Симфонический оркестр кафедры оперно-симфонического дирижирования (далее — СОКОСД) Московской консерватории появился на свет еще прошлой осенью. Событие это практически никак не афишировалось, и музыкальная общественность столицы не сразу осознала, что речь идет о чем-то принципиально ином, нежели те сборные оркестры, собираемые консерваторией время от времени из числа студентов и преподавателей на какие-то конкретные проекты. Этот оркестр набирался по конкурсу и функционирует на профессиональной основе.
Имя художественного руководителя нового коллектива Анатолия Левина весьма авторитетно в музыкальных кругах, хотя и не слишком на слуху у широкой публики. Долгое время оно ассоциировалось прежде всего с Камерным музыкальным театром Бориса Покровского, где в самом начале своей карьеры молодому дирижеру посчастливилось параллельно с Геннадием Рождественским проводить репетиции легендарного спектакля «Нос» в присутствии самого Шостаковича. Рождественский, в бытность главным дирижером Камерного театра, доверял Левину работу над многими сложными партитурами и со спокойной душой передавал в его руки собственные спектакли. Завсегдатаи театра хорошо знали: если за пультом Левин — значит, высокое музыкальное качество гарантировано.
К сожалению, в прошлом году, из-за затяжных конфликтов с руководством (не с самим Покровским), маэстро покинул театр, в котором работал более тридцати лет, почти со дня основания. Сейчас он все силы отдает консерватории, «изменяя» ей только с Молодежным симфоническим оркестром Поволжья, созданным им шесть лет назад при поддержке Благотворительного фонда Владимира Спивакова, ставшего, помимо всего прочего, уникальной кузницей дирижерских кадров. И когда все тот же Геннадий Рождественский инициировал создание нового консерваторского оркестра, возглавить его он предложил именно Левину.
Прошлый сезон стал для коллектива временем пробы сил и постепенного набора высоты. И ныне он оказался достаточно подготовленным для того, чтобы удостоиться чести открыть сезон Большого зала консерватории. Программа концерта была достаточно рафинированной — притом что все прозвучавшие произведения не относятся к числу сложных для восприятия публики. Для оркестра эта программа также не является экстремально трудной (все-таки не симфонии Брукнера или Малера), но и легкой ее тоже не назовешь. Казалось бы, в сугубо техническом плане играть того же Моцарта не так уж и трудно, но почему-то эта задача не всегда оказывается посильной для наших оркестров, даже куда более именитых и опытных. Однако СОКОСД под управлением Анатолия Левина сыграл Симфонию № 34 не только чисто, без видимых проблем, но еще и стильно и довольно живо. Еще лучше была исполнена «Классическая симфония» Сергея Прокофьева.
Таким образом, классицизм предстал одновременно и в своем подлинном обличье, и в виде изящной, чуть ироничной стилизации "Моцарта двадцатого столетия«.Второе отделение, отданное французским романтикам, открывала превосходно сыгранная «Павана» Габриэля Форе. А в Концерте для виолончели с оркестром Камиля Сен-Санса оркестр оказался достойным партнером одного из наиболее выдающихся виолончелистов наших дней Александра Рудина, чье исполнение этого сочинения заслуживает самых высоких эпитетов. В целом можно сказать, что новый оркестр не только полностью оправдал оказанную ему честь, но и продемонстрировал, что вполне в состоянии конкурировать со многими из столичных коллективов. После концерта, прошедшего с большим успехом, мы попросили Анатолия Левина ответить на несколько вопросов.
— Позвольте поздравить вас со столь торжественным открытием первого сезона вашего коллектива, ставшего одновременно и открытием сезона Большого зала консерватории.
— Да, мы с большим волнением ожидали этого вечера. Когда мне позвонил Тигран Абрамович Алиханов и сказал, что, поскольку у нас есть теперь свой постоянный оркестр, было бы очень хорошо, если бы сезон в Большом зале Московской консерватории открывала Московская консерватория, то я с радостью на это предложение откликнулся. Конечно, времени было не так много (мы вышли из отпуска 28 августа, когда до концерта оставалось чуть больше десяти дней, и сразу же начали готовить эту программу), но все очень старались. Что смогли, то смогли...
— Какой момент можно считать рождением коллектива?
— Мы начали работать с 1 октября прошлого года. Оркестр был набран в сентябре, а уже в начале октября состоялись первые репетиции.
— А по какому принципу формировался оркестр?
— Был объявлен конкурс. Приемную комиссию возглавлял Геннадий Николаевич Рождественский, который заведует кафедрой оперно-симфонического дирижирования, для которой в первую очередь и набирался этот оркестр. Потому что у студентов и аспирантов очень много лет не было оркестра, с которым они могли бы постоянно работать. Конечно, это был большой пробел в их образовании. Учиться дирижированию без оркестра очень сложно. Набирался оркестр в три тура. На первом туре сидел сам Рождественский и слушал каждого, причем очень внимательно. Второй тур — читка, а третий тур — репетиции Первой симфонии Шостаковича. Было две репетиции здесь, в Большом зале, которые я проводил, и в процессе этих репетиций из числа тех, кто был допущен до третьего тура, отбирались первые голоса, вторые голоса и так далее. Конкурс был довольно серьезный, на прослушивания пришло более 150 человек.
— И это не только представители Московской консерватории?
— Нет, есть и выпускники Гнесинской академии, других вузов. Так получилось, что оркестр действительно очень молодой, в нем много студентов. Но мы не делали никакой скидки в профессиональном плане, отбирая людей, которые не были бы новичками в этом деле и уже понимали, что такое игра в оркестре. И мне очень посчастливилось, потому что многих из этих музыкантов я давно и хорошо знаю. Многие были моими студентами еще в училище (теперь это академический колледж) при консерватории. Поэтому с ними очень легко и приятно работать. Кроме того что они в большинстве своем — очень хорошие музыканты, они еще и очень надежные люди.
— Само название оркестра как бы подразумевает, что дирижировать им будут студенты и профессорско-преподавательский состав консерватории...
— Да, но не только. Тем более что он сразу создавался с расчетом на концертную деятельность. С одной стороны, мы активно задействованы в учебном процессе: играли зимние и весенние экзамены четвертого курса, выпускной аспирантский экзамен, и диплом шести выпускников консерватории, прошедший в виде концерта — каждый представил по одному сочинению. Концерт был с публикой и прошел очень успешно. С другой стороны, мы сыграли в Большом зале консерватории ряд просто концертных программ. В этом году оркестру предстоит очень много интересных выступлений. В ноябре пройдет концерт, посвященный 90-летию Кара Караева. Там будет большая программа, включающая в себя сюиту из «Семи красавиц», а также симфонию «Гойя», которую он не успел закончить, законченную его сыном. Интересной будет программа 28 декабря: студенты Рождественского, его аспиранты — и он сам. Программа целиком состоит из произведений Бартока, включая три инструментовки фортепианных пьес, сделанные Геннадием Николаевичем. В январе намечается концерт памяти Льва Власенко, которым должен дирижировать Михаил Плетнев.
— А дирижеры, не связанные с Московской консерваторией?
— Ну, во-первых, только что названный мной Плетнев, который не является профессором Московской консерватории. Потом в феврале или в марте будет концерт под управлением Эри Класа.
— А есть ли шансы у молодых дирижеров, являющихся гражданами других стран? Я имею в виду прежде всего феноменального Азиза Шохакимова, который недавно и, кажется, не без вашего участия появился в Москве в качестве стажера Национального филармонического оркестра России.
— Кстати, Азиз только что в Самаре и Тольятти с Молодежным симфоническим оркестром Поволжья, которым я руковожу, успешно продирижировал труднейшие «Вариации на тему Гайдна» Брамса. Конечно, Азиз имеет шанс, если он станет аспирантом или стажером Московской консерватории. В этом году он собирается экстерном закончить Ташкентскую консерваторию, и вполне возможно, что он приедет сюда. Будет ли это аспирантура или стажировка — не знаю. Все может быть.
— Можно ли уже говорить про какие-то репертуарные приоритеты оркестра?
— Пока мы только начинаем, только разворачиваемся. Если студент со своим профессором выбирают произведение, то это — их приоритеты. Если я провожу какой-то концерт, значит, я и выбираю программу, если приглашается какой-то другой дирижер — выбирает он. А о приоритетах коллектива говорить трудно. Вообще-то оркестр за этот год уже очень много произведений сыграл. Среди них — симфонии Гайдна, Моцарта и примерно половина симфоний Бетховена. Брамса много играли — Первую и Вторую симфонии, «Вариации на тему Гайдна», Скрипичный концерт. Играли Бартока, Прокофьева, несколько симфоний Шостаковича — Первую, Шестую, Девятую... Так что оркестр постепенно набирает репертуар.
Дмитрий Морозов
