«Друг Фриц» в Московской филармонии
Пьетро Масканьи вошёл в историю мировой музыки, увы, только одним произведением — короткой, но мелодически и колористически богатой оперой «Сельская честь», с мировой премьеры которой в 1890 году в Риме принято вести отсчёт оперному веризму. Между тем в перечне произведений композитора числится четырнадцать опер, среди которых, увы, ни одной не удалось сравниться по популярности с «Сельской». Джузеппе Верди, присутствовавший на первом представлении «Сельской» в «Ла Скала» годом позже мировой премьеры, как гласит предание, сказал после спектакля, что он может быть спокоен за судьбу итальянской оперы – её мелодическая душа в надёжных руках.
Однако, так рано и ярко заявившему о себе композитору почему-то более не удалось повторить успех своей первой оперы: словно Масканьи выдохся, отдав по максимуму своего вдохновения именно в первом опусе, концентрированно выразил всё, что умел, всю свою лирическую душу. Масканьи прожил немало и написал немало: он много искал, экспериментировал, какие-то из его позднейших опусов оказались достаточно успешными, в них он пробует разные техники, то развивая позднеромантическую линию, то склоняясь к модернистским исканиям, не изменяя при этом своему природному мелодическому нутру… Но «Сельская честь» осталась его недосягаемым, непревзойдённым шедевром, а Масканьи – «автором одной оперы».
Этот историко-музыкальный курьёз так и не объяснён мировым музыковедением: да, пожалуй, рационалистических, строго научных объяснений этому феномену и невозможно дать. Муза – капризная гостья, никому она не обещала частых посещений, и те из художников, к кому она прилетала не раз, – наверно, просто счастливчики, баловни фортуны. Масканьи не оказался в их числе, но это не означает, что прочие его сочинения не достойны вообще никакого внимания. Именно поэтому некоторые из его опер всё же время от времени появляются на мировых подмостках. К ним как раз и относится «Друг Фриц» — с огромным отрывом от «Сельской чести» делящий почётное второе место с «Ирис» в списке исполняемых произведений мастера из Ливорно.
«Другом Фрицем» Московская филармония в конце этого сезона завершила абонемент «Оперные шедевры», пользующийся громадной популярностью столичных меломанов. Не только редкие названия (хотя в цикле бывают и оперы весьма популярные) привлекают слушателей в зал, но имена гастролёров, которых стараются задействовать в концертных исполнениях. На этот раз таковых было четверо – итальянский маэстро Антонино Фольяни и три вокалиста из-за океана: мексиканка Айлин Перес и американцы Стивен Костелло и Саймон Бейли.
«Глухая слава» «Друга Фрица», конечно, незаслуженна. Бесспорно, он уступает по выразительности и музыкальному богатству первой опере Масканьи, но если его сравнивать с другими весьма популярными сегодня веристскими операми коллег-соплемёнников ливорнского гения, то он ничуть не хуже их по мелодическим параметрам, колоритным оркестровым интермеццо, оригинальным композиционным ходам и драматическому напряжению. В отличие от многих опусов веристов «Друг Фриц» заканчивается счастливо, в нём нет нагнетания кроваво-брутальных страстей на единицу времени: хотя он и не лишён драматизма ситуации, в целом это опера – очень светлая, романтически приподнятая. Пожалуй, строго говоря, её и нельзя отнести к чисто веристским, хотя бы потому, что история, рассказанная в ней, не слишком-то правдива, а скорее мелодраматична, здесь нет чрезвычайной остроты коллизии, изрядно присутствуют шутка, юмор, ирония. К бесспорным удачам композитора, помимо знаменитого «вишнёвого дуэта» центральных персонажей, можно отнести арии Судзели и цыганёнка Беппе, его прекрасное скрипичное соло, а также оркестровые фрагменты, начиная с роскошного вступления к опере. Мелодизированный речитатив, который превалирует в опере по сравнению с законченными ариозными номерами, исключительно красив и пластичен, он весь замешан на чарующем итальянском мелосе, и хотя прекрасные мелодические обороты и не находят своего развития, не превращаются в хитовые номера, сам по себе он исключительно притягателен – это опера, которую слушаешь с большим удовольствием, действительно, на одном дыхании.
Московская филармония, как и на большинство исполнений сверхпопулярного абонемента, сумела и на этот раз подобрать в целом адекватный состав исполнителей. Именно благодаря им, а также вдохновенному музицированию маэстро Фольяни, «Друг Фриц» прозвучал в Москве более чем впечатляюще. Первое место среди вокалистов я бы отдал Айлин Перес – исполнительнице партии Судзели: красивое лирическое сопрано певицы, с множеством тембральных красок, замечательными верхами и искусными пиано словно создано для романтических ролей, для таких нежных героинь как Мими, Микаэла, Маргарита. Сверкающий широкой палитрой красок голос Перес гармонировал с выгодными внешними данными певицы: этот латиноамериканский тип красоты (что-то во внешности певицы есть от сериальной звезды 1990-х молодой Вероники Кастро), в сочетании с не бьющей по нервам музыкой, типа экспрессивной «Кармен», а именно с нежным мелосом лирического Масканьи, даёт поразительный эффект застенчивости, целомудрия, что называется, «нераскрывшегося цветка».
Супруг певицы тенор Костелло уже знаком Москве по «Ромео и Джульетте» Гуно, данной пару лет назад в том же абонементе. Его голос вполне подходит к титульной партии скучающего, пресыщенного жизнью и уже не слишком юного аристократа – крепкий спинтовый тенор, уверенно звучащий по всему диапазону, тембр достаточно привлекательный, свежий и яркий. Но в отличие от Перес пение Костелло весьма однообразно и скучно, разноцветием тембра и тонкостью нюансировки американец публику не балует. Кроме того в очередной раз поразила его манера держаться на сцене: минимум эмоций на лице, достаточно дежурное взаимоотношение с партнёршей, плюс к этому – серый костюм клерка вместо фрака или смокинга, выдающая несовершенства фигуры обтягивающая тенниска… Слишком простой парень из каких-нибудь Оклахомы или Канзаса с клишированными, трафаретными чувствами и прямолинейными эмоциями, плохо сочетающимися с той музыкой, которую ему суждено творить на сцене.
В противовес Костелло его соотечественник баритон Саймон Бейли (Давид) – сама живость, хитрость и ирония. Певцу очень удалась партия лукавого раввина, придумавшего всю хитроумную интригу оперы с целью поженить своего друга Фрица – закоренелого холостяка. Голос Бейли, возможно, не очень богат, хотя искусно выделан, но владеет он им весьма недурственно, и в не меньшей степени владеет искусством выразительного пения, способного лишь вокальными средствами добиваться необходимого образа.
Удачно выступила в травестийной партии Беппе выпускница Молодёжной программы Большого театра Александра Кадурина: её красивое меццо выразительно и превосходно справляется с достаточно трудной партией, где есть яркие сольные номера, несмотря на её второстепенный, эпизодический характер. В целом удачны и прочие отечественные исполнители небольших ролей – тенор Ярослав Абаимов (Федерико), бас Олег Цыбулько (Анецо), сопрано Анастасия Кикоть (Катарина).
Главная заслуга в успехе концертного исполнения по сути неизвестной в Москве оперы принадлежит Антонино Фольяни. Маэстро подаёт оперу исключительно ярко, эмоционально, выявляет все её колористические достоинства. Оркестр Московской филармонии и хор имени Свешникова под его управлением музицируют с явным энтузиазмом, точно, без огрехов, но не этот «санитарный минимум» – главное достоинство концерта. Главное – что партитура звучит как единое целое, что певцы поют по большей части вдохновенно, что соблюдён звуковой баланс между ними и оркестром: в итоге редкая гостья, каковой является опера «Друг Фриц», произвела немалое впечатление и оставила приятное послевкусие. Появись она теперь на сцене какого-нибудь московского театра в качестве репертуарного произведения, изрядное внимание публики ей, пожалуй, гарантировано.
На фото:
Антонино Фольяни
Айлин Перес и Стивен Костелло
