К итогам III Международного конкурса Елены Образцовой
В Петербурге завершился Третий Международный конкурс молодых оперных певцов Елены Образцовой. Его результаты — шестнадцать лауреатов и дипломантов, которые прошли закалку высшей пробы, связанную не только с испытанием из трех тяжелых туров, но прежде всего с их оценкой жюри мирового экстра-класса.
В этом году к его звездному составу впервые добавились еще две легенды: дирижер Ричард Бонинг и его жена — примадонна Джоан Сазерленд, с которыми также когда-то была связана сценическая судьба Елены Образцовой . Впервые приезжал и самый молодой судья — французский контратенор Робер Экспер. Технологию подбора такого высокого судейства российская примадонна всякий раз объясняет только личной приязнью, дружескими отношениями. Кстати, в этом году лишь статус жюри оправдал заявленную в названии конкурса международность. Пресс-релиз обещал двадцать одну страну, а вышло лишь около десяти, большинство из которых — бывшие союзные республики плюс Корея и Япония. В итоге финал, как и в прежние годы, остался без настоящего иностранного участника. Повезло лишь японке Харуко Секимори, которая благодаря только своей национальной эмоциональности получила диплом за лучшее исполнение произведения Рахманинова.
Возникший в 1999 году вслед за Конкурсом Римского-Корсакова, конкурс под патронатом живой оперной легенды вмиг затмил своим обаянием и статью старшего коллегу. Конкурс Римского-Корсакова — смотр-конкурс, во-первых, для того чтобы попасть в Мариинский театр, а во-вторых, с несколькими десятками номинаций — конкурс как будто более щедрый и лояльный, но — для своих. Конкурс Образцовой — конкурс более строгий и традиционный, а также на первый взгляд непредвзятый, честный и более качественный. На протяжении трех лет можно проследить, как расширялся даже оперный (не говоря уже о камерном) репертуар. На третьем конкурсе не раз пели арию принцессы де Буйон из «Адриенны Лекуврер» Чилеа, арию Лиу из «Турандот» Пуччини, мужские и женские арии из «Ломбардцев» или «Оберто» Верди. При этом бесконечными, разумеется, оставались Травиаты, Джильды, Леоноры, Родриго, Герцоги, Филиппы и Макбеты, создавая базис конкурса.
Мало от каких соревнований вообще можно ждать полной объективности. А уж конкурсам в сфере академической музыки в ситуации внезапно изменившихся идеалов все чаще угрожает полная субъективность, а то и вовсе неверная мотивация оценок. Кроме того, сохраняя момент жребия и случая, они заручаются еще и династическим фактором гарантированности по принципу «вот этого мы должны пропустить потому, что: а) чей-то ученик; б) сын (дочь); в) протеже; г) имеет прочную финансовую поддержку; д) скоро состарится». Впрочем, ученица Евгении Мирошниченко — драматическое сопрано из Киева Татьяна Ганина — получила первую премию вполне заслуженно. Итоги третьего конкурса, в целом предсказуемые, показали, что уровень его участников оказался, скорее, крепким средним — со своими лидерами: симптом движения к «мировым стандартам»? Его победители — шестнадцать финалистов — были достойны называться лучшими из предложенного. Будь на конкурсе предварительный отборочный тур через видеокассеты, многого из услышанного можно было бы избежать. Полное непонимание того, зачем выходят петь на сцену, у некоторых участниц удивляло, точнее, приводило в недоумение. Одна как на смертную муку выходила с арией Виолетты, другая — покричать в тональности с хорошо уложенной головой и в красивом платье какую-нибудь Джизельду или Аиду.
Члены жюри — представители эпохи большого исполнительского стиля — искали, разумеется, себе подобных: голоса богатые, крепкие, природные, льющиеся — голоса итальянского образца. Доминировали на конкурсе сопрано, обнажая гендерно-генетическую проблему, в особенности по части теноров, среди которых вышел в финал лишь один — воспитанник Академии молодых певцов Мариинского театра Сергей Скороходов. Он не выдержал состязания, нелепо позабыв текст в Импровизации Андре Шенье из одноименной оперы Джордано. Однако и то, что услышали в его исполнении, мало походило на нечто серьезное, напоминая эстрадный тембр Баскова. Зато басы и баритоны составили нешуточную конкуренцию в третьем туре. Целых три баса — Андрей Валентий, Михаил Петренко и Михаил Колелишвили — держали весьма высокую марку, показывая при этом три совершенно разных типа вокального амплуа. Появление на конкурсе Михаила Петренко — певца, не обделенного судьбой, имеющего уже сложившееся реноме в Мариинском театре, вызвало наибольшее недоумение. И судьба эта, вероятно, неслучайно устроила ему лишь вторую премию, отдав первую его коллеге по театру Михаилу Колелишвили. Оба пели в третьем туре хана Кончака, но один больше искусно лукавил, показывая гибким, пластичным басом немецкого типа коварный нрав татарского владыки, второй демонстрировал более традиционную, но при этом более мощную и яркую лавину шаляпинского образца.
Наибольшее удивление в решении жюри вызвал обладатель Гран-при — украинский баритон Виталий Билый, выходец из Одессы, ныне поющий в Новой Опере. Его кандидатуру утвердили словно бы в доказательство ноющим критикам об отсутствии количества в мужских номинациях. Напомним, что предыдущим Гран-при был награжден на первом конкурсе Ильдар Абдразаков, известный ныне как один из лучших в мире россиниевских певцов. Билый сразил всех на третьем туре заключительным ариозо Онегина. Илеана Котрубас, сказавшая о том, что мы должны суметь отыскать пусть даже грязный, но алмаз, назвала его голос очень красивым и полнозвучным, хотя и требующим более чуткого отношения к стилю.
Среди женщин с самого начала к победе шла Оксана Шилова (первая премия) — участница Академии молодых певцов Мариинского театра. Ровное, сочное, упругое и теплое колоратурное сопрано с легкостью осваивает стили разной степени сложности с одинаковой достоверностью и вкусом — от классицистской оперы до оперетты. Кстати, вопрос отсутствия стиля и надежных педагогических технологий остро стоял на обсуждениях конкурсантов и в этом году. Любимицей публики буквально (получила приз зрительских симпатий после телеэфира на канале «Петербург») стала статная, эффектная меццо-сопрано Елена Максимова, взявшая вторую премию. В головокружительно исполненных «Песне и частушках Варвары» Щедрина чувствовался сценический опыт работы в Театре Станиславского. Открытием конкурса стали три новые петербургские сопрано, две из которых еще недавно пели в хоре Мариинского театра. Юлия Симонова усердием добилась вполне интересного тембра. Ольга Шуршина в Мими и первой арии Кумы поразила необыкновенной органикой рожденного голоса и первозданностью воплощаемого образа.
Конкурс завершен, могущественное жюри совершило акт своего волеизъявления, и перед победителями открылся, по словам Елены Васильевны, «путь, полный тяжелой работы», путь, сопровождающими в котором должны быть любовь и неиссякающий огонь души.
Валентин Демидов
