Театр имени Наталии Сац поставил неизвестную оперу Гречанинова
Детский музыкальный театр имени Наталии Сац уже в силу своей специфики просто не может не иметь собственного уникального репертуара. За исключением немногочисленных творений классиков, почти все, что здесь идет, написано специально для этой труппы. На сей раз, однако, театру удалось, оставаясь на позициях эксклюзивности, преподать хороший урок взрослым театрам, осуществив российскую премьеру никому у нас неведомой оперы Александра Гречанинова «Женитьба».
Казалось бы, опыт Мусоргского, завершившего лишь первую картину своей «Женитьбы», должен был отвратить взоры композиторов от гоголевской комедии: если даже такой гений спасовал перед ней, то где уж нам... Между тем Мусоргский прервал работу над «Женитьбой» вовсе не потому, что задача оказалась нерешаемой в принципе. Просто он почувствовал, что попытка следовать завету Даргомыжского («Хочу, чтобы звук прямо выражал слово...») завела его в тупик. Гречанинов лишь в одном отношении пошел тем же путем, взяв за основу почти что неизменный гоголевский текст, но сумев при этом уложиться в полтора часа с минутами, тогда как у Мусоргского единственная написанная им картина занимает около часа. Естественно, Гречанинов сократил текст гоголевской комедии и кое-где позволил себе чуть-чуть его переиначить, но с предельным тактом: жертвуя теми или иными подробностями, все наиболее важные для развития действия и демонстрации характеров эпизоды он оставил в неприкосновенности.
Гречанинов равно далек и от гиперреалистического подхода Мусоргского, и от позднейших попыток «ошинелить» гоголевскую комедию, сделать из нее трагикомедию (как в гениальном спектакле Анатолия Эфроса). Для него «Женитьба» — это именно комедия, в которой временами нет-нет да и возникают, особенно в партии Агафьи Тихоновны, лирические нотки, нигде, однако, не переходя в драматические.
Когда слушаешь «Женитьбу», как-то даже и не верится, что это сочинение написано в середине XX столетия. Гречанинов, похоже, так и остался в кругу музыкальных интонаций и стилистики рубежа веков, от Римского-Корсакова до раннего модерна. Как будто и не было экспрессионизма, нововенцев и много чего еще. Впрочем, этот консерватизм по-своему импонирует, оказываясь весьма актуальным сегодня, когда простота и доступность вновь в цене даже и в академических кругах.
Как можно понять уже по первому, предварительному знакомству с гречаниновской «Женитьбой», это, безусловно, интересное и высокоталантливое произведение. Почему «предварительному»? Потому что без оркестра впечатление неизбежно оказывается не вполне полноценным. Пока найден только клавир, и опера идет в сопровождении фортепиано (концертмейстер театра Татьяна Васнецова). Последнее обстоятельство, кстати, во многом и обусловило камерный характер постановки, осуществленной на сцене Малого зала.
Художник Анна Нежная сумела дать убедительный ответ на вопрос, как театрам выживать в кризис, не идя при этом на творческие компромиссы. То, что она предложила, это, конечно, еще не тот пресловутый «коврик», о котором когда-то говорил Станиславский. Нежная придумала задник-ширму, весьма рельефно изобразив с одной стороны апартаменты Подколесина, а с обратной — покои Агафьи Тихоновны. При этом она сумела достичь стереоскопического эффекта, благодаря которому все кажется не плоским, а объемным. Помимо задника, на сцене имеется еще лишь несколько предметов реквизита. Словом, постановка получилась малобюджетная, однако в художественном смысле отнюдь не бедная.
Режиссер Александр Леонов, не претендуя на концептуальное глубокомыслие, сделал вполне добротную иллюстрацию к комедии Гоголя, пользуясь тем ключом, что предложен самим композитором, то есть выдерживая легкость тона и не соскальзывая ни в драматизацию, ни в чрезмерное комикование.
Пожалуй, лишь Андрей Панкратов в роли Кочкарева несколько пережимает. Лучше всего получилась в спектакле главная пара: Евгения Чижикова — Агафья Тихоновна и Максим Сажин — Подколесин. Стоило бы назвать еще Юрия Дейнекина (Яичница) и Михаила Чеснокова (Жевакин). А впрочем, в спектакле хорош весь актерский ансамбль, к которому примкнул также музыкальный руководитель постановки и главный ее инициатор Леопольд Гершкович, выступив в безмолвной роли... Николая Васильевича Гоголя.
Таким образом, сделав едва ли не лучшее в Москве юбилейное подношение Гоголю, театр одновременно открыл нам неизвестную оперу выдающегося русского композитора, заслуживающую всяческого внимания публики и исполнителей. Может быть, в дальнейшем отыщется партитура, и мы сможем составить об опере Гречанинова более полное представление?
Дмитрий Морозов
