В Стокгольме недалеко от оперного театра стоит памятник Густаву III, не только одному из шведских королей, но и герою оперы Верди «Бал-маскарад».
Просвещённый монарх, убитый на маскараде в Королевской опере, которую сам же и основал, стал жертвой придворного заговора как реакции на либерализм короля. А либреттист оперы Антонио Сомма, использовав сюжет Эжена Скриба, приписал молодому монарху ещё и романтическую любовь к жене его друга и секретаря Анкерстрёма, из ревности превратившегося в убийцу.
Либретто «Бала-маскарада», нёсшего нежелательный цареубийственный мотив, много раз переписывалось
(к счастью, музыку не трогали), и большинство меломанов знают героев по именам Ричард и Родриго. А вот на сцену театра оперы и балета Улан-Удэ, представившего «Бал-маскарад», вышли герои с историческими именами – король Густав и аристократ Анкарстрём, по либретто друг и секретарь короля.
Но дело не в именах персонажей. Право на столь серьёзную заявку, как постановка этой сложной оперы Верди дают, прежде всего, золотые голоса Бурятии. Природа не поскупилась, наделив народ сибирского края мощными певческими связками, а буряты и монголы одарены этим особо.
Сделанная рукой мастера традиционного оперного стиля, постановка Юрия Лаптева ясна, понятна по взаимоотношениям и несёт читаемый месседж о незащищённости открытой души и любящего сердца. Постановщик выводит на крупный план именно певцов, а режиссёр-педагог Лаптев лепит из них певцов-актёров.
И в рамках традиционного спектакля рождаются абсолютно нетривиальные решения:
редко где в оперном театре вместо упитанной переодетой дамы можно увидеть Оскара – избалованного шкодливого подростка, тоненького и без ограничений подвижного, нахального и трогательного, и при этом – легко справляющегося с искромётной вокальной партией. Всё это – Билигма Ринчинова, серебристое сопрано, на чьём счету в театре многие лирико-колоратурные героини.
Паж Оскар – любимчик молодого монарха и их отношения друзей-озорников высвечивают чудесное свойство Густава – он непосредственен и жизнерадостен, как дитя, а потому и чувство к Амелии у него совершенно искреннее, романтически-восторженное. И нет никакой натяжки в том, как весело молодой король наряжается в куртку простолюдина, как азартно подначивает друзей-придворных на прогулку к загадочной Ульрике: пружинистый ансамбль в финале первой картины — предвкушение весёлого приключения — естественно преодолевает традиционную оперную нелепицу типа вампучной «поспешим, поспешим».
Но непринуждённое веселье слегка тормозится интригующей обстановкой в обители колдуньи.
Ульрика зарабатывает себе на сытую жизнь не только провидческими способностями, но и умением эффектно обставить свои сеансы. Тут тебе и багровый дым из котла, и пара загадочных пластичных существ – то ли птиц, то ли персонажей из commedia dell`arte в масках с длинными носами. Скорее, второе, ибо на балу у государя тоже пляшут, помимо знати, лицедеи в ярких костюмах комедии масок.
Помощников Ульрики посетители пытаются разоблачить, срывая с одного из них маску, однако пророчицы побаиваются. Закутанная в меха, величественная, она прекрасно играет свою роль чуть ли не верховного шамана. Красивая Ольга Жигмитова с её полным бархатным меццо впечатляет. Огромные глаза с вещим взглядом, подчёркнутая отчуждённость.
Но вот Ульрика видит руку Густава. На самом-то деле она – профи. И судьбу читает.
Взгляд её начинает метаться, слова пророчества произносятся с трудом. Сильный образ. В другом составе Ульрика мастеровитой Эржены Базарсадаевой мудрее и бесстрастнее, но в своей сумрачной замкнутости тоже очень выразительна.
Несмотря на устрашающе-сказочный антураж этой сцены с явным переизбытком дыма, всё в ней достаточно серьёзно, и хор вместе с ёрничающим выпивохой Христианом (Бадма Гомбожапов) прекрасно это отыгрывают. Вообще в спектакле музыкально и пластически отлично проработаны все хоровые эпизоды и все персонажи второго плана, а два заговорщика – Риббинг и Горн – Эдуард Жагбаев и Бат Эрдэнэ Доржцэдэн – не только колоритны статью и поведением, но и привлекают внимание прекрасными голосами.
Трепетная Амелия Бетчимэг Самбуугийн наделена такой нежной женственностью и такой силой затаённого чувства, что нет вопросов, почему от неё сходят с ума лучшие мужские голоса труппы. А помимо шуток, в совсем ещё молодой Бетчимэг есть не такое уж частое в опере сочетание подлинной эмоциональности, прекрасной внешности и красивого лирико-драматического сопрано. Над этим голосом надо ещё много работать, он пока не идеально выровнен, но в 26 лет достойно петь такие крепкие партии, как Тоска, Чио-Чио-сан, Микаэла и Амелия – это редкость.
Вообще, молодость труппы пленяет.
«Стихийное бедствие» под названием ремонт театра протяжённостью в 6 лет имело и положительную сторону: во-первых, историческое здание теперь выглядит снаружи и внутри свежо и интересно. А во-вторых, за эти годы сменилось поколение, подросли и выучились певцы с прекрасным природным материалом, а так как художественный руководитель театра Дарима Линховоин обладает мастерством выращивания вокальных кадров, то хороших и молодых в театре много.
В том числе, и оба героя, Густав и Анкарстрём обеспечены достойными исполнителями. В одном составе это Михаил Пирогов, тенор европейского класса с полётным голосом, красивым тембром и абсолютной свободой выходов на верха. На премьере он поначалу немного форсировал звук и был чуть скован актёрски, но это был высокий уровень. Другой Густав – Мэрген Санданов непосредственнее и теплее как актёр, и тоже с хорошим певческим аппаратом.
Обладатель Гран-при конкурса Чайковского Ариунбаатор Ганбаатар — это, что называется, подарок судьбы для партии Анкарстрёма.
Голос красив необыкновенно, звуковедение почти идеальное, темперамент благороден. Молодой певец ещё не до конца доверяет себе как актёр, и потому иногда чуть «пережимает» страсти, показывая страдания ревности. Но актёрская органика при общей одарённости – дело наживное. Тем более что у Ганбаатара теперь богатая практика: Европа, США, Азия – куда его только не приглашают!
Сценически опытный Мунхзул Намхай – Анкарстрём в другом составе – тоже интересная работа. И вообще, наличие двух таких сильных мужских составов в оперном театре не самого большого города – это редкое богатство.
Музыкально материал проработан с оркестром и певцами чрезвычайно тщательно.
Леонид Корчмар, маэстро из Петербурга, не пожалел времени, требовательности и умения извлечь из скромного оркестра всё и ещё немножко, а певцам отдал свою заботу о голосах и удобстве пения на сцене.
Что касается оформления спектакля, то, судя по костюмам художника Жанны Усачёвой, выбор эпохи сделан постановщиками в пользу самого конца ХIХ века – перехода к модерну. Однако сценограф Сергей Спевякин не воспользовался никакими стилевыми атрибутами этого времени, предложив нечто средне-арифметическое-красиво-оперное с красными драпировками и тривиальным белым львом из папье-маше. А во втором акте унёс воображение зрителей в сказочный, подёрнутый голубой дымкой лес-кладбище, очень напомнивший второй акт «Жизели».
Ну, что красиво, то красиво, но красотою уж очень архаичной. При этом сценическое пространство организовано удобно, массовые мизансцены выглядят на двухуровневых площадках достаточно объёмно. А хореограф Владимир Романовский ещё привил артистам хора пластичность и умение держать танцевальную позу, что придало спектаклю, особенно его последней картине дополнительный шарм.
В городе Улан-Удэ меня больше всего поразило несколько фактов: 22 градуса тепла сибирского при холоднющей европейской весне и 100 градусов доброжелательности человеческой. А ещё – 5 театров на город численностью населения в 500 тысяч. Конкуренция не на жизнь, а на смерть. Откуда театральные организаторы берут оперную публику – непонятно. Но берут же! Иначе золотые голоса Бурятии не рождались бы: природа ничего не делает зря.
Фотографии предоставлены пресс-службой театра
На правах рекламы:
Всего несколько кликов — и билеты на лучшие спектакли и концерты в Москве у вас в руках. Вы можете купить билеты в театр онлайн. Различные формы оплаты — как банковской картой, так и наличными при получении.
