Интерес к событию, а мы именно так и должны отнестись к этому, как к событию мирового значения, возник задолго до открытия занавеса одной из самых престижных мировых оперно-театральных сцен — лондонского «Ковент-Гардена».
Во-первых, опера была написана на сюжет анонимного рыцарского романа, в основе которого лежит средневековая легенда о герцоге Нормандии Роберте Втором, сыне первого нормандского короля Англии Вильгельма Завоевателя. Первое издание романа вышло во Франции в 1496 году.
Во-вторых,
«большая французская опера-seria» Джакомо Мейербера была написана почти 180 лет назад.
Премьера её состоялась в Париже 22 ноября 1831 года и долго волновала потом мировую публику. В московском Большом театре она была поставлена в 1834 году. В связи с этим в России слушатели разделились на группы «бертрамистов» (роль Бертрама, которую исполняли Ферзинг, Левассёр, Стравинский и Шаляпин) и «робертистов» по тому же принципу, как любители голоса Лемешева и Козловского в советской России противостояли друг другу в составе противоборствующих группировок.
После высокой популярности в 19 веке, опера была в забвении в течение века 20-го почти до 1985 года, когда она вновь была поставлена на парижской сцене.
Надо отметить, что приход в Королевскую оперу Великобритании Антонио Паппано в качестве музыкального руководителя наложил отпечаток на репертуарную политику театра. Он обещал показать англичанам как можно больше французских опер, что на самом деле и стало претворяться в жизнь. Поэтому, лондонцы смогли услышать «Таис» и «Золушку» Массне, «Жидовку» Галеви, «Гамлета» Тома и вот теперь — «Роберта-дьявола» Мейербера. Согласитесь, эти названия встречаются совсем не часто на афишах театров.
Первые три акта пролетают на одном дыхании!
А ведь это 75 минут (два акта идут без паузы) и 50 минут, плюс 30-минутный перерыв!
Постановщик Лоран Пелли продумал каждую деталь, отталкиваясь в своих акцентах от музыки, что заставляет только сказать: «Браво!». Особенно интересен подход к решению массовых сцен. Отношение к рыцарской тематике проходит сквозь призму военной машинерии. Мужской хор, одетый в рыцарские латы, решён режиссёром как некая военная фигура, машина — символ насилия и убийств. Сразу пришла на ум в качестве основы всего этого терракотовая армия китайского императора Цинь Шихуанди. На спектакле возникнет тоже самое чувство, что это пришло оттуда, из далёких веков, но не из Китая, где даже лошади — игрушки, переставляемые властной рукой кого-то, пока неясного.
Женский хор тоже «обезличен» одинаковыми, но разными по цвету костюмами, соответствующими цвету четырёх лошадей: красный, жёлтый, голубой и зелёный. Всё это подчёркивает идею, что живые люди — лишь марионетки в руках рока.
Долгая балетная сцена в третьем акте решена настолько умно и логично, что доставляет невероятное удовольствие от воскрешения духов из могил, превращаясь в сцену обольщения-насилия над Робертом (хореография — Лионель Ош). Далее возникает ощущение «спада накала». Но известно,что в 1829 году у Мейербера был контракт на сочинение трёхактной оперы, однако во время написания стало ясно, что 3 актов недостаточно для полного воплощения либретто. Может поэтому у композитора тоже возник некий спад в процессе творчества.
С другой стороны, на четвёртый и пятый акты выпадает большая часть басовых красот Бертрама.
Когда слушаешь эту музыку, то начинаешь понимать, почему появились «бертрамисты»
— уж больно партия соблазнительна по её глубинному решению и по значимости (аналог Мефистофеля в «Фаусте» Гуно.) Однако ясно и то, что в конце ставится непосильная задача «встречи рая и ада» на одной сцене. На мой взгляд, это выглядит немного карикатурно, но сама идея решена композитором так, что поставить по-другому трудно. Хоть и возможно, но это может быть вопрос количества денег, выделенных на постановку, а сама идея вечна, кто победит — светлые силы или тёмные...
Что касается исполнителей, то хотелось бы сказать, что собран букет на редкость талантливых современных певцов мирового уровня! Когда это слушаешь в театре, понимаешь, насколько великолепно продуман, для каждой роли подобран ансамбль солистов.
Исполнитель главной роли тенор Брайан Хаймел потрясает владением своим красивым голосом. Я уж молчу о том, с какой лёгкостью он берёт высокое ноты типа ре-бемоль, но и каждое слово и фраза исполнены глубоким смыслом. И практически всё без фальши!
В связи с последним: менее удачно получилась роль «второго тенора» нормандского трубадура Рэмбо, исполненная Жаном-Франсуа Борразом. Проскакивали несколько раз не совсем чистые ноты, хоть и красивого тембра. В целом впечатление от его исполнения очень хорошее. Мне показался он более сценически скованным, нежели другие солисты, но говоря о чём-то «более или менее», мы всегда имеем ввиду, что это «более или менее» высочайшего мирового уровня.
Исполнитель роли Бертрама Джон Рельи обладает сильным, красивым, ярким, сочным басом. Когда наступает его черёд выступить, обольстить, пригрозить, уговорить он раскрывается ещё и как хороший актёр. В какой-то момент у меня возникла связь интерпретации Лораном этого образа со Спаланцани или Доктором Мираклем из «Сказок Гофмана» Оффенбаха, оперы, написанной пятьюдесятью годами позже. Тому способствуют внешние причины: Джон Рельи высокий и худощавый, и его изломанная фигура в сочетании с костюмом сама по себе напоминает о неких мистических заклинаниях. К сожалению, в крайних верхних нотах он звучал не со столь убедительным блеском, что могло быть вызвано разными обстоятельствами, о чём мне на сегодняшний момент ничего неизвестно.
Марина Поплавская, можно сказать, завсегдатай таких сцен, как «Метрополитен» в Нью-Йорке и Королевская опера в Лондоне, зарекомендовавшая себя уже как звезда мирового оперного искусства, опять подтвердила свою принадлежность к музыкальному олимпу. Её продуманность роли Алисы, наполнение каждого слова смыслом, наряду с великолепным вокалом, ставят её на высшую ступеньку пьедестала. В этот раз она просто покорила теплотой и тёмными красками тембра в низком регистре, чего я до этого не слышал у неё! Её партнёрские качества в лучших традициях русской школы актёрского сопереживания.
Роль Изабеллы в этот раз исполнила Софья Фомина. Прекрасный голос, но понимаю её волнение — она за короткий срок заменила основную певицу, заявленную в программе, Дженнифер Роули. Чувствовалась некая скованность, но в целом, советую приглядеться к музыканту — это будущая звезда оперной сцены ближайших лет.
Не могу не сказать добрых слов по поводу блестящей игры оркестра под управление Даниэля Орена. Маэстро словно над всеми парит: он тесно идёт в контакте с исполнителями на сцене и в оркестровой яме.
В завершение хочется сказать, что когда слушаешь коллектив такого высокого исполнительского уровня, начинаешь понимать волшебство совершаемого в театре, поднимающего нас духовно. Спасибо им всем — тем, кого видим и слышим на сцене, и тем, кто неутомимо трудится «невидимками» для достижения этих высот!
Фото: ROH / Bill Cooper
