«Травиата» Франко Дзеффирелли — особое явление в истории оперного театра. Великий режиссёр несколько раз обращался к этой партитуре Верди, включая киноверсию с Терезой Стратас (Виолетта) и Пласидо Доминго (Альфредо) [1], и после ковидной паузы к 100-летию со дня рождения великого режиссёра Арена ди Верона возобновила один из самых популярных его спектаклей.
Мастер оформительского китча, Дзеффирелли не только создал современное представление о костюмированном оперном представлении, но и поставил точку в вопросе о том, какие спектакли лучше — классические или современные: если режиссёр не может вывести на сцену живую лошадь так, чтобы ей не аплодировали, а художник не может оформить спектакль так, чтобы с последнего ряда галёрки были видны узоры на чайном блюдце, из которого герои пьют чай, то им лучше ставить оперы современные: большое костюмированное шоу им не по плечу [2].
«Травиата» Дзеффирелли – это настоящий оперный праздник, это пиршество реквизита и реализация мечты об оживших музейных экспонатах, это буйство танцев, трюков и костюмов, и не случайно этот яркий и красочный спектакль был выбран для завершения юбилейного 100 фестиваля на Арене ди Верона [3]. Но главной причиной аншлага была всё-таки не постановка, а участие в ней Анны Нетребко, которая не исполняла партию Виолетты шесть лет.
С первых нот стало понятно: она вернулась за триумфом. Общая собранность, великолепная фокусировка звука, концентрация на акустических и артистических аспектах и нюансах этой коварной партии — всё говорило о качественной подготовке. Если принимать во внимание, что и как в последние годы поёт Нетребко, то легко догадаться, почему никто из меломанов и профессиональных вокалистов даже предположить не мог, что она вообще справится с этой сложной белькантовой тесситурой [4].
Первая, медленная, часть знаменитого монолога из I акта „È strano…“ была исполнена с таким вокальным блеском, ювелирной филигранью и мастерским шиком, что 15-тысячный стадион наградил певицу оглушительными овациями. Во время же исполнения второй части монолога («Follie!») кто-то из зрителей потерял сознание, послышались испуганные крики, началась суета, но это не помешало певице корректно отработать все фиоритуры без забалтываний, хоть и с ощутимым напряжением на верхних нотах. Самая сложная часть партии — предсмертное прощание с жизнью «Addio del pasato» – певица исполнила с такой же мастерской филировкой звука, что и «È strano…».
При желании можно было бы придраться к широковатым вибрато, которые производят порой впечатление блуждающего между нот звука, но после роскошного финального продолжительного пиано, которое было встречено слушателями с бурным энтузиазмом (слышны были даже крики «бис!»), желание подробно анализировать технические тонкости вокала улетучилось. Драматическая часть партии была оформлена убедительной фразировкой и умелой актёрской игрой. Особенно яркими получились сцены со старшим Жермоном в исполнении блистательного Луки Сальси.
Лука Сальси относится к категории тех уникальных певцов, которые стабильно предлагают высочайший уровень исполнительского мастерства, когда звучание и актёрское наполнение роли гарантированно идеально. В «Травите» на Арене ди Верона мы увидели не трафаретного негодяя, но живого Жермона — отца, который не высокомерен и не демонически монолитен, но рефлексивен с самого начала. Герой Сальси с самого начала понимает, что поступает не совсем правильно, он исполнен сомнений и оттого притягивает к себе внимание и вызывает симпатии, едва ли не большие, чем умирающая Виолетта.
В этой интерпретации перед нами предстаёт человек, которому пришлось сделать выбор между счастьем (очевидно, мимолётным) своего сына и будущим своей дочери. Этот сложный родительский выбор добавляет драматических красок в неизбежный конфликт Жермона-старшего с сыном — Альфредо, партию которого исполнил Фредди де Томмазо.
Де Томмазо обладает большим объёмным голосом, расстилающимся на красивых «щедрых» вибрато. С одной стороны, это создаёт ощущение артистического самолюбования, но с другой, — превосходно подходит к образу беспечного Альфредо как художественно значимый штрих. Мы видим не столько влюблённого пылкого юношу, сколько самодовольного избалованного папиной заботой эгоиста. Признаюсь, что впервые встречаю такое глубоко-аналитическое, практически-психиатрическое прочтение этой роли: ведь все проблемы и драмузлы вердиевского шедевра, уходящего корнями в шедевр Дюма, окрашиваются новыми смыслами, когда мы понимаем, что Альфредо Жермон — попросту патологический нарцисс [5].
Отдавая дань уважения всем участникам этого грандиозного представления, не могу не отметить головокружительно виртуозную работу маэстро Марко Армильято. Известно, что акустика Арены ди Верона и хороша (из-за эллипсоидной формы), и сложна одновременно (ветер, влажность, звёздное небо — всё сложно), и на эту сложность очень удобно списывать профессиональные огрехи, особенно расхождения оркестра с певцами (об этом читайте в рецензии на «Аиду»).
Маэстро Армильято показал, что вся эта сложность Арены — полная чепуха, когда за дирижёрским пультом настоящий мастер: с первых звуков первых же ансамблей (а в «Травиате» много сложных ансамблей и хоров) мы вдруг услышали идеальный баланс, великолепное звучание всех и вся, и никаких проблем с акустикой! Безо всяких сомнений именно благодаря профессиональной заботливой опеке дирижёра этот завершающий вечер 100-го фестиваля на Арене ди Верона, посвящённый 100-летию со дня рождения Франко Дзеффирелли, превратился в настоящий праздник музыки, а выступление оперной дивы номер один — в её безоговорочный триумф.
Имя Анны Нетребко стало сегодня одним из самых продаваемых брендов в мире оперного шоу-бизнеса: спектакли с участием звезды раскупаются за считанные минуты [6], уровень ожиданий каждого появления певицы на сцене и в светской хронике — запредельный, споры и дискуссии вокруг того, как примадонна выглядит, что говорит, что делает и как звучит, идут, ведутся и бушуют. Как показало выступление певицы на Арене ди Верона, — не напрасно: она продолжает оставаться главным и самым непредсказуемым ньюсмейкером оперного мейнстрима.
15 сентября Нетребко открыла сезон в Берлинской государственной опере («Макбет»), далее сольный концерт в Вене 19 октября и выступления в «Манон Леско» (там же), 7 декабря певица открывает сезон в Ла Скала («Дон Карлос»), а на следующем фестивале на Арене ди Верона Нетребко выступит в партии Тоски.
Собственное впечатление можно составить по записям, имеющимся в распоряжении подписчиков информационно-дискуссионного канала «Девятая ложа».
Примечания:
1) Кроме всемирно известного фильма, мне удалось посмотреть спектакли в Метрополитен Опере, Театре Буссето и на Арене ди Верона.
2) В одной из бесед режиссёр Дмитрий Черняков отметил, что проблема костюмированного спектакля не в том, что это якобы скучно, а в том, что это безумно дорого: например, средняя цена «исторического костюма» в «Борисе Годунове» Александра Сокурова (Большой театр, 2007) — 8000 евро.
3) В сети есть запись спектакля 2019 года.
4) Профессионалы знают, что после «тяжёлых» партий, требующих силового звучания (Турандот, например), сложно (а иногда и невозможно) исполнять белькантовый репертуар, требующий сверхлёгкой эластичности и послушности связок, и чаще всего технический уровень вокалиста определяется устойчивой чистотой звука на «крайних» (верхних) нотах диапазона в медленном темпе на предельно тихой громкости, или, проще говоря, если у исполнителя есть верхние пиано, в вокальном плане у этого исполнителя есть всё.
5) Это не первая работа, в которой певец предлагает экстраординарное прочтение: совершенно бесподобной была его интерпретация партии Пинкертона.
6) На закрытие юбилейного фестиваля на Арене ди Верона (15 тысяч мест) билетов было не достать ни за какие деньги, а предстоящий 19 октября сольный концерт А. Нетребко в Венской опере (около 1500 мест), был раскуплен менее чем за 15 минут. Для сравнения легендарные концерты Адриано Челентано на Арене ди Верона 8 и 9 октября 2012 были раскуплены за полчаса.
Фото: Ennevi
