Восхождение к вершинам
Будущая певица родилась 25 сентября 1939 года в Киеве. Девочку растила одна мать, которая работала уборщицей на местном резиновом заводе. Отца, слесаря по профессии, Светлана совсем не помнила: его мобилизировали в армию сразу после ее рождения, а в 1941 году он погиб на фронте. “Часто вспоминаю свое босоногое детство, мать, работавшую за троих, чтобы свести концы с концами и вырастить меня с братом”, – признавалась Данилюк. При этом девочка мечтала о сцене и часто, встав на стул в комнате, объявляла перед очередным номером: “Выступает народная артистка СССР Светлана Данилюк”. Кто догадывался, что через годы детская мечта осуществится?
Закончив семилетку, Светлана поступила в Киевский кинотехникум на отделение оборудования и эксплуатации киноустановок. Поскольку она и раньше любила петь, не удивительно, что стала одной из самых активных участниц самодеятельной студии. Это был единственный багаж, с которым 18-летняя девушка пришла на вступительные экзамены в Киевскую консерваторию. “Я достаточно дерзко, если не сказать нахально, пришла на прослушивание, – вспоминала Данилюк. – Нотной грамоты не знала, об остальном – гармонии, сольфеджио – и говорить не приходится”. Действительно, она не знала основ теории музыки и не умела петь по нотам, но приемная комиссия была покорена ее голосом. Поэтому экзамены были сданы вполне прилично, а по “гармонии” получена оценка “хорошо”.
Светлана попала в класс Зои Михайловны Гайдай, народной артистки СССР, и именно ей во многом была обязана своим успехам. По словам критика Д. Журавлева, исследователя творчества певицы, педагог Данилюк заботилась прежде всего о том, чтобы “воспитать” голос. “Под этим она понимала пристальное внимание к физическому состоянию голосового аппарата, изучение его индивидуальных особенностей и наиболее естественного извлечения звука, чтобы найденный способ был органический”.
Светлану приняли лишь на вечернее отделение. Стипендии она не получала, поэтому была вынуждена устроиться лаборанткой в консерваторскую студию звукозаписи. Пользуясь возможностью, часто слушала пластинки з записями Ренаты Тебальди, Марио дель Монако и других звезд. Но любимой исполнительницей Данилюк являлась Зара Долуханова. Д. Журавлев писал о комичной ситуации: увлеченная ее пением, Данилюк часто ошибалась в кнопках и вместо необходимой симфонии класс иногда слушал Долуханову. На втором курсе Светлана перешла на работу в хор оперной студии. Лишь на последнем году обучения ее перевели на дневное отделение, и девушка стала получать стипендию.
В 1963 году Данилюк закончила консерваторию. И тут ей улыбнулась удача. На выпускном экзамене она исполнила подготовленную программу, в том числе и арию Любаши в опере Н. Римского-Корсакова “Царская невеста”. А поскольку на спектакле присутствовал дирижер из Перми, Светлана сразу же получила приглашение от местного театра оперы и балета.
Так начиналась пермская страница биографии Светланы Филипповны. Молодую певицу быстро ввели в “Царскую невесту”, также она исполнила на сцене театра партии Зибеля в “Фаусте” Ш. Гуно, Полины в “Пиковой даме” и Ольги в “Евгении Онегине” П. Чайковского, Марины Мнишек в “Борисе Годунове” М. Мусоргского, Варюхи в “Поднятой целине” И. Дзержинского. На гастролях театра в Красноярске Данилюк выступила в партии “Кармен”, в ней же с которой в октябре 1965 года впервые попала в Минск.
Телеведущая Элеонора Езерская, которая позднее увидела Светлану в этой партии, была потрясена ее интерпретацией: “А какой она была Кармен! Свободолюбивой, обольстительной, трагической… В финале спектакля эта Кармен спокойно шла на нож Хозе, потому что была человеком других чувств, другой судьбы… И жить, как все, она не хотела… ”. Для критика Тамары Дубковой “в Кармен Данилюк нет ничего демонического. Это дерзкая, свободолюбивая девушка. То, о чем поет она в “Хабанере”, вроде и не про нее. И в то же время все окружающее – это ее жизнь, и все в жизни этой она воспринимает с какой-то особой импульсивной яркостью, я бы сказала, с эмоциональной трепетностью. Потому-то и вспыхивает с такой силой то влечение к Хозе, то всепоглощающее чувство к Эскамильо”.
В том же 1965 году Данилюк стала лауреатом Всесоюзного конкурса вокалистов имени Глинки (2-я премия). А в следующем, завоевав диплом на Международном конкурсе имени П. Чайковского, Светлана получила приглашение в Белорусский театр оперы и балета.
Звезда минской оперы
Начало работы Данилюк на белорусской сцене было триумфальным. Ее первыми партиями стали уже знакомые певице Любаша и Кармен. А в 1967 году ей доверили роль Алеси в премьере одноименной оперы белорусского композитора Е. Тикоцкого. В ее интерпретации Алеся была “и простой белорусской девушкой, и народной героиней”, – писал Д. Журавлев.
Следующей работой стала Амнерис в опере Верди “Аида”. «Это была настоящая дочь фараона — величественная, гордая! – вспоминала Э. Езерская. – Такой Амнерис было подвластно все, только неподвластной оказалась любовь… Заставить простого воина Радамеса полюбить себя она так и не смогла… Великая повелительница превращалась в разъяренную тигрицу, а потом — в раненую, беззащитную, слабую женщину. И передавалось это не только через сценический рисунок роли, но и через звучание голоса…».
В 1970-м в театре ставят “Хованщину” М. Мусоргского в редакции Д. Шостаковича (а не в широко распространенной редакции Н. Римского-Корсакова). Данилюк поручают роль Марфы.“Порывистая, страстная, сильная, она уверенно верует в свое призвание, – писала критика, – ее Марфа невидимо властвует над слабовольным Андреем Хованским, вселяет неистребимый ужас в душу Василия Голицина”. Оценку дополняет музыковед Галина Кулешова: «Владея прекрасным голосом, очень выразительном в верхнем регистре и красивым, сочным в нижнем, певица создала жизнелюбивый женский образ, романтически страстный и мощный. Его кульминацией стала сцена «любовного отпевания» Марфой молодого княжича, которая получилась неожиданно экспрессивной, наполненной страстью, стихией чувства».
Популярность Данилюк росла. Она выступала с концертами в Москве, Киеве, Перми, Риге, Ереване и других городах СССР, в спектаклях московского Большого театра, в оперных театрах Болгарии, Венгрии, Польши. Так, на сцене Вроцлавского театра оперы и балета, с которым белорусский коллектив подписал договор о сотрудничестве, она выступила в партиях Кармен в одноименной опере и Азучены («Трубадур»). В 1967-м Данилюк на протяжении пяти недель гастролировала во Франции. В Москве записала три диска-гиганта на фирме «Мелодия».
В 1968-м певице было присвоено звание заслуженной, а в 1971-м – народной артистки БССР. Через год она отправилась за границу, на годовую стажировку в миланский театр «Ла Скала». «В Италии, а точнее, в ее оперной столице Милане, я пробыла шесть месяцев, проходила своеобразные «курсы усовершенствования» под руководством таких известных маэстро, как Каррозини и Пастурино, – рассказывала Светлана Данилюк. – Подготовила и исполнила партии на итальянском языке в операх «Аида», «Травиата», «Сельская честь», а также Кармен на французском языке. Хорошими «учебными пособиями» для меня стали оперы, которые шли в то время на миланской сцене. В числе других слушала «Бориса Годунова», поставленного советским режиссером И. Тумановым с участием Ирины Архиповой. Удалось мне послушать оперу Россини «Золушка», которая у нас не ставится, и поэтому была для меня неизвестной. Мы побывали также и в других городах Италии – Риме, Вероне». Итальянские уроки вывели звезду певицы на новую творческую высоту. В 1977 году ей было присвоено звание народной артистки СССР.
В те годы Светлана Данилюк с блеском исполняла весь репертуар меццо-сопрано. Кроме упомянутых партий, это Азучена и Эболи в операх Дж. Верди «Трубадур» и «Дон Карлос», Марины Мнишек в “Борисе Годунове” М. Мусоргского, Кончаковна в «Князе Игоре» А. Бородина, Вероника в «Зорке Венере» Ю. Семеняко, Любка в «Седой легенде» Д. Смольского…. Некоторые из классических партий «не покорились даже Архиповой и Образцовой», – замечает Э. Езерская.
Одной из больших творческих удач Данилюк стала партия Ортруды в «Лоэнгрине» Р. Вагнера: «Легкой, упругой походкой выходит на сцену Ортруда и сразу приковывает к себе внимание, – писала Т. Дубкова. – За сдержанностью, скупостью сценического рисунка таится необыкновенная взрывная сила, мощный накал эмоций. Голос тембрально вписывается в оркестровую ткань Вагнера. Звук, интонация, слово слиты воедино. Ничего случайного. Исключено все лишнее. Ясен и определен исполнительский замысел и основывается он на глубоком понимании творческого стиля композитора. Певица строго придерживается авторского текста, мастерски владеет фразировкой, “бесконечным вагнеровским дыханием”».
Если рассматривать партии С. Данилюк через призму техники исполнения, то, пожалуй, не будет равной ее Розине из «Севильского цирюльника» Россини. Ведь эта роль чаще исполняют колоратурные сопрано, поэтому ее исполнение меццо-сопрано является, без преувеличения, свидетельством высшего пилотажа. «Кокетливая, очаровательная, полная упоения радостью молодости и в тоже время внутренне сильная, умеющая за себя постоять…. Партия эта отшлифована певицей поистине ювелирно, – отмечала Т. Дубкова. – Исполняет она ее в тональности оригинала. Отлично справляясь с высокой тесситурой, да еще при современном несколько завышенном звучании оркестра, Данилюк раскрывает новые грани своего вокального дарования. Голос ее звучит ровно, легко, драматическая игра выразительна, точна в деталях».
Какой Светлана Данилюк запомнилась очевидцам во время расцвета своей карьеры? По мнению музыковедов, певица владела «сочным, мощным и в тоже время гибким, подвижным голосом с хорошо развитым верхним регистром. (…). Виртуозную технику, мастерство вокализации Данилюк подчиняет вдумчивой, тонкой интерпретации разных по стилю произведений, старательно шлифует сценический рисунок образа». У Светланы «был очень красивый голос большого диапазона с обворожительными верхними нотами, с «обуховскими», страстными нижними, – писала Э. Езерская. – Голосом она вообще владела замечательно, пела свободно, как птицы. (…) Но она не только хорошо пела, она была актрисой и обладала драматическим талантом! Мне всегда было интересно следить, как она выстраивала свои роли. Никогда не сливалась с оперной толпой на сцене, всегда оставалась «крупным планом».
Вверх по лестнице, идущей вниз
Отношение Светланы Данилюк с коллективом и администрацией театра в последние годы ее работы не были безоблачными. «Говорили, что у певицы сложный характер… – вспоминала Элеонора Езерская. – Ерунда! Она просто не любила компромиссов в искусстве, не прощала глупости и непрофессионализма. И всегда говорила правду…». Возможно, это обстоятельство, а также понятная зависть к таланту певицы и ее признанию вызвали театральные интриги. «Ей иногда не давали петь, даже в родном театре снимали с репертуара ее спектакли, приглашали на ее партии гастролеров. (…). Я думаю, – продолжает Езерская, – два последних десятилетия жизни Светланы были очень трагическими». Действительно, вначале «удачно складывалась личная жизнь. Данилюк вышла замуж и родила сына». Но в 1980-е годы последовал «развод с мужем, которого она когда-то так любила, уход из театра, которому отдала 20 лет… Причина ухода была банальной — не давали петь, не давали работать, хотя она была в прекрасной вокальной форме». По мнению Виктора Федосеева, сына Светланы Филипповны, его мать “не имела достойной для своего голоса работы. Ее спектакли снимались с репертуара. Ей запрещали гастролировать”.
Сама Данилюк раскрыла в одном из интервью скрытые механизмы интриг: «Сначала по всей стране откровенно искали замену: не проходило месяца, чтобы в театр не пробовалась очередное меццо-сопрано. Потом на мои спектакли начали приглашать гастролеров – знаменитых и не очень. В общем, шел мощный моральный прессинг. Когда и это не возымело «воспитательного» действия, были сняты с репертуара – под тем предлогом, что устарели – почти все мои спектакли: «Трубадур», «Сельская честь», «Лоэнгрин», «Хованщина», «Борис Годунов». Все это сопровождалось громкими разговорами, что Данилюк не выполняет норму. Поясню: театр в среднем дает в месяц 12-13 оперных спектаклей. Моя норма – 9. Скажите, реальна ли такая цифра? Ведь в театре кроме меня работают еще другие солисты! Но раз «норма» не выполняется, в дело вступила «тяжелая артиллерия» – народный контроль. Меня начали проверять и судить люди, которые к опере имели такое же отношение, как я к космодрому. В чем только они не узрели моих прегрешений! Одних только концертных платьев у Данилюк оказалось сорок семь. Я была поражена такой цифрой и откровенно призналась, что не отказалась бы даже от четверти. (…). Когда я, не имея загрузки в театре, занялась филармонической деятельностью, последовал строгий указ: без разрешения дирекции, без справки, подписанной зав. труппой и директором, я не имела права ни на один концерт. (…). Причем когда в дирекцию звонили и приглашали меня на гастроли, ответ был один: «Данилюк занята». Итак, круг замкнулся».
В последние годы работы в театре Данилюк сумела помочь будущей звезде мировой оперы, а тогда молодой певице Марии Гулегиной, которая приехала в Москву на прослушивание в Большой театр. Данилюк являлась членом жюри и в перерыве между турами подошла к Марии и сказала: «Ну что вам предлагают в Большом театре? Петь Февронию в «Сказании…» и какие-то роли… И что? Вы будете сидеть тридцать вторая и ожидать своей партии? У нас же, в Минске, непочатый край работы. Все будет хорошо, вы увидите, что очень скоро встанете здесь на ноги». Так потом и случилось.
В 1986 году Светлана Данилюк (напомним, народная артистка СССР) была вынуждена покинуть театр и стала ведущим мастером сцены Белорусской государственной филармонии. От концертно-гастрольного бюро она более 15 лет «выступала с широким камерным репертуаром, партиями в произведениях вокально-симфонического и кантатно-ораториального жанра». «Теперь я работаю сельской учительницей. Сею разумное, доброе, вечное…», — говорила певица при встрече с Э. Езерской. Но телеведущей было понятно, как Данилюк, больше всего на свете любящей оперу, тяжело и больно. Кстати, работать в консерваторию Светлану Филипповну тоже никто не пригласил, из-за чего ее богатый опыт так и остался невостребованным. И даже высокие награды (Данилюк была награждена медалью Ф. Скорины) вряд ли могли повлиять на ее общественный статус.
Певица умерла 8 августа 2003 года от холецистита. Ей было всего 63 года. «Врачи спасти не смогли. Сказали, было слишком поздно…». Ее похоронили на Восточном кладбище рядом с могилой писателя Василя Быкова, умершего 22 июня того же года.
Как часто бывает после смерти знаменитого человека, его личность отошла для современников на второй план. 70-летний юбилей Светланы Данилюк, к сожалению, не имел такого резонанса, какого заслуживала ее масштабная личность. Хотя в малом зале театра оперы и балета состоялся концерт, посвященный ее памяти. Сын Максим на свои деньги выпустил компакт-диск с записями матери. Но проходит время, и понимание того, кто жил с нами в одном времени, постепенно проникает в сознание слушателей. История белорусской оперы и личность Светланы Данилюк неразрывно связаны между собой. Уверен, что нас ожидает еще не одно обращение к ее творчеству и судьбе.
Денис Марцинович
Источник: В одном времени с нами // Партер. 2011. № 5. С. 14-19.
