Деньги есть, теперь надо научиться отличать хороший товар от посредственного.
12 июня, в день государственного праздника, пройдет последний концерт оркестрового фестиваля, который, собственно, этому празднику и посвящен. 12-го — самая рекламная его часть: оркестр, впервые собранный из музыкантов разных российских регионов, исполнит мировую премьеру Шестой симфонии Алексея Рыбникова. От фиаско этот авантюрный проект должны удерживать воля, опыт и руки Валерия Гергиева.
Но все же основная ценность фестиваля, проходящего в Москве в Колонном зале Дома союзов уже в третий раз, не в эффектных акциях, а в спокойной работе, результатом которой должны быть отбор и привоз достойных симфонических коллективов со всего мира, благо деньги на это находятся.
Таких коллективов в мире немало, и уже кое-что было привезено — к фестивалю потому выработались и привычка, и уважение. Но в этом году уровень, увы, оказался заметно ниже, чем в предыдущие.
Самым обескураживающим гостем стал Королевский филармонический оркестр, один из важных лондонских коллективов, которому, единственному на фестивале, было отдано целых два вечера. Под управлением маэстро Даниэля Гатти, карьера которого сейчас неплохо идет в гору, оркестр сыграл мощную подборку австро-немецкой классики (Брамс, Бетховен, Рихард Штраус) с удивительным безразличием и неряшливостью.
Гораздо внятнее оказался Бамбергский оркестр, выступавший на открытии. Но, по большому счету, единственной настоящей импортной драгоценностью, продемонстрированной на фестивале, стал оркестр Шведского радио.
Прежде всего, само его звучание — плотное, слитное, сбалансированное, какое-то округлое и уверенное — доставляло невероятное чувственное удовольствие и выдавало класс оркестра. Может, из ностальгических соображений, а может, и не только — мерещилась стать Евгения Светланова, который когда-то им руководил.
Сейчас оркестром руководит молодая знаменитость — англичанин Даниэль Хардинг. Но в Москву шведы приехали с финским маэстро — громадным Санта-Клаусом по имени Лейф Сегерстам. Помимо размеров, обаяния и седой бороды, отличительным качеством музыканта является рекордное количество написанных им симфоний (он еще и композитор) — 191 штука.
В московскую программу они не попали, но скандинавский колорит, безусловно, в ней и так очень хорошо ощущался. Причем даже тогда, когда оркестр играл музыку Клода Дебюсси. Его знаменитое «Море» в исполнении шведского оркестра казалось не Средиземным, а скорее Балтийским — и волны покруче, и вода похолоднее.
Вообще, крупные детали, спокойная мощь и неспешность оказались отличительными качествами оркестра и дирижера, который никуда не гнал, не боялся остановок, передышек и переминаний с ноги на ногу — и при этом абсолютно убеждал в неслучайности всего звучащего. Конечно, в этой скандинавской программе не обошлось без финского классика Яна Сибелиуса, Вторая симфония которого прозвучала очень материально и основательно, а сыгранный на бис «Грустный вальс» — как задумчивый дедушкин рассказ.
Фестиваль прошел с аншлагами и давкой при входе, то есть успешно. Фестивальная публика — очень пестрая. Это смесь спонсорской молодежи и бывалых старушек, еще помнящих те времена, когда в Колонном зале постоянно давали концерты. Возникающие между ними трения по поводу мобильных телефонов, кстати, уже стали фирменной особенностью фестиваля.
Сколь ни разные были оркестры, принимали их практически с равным восхищением. Такая тяга к прекрасному, конечно, трогает, но неразборчивость — настораживает. Может, и с фестивальной помощью когда-нибудь это пройдет, и слушатели Колонного зала научатся отличать хорошее от посредственного.
Екатерина Бирюкова, openspace.ru
На фото (Евгений Гурко): дирижер Даниэль Гатти
