Жанна Моро приехала на ММКФ не только за призом за достижение вершин актерского мастерства и верность традициям школы К. Станиславского «Верю. Константин Станиславский», но и с картиной Франсуа Озона «Время прощания». В российский прокат она выйдет совсем скоро, а премьера ее состоялась в мае на Каннском кинофестивале в программе «Особый взгляд». Моро, по собственному признанию, всегда следовала предписаниям Станиславского, стремясь максимально точно передать художественную форму и мысли тех авторов, героинь которых ей предстояло сыграть. Хотя чтением трудов российского театрального гения себя, судя по всему, не обременяла.
«Особое наслаждение — получать эту премию в Москве, — комментировала Жанна Моро. — Некоторые получают награды с таким ощущением, что все уже кончено, пришло время подводить итоги. Для меня же это вдохновение на будущее. Как будто я сдала экзамен. Невзирая на годы, я вечная школьница. И до конца пути я буду сдавать экзамен».
Она снималась у Луи Маля, Клода Шаброля, Жан-Люка Годара, Франсуа Трюффо, Микеланджело Антониони, Луиса Бунюэля и Орсона Уэллса. Награждена «Оскаром», «Сезаром», призами Канна и Берлина. Живет в Париже, рядом с православной церковью, откуда каждое воскресенье раздается колокольный звон. Это Моро напоминает о России.
На вопросы о вечной молодости и неувядаемости отвечает, что «второй молодости не бывает, но в человеке всегда остается детство, и именно это ощущение не надо терять».
«У меня очень длинная жизнь. Трудно даже изложить ее значимые моменты. Жизнь научила пониманию того, что есть на первый взгляд мелкие, незначительные события, но они-то и становятся самыми значимыми, им следуешь в итоге всю жизнь. Я встречала знаменитых людей и очень интенсивно с ними общалась. Но встречала и людей абсолютно неизвестных, которые давали многое, какие-то глубинные силы. Главное, сохранить в себе эти силы, доверие, желание существовать достойно, невзирая на моменты депрессии и сомнений».
«Мне кажется, что я унаследовала, правда, непонятно от кого, некоторую прозорливость в жизни. Я — дитя войны и очень быстро поняла природу человека и как эта природа сопротивляется, сталкиваясь с многочисленными испытаниями. Открыла для себя и самое отвратительное, и самое прекрасное. Всякий раз приходится делать выбор. Вижу то, что некрасиво, и всегда отдаю приоритет тому, что позитивно, что возвышает. Я стараюсь выбирать самое важное для себя, конечно, настолько, насколько это позволяет сделать жизнь».
«Нет людей более близких, чем те, с которыми вместе переживаешь столь концентрированные эмоции, как это бывает на сцене и съемочной площадке. Все остальные виды искусства — одинокие занятия. В кино к тому же бюджеты становятся все жестче и жестче, и надо немедленно выдавать результат перед камерой. Все нужно сделать здесь, сейчас и немедленно, как только прозвучала команда „мотор!“. Поэтому очень важен партнер, с которым ты оказываешься перед камерой».
«Я снималась у очень разных режиссеров. Помню всех, с кем работала, как великих, так и менее знаменитых. Хотелось сниматься и у не очень великих. Встречи с людьми — часть моего личного богатства. Но хотелось бы выделить одного русского режиссера, у которого я снималась в конце 80-х в Москве и Ленинграде. Это Рустам Хамдамов. Надеюсь, что наш с ним фильм „Анна Карамазофф“ зимой наконец-то увидит и русская публика. Меня иногда спрашивают о том, почему я снимаюсь у того или иного молодого режиссера, имея за плечами опыт работы с большими мастерами. Да, Франсуа Озон молод, но когда я начала сниматься у Франсуа Трюффо, он тоже был очень молод. Озон — исключительное явление. Я обратила на него внимание еще восемь лет назад, посмотрев его первые короткометражные ленты. Когда он мне предложил работу, первое, что я спросила: „Надеюсь, я не бабушку буду играть?“ Он, помолчав, ответил: „Да нет, именно бабушку“. Выругавшись про себя, я ничего не сказала на это. Но это была необычная бабушка».
«Я поставила два фильма как режиссер и поняла, что мой талант не столь велик, как мои амбиции. И если я начала заниматься режиссурой, то только потому, что знание съемочной площадки, общение с великими режиссерами вызвали желание выразить себя».
Моро удивительно умна и умеет самым деликатным образом выйти из неделикатных ситуаций, ответить на весьма некорректные вопросы, даже если к ней обращаются как к Анни, имея в виду Анни Жирардо. «Да, мы принадлежим к одному поколению...»
Светлана Игорева
