3 июня исполнилось сто лет со дня рождения Жозефины Бейкер, легендарной танцовщицы и певицы, которая в 20-х годах покорила Париж и была музой поэтов и писателей, архитекторов и модельеров. Жозефину не раз рисовали архитектор Ле Корбюзье, художники Матисс, Пикассо и другие. Именно для нее Коко Шанель придумала свое знаменитое «маленькое черное платье». И заставила манекенщиц остричься коротко, как мальчишек: именно такая стрижка была у Жозефины. Ткани для платьев Бейкер не раз расписывали художники-кубисты.
Жозефина родилась в 1906 году в Сент-Луисе в семье барабанщика и официантки. В пятнадцать лет работала в гастрольной бродвейской труппе, исполняя танцы и акробатические номера. А через несколько лет с бешеным успехом выступала в парижском театре «Фоли Бержер», танцуя почти обнаженной (на ней не было ничего, кроме юбочки из перьев). Бейкер дружила с Сименоном и Гертрудой Стайн. Эрнест Хемингуэй называл ее «самой потрясающей женщиной из всех когда-либо существовавших», а кто-то из поклонников сказал: «Жозефина — черная роза Парижа», и его слова вошли в историю. Танцовщицу часто снимали в кино (первый фильм под названием «Женщины Фоли Бержер» вышел на экраны в 1927 году). Операторы и художники пытались передать ее обаяние, грацию и природную органичность. Но признавали, что копии получаются значительно бледнее оригинала.
Гонорары Жозефины были самыми высокими в Европе. Но она не умела экономить и часто сравнивала свою жизнь с качелями: стремительные взлеты чередовались в ней с резкими падениями. Во время Второй мировой войны она помогала движению Сопротивления и вернулась в Париж вместе с армией союзников. Она сумела оправиться даже после финансового краха, постигшего ее в конце 60-х. В это время Бейкер, ее родственники и двенадцать усыновленных ею детей оказались на улице: все имущество и дом танцовщицы были проданы с аукциона. Она попала в больницу, ходили слухи, что она при смерти. Но все эти несчастья не помешали Бейкер через пару лет блистать на сцене лондонского «Палладиума», собирая толпы поклонников и притягивая к себе множество неординарных личностей. В 1975-м за ее гробом шли тысячи парижан.
Светлана Семенова
* * *
Юбилей, которого долго ждали, прошел совсем не с такой помпой, как ожидалось. Для Франции, которая отличается особым неравнодушием к юбилеям и умеет их отмечать, это кажется странным. Речь идет о столетии прославленной танцовщицы, певицы, звезды театрализованных шоу Джозефин Бейкер (во Франции ее называют Жозефина Бекер). Внучка рабов, родившихся в Сенегале, живших на Мартинике и проданных оттуда на американский Юг, она дебютировала в каком-то захудалом шоу, где хозяин, давший работу сбежавшей из родительского дома девчонке, называл ее «маленькой обезьяной» и «черной уродиной». С помощью парижского импресарио, невесть как оказавшегося на ее представлении, «уродина» перенеслась в Театр Елисейских Полей, в сразу ставшее знаменитым «Негритянское ревю», оттуда в «Олимпию» — первую сцену мировой эстрады. Критики всех направлений, изысканные ценители с безупречным вкусом, захлебываясь от восторга, называли ее эксцентрический танец, ее песни, спетые на одном дыхании в бешеном ритме, высочайшим искусством. В числе восторгавшихся — столь разные, столь не похожие друг на друга Жан Кокто, Луиджи Пиранделло, Макс Рейнгардт.
Черная Обезьяна стала Черным Тюльпаном, Черной Венерой, наконец, Черной Жемчужиной — это имя закрепилось за ней навсегда. Стала «первой звездой», «живым классиком», «гордостью Европы». И когда Европа оказалась под нацизмом, она осталась ей верной, не укрылась в заокеанской дали, не предалась спокойной, обеспеченной жизни, пожиная плоды уже устоявшейся, надежной артистической славы. «Меня создала Франция, — публично заявила она, — и я исполню перед нею свой долг». Она исполнила его, служа Франции, а значит, антифашизму, вовсе не песнями. Джозефин стала солдатом. Сначала она воевала с нацистами как сержант авиационного полка, потом, уже до конца войны, как секретный агент военной разведки. Ее заслуги на этом поприще столь высоки, что она удостоилась чести войти в персоналии академической «Энциклопедии шпионажа» Нормана Полмара и Томаса Б. Аллена, где ей посвящена отдельная обширная справка. Через своих друзей из различных посольств, говорится в справке, Джозефин «получала информацию о передвижении германских войск и передавала ее военной разведке». Затем ценнейшую услугу той же разведке оказывали ее концертные костюмы и партитуры: там прятались фотоснимки, там тайнописью были зашифрованы материалы Второго бюро французской разведки, которые были переданы англичанам, когда труппа Джозефин сложным маршрутом гастрольных поездок добралась до Лиссабона. И после этого, до самого окончания войны, Бейкер совмещала работу артистки с ролью курьера, перевозя разведданные из Марокко в Лиссабон. Солдатскую доблесть Джозефин Франция увенчала медалью Сопротивления и Военным Крестом, а доблесть артистическую — орденом Почетного легиона. Она и погибла доблестно, как солдат — на поле боя: рухнула за кулисами, исполнив последний номер подготовленного ею грандиозного шоу, и не приходя в сознание умерла.
Страстный борец со всеми видами национального угнетения, Джозефин решила посвятить свою жизнь практическому воплощению идеи интернационального братства. У нее не было своих детей, но она стала матерью чужих, создав семью, олицетворяющую в миниатюре модель идеального мира, навсегда порвавшего с национальным неравенством. Она не кокетничала любовью к детям ради рекламы, не превращала ее в бизнес — она вложила в эту любовь сердце и гражданскую страсть. Японский мальчик Жано, финский Хаари, колумбийский Луис, французы Бриан, Жан-Клод, Марианна и Ноэль, араб Брахим, израильские евреи Хаим и Мойше, Кокофи из Кот-д’Ивуара — за тем, как росли эти дети в семье Черной Жемчужины, следил весь мир. Выросшие дети оказались достойными того, что она в них вложила. Они создали ассоциацию «Все дети Джозефины Бейкер», почетный комитет которой, куда вошли Софи Лорен, Вуди Аллен, князь Монако Альбер II, его сестра Каролина, Хэлли Берри, Анжелина Джоли, Ди Ди Бриджуотер и другие знаменитости, стал сейчас главным устроителем и организатором всех мероприятий, связанных с ее юбилеем.
Во Франции, говоря честно, этих мероприятий не так уж много — гораздо меньше, чем того заслуживает блистательная Джозефин. Ее дети в этом ничуть не повинны. Главные мероприятия — подготовленный, но еще не показанный на телеэкране художественный фильм, ей посвященный, открытие памятника Черной Жемчужине в приморском парке замка Миланд, где она воспитывала приемных детей, и, наконец, выход книги одного из них, Бриана, озаглавленной «Глазами сына» — рассказ о творческой атмосфере, в которой прошли его детство и юношество: в общении с такими людьми, как Далида, Жильбер Беко, принцесса монакская Грация, Джеки Кеннеди и даже Фидель Кастро. Раскрываются и тайны, которые сама Джозефин тщательно скрывала: как мучилась от безденежья уже в шестидесятые годы, когда слава об этой артистке гремела по всему миру, как, вся в долгах, едва не лишилась своего замка, но за помощью ни к кому не обратилась. Международная премия ее имени, учрежденная ассоциацией, вскоре будет вручена тому, кто последовательно отстаивает ценности, которые Джозефин Бейкер считала главными и которые отстаивала всю жизнь: равенство людей разной национальности, разной веры, разных взглядов и вкусов.
Впрочем, памятные мероприятия не ограничиваются самой юбилейной датой. Они рассчитаны на год. Планируется много передвижных выставок, коллоквиумов и мастер-классов, посвященных ее творчеству. В путь отправится корабль, соединяющий Францию и Америку, который совершит мемориальный круиз в ее честь: и на борту, и на стоянках будут даны концерты и показаны документальные фильмы, ей посвященные. Наконец, в опустошенном ураганом «Катрин» Нью-Орлеане — на родине Джозефин — театральная и джазовая труппа Жерома Савари спешно готовил спектакль «В поисках Джозефин», который призван сценическими и музыкальными средствами воспроизвести основные вехи ее жизни. 1 июля он был впервые показан на фестивале в Анжу, а с 15 ноября до 15 января следующего года будет ежедневно идти на сцене парижской «Опера комик», где десятки тысяч зрителей со всего света смогут не столько увидеть и услышать, сколько почувствовать, что же это было за чудо, носившее имя Джозефин Бейкер.
Аркадий Ваксберг
