На оркестровом рецитале Элины Гаранчи в «Зарядье»
«Почему Далила?» – спросите вы. Да потому, что блистательная, обворожительная Элина Гаранча не так недавно стала главной звездой новой постановки оперы «Самсон и Далила» Сен-Санса в знаменитом нью-йоркском театре «Метрополитен-опера», которой и открылся сезон 2018/2019. Когда он перевалил за половину, в первый календарный день весны, хотя серая промозглая хмарь в Первопрестольной стояла просто непроглядная, а речи о наступлении весны не было еще и в помине, своим приездом в Москву знаменитая певица из Латвии Элина Гаранча эту весну нам словно и принесла. Ту самую идиллическую весну в музыке, о наступлении которой Далила поет в своей первой арии… Ту самую благоуханную весну, дыхание которой подспудно ощущалось 1 марта на концерте певицы в Зале «Зарядье»…
Возможности побывать на спектакле в Нью-Йорке у автора этих строк не было. Однако благодаря циклам прямых кинотрансляций и повторов в записи постановок из главного оперного театра США, осуществляемым Арт-объединением CoolConnections, оказаться на спектакле в виртуальной реальности большого цифрового экрана с отменным качеством картинки и звука труда, как и ранее, не составило. А если учесть, что сделать это довелось не на прямой трансляции, а относительно недавно на повторном показе в конце января, то за приход весны вполне можно посчитать и январь…
С момента первого приезда певицы в Москву осенью 2008 года, когда она выступила в оркестровом рецитале в Большом зале консерватории, прошло уже более десяти лет, но памятна и другая – более поздняя – встреча с ней в Барселоне в 2011 году. На сцену Gran Teatre del Liceu певица вышла тогда роскошной во всех отношениях Джейн (Джованной) Сеймур в «Анне Болейн» Доницетти. А нынешний ее концерт в Москве, хотя из французского репертуара (да и то в качестве биса) на нём прозвучала лишь хабанера Кармен из одноименной оперы Бизе, – всё равно прекрасный повод, чтобы о феерически красивой американской постановке «Самсона и Далилы» сказать несколько слов. Ее запись была сделана по трансляции 20 октября 2018 года.
Сюжет оперы, почерпнутый из библейских ветхозаветных преданий, заканчивается плачевно не только для потерявшего свою могучую силу и после этого ослепленного Самсона, но и для его обольстительницы, коварной филистимлянки Далилы, а также большого числа филистимлян, гибнущих вместе с Самсоном под обломками храма на празднике в честь бога Дагона. Но эта трагедия окрашена в романтические музыкальные тона XIX века, и в этой опере с присущими ей чертами ораториальности, важен даже не сюжет как таковой, а музыкальная драма. Важна, в первую очередь, сама музыка! А для музыки чрезвычайно важен адекватный театральный фон, на котором она могла бы прозвучать без потери своего самобытного очарования.
Именно такой фон, идя от музыки, на которой стоит «охранительная печать» XIX столетия, американский режиссер сербского происхождения Дарко Тресняк, в команду которого вошли сценограф Александр Додж, художник по костюмам Линда Чо, художник по свету Дональд Холдер и хореограф Остин МакКормик, как раз и создает в своем спектакле. Философски вневременнáя, абстрактная сценография «мифологического», по сути дела, сюжета, живописная и весьма тактичная костюмно-современная стилизация под «мифологическую древность», мощно завораживающая эпичность театральной трактовки, классические мизансцены и великолепные стилистически тонкие вокально-актерские работы тройки главных героев в цель триумфа этой продукции бьют предельно точно!
Вместе с главной героиней Далилой ансамбль составляют Роберто Аланья (Самсон) и Лоран Наури (Верховный жрец Дагона), а восхитительным музыкально-мелодическим «балом» Сен-Санса поразительно красочно и динамично экспрессивно правит известный британский дирижер Марк Элдер. На концерте же певицы в «Зарядье» за дирижерский пульт Большого симфонического оркестра имени Чайковского встал австрийский маэстро румынского происхождения Ион Марин, который приезжает в Москву уже не впервые и довольно хорошо нам знаком. Оперным на нынешнем концерте оказалось лишь первое отделение, а в качестве чисто инструментальных пьес прозвучали увертюры к операм Верди «Сила судьбы» и «Набукко», а также хрестоматийное интермеццо из «Манон Леско» Пуччини. Итого – три симфонических номера.
Словно на «паритетных началах» услышали мы и три вокальных фрагмента – песню о фате и арию Эболи («Nei giardin del bello» и «O don fatale, o don crudel») из оперы Верди «Дон Карлос», а также арию Адриенны Лекуврер «Io son l’umile ancella» из одноименной оперы Чилéа. Два «убойных» для меломанов номера Эболи сразу же воскресили в памяти весьма яркие виртуальные впечатления от кинотрансляции постановки этой оперы с участием певицы в оригинальной французской редакции, и речь идет о поистине монументальной продукции Парижской национальной оперы сезона 2017/2018.
На сей раз в Москве оба хита Эболи прозвучали на итальянской языке (языке более поздней редакции). Однако в связи с этим отметим, что Элина Гаранча – обладательница лирического (высокого) меццо-сопрано и что такие партии традиционного драматического меццо-сопрано, как, например, Азучена в «Трубадуре» или Амнерис в «Аиде» в операх Верди, в театральный репертуар исполнительницы, естественно, не входят. В октябре 2017 года на сцене Оперы Бастилии состоялся дебют певицы в партии Эболи, и то, что это произошло именно во французской редакции, вполне естественно.
Подстраиваясь под требования парижской сцены и создавая два женских образа в своей опере – Елизавету (сопрано) и Эболи (меццо-сопрано), – Верди де-факто прибегнул к распространенному в то время «институту первого и второго сопрано», прописав партию Эболи в довольно высокой тесситуре, ориентируясь на так называемый «французский тип высокого меццо». Именно поэтому Элина Гаранча звучит в этой партии так удивительно легко, раскрепощённо, эмоционально экспрессивно – как «полет в изящность и красоту». Французского «Дон Карлоса» в условиях современного проката назвать раритетом, наверное, нельзя, но гость этот на театральных подмостках всё же довольно редкий. И не секрет, что колоратурные сложности песни о фате и тесситурные сложности арии для многих традиционных меццо, специализирующихся на итальянском репертуаре, являют собой «довольно крепкий орешек», раскусить который далеко не просто!
Никаких проблем с этим Элина Гаранча не испытывает, но вряд ли когда в партии Эболи она выйдет на сцену в постановке итальянской редакции (хотя кто знает!), ведь уровень драматизма к певческому голосу эта редакция предъявляет существенно бóльший. Но в партиях, в которых певица по-настоящему царит на оперной сцене, недостатка вовсе ведь не наблюдается! В их числе можно назвать и ряд ее партий, знакомых рецензенту лишь заочно. Это Ромео en travesti в «Капулети и Монтекки» и Адальджиза в «Норме» Беллини. Это и французская Леонора в «Фаворитке» Доницетти. Это, наконец, Далила, Кармен и французская Эболи. А из партий певицы, услышанных рецензентом вживую, к названному с огромным энтузиазмом добавляются Шарлота в «Вертере» Массне в Венской опере (2005) и Джейн Сеймур в упоминавшейся ранее постановке «Анны Болейн» в барселонском Gran Teatre del Liceu (2011).
Однако всего «айсберга репертуара» певицы предъявленная выше «поверхность айсберга», конечно же, не охватывает. А его весьма неожиданным, но невероятно интересным и стопроцентно удачным расширением стала исполненная на концерте в Москве выходная ария Адриенны Лекуврер, в оригинале, как известно, предназначенная сопрано. «Визитная карточка» главной героини сáмой популярной оперы Чилéа прозвучала изысканно чувственно и драматически экспрессивно, однако на этой исполнительской «высокой» ноте, с благодарностью вспоминая и хабанеру Кармен, подаренную артисткой в качестве второго биса, оперную страницу настоящих заметок мы закрываем, ибо второе отделение программы составил песенный блок с заходом в испанскую сарсуэлу.
В этой части вечера вокальные опусы звучали, перемежаясь с такими оркестровыми пьесами, как «Грустный вальс» Сибелиуса, «Интермеццо» и «Фарандола» из музыки Бизе к драме Альфонса Додé «Арлезианка» и бравурное интермеццо из сарсуэлы Хименеса «Свадьба Луиса Алонсо», и оркестр под управлением Иона Марина, определенно, сумел доставить немалое слушательское удовольствие! Под оркестровые аранжировки, создав на концертном подиуме подлинный театр вокальных миниатюр, Элина Гаранча исполнила опусы Грига («Я люблю тебя»), Гастальдона («Запретная музыка»), Мато (галисийская песня «Лела» на слова Кастелао) и Гарделя («День, когда ты меня полюбишь»).
Две последние песни «вербально» подготовили переход к сарсуэле, и в качестве эксперимента с новым голосовым звучанием последним заявленным номером оказался знаменитый, популярный романс Леандро «No puede ser» из «Трактирщицы в порту» («La tabernera del puerto», 1936) Пабло Соросабаля. Как известно, в оригинале он написан для тенора, так что под занавес основной программы пронзительно чувственный мужской теноровый романс в исполнении меццо-сопрано стал весьма интересной и «пикантной» диковинкой. Зато вслед за ним на правах первого биса прозвучал еще один абсолютнейший хит – карселерос Луизы «Al pensar» из сарсуэлы «Дочери Зеведея» («Las hijas de Zebedeo, 1889) Руперто Чапи.
Этот зажигательнейший номер в концертах – особенно в качестве бисов – доводилось слышать неоднократно. Петь его любят многие, но, увы, ни малейшего представления об этой музыке для театра как о целостном произведении и даже о сюжете этой сарсуэлы (как, впрочем, и всех других, фрагменты из которых когда-либо слышали) мы совершенно не имеем. А жаль!.. Но как бы то ни было, а этот роскошный карселерос Элина Гаранча спела и технически филигранно, и волнующе страстно. И всё же финальную точку в программе поставила непреходящая «Гранада» (1932) Агустина Лары, которую мы привыкли слушать в исполнении теноров, но в которой уже под другим углом с новой силой проступили новые испанские страсти, пропущенные через душу и сердце очаровательной певицы из Латвии…
Фото со спектакля «Самсон и Далила» театра «Метрополитен-опера» – с официального сайта Арт-объединения «CoolConnections»
Фото с концерта певицы предоставлены отделом по связям с общественностью Зала «Зарядье»
