Международный конкурс имени Скрябина
Впервые этот конкурс был проведен в 1995 году в Нижнем Новгороде, почетным председателем оргкомитета был Святослав Рихтер, а международное жюри возглавлял известный пианист, президент Международного скрябинского общества Михаил Воскресенский. Успех конкурса показал, что он уверенно занял собственную нишу среди авторитетных музыкальных состязаний.
Нынешний (третий по счету) не отличался массовым наплывом пианистов: тонкий, прихотливый, одухотворенный пианизм Скрябина не каждому музыканту по плечу. На жеребьевку явились двадцать четыре соискателя лауреатских званий. Сама жеребьевка, к слову, была нестандартной: участники тянули не просто бумажки, а... шоколадки, на обертках которых были обозначены номера. Один из спонсоров конкурса, А.Коркунов, заботливо рассудил: музыканты затрачивают огромное количество нервной и физической энергии, которую полезно восстановить с помощью сладкой продукции принадлежащей ему фирмы.
Масштабная программа четырех (!) туров конкурса состояла из сочинений Скрябина и произведений мировой классики.
В первом туpe конкурсанты должны исполнять этюды, ноктюрны и мазурки Шопена и ранние сочинения Скрябина. Большинство из них сумели опровергнуть бытующее в музыкальных кругах мнение, что современная фортепианная молодежь разучилась «петь» на рояле, одержимая стремлением играть как можно громче и быстрее. Пианисты музицировали тонко, не чуждались лиризма, поэтичности, демонстрировали владение контрастной скрябинской динамикой, сложными гармоническими узорами и многоплановой ритмикой.
Во втором туре романтический флер сменился скрябинским миром позднего периода с его мистико-идеалистическими образами, смятением, порывами к Свету, экзальтированным пафосом и поэзией борьбы. Играли более крупные произведения романтиков Шопена и Листа, а также пьесы Танеева, Метнера, Мясковского, А.Александрова — великолепную русскую музыку, находившуюся долгие годы в незаслуженном забвении.
По существу, каждый из конкурсантов давал сольный концерт с большой и разнообразной программой, и бушевавшие на сцене страсти перехлестывались в зрительный зал, откликавшийся овациями и аплодисментами почти на каждое выступление.
Но конкурс есть конкурс — в результате на финишную прямую вышла «великолепная шестерка», которой и предстояло «разложить» лауреатский пасьянс. Главным соискателям пришлось пройти через обязательную программу: Пятая соната Скрябина, его же миниатюры, произведения крупной формы мирового классического репертуара и Концерт Скрябина в четвертом туре.
— Пятая соната написана на рубеже между двумя периодами творчества Скрябина, поэтому и было решено сделать ее пробным камнем для всех финалистов, — говорит Михаил Воскресенский. — Что касается трудностей, то все конкурсанты, несмотря на молодость, имеют достаточно крепкую профессиональную подготовку, значит, могут и должны стремиться к вершинам.
Жюри, в состав которого вошли М.Воскресенский, Д.Башкиров, В.Маргулис, П.Девуайон, М.Рыбицкий, Э.Стин-Нокльберг, Б.Соколаи и ответственный секретарь А.С.Скрябин, пришлось нелегко в выборе лучших. Первую премию конкурса завоевал Андрей Коробейников, вторую — Станислав Хегай, третью — Галина Чистякова.
Неординарная личность — 18-летний лирик с «железными» пальцами Андрей Коробейников — студент Московской консерватории по классу доцента А.Диева. Щедро одаренный природой, он впервые пытался поступить в консерваторию в 13 лет, но не «прошел» по возрасту. Что не помешало молодому человеку поступить в Международную академию права, окончить ее, стать аспирантом и... все-таки прийти в консерваторию, чтобы совмещать учебу в музыкальном вузе с преподаванием в Академии права. Лучшим достижением Коробейникова в третьем туре стало исполнение Пятой сонаты Скрябина, где он преодолел некоторую рыхлость формы и превратил калейдоскопичность образов в яркое полотно, следуя предпосланному композитором эпиграфу к Сонате: «Я к жизни призываю вас, скрытые стремленья!»
Еще во втором туре казахский пианист Станислав Хегай, студент второго курса Московской консерватории по классу профессора Л.Наумова, ошеломил вулканическим темпераментом и феноменальной техникой. Не знаю, знакомы ли ему слова Скрябина о том, что Соната — это «воплощение грандиозности в сфере высшей утонченности», но играл претендент в полном соответствии с авторским определением. Главное достоинство пианизма Хегая — оркестровость. Его игра вырастает до звучания симфонического оркестра с яркой окраской каждого тембра. Он извлекает из каждой клавиши фортепиано максимум выразительности (при минимуме педализации в отличие от многих коллег), и даже очень быстрые темпы (как в Фуге Танеева) не нарушают объемной графичности звука. Яркий романтизм 18-летнего виртуоза проявился и во Второй сонате Шумана, и в серии вальсов, прелюдий и танцев Скрябина.
Как это часто бывает, решение жюри не совпало с мнением многочисленной публики, весьма бурно требовавшей первой премии для С.Хегая. Но судейский вердикт окончателен и обжалованию не подлежит...
Мужскую компанию финала нарушила семнадцатилетняя ученица выпускного класса ЦМШ по классу доцента А.Рябова Галина Чистякова. Отдельные мелкие погрешности в Пятой сонате Скрябина она с лихвой компенсировала феерическим исполнением «Воспоминаний о Дон Жуане» Моцарта — Листа. Пожалуй, такого каскада романтической виртуозности не доводилось слышать со времен незабвенного Григория Романовича Гинзбурга. Ноктюрны и Экспромт Скрябина закрепили конкурсный успех Чистяковой.
Остальные трое пианистов, прошедшие в третий тур, заслужили право именоваться лауреатами Конкурса имени Скрябина, хотя и не участвовали в четвертом — оркестровом. Высокий класс их пианизма безусловен, просто первая тройка оказалась чуть выше и удачливее.
Александр Куликов (класс профессора А.Наседкина) завоевал признание публики отточенной техникой и исполнительской глубиной. Японка Юми Сато продемонстрировала счастливое сочетание по-мужски смелой виртуозности с лирическим обаянием. Студентка консерватории Мария Дубровкина (класс профессора Ю.Слесарева) ровно и уверенно прошла два тура, но в финале ей не хватило выдержки: перед конкурсом девушке пришлось играть консерваторский дипломный экзамен с другой (и тоже сложной) программой.
На завершающем туре дирижер Владимир Зива, руководитель Московского симфонического оркестра, послушно следовал за солистами, но в то же время неприметно опекал их, заботливо подводил к кульминациям, давал простор для «пения» в кантилене или «журчания» в пассажах скрябинского Концерта и старался при этом высветить достоинства конкурсантов.
Когда отзвучали последние аккорды конкурса и его участники наконец-то смогли перевести дух, у вице-президента Международного скрябинского общества, внучатого племянника композитора, Александра Серафимовича Скрябина все еще было немало забот — ведь ему и его жене Анне пришлось вынести на своих плечах всю организационную тяжесть проведения конкурса, судьба которого то и дело зависела от нетворческих обстоятельств. К счастью, большую помощь оказали министр культуры и массовых коммуникаций А.Соколов и генеральный спонсор — крупнейшая золотодобывающая компания России «Полюс».
Евгений Эпштейн
