«Бедный, бедный Павел» Виталия Мельникова
Картина Виталия Мельникова, показанная в конкурсе XIV Открытого российского кинофестиваля в Сочи, была закончена буквально накануне премьеры. Фильм почти никто не видел, а Московский фестиваль, охотившийся на него, отчего-то в конкурс не взял и даже не сделал фильмом открытия ММКФ, о чем твердили все последнее время. Отчасти именно этими обстоятельствами и был вызван повышенный интерес публики к картине, хотя, конечно, это не единственная причина здорового ажиотажа в день ее показа. На «Бедного, бедного Павла» пришли все VIP-персоны, которых калачом в кинозал не заманишь. Именно этот показ побил все рекорды по бренчанию мобильных телефонов. В зале даже возникла небольшая потасовка, закончившаяся громкими оскорблениями. В ответ на просьбы отключить телефоны послышались ругательства и прозвучавшее на весь зал слово «обыватель» из уст уважаемого кинокритика. А в остальном — настоящее светское мероприятие, каких на «Кинотавре» случается в зрительном зале (а не где-нибудь в пляжной ротонде) от силы три-четыре. Вот и «Павел» угодил в их разряд. Пресса, в массе своей лениво собирающаяся на пресс-конференции, на этот раз пришла дружными рядами. Вопросов — масса.
«Бедный, бедный Павел» — кино не стыдное. Все качественно и серьезно. Фильм вызвал массу разговоров, не менее серьезных, что само по себе уже хорошо и редко. Поутру весь пляж только и гудел по его поводу, обсуждал игру Виктора Сухорукова в роли самодержца Павла I и Олега Янковского в роли графа Палена. Претензий картине предъявили уйму, чаще всего исторического толка. Оказалось, что народ наш очень даже просвещен в этом плане, знает доподлинно, кого и как убили и, главное, за что. Мельникову напомнили все версии, оставленные нам исследователями-историками, уличили в неточностях. Режиссер воспринимал замечания спокойно, что для творца — не меньшая редкость, отвечал всякий раз на выпады словами о том, что не имел намерения снять историческую хронику. Это всего лишь его собственный взгляд на минувшее. Никаких лобовых ассоциаций с временами нынешними в голове не держал. Никаких младореформаторов, Чубайса и его соратников в виду не имел, а спрашивали и об этом, узрев какую-то перекличку. И рад тому, что закончил свою трилогию, открывали которую «Царская охота» и «Царевич Алексей», и, кажется, решил для себя, что это последняя его картина.
Часть третья трилогии Мельникова рассказывает о дворцовом заговоре и убийстве императора Павла I. В сопровождающих выход фильма рекламных изданиях содержится информация о том, что сия историческая драма полностью меняет представление зрителя о периоде, связанном с жизнью и трагической смертью Павла. Трагедия же Павла в том, по словам В.Мельникова, что ему не дали ни пожить, ни умереть спокойно. И любви недодали. Ниточка тянется в далекие детские годы. Нелюбовь и рождает нелюбовь. Хотя Павел Виктора Сухорукова на нелюбимое дитя не тянет. Он странен, но вполне вменяем и умен. За Сухоруковым следить интересно. Его Павел яркий, нервный, непредсказуемый. Порой не знаешь, что он выкинет в очередной раз, при этом не перестаешь ему сочувствовать. Он очень даже симпатичный, человечный. А «бедный» оттого, что так обратился к нему некогда его прадед Петр Великий, точнее, его призрак. Явился из мрака, поглядел на правнука, тщетно пытающегося осчастливить Россию, промышляющего реформами, довести которые до ума не пришлось, и назвал «бедным».
В.Мельников когда-то хотел снимать в главной роли Олега Борисова, уже после того, как тот сыграл в спектакле Леонида Хейфеца в Театре Армии в спектакле «Павел I». На Палена мечтал пригласить Иннокентия Смоктуновского. Имелись и соответствующие договоренности. Но проект откладывался во времени в силу разных причин, а к моменту возможности его осуществления актеров этих уже не стало. Кино было бы совсем другим, наверняка. Но и с такими изумительными актерами, как Виктор Сухоруков и Олег Янковский, вполне был возможен иной результат, когда б позволяла драматургия фильма. Но она позволила слишком немногое.
Не все в картине Мельникова оказалось убедительным. Не все поступки, мотивировки и посылы имеют под собой почву. Некоторые вовсе не имеют. Собственно, сценарный материал не давал достаточно возможностей тому же Олегу Янковскому оправдывать действия такого непростого человека, как его Пален. Поступки его героя иной раз кажутся странными. Вот только что ему сообщили, что положение его при дворе шаткое, того гляди угодит в немилость, а он совершает безумные, неосмотрительные действия. Идет к императрице со смелыми словами по поводу ее дражайшего супруга, а потом и к наследнику прямиком: пытается убедить того взойти на престол — это при живом-то отце, который в свою очередь самого Палена облагодетельствовал. Только поразительное актерское чутье Янковского, та убедительность, с которой он способен одолеть хоть телефонную книгу, спасают дело.
Актеры, посмотрев вместе с нами впервые картину, заметно приуныли. Подтвердились их опасения, высказанные в свое время режиссеру. Но что теперь после драки кулаками махать. Поверили, что во время съемки все встанет на свои места, понадеялись на исцеляющую силу монтажа. Однако чуда не случилось. Вопросы остаются.
Виталий Мельников, режиссер: «Снимали не историческую хронику».
Наша картина не претендует на то, чтобы называться исторической хроникой. Это игровой фильм со всеми вытекающими отсюда последствиями и искажениями. Почему в нем должно присутствовать византийское витийство, в отсутствии которого нас упрекают критики, не понимаю. Хотелось бы, чтобы картину воспринимали по тем правилам, которые мы предлагаем. Я не ставил задачи совершенно точного воспроизведения поступков второстепенных героев. Мы не следуем буквально поведению современников Павла. Мне не казалось это главным. За каждой фамилией тянутся свои биографии и сюжеты. У нас же события сконцентрированы вокруг Павла и Палена. Мне бы хотелось услышать мнения о фильме, а не информацию о множестве вариантов того, кто же Павла в конце концов убил и как убил. Версий множество.
Пален — человек западный, и его представления о государстве, государе и политике несколько отличаются от представлений других героев. Поэтому его и шокируют поступки Павла. И не потому, что тот угробил великое множество людей, — этим никого в XVIII веке удивить было невозможно. А вот тот факт, что Павел ведет себя не по правилам, обязательным для любого опытного политика, скорее всего, и стал толчком к предательству со стороны Палена. Речь не о том, что нужно уничтожить жестокого тирана, причем сделать это немедленно, а о том, что государя, ведущего себя не по правилам, для пользы государства следует удалить. Это вполне европейский план. Нет ничего ужасного и злодейского в поведении Палена. Другое дело, что он втягивается в дело, которое пахнет кровью и которое в конце концов обернется трагедией.
Олег Янковский, исполнитель роли Палена: «Убий — и все вопросы решены».
На роль Павла мог, пожалуй, еще пробоваться Константин Райкин. Кто еще — не знаю. У многих был шок, как только узнавали, что главную роль будет играть Виктор Сухоруков. Удивлялись: «Как, Сухоруков, из „Брата“?» Дважды в своей творческой жизни я встречался с актерами, энергетика которых зашкаливала. Впервые — это было в картине Карелова «Служили два товарища», где моим партнером был Ролан Быков. Я был тогда совсем молодым артистом и спросил у режиссера, как мне следует существовать на площадке. А он ответил: «Ты просто смотри и оценивай». «Бедный, бедный Павел» — это второй случай, когда мне надо было смотреть и оценивать. На этом все и строилось.
Что особенно ценно в картине, так это вечная тема Христа и Иуды. Убий — и все вопросы решены. И по сей день в России эта тема актуальна. Наверное, и у Иуды было оправдание, как существует оно у преступления, совершенного во имя светлых идей.
Виктор Сухоруков, исполнитель роли Павла I: «В ход пошли кулаки да зубы».
Один искусствовед после просмотра фильма утверждает, что Павла удавили шарфом, другие напоминают, что в дело пошла шкатулка. Но правда одна: двое суток не могли собрать его лица. Он был измордован, изуродован до такой степени, что речь уж тут не о табакерочке со шкатулочкой. В ход пошли кулаки, каблуки да зубы. Порвано было все. Павла хоронили в треуголке, подняв катафалк так высоко, чтобы люди не могли разглядеть его курносого носа. А мы спустя двести лет рассуждаем о том, как его и чем ударили. А когда, спустя двое суток после убийства, тело государя решили показать семье, так сынуля-то в обморок упал. Вот вам понимание истории и знание источников. Мы вам показали историю, вы ее и судите. Можете говорить, что она вам непонятна, презирайте нас, если вам угодно, только не говорите, когда мы показываем вам яблоко, почему не банан. Зато когда мы даем банан, вы спрашиваете, отчего он кислый и с косточками.
Оксана Мысина, исполнительница роли Марии Федоровны: «Хранила кровавые рубашки в ларце».
При первом же прочтении сценария я поняла, что главное в этой истории то, что происходит между двумя людьми — Павлом и Паленом, а вовсе не моя героиня. Моя задача заключалась в том, чтобы прочувствовать, каким человеком была Мария Федоровна. Я много читала, изучала то время и была им поглощена. Надо было при минимуме диалогов выразить невыразимое — то, что происходило между ней и Павлом в тяжелейший период, когда Павел вступил на престол. Когда она поняла, что к убийству причастен ее сын, она держала окровавленные рубашки мужа в ларце. И когда сын приходил к ней, ставила ларец между собой и Александром и так разговаривала.
Задачи, которые ставит перед актером режиссер, часто заключаются не в словах. Когда Виталий Мельников смотрел на меня, а в глазах его стояли слезы, не требовалось ничего говорить. Задачи актерские не всегда смысловые, не всегда от ума. Я чувствовала то, что этому человеку нужно было сказать своим фильмом.
Андрей Зерцалов, продюсер: «Родной город не дал ни копейки».
Жили мы не очень богато. Бюджет приближается к двум с половиной миллионам долларов, что для такой сложнопостановочной картины не так уж и много. Помогла нам сделать фильм Служба кинематографии, «Ленфильм» также выделил средства. Город не дал ни копейки. Накануне 300-летия Санкт-Петербурга мы написали губернатору несколько писем, на которые ответа не получили, как и денег. А расходов было немало.
Сейчас картина продана Роскинопрокату, который и будет заниматься ее судьбой. Она выйдет в прокат осенью. А 22 июня состоится ее показ в рамках Московского международного кинофестиваля.
Светлана Хохрякова
