Около парижского отеля «Ройял Монсо» собралась толпа журналистов, газетных репортеров и фотографов. Легендарный Омар Шариф — кинозвезда 60-х, прославившийся после фильмов «Лоуренс Аравийский», «Доктор Живаго» и «Смешная девчонка», — решил ответить на вопросы представителей прессы. В прошлом году актер после долгого перерыва снова вернулся в кино, сыграв одну из главных ролей во французском фильме «Месье Ибрагим и цветы Корана». Эта роль принесла Шарифу премию «Сезар». А на последнем Венецианском кинофестивале, где и состоялась премьера, актер получил «Золотого Льва» за вклад в развитие кинематографа. Но только после премьеры фильма «Идальго», где Шариф играл вместе с Виго Мортенсеном, актер дал согласие на встречу с журналистами. «Если господин Шариф не очень устанет, он поговорит с вами после пресс-конференции», — обещал мне его пресс-атташе.
Сейчас уже трудно поверить, что в молодости Шариф совсем не собирался быть актером. Он вырос в обеспеченной каирской семье, получил прекрасное образование, но как-то попал на съемки и влюбился в местную кинозвезду Фатем Хамама. Чтобы жениться на ней, Шариф сменил веру, превратившись из христианина в мусульманина. Вскоре он начал сниматься в египетских фильмах, тоже стал звездой и познакомился в Каире с режиссером Дэвидом Лином, пригласившим его сыграть роль Али в голливудской киноэпопее «Лоуренс Аравийский». Али был персонажем второго плана, главные роли в картине играли Питер О’Тул и Энтони Куин. Но это не помешало Шарифу после премьеры «Лоуренса Аравийского» проснуться знаменитым. За роль Али он был номинирован на «Оскара» и получил два «Золотых глобуса». Через три года Лин предложил Шарифу первую главную роль в картине «Доктор Живаго». Потом актер сыграл вместе с Барброй Стрейзанд в «Смешной девчонке». Прославившись, он переехал в Америку, разошелся с женой и забрал к себе сына Тарека (мальчик сыграл в «Докторе Живаго» роль маленького Юры, но вскоре вернулся в Египет).
В Голливуде Шарифа считали суперзвездой и таинственным чужестранцем. Режиссеры и продюсеры признавались, что, увидев актера на экране, пережили настоящее потрясение. Но интересных ролей почему-то не предлагали. После трех легендарных фильмов наступила долгая пауза. Шариф не мог вернуться в Египет. Выход на экраны «Смешной девчонки» совпал с очередным израильско-египетским конфликтом, и актеру был официально запрещен въезд в эту страну. В Голливуде о нем обычно вспоминали, когда нужно было сыграть людей непонятной национальности: армян, испанцев, русских. Чаще всего он играл эти роли в третьесортных картинах или сериалах низкого качества. Шарифа называли в них то «господином Разумовским», то «генералом Магруфом», то просто «Че». А потом актер тихо и незаметно исчез и вернулся на экран, только отпраздновав семидесятилетний юбилей. В «Месье Ибрагиме» он играет старого араба, торгующего дешевой едой. Месье Ибрагим знакомится с подростком-евреем, которому приходится нелегко: его мать ушла к другому, и ему приходится как-то зарабатывать на жизнь и утешать отца, впавшего в депрессию. Они начинают дружить, и постепенно месье Ибрагим заменяет подростку отца. После премьеры критики единодушно признали, что, несмотря на долгий простой, Шариф остался актером с невероятным обаянием и органикой, о которой его более молодым коллегам остается только мечтать.
...Когда Шариф вошел в зал отеля, наступила пауза. Легендарный герой заметно постарел (недавно ему исполнилось 72 года) и не захотел побриться. Но независимо от этого к нему по-прежнему как нельзя лучше подходит определение «денди». Истинный денди. Опомнившись, репортеры стали наперебой забрасывать кинозвезду вопросами: «Почему вы перестали бриться?», «Правда ли, что у вас нет дома и вы много лет подряд живете в парижском отеле?», «Часто ли вы снимались в хороших фильмах?», «Работали ли с известными режиссерами?», «Что привлекает вас в роли месье Ибрагима?», «Почему вы ушли из кинематографа?», «Расскажите подробнее о «Смешной девчонке» и «Лоуренсе Аравийском», «Правда ли, что вы по-прежнему играете в казино?»... Один репортер бульварного журнала, набравшись наглости, спросил: «В каком возрасте вы впервые провели ночь с проституткой?» Но Шариф посмотрел на репортера с таким негодованием, что тот покраснел и немедленно исчез в толпе. Потом актер сказал по-французски: «Я отвечу только на те вопросы, на которые считаю нужным ответить. И уберите отсюда фотографов. Они меня раздражают». Он повторил те же фразы по-английски, произнося слова с мягким, южным акцентом, и начал отвечать.
Ибрагим — это роль, которая написана как будто специально для него. Он впервые сыграл араба, человека своей национальности. Жаль только, что этой роли пришлось ждать почти сорок лет. Он считает, что снимался в хороших фильмах только в 60-х и происходило это в среднем раз в три года («Лоуренс Аравийский» вышел на экраны в 1962-м, «Доктор Живаго» — в 1965-м, «Смешная девчонка» — в 1968-м).
Он отказывается вспоминать прежние триумфы, его раздражают люди, которые спрашивают о том, что происходило 40 лет назад. Ему удалось поработать с несколькими известными режиссерами: Анджеем Вайдой, Сидни Люметом, Фредом Циннеманом, Джоном Франкенхаймером. Но по разным причинам все фильмы, в которых он снимался, получились неудачными. Ему просто не повезло: он играл в самых плохих картинах талантливых людей. Было время, когда европейские женщины, увидев его, теряли голову. Он понимал, что попал в совершенно другой мир, и наслаждался вечеринками, яхтами и дорогими автомобилями. Хотя сейчас ему кажется, что не стоило этого делать, гораздо лучше было бы работать побольше. Он ушел из кино, потому что однажды проснулся и понял, что карьера давно закончилась.
«Последний вопрос, на который я отвечу, — сказал Шариф, — это вопрос о казино. Я больше не просиживаю ночи напролет за игорным столом. Перестал играть в тот момент, когда понял, что становлюсь рабом этой привычки. В 28 лет по этой же самой причине бросил курить. Я ненавижу, когда мной кто-нибудь управляет, даже если это мои собственные слабости. С женщинами сейчас тоже не встречаюсь. Кто может меня полюбить? Посмотрите на меня, я старик. К тому же прекрасно знаю, что любовь невозможно купить за деньги».
Шариф прощается и уходит. Журналисты расходятся, а пресс-атташе приглашает журналиста «Штерн» продолжить разговор. Шариф начинает говорить, не дожидаясь вопросов: «Зачем они спрашивают о «Докторе Живаго» и «Лоуренсе Аравийском»? «Доктора Живаго» я вообще не могу смотреть: раздражает каждый мой жест и манера, с которой я произношу слова. Почему я так прославился после этого фильма? Иногда я думаю: «Зачем я только согласился сыграть Али в „Лоуренсе Аравийском“? Возможно, я вообще совершил ошибку, поехав в Голливуд. Был в Египте известным актером, у меня была красивая жена, счастливая семья и прекрасный дом. А все эти роли, которые мне пришлось сыграть позже? Люди экзотических национальностей, похожие на скверные карикатуры. Я потерял уважение к себе и чувство собственного достоинства из-за того, что снимался во всем этом дерьме. Как я был счастлив, когда перестал играть!»
Он умолкает и после паузы произносит: «Конечно, я ни о чем не жалею. Глупо вспоминать о прошлом, время стирает все следы. Молодость не вернуть. Как у меня иногда болит голова...» В конце разговора Шариф неожиданно говорит: «Хотите я отвечу на вопрос того нахала? Я впервые провел ночь с проституткой в пятнадцать лет. Мы встретились ночью, в маленьком парижском кафе, и я ей так понравился, что она не взяла с меня денег».
По материалам журнала «Штерн» подготовила Светлана Семенова
