17 февраля Джон Ноймайер возобновил на гамбургской сцене показ своего бессюжетного балета на музыку Малера «All Our Yesterdays», его премьера состоялась в 1989 году. Название происходит из монолога Макбета, произносимого в последнем акте одноимённой трагедии Шекспира: «And all our yesterdays have lighted fools/ The way to dusty death.» Или, в переводе Пастернака: «Мы дни за днями шепчем: „Завтра, завтра“ /Так тихими шагами жизнь ползет /К последней недописанной странице. Оказывается, что все „вчера“ /Нам сзади освещали путь к могиле». Первый акт поставлен на музыку песен из цикла «Волшебный рог мальчика», получивших в балете подзаголовок «Солдатские песни», второй — на музыку Пятой симфонии.
О своих стремлениях в процессе создания балета Ноймайер рассказывает так: «Когда Малер сочинял музыку на стихи „Волшебного рога“, он не стремился их проиллюстрировать, а хотел выразить на своём языке — музыке — вызываемые у него этими текстами впечатления. То есть, к глубоким смыслам, которые он чувствовал за этими кажущимися простыми стихами, прибавить своё собственное измерение. Точно так же я вижу и свой собственный балет. Он не иллюстрирует ни тексты, ни музыкальную структуру. Хореография не рассказывает конкретной истории, но даёт моим эмоциональным состояниям, возникающим при прослушивании музыки, физический образ».
Сам Малер не особенно стремился связать свою Пятую симфонию с какими-либо физическими образами. Как об этом писал Ромен Роллан: «Малер хотел показать, что способен сочинять чистую музыку, и чтобы лучше это доказать, он отказался объяснить своё произведение в концертной программе, как сделали все остальные участвующие в музыкальном фестивале композиторы». Эффект оказался ожидаемым. После гамбургской премьеры симфонии в 1905 году композитор написал в дневнике: «Пятая — проклятое произведение. Никто её не понимает». Образно-сюжетную «привязку» в симфонии имеет только Adagietto с мотивом из «Тристана» — это объяснение в любви будущей жене Альме Шиндлер. Как рассказал друг семьи композитор Виллем Менгельберг : «Вместо письма он послал ей этот манускрипт, без всяких словесных пояснений. Она всё поняла и написала ему, что он может прийти».
Ноймайер так объясняет идею балета, связывающего оба произведения Малера: «В „Волшебном роге мальчика“ все танцоры — солдаты, и в определённых сценах возникает чувство, что они уже погибли. Пятая симфония, наоборот, поставлена с женской точки зрения: женщины, посещая солдатское кладбище, размышляют о войне и смерти. Солдаты уже не играют здесь такую значительную роль и присутствуют, что называется, как воспоминания».
То, что солдаты уже всё равно, что мертвы («Офицеры созданы, чтобы погибать.») показывают переходы в освещении. Девушки в белых платьях не хотят отпускать их, но они всё равно уходят ломаными угловатыми шагами, намекая на свою гибель движением, напоминающим русский жест «закладывать за воротник». Во второй части преобладают лёгкие небесно-воздушные мотивы.
Пятую симфонию Ноймайер считает в целом оптимистической, в конце балета он выражает свою радость по поводу падения Берлинской стены, совершившегося 9 ноября 1989 года: «Приблизительно за месяц до премьеры по пути домой в такси я услышал новость о падении Берлинской стены. В это с трудом можно было поверить — эйфория по всей Германии! Разрушение границ стало хореографическим мотивом для финала Пятой симфонии Малера». Это означает, танцовщики и балерины в белом совершали в массе хаотичные движения — этот хореографический приём для выражения радости Ноймайер использует настолько часто, что все его балеты с похожими финалами сливаются в памяти в один.
Партию меццо-сопрано в «Волшебном роге мальчика» исполнила Катя Пивек, баритона — Беньямин Аппль. Музыкальное руководство осуществлял финский дирижёр Маркус Летинен, и, если бы Пятая симфония прозвучала как могла бы, в полную силу, то абстрактные танцы на сцене поблёкли бы в сравнении до полной бессмысленности.
Foto: © Kiran West
Партнер Belcanto.ru — Театральное бюро путешествий «Бинокль» — предлагает поклонникам театра организацию поездки и услуги по заказу билетов в Гамбургскую государственную оперу, Филармонию на Эльбе, а также ряд немецких и европейских театров, концертных залов и музыкальных фестивалей.
