The Bedbug
Хореографический плакат в 2 актах.
Композиторы Ф. Отказов и Г. Фиртич, сценарист (по произведениям В. Маяковского) и балетмейстер Л. Якобсон, художники А. Гончаров, Ф. Збарский, Б. Мессерер, Т. Сильвинская, дирижер Ю. Гамалей.
Премьера состоялась 24 июня 1962 года в Ленинградском театре оперы и балета имени С. М. Кирова.
Сюжет
1. Спектакль открывает сам Поэт. Перед зрителем проходят его воспоминания о Первой мировой войне («Выбежала Смерть и затанцевала на падали»), о революционном штурме Зимнего Дворца. Бегут в панике помещики и попы, купцы и заводчики. Совсем такие, как в Окнах РОСТА, рисованных Маяковским и его товарищами. Под «Левый марш» идут отряды рабочих и солдат, с ними Поэт.
«Кто там шагает правой»? Это примазавшийся к победителям, неистребимый как клоп, некто Присыпкин. Хвастаясь своими мнимыми подвигами, он соблазняет чистую и наивную девушку Зою Березкину. Поэт вмешивается и бьет пошляка наотмашь.
А Присыпкина уже влечет другая — дочка частника-парикмахера Эльзевира Ренесанс. Они нашли друг друга. А что же Зоя? «Наша любовь ликвидирована», — говорит Присыпкин. Поэт негодует.
2. Еще висят последние плакаты Гражданской войны, но уже начинается нэп. Помолвка Пьера Скрипкина (бывшего Присыпкина) и Эльзевиры. Зоя увидела и поняла, что приняла клопа за человека. Невозможно жить с таким грузом. Поэт бросается на помощь, но поздно — девушка мертва.
Мастер «нового быта» Олег Баян организует роскошную «красную свадьбу» Эльзевиры и Пьера. Под звуки тапера лихо отплясывают мамаша и папаша Ренесансы и их гости. Молодых ведут к гигантской кровати. Начинается пьяная драка, в результате которой в кровати оказываются и все остальные.
И тогда приходит Поэт. Он содрогается от отвращения. Закурив, он подносит спичку к кисейным занавескам — усладе нэпманских глаз. Горят, корчатся люди-клопы. Все ярче светлое пламя революции.
Апофеоз спектакля. Проходят незадачливые военачальники Антанты. Они пигмеи и лилипуты рядом с революционной Россией. Начинается великая стройка. И всходит огромное в полсцены солнце.
Светить — и никаких гвоздей!
Вот лозунг мой — и солнца!
В аннотации к премьере хореограф писал: «Спектакль „Клоп", это, по замыслу, новый жанр в балетном театре — жанр хореографического плаката... Язык спектакля не тот, к которому привыкли зрители балетного театра. Это не классика моего же балета „Шурале", это не пластика античной фрески „Спартака", — это графический рисунок, напоминающий плакаты Маяковского. Он лаконичен, скуп, сатиричен, поэтому для некоторых звучит непривычно. Но я надеюсь, что все, знающие сатиру Маяковского, читавшие стихи и пьесы поэта, поймут, что только „шершавым языком плаката" можно было создать подобный спектакль-гротеск... Время зовет к новому, смелому».
Новое пробивало себе дорогу с трудом: первая заявка Якобсона помечена 1957 годом. В поставленном спектакле смущал не только танцующий Маяковский, но желание автора балета не ограничиться основной темой перерождения Присыпкина, а показать его на фоне исторических событий молодой республики. Зрелище то и дело распадалось на отдельные эпизоды, по сути хореографические миниатюры, сочинениями которых славился балетмейстер.
Цельности не способствовала и музыка. Композитор Олег Каравайчук сочинил (точнее сымпровизировал) ряд ярких номеров. Среди них выделялась, построенная на пошловатом фокстроте, «красная свадьба». В процессе работы между хореографом и композитором произошел разлад, в результате которого музыкант не только отказался от дальнейшей работы, но и запретил ставить свое имя на афише. Так появился таинственный Ф. Отказов. Оркестровать и дописывать музыку выпало на долю другого ленинградского композитора Геннадия Фиртича.
В неровном спектакле были превосходные фрагменты, подкрепленные редкостными актерскими удачами. В роли Поэта Якобсону виделся Аскольд Макаров, ранее удачно сотрудничавший с хореографом в партиях Али Батыра («Шурале») и Спартака. По замыслу балетмейстера, Маяковский как бы выдумывал персонажей спектакля прямо на сцене. Их образы, порожденные фантазией Поэта, начинали жить на сцене своей «реальной» жизнью, порой удивляя создателя. Богатырская стать и своеобразный артистизм Макарова убеждали многих. Поэтесса Ольга Берггольц писала: «Я узнала его. Ну, конечно, это тот Маяковский, Маяковский нашей юности — озорной, веселый, доверчивый, смелый, грубиян и нежнейший лирик».
Лирическая тема в «Клопе» была воплощена в образе Зои Березкиной. Безусловно, даже поклонники молодой Наташи Макаровой не могли и предположить ее будущую мировую славу, но ее незаурядный талант сверкнул именно в партии Зои. Изящная, чуть манерная, даже кокетливая девушка с детской мечтой о дружеской поддержке «настоящего мужчины». Увлечение дарит надежду, измена близкого человека губит. Голова в воображаемой петле и покачивающееся на ветру тело — такой финал обжигал зрителя.
Исполнитель роли Присыпкина Константин Рассадин также ранее встречался с хореографией Якобсона. Его Подхалим стал одной из удач спектакля «Хореографические миниатюры» (I960). Новый «герой» — многоликий приспособленец: от участника революционных баталий в первом акте до любителя «изящной жизни» в финале. Пылкий влюбленный с Зоей и льстивый ухажер с Эльзевирой. Незабываема последняя сцена в брачной постели: Пьер, подобно шустрому насекомому, ползает под одеялом, а кокетливая невеста ждет, когда жених сорвет с ее груди бумажные «цветы удовольствия».
Гротескная сцена «красной свадьбы» эффектно завершала второй акт. В образе жеманно томящейся и сексуально озабоченной невесты удивляла Нонна Ястребова — признанная героиня классических балетов. Пальцы Тапера (Эдуард Михасев) все время как бы перебирали клавиши — в воздухе или на груди своей дамы. Он был неистовым мотором мещанского веселья. Сатирическая сила обличения мещанства делала из обычных обывателей гадливых персонажей, которым не должно быть места в грядущем.
Спектакль «Клоп» имел большой общественный резонанс. Критики спорили, публика не без интереса посещала яркое представление. Балет прошел в Кировском театре 15 раз и, казалось, остался лишь в анналах истории. Однако, в 1974 году Якобсон решил реанимировать «Клопа» в своей труппе «Хореографические миниатюры». Действие было сокращено до одного акта и сосредоточено на судьбе главных героев. Новый музыкальный материал из сочинений раннего Шостаковича (в том числе фрагменты из одноименного спектакля Всеволода Мейерхольда 1929 года) оказался удивительно созвучным свободной пластике персонажей. И хотя в новом спектакле прежних мастеров заменила малоизвестная молодежь, число успешных представлений перевалило за две сотни. А в 2001 году и Мариинский театр решил включить нового «Клопа» в свой репертуар.
А. Деген, И. Ступников
Фото: yacobsonballet.ru
