Какую задачу может ставить перед собой типичный русский певец, имя которого еще почти неизвестно широкой публике? Конечно, продемонстрировать голос. Соответственно, его сольная программа почти непременно будет состоять из популярных арий, неаполитанских песен да русских романсов. Однако 26-летний Родион Погосов пошел совсем другим путем, построив программу своего вечера в Камерном зале ММДМ (партию фортепиано исполнял Михаил Сеновалов) следующим образом: «Любовь поэта» Шумана, цикл Пуленка «Фривольные мадригалы», а также сочинения Пёрселла, Генделя и Корнгольда — самый что ни на есть антимейнстрим.
Впрочем, Погосов непохож на типичного русского певца, да еще и начинающего, не только в этом смысле. Свою карьеру он на самом деле начал необычайно рано, еще студентом Гнесинского училища завоевав лауреатские звания на одном всероссийском и двух международных конкурсах и в 19-летнем возрасте дебютировав на сцене московской Новой Оперы в партии Папагено в «Волшебной флейте» Моцарта. Первые успехи не вскружили голову молодому певцу, и он не бросился, подобно иным сверстникам, штурмовать оперные подмостки и хвататься за еще непосильный для него репертуар. Конечно, это заслуга и его педагога Дмитрия Вдовина, который, помимо всего прочего, учит своих питомцев также и умению подбирать репертуар, соответствующий их возможностям и способствующий развитию в правильном направлении. В течение нескольких лет Родион Погосов был участником программы молодых певцов Метрополитен-опера, выступая на этой престижнейшей сцене сперва в небольших партиях, а затем получив контракт опять же на Папагено. Выступал он также с сольным концертом в Карнеги-холле. Теперь, благодаря программе «Новые музыкальные звезды XXI века», осуществляемой Дирекцией концертных программ и патронируемой Роскультурой, уже наконец и московская публика смогла по-настоящему познакомиться с этим одаренным и чрезвычайно перспективным певцом.
Погосов покорил зал не только своим мягким, красивым голосом, но и — пожалуй даже в еще большей степени — поразительной для его возраста вокальной и музыкальной культурой. Кто-то скажет, что интерпретация «Любви поэта» не отличалась особой глубиной, но странно было бы требовать от молодого певца того, что приходит только вместе с опытом. Зато исполнение подкупало тонкой нюансировкой и пониманием смысла того, что он пел, верным ощущением стиля. А вот в пуленковском цикле стильность явственно преобладала над выпуклостью интонаций, и содержание этих мадригалов, часто балансирующее на грани фола, далеко не всегда воспринималось на слух теми, кто не владеет французским. Талантливому певцу еще предстоит в полной мере овладеть умением играть тембром и интонациями голоса, как овладел он разными музыкальными стилями от барокко до романтизма и экспрессионизма, о чем свидетельствовали также произведения Пёрселла и Генделя (в арии из «Ксеркса» Погосов продемонстрировал еще и столь редкое у обладателей мужских голосов владение колоратурной техникой), а с другой стороны, ария из «Мертвого города» Корнгольда.
Тем, кто не был на концерте Родиона Погосова, стоит непременно запомнить его имя и в следующий раз не упустить случая услышать этого певца, из которого в будущем, учитывая особенности тембра голоса, элегантность вокальной манеры и отчетливо выраженное пристрастие прежде всего к изысканному, немейнстримному репертуару, может получиться что-то вроде русского Томаса Хэмпсона.
Дмитрий Морозов
