Большая и провинциальная опера Майами
Историки оперы утверждают, что великое искусство бельканто начало распространяться в Соединенных Штатах достаточно поздно — а первым, кому удалось на этом пути добиться существенных успехов, то есть привить вкус и привычку американской публики (точнее ее элитарной части) к опере, в начале XIX века стал Мануэль Гарсиа, известный испанский певец и вокальный педагог, отец великих примадонн Марии Малибран и Полины Виардо.
Самый известный американский театр, нью-йоркская "Метрополитен-опера", имеет не такую уж продолжительную историю - всего век с четвертью, а оперные театры в таких крупных городах как Чикаго, Даллас, Лос-Анджелес или Вашингтон появились только во второй половине XX века - можно сказать, на нашей памяти.
Тем не менее, сегодня в США насчитывается не один десяток больших и малых оперных театров, которые удовлетворяют интерес к этому жанру публики не самой оперной в мире страны. В этом и заключается парадокс: мы одновременно можем и не можем сказать, что опера в США пустила глубокие корни. Если за основу взять создание национальной оперной традиции, появление оперных композиторов и т.д., то здесь успехи более чем скромные. Если же основными критериями сделать количество театров, дороговизну постановок, ангажементы ведущих мировых вокалистов, дирижёров и режиссёров, то, пожалуй, Америка здесь опережает саму старушку Европу.
Волею судеб вашего покорного слугу занесло на сей раз в солнечную Флориду, поэтому сегодняшний рассказ об оперном театре самого знаменитого и известного города этого штата - Майами.
Итак, Большая опера Флориды, или Florida Grand Opera - театр, насчитывающий почти 70-летнюю историю. Находится он в самом центре Майами - не того позолоченного мира праздности и неги под названием Майами-Бич, известного своими роскошными отелями, ночными клубами и казино, а Большого Майами, как говорится в известной советской кинокомедии, "города контрастов", где всё рядом - и шикарные небоскрёбы, и бомжеватого вида представители всех трёх рас. Нынешнее здание Оперы возведено около двух лет назад и представляет собой великолепный по архитектуре комплекс, занимающий огромный квартал и оснащенный по последнему слову техники. Зал Флоридской оперы - многоярусный, напоминает традиционные итальянские театры-подковы, но несравнимо более удобный, чем любой из старых театров, вмещает в себя около трёх тысяч зрителей.
Репертуар FGO не столь велик: в текущем сезоне всего пять классических названий - это "Юлий Цезарь" Генделя, "Так поступают все" Моцарта, "Искатели жемчуга" Бизе, "Тоска" и "Богема" Пуччини. Все спектакли даются большими блоками по 10 - 15 представлений, таким образом, месяц-полтора на сцене театра царит какое-нибудь одно произведение.
На мою долю выпала самая романтическая опера Джакомо Пуччини - "Богема". Это был второй спектакль возобновления копродукции 2003 года с Вашингтонской национальной оперой. Постановка Николь Бовье поразила таким дотошным реализмом, что вполне может конкурировать с габтовскими спектаклями эпохи сталинизма: если это мансарда, то она густо усеяна подробностями богемного быта; если уголок Латинского квартала, то картонные дома в натуральную величину грозят обрушиться на зрителей партера и оркестровую яму. В своем стремлении к реализму (или даже натурализму) мадам Бовье слишком уж прямолинейна - умирающую Мими бьют не театральные, а всамделишные конвульсии, и право, возникают опасения за исполнительницу главной роли. Действие оперы разворачивается в точном соответствии с либретто и вам ничего другого не остается, как по-детски доверчиво внимать происходящему на сцене (вместо того, чтобы выискивать сокрытые смыслы и подтексты).
И все-таки Париж получился у Бовье несколько американским - и замашки персонажей не европейские, и кафешка в Латинском квартале здорово смахивает на салун где-нибудь в Оклахоме времен покорения Запада.
Похоже, в FGO не гонятся за новомодными тенденциями оперной режиссуры, а озабочены прежде всего тем, чтоб "сделать приятное зрителям". А они, судя по всему, действительно значат для театра немало. Во-первых, театр негосударственный (как, впрочем, и все в США, начиная с "Мет"), целиком содержится на деньги спонсоров и жертвователей, кои не просто поименованы в весьма пространном буклете к спектаклю, но даны их фото и краткие биографии - артисты, исполняющие главные роли, удостоились куда меньшей чести. К слову сказать, список спонсоров внушителен - российским театрам о подобном остается только мечтать. Во-вторых, у FGO есть своя постоянная публика, которая ходит в него и ходит часто - об этом можно было судить и по заполненности зала и по горячему приему, оказанному артистам.
Однако мы не будем более подтрунивать над натуралистическим реализмом мадам Бовье, поскольку, как ни крути, а спектакль, если ты его принимаешь во всей его простоте и прямолинейности, смотрится на одном дыхании - бытовые подробности не отвлекают от существа романтической истории, не отвлекают и от музыки.
И это последнее особенно ценно, поскольку музыкальная сторона спектакля заслуживает внимания. По нашим российским понятиям Майами - это курорт со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ну, скажите, какого качества оперу можно ожидать в Сочи или Ялте? Да там, собственно, и нет оперных театров вовсе! Нам бы хоть столичные труппы содержать так, чтоб не стыдно было, о достойном уровне провинциальных мы и не помышляем. Американская курортная провинция в этом плане приятно удивила. Здесь нет звёзд мирового уровня, секстет солистов молод, у них еще все впереди. Но сразу чувствуется музыкальность, общая культура, заинтересованность своим делом. Хорош оркестр под управлением Эндрю Бизанца: вообще работу дирижёра вполне можно назвать интерпретацией, а не просто честным капельмейстерским трудом. На удивление хороши сложные, многоплановые ансамбли, чувствуется превосходный контакт артистов и дирижера.
Из солистов бесспорно лидируют дамы. Округлое, глубокое, полнозвучное сопрано Элизабет Кабальеро (Мими) очаровывает с первых звуков, делая ее обладательницу центром спектакля не по сюжету, а по праву. Звонкое, искрящееся сопрано Джил Гарднер (Мюзетта) изрядно передает капризный характер героини. Техническое мастерство обеих солисток заслуживает всяческих похвал, ибо дает им возможность свободно создавать образы. У мужчин дела похуже. Пожалуй, лишь только Том Корбейл (Коллен) не испытывает никаких затруднений, его вокал ярок, а ламенто о старом пальто спето весьма проникновенно. Джеймс Валенти (Рудольф) недостатки вокала пытается компенсировать "итальянскими" рыданиями, чересчур эмоциональной игрой и эффектной внешностью. Это помогает, но не всегда - верхи недостаточно оперты, а оттого обезжирены и некрасивы, певец выстреливает их как петарды: получается громко, но и только. Оба баритона (Трой Кук - Марсель и Корей Крайдер - Шонар) удовлетворительны, но обыкновенны, не ярки - все ровно, точно, но не слишком запоминается. На удивление артистичен хор - видно, что для каждого хориста режиссер постаралась придумать свой эпизод, свою маленькую роль, превратив таким образом "поющих статистов" в полноправных актеров.
Общее впечатление от спектакля в Майами - очень хороший провинциальный уровень. "Провинциальности" несколько добавили особенности режиссуры и сценического оформления, хотя они по-своему милы и приятны. В остальном же крепкий профессионализм, сыгранность, если хотите, сплоченность спектакля, сделали вечер в FGO более, чем приятным.
