Quintet (g-moll), Op. 39
«Замечательно, что студенты справились с сочинением, на котором и опытные артисты ломали себе шею», – так прокомментировал Сергей Сергеевич Прокофьев исполнение на концерте в консерватории его Квинтета соль минор. Сложность этого произведения была очевидна не только для исполнителей, но и для слушателей – и потому судьба его складывалась непросто, и даже сейчас он исполняется не так уж часто. Определенную роль в судьбе Квинтета сыграл не вполне традиционный исполнительский состав – гобой, кларнет, скрипка, альт и контрабас. И все же иногда он появляется в концертных программах, существуют его записи – и сегодня мы можем познакомиться с ним.
Прокофьев прославился в том числе и как автор балетной музыки – его «Ромео и Джульетта», «Золушка» и «Сказ о каменном цветке» не сходят со сцены, и рождение Квинтета тоже было связано с балетным жанром. «Я принял заказ на небольшой балет от одной путешествующей труппы», – так описывал ситуацию сам Сергей Сергеевич в свой автобиографии. «Путешествующей труппой» был Русский романтический театр», возглавляемый Борисом Георгиевичем Романовым – этого балетмейстера современники называли «маленьким Фокиным», а постановки его оценивали как «перекинувшие мостик от Фокина к экспрессионизму». И вот в 1924 г., когда Прокофьев находился во Франции, Борис Георгиевич заказал ему музыку для небольшого одноактного балета.
Для балетмейстера и композитора это была не первая встреча – в 1915 г. предполагалось, что Романов будет ставить балет «Ала и Лоллий», но постановка не состоялась. Теперь же Борис Георгиевич руководил маленькой странствующей труппой, стесненной в средствах, поэтому ему требовалась музыка для небольшого инструментального состава. Сюжет балета, получившего заглавие «Трапеция», был позаимствован из спектакля «Что случилось с балериной, китайцем и цирковыми трюкачами», поставленного им в 1913 г. в России. На сцене действуют артисты цирка, выглядящие полулюдьми-полуигрушками – Балерина, Силовые акробаты, Прыгуны, Грубиян – а финальная трагедия (смерть Балерины) происходит от… взрыва хлопушки. Такой сюжет с элементами жесткой пародии был под стать искусству Прокофьева с его страстью к смелым музыкальным экспериментам и иронии.
Создавая музыку к «Трапеции», композитор стремился написать не столько прикладную музыку, сколько самодостаточное произведение, которое могло бы жить своей собственной сценической жизнью. Цели своей Сергей Сергеевич достиг: век «Трапеции» оказался недолгим – после премьеры в немецком городе Гота балет был представлен в Ганновере, затем в Турине и больше не исполнялся, да и сам Русский романтический театр просуществовал недолго. Музыка же, написанная Прокофьевым для этого балета, стала исполняться как Квинтет соль минор.
В пору создания Квинтета Прокофьев был увлечен поисками нового музыкального языка. Пренебрегая внешней красивостью, он искал новые краски – и гармонические, и тембровые. К этому ансамблевому сочинению в полной мере можно отнести характеристику, данную композитором его Второй симфонии, над которой он работал одновременно с Квинтетом: «музыка из железа и стали». Темы его ясны и четко очерчены, а главную роль играют тембровые средства и ритм.
«Балетное прошлое» соль-минорного Квинтета наложило отпечаток на его форму – это циклическое произведение, состоящее из шести частей. Часть первая – Moderato – сочетает черты трехчастности и вариационности: за проведением темы следуют две вариации – напевная и скерцозная, а затем возвращается тема. Ее основной мотив напоминает русские народные песни, но «окарикатуренное» изложение песенных интонаций создает «лубочный», «балаганный» образ.
Часть вторая – Andante energico – развивает эту образную линию своим «шарманочным» звучанием. На первый план выходит контрабас с его «медвежьей» поступью. Начиная с первой тритоновой интонации, композитор насыщает музыкальную ткань острыми созвучиями. Но и здесь присутствуют характерные черты русской музыки – переменный размер, подголосочная фактура.
Скерцозностью проникнута третья часть – Allegro sostenuto, ma con brio, но скерцо это не «легкое» и «порхающее», как вторая вариация в первой части, а зловещее и суровое. Исступленность этого гротескного танца – сущей «пляски смерти» – подчеркнута сложным ритмом и меняющимся размером (Прокофьев признавал, что балетмейстеру пришлось «отдуваться» за его ритмические эксперименты).
Четвертая часть – Adagio pesante – скорбное повествование. Вновь и вновь – как неотвязная мысль – повторяется монотонная «ползущая» мелодия. В кульминации на протяжении двенадцати тактов у кларнета звучит один и тот же звук – соль второй октавы – как крик отчаяния.
Часть пятая – Allegro precipitato, ma non troppo presto – с ее грозными «возгласами» перекликается с образами «Скифской сюиты». Инструментовка ее очень колоритна: композитор использует множество красочных приемов – игра с сурдиной, у подставки, пиццикато, глиссандо, флажолеты в контрабасовой партии.
Завершается Квинтет необычно – медленной частью (Andantino). Первая ее тема звучит, как зловещее шествие, а в среднем разделе возникает окарикатуренный вальс на фоне «шарманочного» звучания духовых.
В качестве концертного произведения Квинтет впервые прозвучал в 1927 г. в Москве (Прокофьев сравнивал это исполнение с «воскресением покойника»). Некоторые современники благосклонно отзывались о произведении – в частности, Борис Александрович Асафьев, Николай Яковлевич Мясковский – но в целом реакция публики и музыкантов была весьма сдержанной, и сочинение было забыто надолго. В возрождении интереса к прокофьевскому Квинтету большую роль сыграл дирижер Геннадий Николаевич Рождественский, по чьей инициативе он был записан на грампластинку в 1964 г.
