Гектор Берлиоз родился 11 декабря 1803 года в провинциальном городке Кот-Сент-Андре. Его отец был врачом, человеком просвещённым и свободомыслящим. Под влиянием отца, интересовавшегося материалистической философией, общественными вопросами, сложилось гражданское сознание Берлиоза. Это определило характер многих его произведений (как литературных, так и музыкальных).
Знакомство с древнеклассической литературой, увлечение Вергилием привило юноше высокие и строгие критерии искусства, которым он оставался верен вою свою творческую жизнь.
К самым ранним и сильным впечатлениям композитора относится музыка католического богослужения, хотя сам он всегда оставался убежденным и последовательным атеистом. Ни в одном из его произведений нет и следа мистики. Но церковное искусство потрясло Берлиоза эмоциональностью, драматизмом, внешней эффектностью. (Совсем не сочувствуя взглядам Шатобриана в целом, Берлиоз с юности разделял точку зрения писателя на то, что широкое воздействие церковной музыки возможно лишь потому, что она опирается на реальные человеческие чувства. Многим ярко выраженным гражданским произведениям композитора присущи декоративность и эмоциональность, еще в детстве поразившие его в соборе.)
Воспитываясь в провинции, в непосредственной близости к деревне, Берлиоз узнал и полюбил крестьянское народное искусство с его праздничными обрядами, сохранившими еще черты язычества, народными песнями, гимнами, псалмопениями.
В юности Берлиоз не получил профессионального музыкального образования. В раннем детстве он не имел представления о фортепиано (первое фортепиано в среде, близкой Берлиозу, появилось лишь в 1818 году); играл только на флейте, гитаре и первые свои произведения писал для камерных ансамблей.
В 1621 году восемнадцатилетний юноша отправился в Париж, где, согласно намерениям родителей, должен был обучаться медицине. Первый парижский период его жизни, длившийся немногим более десяти лет, поразительно напоминает биографии бальзаковских героев, приезжавших из провинции с мечтой завоевать столицу. Испытывая ненависть к профессии врача и твердо решив посвятить себя музыке, Берлиоз вступил в единоборство со столькими враждебными силами, что человек с меньшей душевной и физической стойкостью был бы раздавлен ими. Сопротивление родителей (лишивших его материальной поддержки), сильнейшая нужда, бессмысленная служба в качестве хориста, равнодушие чиновничьих музыкальных кругов — ничто не могло парализовать его энергии. Безвестный студент-медик через десять лет уже становится признанным главой новой французской симфонической школы.
Серьезное художественное самообразование предшествовало поступлению Берлиоза в консерваторию. По приезде в Париж он впервые услышал оперы Глюка и его последователей (Сальери, Кателя, Мегюля, Саккини, Спонтини). Глубокое самостоятельное изучение глюковских партитур (которые с тех пор навсегда остались для него одним из величайших достижений мирового искусства) было важнейшим этапом в творческом формировании молодого музыканта.
Только в 1826 году ему удалось поступить в Парижскую консерваторию, где он занимался по композиции у Лесюера (занятия с Лесюером начались еще до поступления в консерваторию, в 1823 году), а по контрапункту — у Рейха. Здесь Берлиоз приобрел необходимое профессиональное мастерство. Кроме того, духовная близость с Лесюером, одним из самых выдающихся композиторов революционной Франции, усилила его влечение к монументальной массовой музыке. Развитие Берлиоза происходило в основном за пределами учебного заведения. Его сразу захватила интеллектуально насыщенная общественная жизнь Парижа. Он встречался с самыми блестящими представителями передовой парижской интеллигенции (Гюго, Бальзаком, Готье, позднее с Гейне, Дюма, Листом, Шопеном, Паганини, Жорж Санд). Он познакомился с творчеством Бетховена, который на всю жизнь стал для него высшим художественным идеалом. Он был потрясен искусством Гёте и Шекспира. Его увлекали романтические писатели и поэты, романтическая опера, представленная «Волшебным стрелком» Вебера. Берлиоз рано начал вести смелую, открытую и разностороннюю пропаганду своих художественных взглядов. Двадцати лет он не побоялся выступить в парижской прессе с острополемической статьей в защиту традиций французской классической оперы. Отныне перо журналиста стало для Берлиоза почти столь же мощным средством идейного воздействия, как и музыка.
Еще до поступления в консерваторию, а затем в студенческие годы Берлиоз начал знакомить парижан со своими произведениями, проявляя при этом неистощимую энергию и изобретательность. В 1825 году была публично исполнена его месса, в 1830 году состоялся первый авторский концерт, имевший большой успех у слушателей и исполнителей (в программу вошли сцены из кантаты «Греческая революция», «Resurrexit» из мессы и две увертюры: «Уиверли» и к незаконченной опере «Тайные судьи»). Отношения же Берлиоза с официальными кругами музыкантов складывались весьма неблагоприятно. Показательна в этом плане история получения Большой Римской премии. Четыре года подряд, с 1827 по 1830 год, Берлиоз принимал участие в конкурсе и три раза члены жюри, озадаченные новизной берлиозовского стиля и в особенности его смелым оркестровым письмом, не поддающимся «переводу» на фортепианное звучание, не удостаивали его премии. Но в четвертый раз, исходя из чисто практических соображений, композитор отказался от собственной манеры сочинения, предложив кантату в традиционно академическом стиле (в 1827 году он сочинил лирическую сцену «Смерть Орфея», в 1828 году — сцену «Эрминия и Танкред», в 1829 году — кантату «Клеопатра после битвы при Акциуме», в 1830 году — кантату «Последняя ночь Сарданапала»)*. И тогда, наконец, он стал лауреатом.
Конкурс совпал по времени с Июльской революцией 1830 года. Выполнив свое задание, Берлиоз выбежал из здания Академии изящных искусств и присоединился к восставшим. В последующие дни он на улице разучивал с народом революционные песни, в том числе им самим инструментованную «Марсельезу».
С 1830 года Берлиоз вступает в полосу творческой зрелости. Начиная с кантаты «Орфей» все более последовательно стал утверждаться его ярко новаторский стиль. Восемь сцен из «Фауста» Гёте (вошедшие впоследствии в «Осуждение Фауста»), «Ирландские песни» на тексты Мура, фантазия «Буря» по Шекспиру — все это произведения, отмеченные самостоятельностью. Появление весной 1830 года первой симфонии Берлиоза, «Фантастической», открыло новую эпоху в истории не только французской, но и мировой инструментальной музыки.
Пребывание в Италии, обусловленное Римской премией, отразилось впоследствии на ряде выдающихся произведений Берлиоза (в том числе в симфониях «Гарольд в Италии», «Ромео и Джульетте», в опере «Бенвенуто Челлини»). Итальянский период в жизни композитора знаменателен сближением с итальянским народом и его музыкой, а также дружескими встречами с Глинкой и Мендельсоном. К сильнейшим впечатлениям этих лет (1831—1832) относится знакомство Берлиоза с произведениями Байрона.
С конца 1832 года, по возвращении в Париж, у Берлиоза начинается замечательный творческий период, длившийся около пятнадцати лет. Три симфонии («Гарольд в Италии», «Ромео и Джульетта», «Траурно-триумфальная»), «Реквием», опера «Бенвенуто Челлини», драматическая легенда «Осуждение Фауста» — эти наиболее выдающиеся произведения Берлиоза, а также известный теоретический «Трактат об инструментовке» (1844) появились между 1834 и 1846 годами. Творчество Берлиоза того времени неизменно находилось в центре вниманий передовых общественных кругов Парижа. Он вызывал к себе острый интерес и как оригинальная личность, как человек необузданного темперамента. (История любви Берлиоза к ирландской актрисе, исполнительнице роли Офелии, Генриетте Смитсон была достоянием всего Парижа. Женитьба на Смитсон оказалась впоследствии для них обоих катастрофически неудачной.)
Но растущее признание и блестящие успехи не избавляли его от гнетущей материальной нужды. Беспокойная, страстная, полная новизны романтическая музыка Берлиоза не отвечала ограниченным вкусам буржуазных законодателей искусства.
На протяжении всей жизни композитор так и не добился успеха в музыкальном театре. Его опера «Бенвенуто Челлини» скандально провалилась. Не принимали Берлиоза в свою среду и консерваторские круги. Концертная деятельность в качестве дирижера не обеспечивала даже минимального дохода, необходимого для содержания семьи. Единственным постоянным заработком явились музыкально-критические статьи. Эту «службу», отнимавшую время и силы, необходимые для музыкального творчества, Берлиоз временами ненавидел. Борьба за существование, отсутствие условий для творческой работы наполняли его чувством горечи.
Как и многие либеральные интеллигенты того поколения, Берлиоз не понял революции 1848 года. Но он не повернул в сторону реакции. В эпоху Луи-Наполеона, в годы господства крупной буржуазии, в мире рантье, спекулянтов, политиканов, изобличенных Золя в семенной хронике «Ругон-Маккаров», Берлиоз чувствовал себя все более и более одиноким. Он сохранил свой оппозиционный пыл и с прежней настойчивостью и бескорыстием продолжал пропагандировать классическое искусство, противопоставляя его мельчавшей буржуазной культуре современности.
Во всех выдающихся произведениях Берлиоза последних лет (трилогия «Детство Христа», оперная дилогия «Троянцы» и «Беатриче и Бенедикт») ясно проявляется одна всеобщая тенденция — подчеркнутое стремление к традициям национальной классики.
Изданные им в эти годы сборники статей: «Вечера в оркестре» (1853), «Гротески музыки» (1859); «По песням» (1862), а также «Мемуары» (начатые в 40-х годах и законченные незадолго до смерти) — свидетельствуют об огромном критическом и литературном даровании Берлиоза. Проницательный и строгий критик, он был также прекрасным стилистом — его сравнивали с Дидро. К наиболее ценным литературным трудам его относятся биографии Бетховена, Паганини, Спонтини, статьи о симфониях Бетховена, об операх Глюка, Моцарта. Из современников Берлиоз высоко ценил Вебера, Листа, Глинку. Музыку Глинки он пропагандировал в своих концертах и статьях. Писал он и о Бортнянском, произведения которого поразили его во время пребывания в России.
Подтекстом и «лейтмотивом» многих статей Берлиоза является ясно осознанный антагонизм между стремлениями художников-новаторов и природой буржуазного общества. Оппозиционный пыл пронизывает все его высказывания, посвященные проблемам современности, В Статье «Эвфония» Берлиоз создал утопию, где изложил свои взгляды на идеальную организацию музыкальной жизни государства, резко отличную от картины, наблюдаемой им в буржуазной Европе.
«Мемуары» — блестяще написанный, по существу, «беллетризированный» труд — при всей их субъективности, представляют огромный интерес и как документ эпохи.
Начиная с 1843 года и до кончины Берлиоз беспрерывно гастролировал в качестве дирижера, исполняя свои произведения за границей (в Германии, Австрии, Чехии, Венгрии, России, Англии). Первая поездка в Россию в 1847 году принесла ему небывалый артистический и материальный успех и возбудила в нем острый интерес к русской национальной музыкальной школе. Второй раз он посетил Россию незадолго до смерти, в 1864 году.
Последние годы жизни композитора были мрачными и одинокими. Он постепенно терял всех близких людей (умерли первая и вторая жена, сестра и горячо любимый единственный сын).
Состояние буржуазной культуры Западной Европы вызывало у Берлиоза чувство глубокого разочарования и безверия. Но в творчестве русских композиторов он видел музыкальную надежду Европы. Последнее дошедшее до нас письмо Берлиоза было адресовано В. В. Стасову. «Я более ни во что не верю, — писал он, — ...хотелось бы Вас видеть. Вы бы могли подействовать на меня оздоровляюще... Вы и Кюи... Горячий привет Балакиреву...».
8 марта 1869 года Берлиоз скончался от долго мучившего его заболевания, связанного с нервным истощением.
Публикация подготовлена на основе учебника В. Конен
