ни было, но потрясение от этого события я испытал немалое.
Впрочем, кульминацией моих концертных переживаний стало гораздо более радостное событие.
К Риккардо Мути можно относиться по-разному: либо с восторгом, либо с экстатическим подобострастием.
Другие варианты недопустимы. И дело не в том, что Маэстро уже вошёл в историю как дирижёр, принуждающий к обожанию. Дело в том, что Мути любому произведению сообщает ореол недосягаемого сияния. Религиозное преклонение передаётся сначала оркестру, а потом и слушателям.
«Реквием» Верди, исполненный Венскими филармониками в день Успения Девы Марии, прозвучал гимном одухотворяющей красоте.
Не скорбной эпитафией, а жизнеутверждающей молитвой божественной силе искусства.
И вряд ли могло быть иначе, когда уже долгие годы Мути, выдерживая немалый шквал критики, не допускает к участию в своих программах посредственных исполнителей. И сегодня ансамбль солистов — стал лучшим тому подтверждением: Красимира Стоянова, Элина Гаранча, Пётр Бечала и Дмитрий Белосельский продемонстрировали феноменальный уровень мастерства, чувство стиля и глубинного понимания этого шедевра.
Мне повезло, и это было не первое мое прикосновение к вердиевскому «Реквиему» в интерпретации Мути. Но сегодняшнее исполнение стало вершиной. Вряд ли можно сделать это произведение более эмоционально концентрированным, инструментально монолитным и эстетически грандиозным.
Писать о таких ощущениях — задача неблагодарная, — но понять это могут лишь те, кто присутствовал на этом концерте, и для кого это исполнение стало важнейшим впечатлением прошедшего Зальцбургского фестиваля.
